Николай Мальцев - Хроника духовного растления. Записки офицера ракетного подводного крейсера «К-423»

• Название: Хроника духовного растления. Записки офицера ракетного подводного крейсера «К-423»
• Автор: Николай Мальцев
• Жанр: История
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9265-0506-8

Бывший офицер-подводник Николай Мальцев повествует о последних «безоблачных» годах советской эпохи. На первый план выведены реалистические сцены жизни военно-морской элиты нашего общества тех лет – моряков сильнейшего в XX столетии подводного флота. Впрочем, за эту «безоблачность» впоследствии очень дорого заплатили наши соотечественники. В причинах краха прежнего социального уклада нашей страны (а вместе с ним и самого государства) автор скрупулезно пытается разобраться на страницах своей книги.

---

Деревня, в которой я родился, никогда не знала крепостного права и не кормила помещика. Вот поэтому, в период моего раннего детства там и был председателем один из таких рабочих-тридцатитысячников. Фамилии его я не знаю. Позже председателем стал не местный житель, а назначенец района по фамилии Муратов. Самого его я никогда не видел, а с его сыном Анатолием Муратовым, очень прилежным, послушным и болезненным юношей я закончил в одном классе десятилетку. Никто Муратова в школе не обижал, но и особой дружбы с ним не водили, не потому, что он был сыном председателя, а в силу его собственной болезненности и отчужденности. Дочь председателя, если не ошибаюсь, Нина Муратова, тоже училась со мной в одном классе до восьмого класса. Она рано созрела как девушка, была очень красива, а ее щеки пылали здоровым румянцем. Я был какое-то время тайно в нее влюблен, но никогда не выказывал своих чувств. Потому, что сам себе казался по сравнению с ней «недоразвитым» подростком, на которого такая красивая и рано созревшая девушка не может обращать никакого внимания. Куда ее отец перевел после семилетки, я не знаю. Юность забывчива, и новые впечатления скоро вытеснили Нину Муратову из моей юношеской памяти. Хотя «тридцатитысячники»-председатели предшествовали моему появлению на свет, но я их помню. Потому, что их «геройство» воспевалось в стихах и в художественной прозе, а также их судьбе были посвящены лучшие фильмы о деревенской жизни. Совершенно очевидно, что если бы не было жестокого партийного контроля, за командными кадрами колхозной деревни и принципа номенклатурного назначения не по деловым качествам, а по партийным качествам готовности исполнения самых безумных и абсурдных указаний центральной власти, то уже через пять-шесть лет колхозная деревня самостоятельно перевернула бы духовный треугольник системы управления, вершиной вверх и вернулась бы к традиционным принципам земского самоуправления.

Трудолюбивый и независимый сельский труженик, которого называли «частнособственником», всегда был головной болью либеральных партийных функционеров и вызывал своим трудолюбием и независимостью их ненависть, доходящую до страха и истерики. Этими чувствами и продиктованы многие решения по сельскому хозяйству в период хрущевского правления. Надо сказать, что благодаря предвоенным усилиям Сталина к началу войны вождь ликвидировал всякую партийную оппозицию и превратил центральный аппарат партии в рабочий инструмент для исполнения своей воли. С началом Великой Отечественной войны центральная духовная структура государственного управления повернулась вершиной вверх и стала представлять собой подобие духовной структуры царской России, но наличие партии и безбожный фундамент марксизма-ленинизма не могли исчезнуть сами по себе и сохраняли в низовых звеньях номенклатуру еще ленинских кадров, среди которых были и «тридцатитысячники». Никакого возврата к системе земского самоуправления в этих условиях не могло произойти и не произошло. Как во время войны, так и в послевоенное время государство и партия нуждались в прогнозируемых поставках сельхозпродуктов. Из колхозного производства в первые дни войны было реквизировано все поголовье лошадей, которое являлось главным подспорьем сельскохозяйственного производства. В нашем колхозе да и в других колхозах страны на полях и фермах работали только женщины, а в качестве тягловой силы использовали пару быков, а часто и сами впрягались в плуг вместо лошади. В это время председателем колхоза оставался здоровый мужчина-тридцатитысячник, сохраненный на своей должности по «брони» райкома. Его не брали на фронт, считая, что его контроль и руководство, а главное, обеспечение выполнения плановых заданий столь же важны для страны, как и участие в боевых операциях.

Но ведь колхоз не ГУЛАГ, за женщинами, работающими на полях и фермах, не поставишь «вертухаев» и надсмотрщиков. Они честно работали с утра до ночи, не за страх, а на совесть, так как были крестьянами и еще не потеряли наследственной любви к земле, скоту и физическому труду. Не партийное руководство безграмотных в сельском хозяйстве бывших рабочих-тридцатитысячников, а наследственное трудолюбие женской части крестьян глубинных деревень и сел позволило во время войны обеспечить надежные поставки продовольствия для десятков миллионов воинов Советской Армии, тружеников индустриальных центров и городского населения огромной страны. Ведь фронт не голодал, и подавляющие объемы продовольственных продуктов страна производила собственными силами – из того, что производили колхозы. Я не знаю, какие объемы в процентном отношении составляли американские поставки продовольствия по ленд-лизу, но все аналитики отмечают, что они были лишь незначительным подспорьем в продовольственном обеспечении СССР во время войны, а главным кормильцем и спасителем фронта и тыла оставалось колхозное производство. По сравнению с довоенным периодом обобщенный духовный треугольник развернулся на 60 градусов и стал соответствовать божественному устроению и структуре империи. Но сотни тысяч колхозов продолжали оставаться духовными химерами, где власть принадлежала не лучшим и честным людям деревни, а партийным функционерам, погонялам-надсмотрщикам, тайным и явным пьяницам, духовное двуличие которых позволяло им гибко реагировать на мнения «верхов» и исполнять любые абсурдные указания ради сохранения собственной власти. Власть является огромной силой для духовного подчинения развращенных человеческих душ. Настоящий крестьянин, в царские времена избранный системой земского самоуправления исполнять управленческие обязанности, воспринимал их не в радость, а как тяжелую дополнительную ношу и обузу.

Испытание властью

Любая власть является испытанием, соблазном и искушением для души человека. Она проверяет человеческий дух на наследственную прочность. И во все времена власть затягивала человека в омут своего круговорота вседозволенности и постепенно превращала его в своего раба, а значит, и в раба того человека, который стоит по должности выше конкретного носителя власти. В земской общине крестьянин, временно избранный исполнять руководящие должности, никогда не прекращал ведения собственного хозяйства. Он был плоть от плоти крестьянином и самодостаточным хозяином, поэтому после исполнения срока своего служения земству с радостью возвращался на привычный круг своего крестьянского труда, никак не жалея о потерянной власти. Я не идеализирую земство, как и всю систему иерархии управления в царской России. Ведь власть является особым видом дьявольского искушения, поэтому и в земствах было немало людей, которые использовали власть в личных целях, а затем власть так затягивала их в свой грязный омут, что они уже не могли вернуться к повседневному крестьянскому труду и всеми правдами и неправдами держались за рычаги власти. Главное, что дает власть человеку, это ложное ощущение, что ты лучше других, умнее других и выше других не по должности, а по своему человеческому духу. Даже небольшая руководящая должность позволяет человеку почувствовать себя «сверхчеловеком», избранным из толпы не по воле случая, а по своим особым человеческим качества. Как раз наиболее развращенней человек, попавший во власть, начинает испытывать чувство счастья и полноты жизни, которое не давало ему занятие тяжелым крестьянским трудом или какой-либо другой работой по производству материальных ценностей. Советская власть, партия, колхозное производство со времен октябрьского переворота и до окончания Второй мировой войны воспитала на местах миллионы таких номенклатурных работников и властителей, которые не умели ничего делать другого, кроме как управлять людьми, транслировать указания центра, проверять исполнение, производить разносы и наказания и докладывать об исполнении. В художественных фильмах и прозе тех времен немало показано партийных работников, которые «работают» на износ, с раннего утра и до глубокого вечера перемещаются по районной глубинке, иногда даже ночуют в отдаленных деревнях в непривычных условиях крестьянского быта. Такие имитаторы бурной деятельности были образцами поведения и героями литературных произведений. Но вы вчитайтесь в тексты произведений! Что производят эти беспокойные партийные руководители района или области? Они ничего не производят, а как раз «давят» и уничтожают тех, кто пытается что-то производить, помимо их воли и желания, проявляя независимость и самостоятельность.

Хрущев и советское безбожие

Хрущеву советский народ простил его ложь и двуликость, а его смерть не от человеческих рук, но по естественным причинам говорит о том, что и дьявол был весьма доволен его земной деятельностью. Недаром забесовленные носители подлого духа и ненавистники русского народа прославляют Хрущева как духовного отца детей «оттепели», которые стали ядром инакомыслия, приведшего не к духовному возрождению советского народа, а к развалу СССР и гибели биполярного мира. Но завидовать человеческой судьбе Хрущева не стоит даже духовным детям «оттепели». Помните, как он богохульствовал и потрясал кулаком, угрожая Иисусу Христу вытравить дух православия из русского народа и уничтожить последнего попа? Даже с использованием слепого, вернее ослепленного партийного механизма слепой поводырь не смог ни построить коммунизм, ни уничтожить православие. Если бы Хрущев не был руководим духом дьявола, то чем бы помешало православие построению коммунизма? Он обязательно предстанет перед Судом Божьим и будет за свою ложь и двуликость наказан по вселенским божественным законам и по той «Книге Жизни», которую он оставил после себя для Сына Божия, Иисуса Христа. По сути дела, генсек Брежнев и руководимое им Политбюро, категорически запрещая всякие качественные изменения государственно-политической и экономической структуры советского общества, продолжили дьявольское дело Хрущева и встали на путь осознанного духовного разложения всех производительных, творческих и управляющих структур советского общества. Те элементы смертельно опасного троцкизма-ленинизма, которые внес Хрущев в государственно-политическую систему, продолжали тайно работать и духовно разлагать все советское общество от верхних этажей власти до уголовного мира и криминальных авторитетов.