Александр Бедрянец - Обратная случайность. Хроники обывателя с примесью чертовщины. Книга первая. Встречи и знакомства

• Название: Обратная случайность. Хроники обывателя с примесью чертовщины. Книга первая. Встречи и знакомства
• Автор: Александр Бедрянец
• Жанр: Русское современное
• Год: 2013

Главный герой Родион Коновалов, несмотря на все свои способности и таланты, обыватель. Он скромен, не любит высовываться и не лезет в герои. Его устраивает спокойная жизнь простого обывателя, но это только мечты. С ним постоянно что-то происходит. Его детские приключения могут дать фору приключениям Тома Сойера. У повзрослевшего Коновалова парадоксальным образом в характере слились простоватый Берти Вустер, с его талантом попадать в дурацкие истории, и образованный Дживс, выручающий в трудных ситуациях. А с таким характером, и в советское время, и в демократический период рассчитывать на скуку ему не приходится.

---

За разговором я не сразу заметила, что мы уже катим по городу, впрочем, тема была интересной, а он продолжал,

– Вообще-то моё литературное восприятие сформировалось, как и у прочего народа, советской цензурой. Огромное ей спасибо. Пусть принудительно, но пропуская лучшие произведения, негативно создавала эталон вкуса. Конечно, система была неидеальная, но основную функцию исполняла, то есть отсеивала абсолютную бездарность, порнографию и откровенную халтуру.

Тут я вклинилась,

– Вы хотите сказать, что литература обсуждалась в пролетарской среде?

– Напрасно иронизируете. Конечно, Франц Кафка не был актуальной темой в беседах комбайнёров, но если бы вам случилось побывать в тогдашних пивных и прочих подобных заведениях, то услышали бы немало любопытного.

Я внутренне содрогнулась

– Да, в основном футбол и бабы, но многие беседовали и на отвлечённые темы. Я лично был свидетелем рукопашной, которая возникла из-за разногласий по поводу Шекспира. Главное – никого это не удивило, более того, почти у каждого посетителя распивочной имелось собственное мнение по вопросу, уже стали формироваться команды приверженцев, и только милицейский наряд, забравший шекспироведов, предотвратил более масштабную драку. А теперь что? Глаза бы не смотрели на прилавки. Ведь большую часть этой продукции в советское время просто не напечатали бы. Какая к чёрту свобода слова? При чём она? Для дарований масштаба Булгакова или Есенина цензуры не существует. Ну что она им может сделать? Создать временные затруднения. Цензура мешала порнописцам, агрессивной серости и халтурщикам. Вот они её и отменили. А результат? Молодёжь скоро перейдёт на обезьяний язык. На полпути. Сейчас в моде рейтинги, но ведь они по большей части отражают не заявленную тему. В политике, например, это показатель искажения информации. В литературе часто отражается снижение планки уровня культуры. Хорошая литература всегда в какой-то степени элитарна, и большие тиражи, на которые ссылаются, и которыми гордятся, есть потакание неразвитым и низменным вкусам. С этой точки зрения в кинематографе самыми кассовыми будут порнофильмы.

Я попыталась перевести разговор на более близкую мне тему и спросила,

– А как вы относитесь к женскому роману?

– Вы имеете в виду творчество Донцовой и её клонов?

– Ну, хотя бы.

– А что говорить? Имя на слуху. Я как-то из любопытства прочёл полкниги Донцовой. Всё остальное можно уже не читать, прочие тексты мнения не изменят. Романизированные байки. Да каждый читатель всё это воспринимает как гольную выдумку. Придуманная страна, где все расчёты в долларах, неестественные сюжеты, герои, которых нет в реальной жизни. Их нет по той простой причине, что в стране нет среднего класса, представителями которого они выписаны. И через страницу ничем не оправданное и лживое очернение людей советского периода. Возможно, я неправ, но, на мой взгляд, вся эта литература изрядно политизирована, так как явно пудрит людям мозги, искажая восприятие действительности. Для меня загадка в названии жанра – «иронический детектив», ведь ирония в текстах отсутствует. Хотя, если считать её объектом самих читателей, то всё становится на место, а вот автор данного термина, полагаю, на редкость ехидный человек. Впрочем, по покупателю и товар. Извините, забылся, возможно, вы любительница этих романов?

Совершенно того не желая, я неожиданно брякнула,

– Видите ли, я сама писательница.

– Даже так?

Он был явно удивлён, что сильно меня задело. Поняв, что сказал бестактность, по мужской привычке понёс чепуху,

– О, простите, не признал, давно не общался с писательницами, видно сейчас они выглядят иначе, чем прежде. Теперь я просто обязан знать ваше имя, вдруг попадутся ваши книги. Будем знакомы, меня зовут Родион Алексеевич Коновалов.

– Вера Максимовна, псевдоним Морозова, это фамилия моей матери. Я начинающая писательница, и в моём активе всего одна маленькая повесть в журнале

– Так вот в чём дело, вы – любительница, пишете для души. Прекрасно! Большинство великих – Чехов, Толстой и все прочие тоже любители. У вас явно имеется талант.

Так нагло мне ещё не льстили, но было приятно. Однако мучил вопрос, и я не удержалась,

– У вас были сомнения, а судить можно было только по моему внешнему облику. Что в нём не так?

– А, вы об этом? Думаю, что-то из области интуиции. Вообще-то я считаю, что интуиция есть спрессованный житейский опыт плюс внимание доведённые до автоматизма восприятия. У всех людей это присутствует, но в разной мере. Любая деятельность – профессиональная и прочая, всякий образ жизни, даже лентяйский, так или иначе, отражается во внешнем облике человека, и с течением времени опыт наблюдения формирует стереотипы восприятия. Что-то вроде тренировки глазомера. Водитель со стажем довольно точно определяет скорость езды, не глядя на спидометр. В своё время я много работал с деревом – строгаешь и меряешь, и так день за днём. Со временем надобность в линейке отпала. Я и сейчас на глаз сразу определю размер сечения любого бруска до миллиметра. Да и не один я такой. Убеждён, что и вы делаете интуитивные оценки, особенно в общении.

– Интересно, и кто же я, в вашем восприятии?

Небольшая пауза с разглядыванием.

– Конторская к… служащая, не рядовая, высшее образование на лбу обозначено. Угадал?

– В общем да, а каким образом всё-таки?

– А я и сам не знаю. Наверное, есть какие-то конкретные признаки, но они не осознаются, просто возникает некий общий образ. Похоже, я много бюрократов перевидал, вот и отложилось. Тут дело даже не в профессии, а в каком-то социальном состоянии. Я вот, без особого труда, на взгляд определяю – замужем женщина или нет.

– Что, и не ошибаетесь?

– Ошибаюсь, конечно, я же не Вольф Мессинг, но статистика в мою пользу. Тут есть один нюанс. Он отразился даже в результатах соцопросов, согласно которым замужних женщин гораздо больше чем женатых мужчин. Этот парадокс объясняется просто – женщина считает себя замужней в любом случае, и со штампом в паспорте, и без него. А её сожитель, иногда, считает себя холостым, и это сбивает с толку.

– И каков, на ваш взгляд, мой статус?

– Вы относитесь к той категории женщин, которых можно обозначить – удачно развелась.

– Ничего себе! – подумала я.

– Простите Родион Алексеевич, а сами-то вы кто?

– Я в этом плане человек малопонятный, потому что я никто. Пенсионер.

– Да вроде бы…

– По льготному списку, с пятидесяти, – и добивший меня вопрос,

– Вера Максимовна, вы по образованию случайно не психолог?

– Господи, неужели и это заметно?

– Да нет, это я из своих соображений, наудачу. Так что? Угадал?

Я кивнула, и он этому обрадовался,

– Вы знаете, давно мечтаю узнать мнение такого специалиста по одной проблеме.

– Я не практикую, да и не имею соответствующего опыта.

– У меня тоже фобий нет. Дело не в этом, вопрос не прикладной, скорее академического характера.

– И вы уверены, что я смогу вам чем-то помочь?

– Не уверен, но вы дипломированный специалист, и скорее всего в силах дать оценку.

– Чего?

Он замялся,

– Тут в минуту не уложишься, да и за час тоже вряд ли. Мне скоро сходить, поэтому обсудим конкретнее при следующей встрече, месяца этак… через два.

Сказано это было таким же будничным тоном, каким говорят, что завтра понедельник. Вначале смысла фразы я не уловила, а потом забеспокоилась,

– Какой встречи? Где? Зачем?

– Откуда я знаю где? Я ж не ясновидец, и случайности не в моей власти.

– То есть вы хотите сказать, что мы неизвестно где случайно встретимся?

– Скорее всего.

– А с чего это вы так уверены?

– Да я и не уверен. Если то, что сегодня мы два раза столкнулись в транспорте простое совпадение, значит, естественно, мы больше и не увидимся. Но если это обратная случайность, а я её не исключаю, то, скорее всего, мы ещё встретимся. Да вы не волнуйтесь! Ничего в этом страшного нет, ну пересечёмся где-нибудь, побеседуем, да и разойдёмся – всего и дела. Ничего вам не прибавится, ничего и не лишитесь.

– Какая такая обратная случайность?

– Это скорее из области физики, долго объяснять. Хотите маленький эксперимент?

Я обалдело молчала, переваривая этот бред, а он продолжал,

– Я вам дам номер своего телефона. Это ни к чему вас не обяжет. Запишите или сразу вгоните в свой аппарат. Суть в том, что если это прямая, обычная случайность, то ничего не произойдёт, и вы этот номер можете завтра выкинуть. Но если это обратная случайность, то обязательно что-то произойдёт, и это что-то не позволит вам позвонить по этому номеру. В конечном счете, вы ничем не рискуете.

Я послушно стала искать авторучку, не нашла, и ввела продиктованные цифры в мобильник. Поезд затормозил, Родион Алексеевич попрощался, и сошёл на остановочной площадке.

Прибыв в Новочеркасск, я вышла к автобусной остановке и решила позвонить дочери. Достала из сумочки телефон, начала набирать, и тут подбежавший подросток толкнул меня под руку, после чего мобильник выскочил из ладони, подпрыгнул на асфальте, и со слабым треском закончил своё существование под колесом подрулившей маршрутки. Стало грустно. Какой-то сегодня странный день. Даша мне обрадовалась, и тут же спросила,