Петр Краснов - История Войска Донского. Картины былого Тихого Дона

• Название: История Войска Донского. Картины былого Тихого Дона
• Автор: Петр Краснов
• Жанр: История
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9533-6041-8

Генерал Петр Николаевич Краснов вошел в историю России прежде всего как доблестный воин, один из лидеров Белого движения, а также как военный историк и писатель. Литературное творчество П.Н. Краснова многообразно. Его перу принадлежат прекрасные путевые дневники, яркие исторические работы, любопытные мемуарные очерки, глубокий труд по военной психологии, исторические романы и исследования. П.Н. Краснов был большим знатоком и патриотом донского казачества. Одна из его лучших исторических книг – «Картины былого Тихого Дона» (в нашем издании «История войска Донского»), где он ярко и увлекательно описывает славные страницы истории Дона, традиции, быт казачества, рассказывает о казачьих героях – Краснощекове, Денисове, Платове, Бакланове и др. По мнению Краснова, слава Дона связана именно с самоотверженным служением казаков общерусскому делу. Причем имперский период дал наибольшее число казачьих имен, ставших национальной гордостью всей России.

---

Запорожцы

В Раздорах шумели на кругу казаки. Решали важный вопрос, где заложить новый городок.

– Строить город, так строить его так, чтобы не сладко от него было туркам, – говорили казаки.

– Нет лучше места, – сказал атаман Павел Федоров, – как на Черкасском острову.

– Дело говоришь, атаман. Там и до Азова недалече, – подтвердили старые донцы.

– Там турок у нас на виду будет. Там мы, с Божьею помощью, и с Азовом управимся, – подбивали донцов запорожские казаки, пришедшие с Черкасского острова.

– Быть по сему!

– Дело! Верное дело!

– Аминь! – раздавались голоса.

Круг порешил идти на те места, где жили пришедшие на Дон днепровские казаки, которых донцы называли Черкасами.

Как по Дону селилась вольная община удалых людей ради смелых набегов и войны, так же точно поселились лихие молодцы и по Днепру. Они ставили свои хижины, строили городки на том месте, где Днепр, разбившись о пороги, широко и плавно течет по степи, ставили свое войско за порогами и получили потому название Запорожских казаков, а так как они были малороссами, то их и называли Малороссийскими казаками. Запорожцы не раз соединялись с донцами в походах на Крым и на турецкого султана. Были они и под Азовом, и часть их жила по Дону, и место, занятое ими, носило название Черкасского юрта. К ним и решили на кругу в Раздорах идти ставить новый городок вместо сожженного турками Монастырского городка.

24 апреля 1644 года на многих лодках, вниз по Дону, пошло все войско Донское. Казаки подошли к тому месту, где стоял Черкасский городок запорожцев, также сожженный турками, и деятельно принялись за работу. Земляной вал и деревянный забор окружили города – поставили на валу пушки, а внутри разбили место под станицы. Шесть станиц образовало новый городок, получивший название Черкасского: – две было Черкасских, запорожских станицы, потом четыре донских: Средняя, Павловская, названная в честь атамана Павла Федорова, Прибылянская и Дурновская. Потом стали прибывать к Черкасску и еще люди, места стало мало на острову, стали ставить новые станицы. За протокой прибылые люди поставили новую Прибылянскую станицу, потом поставили Скородумовскую, Тютеревскую станицы, за ними стало три Рыковских станицы, да еще татары, покорившееся казакам, образовали татарскую, или Базовую станицу.

Так возник на пожарище старого запорожского Черкасского городка – новый донской Черкасский городок. Туда перешло из Раздор войско Донское, там стал собираться главный войсковой круг и там поселился и атаман. Сто шестьдесят один год, до самого основания Новочеркасска, – Черкасский городок был главным городом всего войска Донского.

Туда было прислано царем Михаилом Феодоровичем новое знамя на место сгоревшего, и туда же в часовни поставили и подаренные Московским царем иконы.

30 апреля 1644 года, в сопровождении большой охраны, «с великим береженьем» перевезли казаки из Раздор в Черкасск царских послов Илью Милославского, дьяка Леонтия Лаврентьева и турецкого посланника. Они прожили в Черкасске до 11 июня, а 11-го июня в сопровождении атамана Осипа Петрова со станицею на судах отправлены в Воронеж.

По стенам Черкасска стали пушки, частью присланные от Московского царя, частью взятые в Азове. Для хранения пороха были построены пороховые погреба.

В Черкасске казаки решали и свои походы. Сильнее становились турки и татары. Маленькими партиями казаки не могли одолеть их. В поход должы были собираться уже не десятки удальцов, а сотни. И вот, каждую весну к Черкасску стали съезжаться казаки всем товариществом. Здесь, в степи, у берегов широко разлившегося Дона, располагались они громадным станом и отсюда начинали они и свои походы. Услышат казаки о движении татар, о нашествии их на их землю – и вот, избранный ими войсковой или походный атаман собирает сотни и ведет их навстречу врагу. А иногда станица смельчаков, человек 50 или 100, неслась на юг, на лодках к Крыму или на конях на Кубань. Они врывались в татарские земли, и в то время, как главное войско татарское шло на Русь, они нападали на улусы татарские и уничтожали их, беря добычу. И гнали, возвращаясь с такого набега, казаки табуны коней, везли добычу. Радостно, с ружейной пальбою входили они в Черкасск, их приветствовали громом выстрелов черкасские пушки и гуляли молодцы вовсю после кровавого набега. Тут играли в кости или зернь, там менялись товарами, там пили и гуляли, пропивая нередко все до последнего платья. Только оружие было священно у донца. И оттого на печати войсковой изображен был обнаженный казак с ружьем верхом на бочке.

Не было тогда ни телеграфа, ни почты, ни газет, но казаки знали все, что происходит в степи, знали все, что делается и на Руси. Шумной и веселой, боевой жизнью жил тогда Черкасск.

17. Жизнь и обычаи донских казаков во время борьбы за Азов

В это время смелых походов под Азов на Дону никто не занимался хлебопашеством и степь лежала целинная, не распаханная. Народа было еще немного. Все войско насчитывало около десяти тысяч человек. Жили охотой, рыбной ловлей; старики занимались пчеловодством. Были у казаков лошади, волы и другой рогатый скот. Хлеб и всякий товар получали в жалованье от государей Московских или покупали на московской границе у купцов. Немало вещей получали и из добычи, за которой нет-нет да и пускались казаки.

На походах казаки жили весьма дружно, отличаясь товариществом. Но у себя, на Дону, каждое общество казаков желало иметь для себя свои земли для охоты и рыбной ловли. И за границу своих угодий уже не пускали соседей. Такая земля, занятая для охоты и пастьбы скота обществом казаков, называлась станичным юртом. На Задонской стороне, по которой бродили ногайские татары, границу проводили от берега на таком расстоянии, на какое хватало тогдашнее ружье, то есть шагов на четыреста.

Старый донец в одежде времен борьбы за Азов

В юрту селились казаки одного общества, избиравшие себе атамана. Обыкновенно человек 80–100 селилось вместе, ставило свой стан, – отсюда и пошло наименование поселений казачьих – станицами; в станице дома окружали плетневой и земляной огорожей, откуда пошло название поселений казачьих городками. В каждом городке был один общий дом, называвшийся становой или станичной избой. Многие бездомовные казаки зимовали в ней, имея человек на десять общий запас, один котел и одну суму. Отсюда и продолжилось древнее название односумов. На охоте и на ловле каждый казак оставлял себе добычи только на один обед. Остальное заготовлялось и складывалось в суму для всех односумов. В свободное время казаки собирались в станичной избе. Приходили сюда и женатые, оставляя своих жен по домам. Старики вязали сети, вентери, тенета, делали рассохи. Играли песни, иногда тут же их и складывая про удалых атаманов. Песни эти запоминались молодежью. Так дошли они и до нас. Велись тут бесконечные разговоры о битвах, о ловле диких зверей, птиц и рыбы, и молодые учились у опытных охотников этому делу. Говорили о том, кто намерен что делать завтра и что послезавтра. И если кто-нибудь на охоте заметил стадо сайгаков, или выводок диких гусей или дроф, – не скрывал этого, а приглашал товарищей, чтобы назавтра вместе сообща бить.

В это время по станицам уже много было женатых казаков. Венчались, по большей части, без священника. Достать его было трудно. Да и церкви тогда только начинали на Дону строить. Обряд оглашения о том, что казак женится, мало чем изменился от прежнего. Доставши девушку, нареченный жених с невестой приходили на сбор в станичную избу. Перед образами молились Богу, кланялись на четыре стороны, и жених, кланяясь невесте, говорил:

– Ты, скить[16], Настасья, будь мне жена!

Невеста кланялась жениху в ноги и говорила:

– А ты, скить, Гаврила, будь мне муж!

После этого жених целовался с невестой и все их поздравляли. Если в семье жили неладно, то муж выводил жену опять на сбор и говорил:

– Вот, скить, честная станица, она мне не жена, а я ей не муж!

Отказанную кто-либо прикрывал полою и брал себе тут же в жены.

Если в станицу приезжал священник, то те, кто не был обвенчан, венчались уже по-церковному.

Первое время при царе Иване IV, во времена Ермака Тимофеевича, охотников жениться было мало. Об этом и в песне казачьей поется:

Как со славной, со восточной
со сторонушки
Протекала быстрая речушка,
славный тихий Дон;
Он прорыл, прокопал, младец,
горы крутыя,
А по правую по сторонушку —
леса темные,
Как да по левую сторонушку —
луга зеленые.
По Дону-то все живут, братцы,
люди вольные,
Люди вольные живут, братцы,
Донские казаки,
Донские казаки живут, братцы,
все охотнички.
Собирались казаки-други во единый круг,
Они стали меж собой, да все дуван делить.
Как на первый-то пай они клали
пятьсот рублей,
На другой-то пай они клали всею тысячу,
А на третий становили красную девицу.
Доставалась красная девица доброму
молодцу.
Как растужится, расплачется
добрый молодец:
– Голова ль ты, моя головушка,
несчастливая!
Ко бою ли, ко батальице ты не первая,
На паю-то, на дуване, ты последняя.
Как возговорит красная девица
доброму молодцу:
– Ах, не плачь ты, не тужи, удаль,
добрый молодец:
Я сотку тебе шелков ковер
в пятьсот рублей,
А другой ковер я сотку тебе во всю тысячу,
А третий я сотку ковер, что и сметы нет.

Но потом холостая жизнь стала скучной многим, и казаки начали охотно жениться. Жен брали или по добровольному согласию в пограничных русских деревнях, или у казаков же в соседних юртах, или уводили у турок, у татар или черкесов. Но в некоторых станицах не женились до самого Азовского сидения. В Верхне-Курмоярской, например, станице помнят, кто была вторая женщина. Это была Чебачиха. Первого младенца, родившегося в этой станице, нянчили всей станицей, а первый зубок у него все с особенным восторгом и радостью смотрели. Горда была им молодая мать! Как же! Растет молодой казак, первый не пришлый, а настоящий гражданин станицы!