Кристофер Мур - На подсосе. История любви

• Название: На подсосе. История любви
• Автор: Кристофер Мур
• Жанр: Иностранное фэнтези
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-62807-0

Мур продолжает веселить читателя вампирскими романами — не кровожадными, как требует жанр, а невероятно забавными.

Мур создает собственное пространство, где обитают влюбленные вампиры, очаровательные вампирши, бритые коты в свитерах, дюжие парни, играющие в боулинг морожеными индейками, величественный Император Сан-Франциско со своей верной свитой — собаками Фуфелом и Лазарем. В созданный Муром мир категорически заказан вход тем, кто лишен чувства юмора. Тем же, кто способен оценить хорошую шутку, мы горячо рекомендуем эту книгу. Читайте, не пожалеете!

---

— Комнату б себе сняли. — Обычный человек бы даже не услышал. Но не Томми.

— Считай, повезло, старина, мы чуть не сделали это в витрине мастерской Санты. Жаркий и потный эльфийский секс — прямо перед детишками. Им бы это понравилось, да?

Отец опрометью погнал свое семейство прочь по улице.

— Мило, — сказала Джоди. — Так и нужно не выделяться.

— Ну ты же знаешь, люблю быть в форме. — Томми было всего девятнадцать, и, поскольку сексом он начал регулярно заниматься только после знакомства с Джоди, по-прежнему полагал, будто обладает неким тайным знанием, недоступным прочим людям. «Как они могут думать о чем-то другом?» — размышляла сокровенная часть его ума. — Спорим, он пахнет перечной мятой.

— Кто?

— Эльфийский секс.

— Ты не поставишь меня на землю?

— Ладно, только не бей мужика с огромным котом.

— Да все нормально. Встречаемся в аптеке через пять минут. Лучше, если у тебя все получится.

— Пять минут, — подтвердил Томми. — Корица. Может, корицей пахнет.

Бледная пара бродила по проходам «Уолгринза». Они отлично развлекались — презирали грубые аксессуары буржуазной культуры и вообще насмехались над условностями традиционной культуры. Они же, в конце концов, — элита. Они особые. Избранные, если угодно, — хотя бы по самой природе своей обостренной чувствительности и высшей чуткости. Оба претендовали на способность заглядывать за фасад, выстраиваемый большинством людей, и зреть самые глубины человеческой души. Однако странно, что не предусмотрели вот чего: прямо у них перед носами из-за угла вывернул парень во фланелевой рубашке.

— Давай у этих ребят спросим, — произнес Фланелевый. — Они похожи на героинщиков.

Джеред Белый Волк и Эбби Нормал попятились от витрины с подводкой для глаз, в которой они искали что-нибудь гипоаллергенное. У Эбби весь вечер слезились глаза, отчего текла тушь, а оттого образ ее больше склонялся к «грустному клоуну жизни», нежели она рассчитывала.

Джеред спрятался у Эбби за спиной — самую малость, но все равно неловко, ибо он был почти на фут выше ее. К парню во фланели из-за того же угла вышла красивая, бледная и рыжая женщина с грузом туалетных принадлежностей в руках. «Что за поразительные волосы, — подумала Эбби, глядя на длинные рыжие локоны. — Я б за такие что угодно отдала».

— Томми, оставь этих несчастных в покое, — сказала рыжая.

— Не, погоди. — Фланелевый с улыбкой повернулся к Эбби. — Ребята, вы не знаете, где они тут держат шприцы?

Эбби глянула на Джереда, который глянул на фланелевого парня.

— Ну, они просто так не продаются, — сказал Джеред. Он теребил кожаные ремешки своих бондажных штанов и смотрелся весьма кокетливо. Эбби шлепнула его по руке.

— На шприцы надо рецепты, — сказала она.

— Вы правда считаете, что я похож на героинового наркомана? — Джеред эффектно встряхнул челкой, ниспадавшей на лицо. Вся голова у него была выбрита — за исключением челки, спускавшейся до подбородка. Исключительно для того, чтобы ею можно было эффектно встряхивать. — Я собирался, ну типа, покачаться. Знаете, есть еду и все такое, но…

— Спасибо, понял, — ответил Фланелевый. Рыжая отошла от них по проходу. — Я вот как раз собирался попробовать героин, но раз шприцы не продаются, что ж. Пока, ребята. Зачетная майка, кстати.

Эбби опустила взгляд на свою футболку — разумеется, черную, с портретом поэта, взятым с гравюры девятнадцатого века.

— А вы, типа, знаете, кто это.

— «Она идет во всей красе, — процитировал Фланелевый, ухмыльнулся и подмигнул, — светла, как ночь ее страны»[5]. Байрон — мой герой. Пока-пока.

Он повернулся и пошел прочь. Эбби дотянулась и схватила его за рукав.

— Эй, по всему городу пункты обмена шприцев есть. В «Хранителе Залива»[6] перечислены.

— Спасибо, — ответил Фланелевый. Опять отвернулся, но Эбби снова его схватила.

— Мы будем в «Стикляном Кате» — там сегодня готы собираются. Пятисотый квартал по Четвертой улице. Я там знаю одного сбытчика. Ну, вам для героина же надо.

Фланелевый кивнул и снова посмотрел на портрет Байрона у нее на майке. «Ебать мои носки. Он так смотрит на мою растекшуюся тушь».

— Благодарю вас, миледи, — произнес Фланелевый. И пропал — в темных пустошах между стеллажами с тампонами.

— Это чего было, а? — заныл Джеред. — Он же такой… как из «Счастливых дней»[7]. — Джеред Белый Волк много времени проводил за просмотром «Ника по ночам» — если не в тягостных раздумьях и не в хлопотах из-за собственной внешности.

Эбби кинулась в полу черного пыльника Джереда и заколотила кулачками по его утлой груди.

— Ты что, не видел? Ты же не видел.

— Чего? Как ты полную шлюху лепила?

— У него были клыки, — сказала Эбби.

— Так они и у меня есть. — Джеред сунул руку в карман и вынул парочку идеальных вампирских клыков стоматологического качества. — Тю. Их сейчас все носят.

— Да, но у него они выросли! Я видела. Пошли. — И Эбби потащила Джереда Белого Волка за огромные лацканы, похожие на крылья летучей мыши. — Мне нужно переодеться во что-то пожарче перед клубом.

— Постой, я «Холлзов» хотел купить. У меня в горле саднит, мы вчера столько гвоздики выкурили.

— Скорей. — Пряжки черных сапог на платформе у Эбби звякали, когда она тащила своего друга мимо помад и средств для волос, чтобы он ими не успел заинтересоваться.

— Ладно, — сказал Джеред, — только если я сегодня не встречу никакого симпатичного парнишку, тебе придется сидеть со мной всю ночь и гладить меня по голове, а я буду плакать.

— Ты бы попробовала черную помаду, — сказал Томми, когда они с Джоди подходили к дому со множеством пакетов в руках. Он по-прежнему думал про парочку из магазина. Впервые с десятого класса ему пригодилось знание поэзии романтизма. Он тогда какое-то время старался косить под трагического романтического героя — хмурился и пялился, стиснув зубы, перед собой, в уме сочиняя мрачные стихи. Но выяснилось, что трагично смотреться в Недержанье, штат Индиана, просто-напросто излишне, а кроме того, мама все время кричала на него, и он забывал рифмы. «Томми, если будешь так скрипеть зубами, — говорила она, — они у тебя сотрутся и придется носить вставные, как у тети Эстер». Томми же хотел только одного, как у тети Эстер, — бородку. Тогда можно было бы хмуро озирать вересковые пустоши и задумчиво ее поглаживать.

— Ага, — сказала Джоди. — Потому что мне нужно еще очевиднее подчеркнуть, что я нежить, которая пьет у живых кровь.

— По-твоему выходит очень мерзко.

— Нет, я в приятном смысле.

— А.

— Потому что дело ж вовсе не в том, что нас люди не поймут, узнав, что мы вампиры, потому что мы совершили промах и, ох, я не знаю, ОБНАЖИЛИ КЛЫКИ ПРЯМО ПОСРЕДИ, БЛЯДЬ, МАГАЗИНА.

Томми чуть не уронил пакеты. Об этом Джоди ничего не говорила весь вечер. Он надеялся, что она не заметила.

— Это случайно вышло.

— Ты назвал ту девчонку «миледи».

— На нее произвел впечатление мой Байрон.

— Ну да, еще бы — твой Байрон, вероятно, тоже немного торчал, нет?

— Все было не так.

— У тебя слюни текли. — Джоди остановилась у их пожарной двери и полезла в карман куртки за ключом.

Томми обошел ее.

— Я пока не привык. По-моему, у меня неплохо получается. Моя жуткая бледность, очевидно, поразила даму в пункте обмена шприцев. — Он сунул руку в пакет и вытащил веер стерильно упакованных одноразовых шприцев с колпачками.

— Поздравляю, теперь ты можешь работать под героинщика с положительным анализом на ВИЧ.

— Très chic[8]. — Томми ухмыльнулся, как, в его представлении, мог бы ухмыляться сексуальный итальянский мужчина-проститутка.

— …который прилюдно пускает слюни, — добавила Джоди.

«Черт, на нее не действует моя ухмылка сексуального итальянского мужчины-проститутки», — подумал Томми. А вслух сказал:

— Не груби мне, я новенький. У меня губы не сходятся, если вылезают клыки.

Джоди повернула ключ и распахнула дверь. Там на площадке в отключке лежал Уильям, мужик с огромным котом, а на груди у него спал Чет — собственно огромный кот.

— Я тебе говорил, что получится, — сказал Томми.

Джоди шагнула к лестнице и закрыла за собой дверь.

— Давай ты первый.

Через пятнадцать минут, сложив пять шприцев с кровью в холодильник, Томми сказал:

— Все это вампирство будет здорово.

Кусая Уильяма, он призадумался — не просто пытаясь обороть в себе мысль о физической близости с настолько скверно пахнущим мужчиной, но и о близости с мужчиной вообще. Однако протерев шею Уильяма ваткой с медицинским спиртом, который они купили в аптеке, и утешив себя тем, что большинство вампиров в литературе все равно сексуально амбивалентны, Томми поддался голоду по крови.