Энтони Саммерс - Дело Романовых, или Расстрел, которого не было

• Название: Дело Романовых, или Расстрел, которого не было
• Автор: Энтони Саммерс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-49782-9

Историю, описанную в этой книге, можно назвать детективом, хотя она является результатом серьезного журналистского расследования. Десятки книг с большой убедительностью рассказывали о том, как большевики расстреляли Царскую семью в подвале Дома Ипатьева. Казалось бы, версия расстрела Царской семьи однозначно доказана. Однако в большинстве из этих работ в разделе «библиография» упоминается книга американских журналистов A.Summers, T.Mangold «The file on the tsar», изданная в Лондоне в 1976 году. Упоминается, и только. Никаких комментариев, никаких ссылок. И никаких переводов. Даже оригинал этой книги найти нелегко. А между тем американские журналисты провели собственное расследование событий, которые проходили в Екатеринбурге и в Перми в 1918 году, и пришли к неожиданному для читателя выводу, что «факт уничтожения трупов» на поляне в лесу, о чем так красочно рассказал в своей книге Соколов, – это не более как плод его воображения. В связи с этим вопрос о «царских останках», найденных Соколовым в лесу и вывезенных им в коробке в Европу, приобрел не только спорный, но и скандальный характер. Книга, в которой американские журналисты рассказывают об этом, да и не только об этом, никогда не издавалась в России, массовый читатель о ней даже понятия не имеет. Прошло более 40 лет после появления книги американских журналистов. Но своей актуальности она не потеряла до сих пор.

---

Голощекин был старым революционером, который находился в ссылке вместе с Лениным. В начале июля он был вызван в Москву для консультации по военной ситуации, и о судьбе Романовых.

14 июля он вернулся в Екатеринбург, вооруженный инструкциями руководителей государства. Он прибыл, как раз тогда, когда Екатеринбург находился в отчаянном положении: белогвардейские войска, возглавляемые двумя первоклассными чешскими полками, постепенно окружали город. Большевистские силы беспорядочно отступали, и во время ночных совещаний, далеко за полночь, комиссары могли слышать звуки сражений, медленно и неуклонно приближающиеся к Екатеринбургу.

Чешское наступление резко ухудшило положение Советской России, находящейся в очень сложной военной ситуации летом 1918 года. Чехи пытались выбраться из России, через Дальний Восток, чтобы присоединиться к Союзникам, борющимся с Германией на Западном фронте. Под давлением Германии большевики попытались разоружить чехов – и потерпели неудачу. Чехи вернулись, объединились с белогвардейцами, и теперь боролись за свой путь на Запад, чтобы соединиться с другой белогвардейской российской армией.

Филипп Исаевич Голощекин

К 14 июля падение Екатеринбурга было только вопросом времени. Большевики в комнате номер три знали это и вынуждены были незамедлительно принимать необходимые решения. Нужно было определять судьбу Романовых.

14 июля было воскресенье, и утром отец Сторожев вместе с дьяконом снова посетили Романовых, чтобы провести там службу. Их рассказ об этом посещении был последним детальным рассказом посторонних людей об условиях жизни царской семьи в Доме Ипатьева. Священники облачились в комендантской, вне комнат, в которых жила императорская семья. Комиссар Юровский поинтересовался здоровьем священника. Священник ответил, что у него только что был плеврит. Юровский сказал, что и у него также неприятность с легкими. Потом они вышли к императорской семье. На сей раз Алексей сидел в кресле-каталке, бледный, но не такой бледный, каким священник помнил его при прошлом посещении. Царица выглядела также бодрее.

Вся семья была одета так же как прежде; но были отличия: император выглядел несколько по-другому – его борода казалась короче и меньше, как будто он был выбрит по бокам.

Но было кое-что еще.

Волосы Великих княжон, которые священник видел короткими всего шесть недель назад, казалось, теперь почти доставали до плеч.

Сторожев отметил и странные обстоятельства, сопровождавшие службу: «По чину обедницы положено в определенном месте прочесть молитвословие «Со святыми упокой». Почему-то на этот раз дьякон, вместо прочтения, запел эту молитву, стал петь и я, несколько смущенный таким отступлением от устава. Но, едва мы запели, как я услышал, что стоящие позади нас члены семьи Романовых опустились на колени. Когда я выходил и шел очень близко от бывших Великих княжон, мне послышались едва уловимые слова: «Благодарю».

Не думаю, что это мне только показалось. Молча дошли мы с дьяконом до здания Художественной школы, и здесь вдруг о. дьякон сказал мне: «Знаете о. протоиерей, – у них там чего-то случилось». Так как в этих словах о. дьякона было некоторое подтверждение вынесенного и мной впечатления, то я даже остановился и спросил, почему он так думает. «Да так. Они все какие-то другие точно. Да и не поет никто».

13 июля 1918 года в доме Ипатьева.

Последняя фотография Великой княжны Анастасии

На следующий день, в понедельник, 15 июля, Юровский перевел маленького кухонного мальчика, Леонида Седнева из Дома Ипатьева в дом напротив, где жили охранники.

В тот же день местный профсоюз прислал четырех женщин для уборки комнат в Доме Ипатьева. Как они рассказывали позже, Великие княжны казались очень веселыми, и помогали им передвигать кровати. Одна из женщин подслушала Юровского, разговаривающего с Алексеем о его здоровье.

Когда монахини пришли с молоком, Юровский попросил принести молоко на следующий день и 50 яиц в корзине. Он также передал просьбу одной из дочерей императора принести нитки. Рано утром во вторник 16 июля, сестры принесли нитки, молоко и яйца. Два охранника позже свидетельствовали, что они видели императорскую семью днем, прогуливающуюся как обычно. Тем вечером, поскольку антикоммунистические силы приближались все ближе и ближе к Екатеринбургу, был ранний ужин.

Согласно историческим документам Романовы исчезли этой ночью с лица земли.

Сомневаются и не верят

«Семья Романовых эвакуирована в более надежное место»

Большевистское объявление в Екатеринбурге, 20 июля 1918.

На следующее утро, сразу же после восхода солнца, сестры Антонина Тринкина и Мария Крохалова, две послушницы женского монастыря, отправились как обычно по еще не проснувшимися улицам Екатеринбурга к Дому Ипатьева, что бы передать свежее молоко. Но, когда они подошли к «Дому особого назначения», они поняли: что-то случилось.

Сестра Антонина рассказывала: «Пришли мы, ждали, ждали, никто у нас не берет. Стали мы спрашивать часовых, где комендант? Нам отвечают, что комендант обедает. Мы говорим: «Какой обед в 7 часов?». Ну, побегали, побегали, они и говорят нам: «Идите. Больше не носите». Так у нас и не взяли тогда молоко». Юровский, действительно, отсутствовал. Его помощник, Никулин был там вместе с некоторыми из латышей. Охранники позже рассказывали, что они выглядели озабоченными и подавленными. Впервые за несколько недель охранникам из внешней охраны было позволено подняться наверх в Доме Ипатьева.

Стол в комендантской был завален драгоценностями, принадлежащим царской семье. Один из них позже вспоминал: «Дверь из прихожей в комнаты, где жила царская семья, по-прежнему была закрыта, но в комнатах никого не было. Это было ясно: оттуда не раздавалось ни одного звука. Раньше, когда там жила царская семья, всегда слышалась в их комнатах жизнь: голоса, шаги. В это же время никакой жизни не было. Стояла только в прихожей у самой двери в комнаты, где жила царская семья, их собачка и ждала, когда ее впустят в эти комнаты».

Собака, спаниель по кличке Джой, была любимцем Алексея, перед отречением царя. Его взял себе один из охранников.

На расстоянии в восемьсот миль от Екатеринбурга, в Москве, дипломатический корпус, напуганный как большевистским режимом, так и возможностью немецкого вторжения в Москву, на некоторое время покинул город. Но британский генеральный консул Роберт Брюс Локарт остался. Живя один в элитной гостинице, он вел свою тонкую дипломатическую игру.

В среду, 17 июля, Локарт получил сообщение по телефону от Льва Карахана, помощника комиссара по иностранным делам. Карахан сказал ему, что царь был казнен. Короткая запись в дневнике Локарта за тот день: «Приказом Троцкого некоторые из британских и французских чиновников были уволены за их контрреволюционное отношение к сообщению о расстреле императора в Екатеринбурге». Консул, возможно, был первым нероссийским представителем, который услышал эту новость. Конечно, и прежде ходили слухи о расстреле, но на этот раз, казалось, это было реально.

На следующий день, в четверг, 18 июля, новости были опубликованы официально. Большевистская пресса опубликовала заявление Исполнительного комитета:

«Председатель ВЦИК Свердлов объявил о телеграмме, полученной по прямому проводу от Уральского областного совета о расстреле бывшего царя Николая Романова: «Ввиду продвижения контрреволюционных банд к красной столице Урала и возможности того, что коронованный палач избежит народного суда (раскрыт заговор белогвардейцев пытавшихся похитить его, найденные компрометирующие документы будут опубликованы) президиум областного совета, исполняя волю революции постановил расстрелять бывшего царя Николая Романова виновного в бесчисленных кровавых насилиях над русским народом. В ночь на 16 июля

1918 года приговор этот приведен в исполнение. Семья Романовых с содержащимися вместе с ними под стражей в интересах общественной безопасности эвакуирована из города Екатеринбурга»[5].

Незадолго до рассматриваемых событий намечалось предать бывшего царя суду за все его преступления против народа. Однако текущие события помешали этому.

После того, как президиум Уральского облсовета обсудил военную ситуацию на Урале, он принял решение расстрелять Романова. Центральный Исполнительный комитет, в лице его президиума, одобрил решение Уральского облсовета, как правильное.

Когда эта информация появилось в московских газетах, люди отнеслись к ней с безразличием. Брюс Локарт отмечал: «Их апатия была экстраординарна».

За рубеж информация поступила по радио от радиостанции в Царском Селе, соседствующей с роскошным царским дворцом. Локарт поспешил послать телеграмму за номером 3399: «Срочно для министерства иностранных дел. Бывший император России был застрелен ночью 16 июля по приказу Екатеринбургского областного Совета ввиду приближающейся опасности захвата города чехами. Высшее руководство в Москве одобрило это решение». Понадобилось десять дней для того, что бы телеграмма добралась до Лондона. А до этого на Западе была только первоначальная версия, переданная по советскому радио.