Надежда Никитина - На другом берегу (сборник)

• Название: На другом берегу (сборник)
• Автор: Надежда Никитина
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-905636-87-5

В книге Надежды Никитиной четыре рассказа и повесть, о которых можно было бы сказать, что они представляют собою приключенческий жанр, если бы не было в них и значительных элементов фантастики, философии и публицистики.

Сравнивать их можно с американским фантастом Бредбери, польским Станиславом Лемом и русскими знаменитыми авторами братьями Стругацкими.

Развитие сюжета, язык, характеры героев – все в этой книге обличает зрелого мастера.

Но есть нечто еще более важное: повесть «Зоны обитания» – это важное и глубокое предостережение нам, современникам, облеченное в фантастическое повествование о будущем.

Подросток прочитает с увлечением, юноша – со вниманием, читатель зрелого возраста – с раздумьем, пожилой человек – с надеждой.

---

– Ты просто боишься за себя, а мне терять нечего. Хуже, чем есть, уже не будет.

Она шагнула к столу, провела линию сына к спирали невестки, торопливо нарисовала на пересечении жирную точку и почему-то сразу несколько раз перекрестилась.

А еще через два дня случилось несчастье. Ко мне пришла похудевшая и повзрослевшая Людмила с траурной косынкой на голове. Она всегда выглядела молодой и красивой, поэтому мне показалось, что я встретилась с другим человеком. Она рассказала подробности.

Жена младшего брата Алексея полюбила кавказца с местного рынка и тайком бегала к нему на свидания. Раз поехала кататься с ним на машине, а муж узнал об этом, бросился вслед на мотоцикле. Не вписался в поворот и разбился насмерть. Молодая женщина дала показания в полиции и быстренько покинула городок с кавказцем, убежав от дочери и от позора. Свекровь почернела и слегла, свекор запил. Надо было готовиться к похоронам.

Люда не смогла оставить без участия семью, которую много лет считала своей. Не до обид, когда покойник в доме, к тому же Алексей официально все еще был ей мужем. Пока хоронили, пока лечили родителей, брак как будто восстановился. Супруги вернулись жить к себе в квартиру с маленькой племянницей. Муж стал внимательным к словам и просьбам моей подруги, но выглядел подавленным. Разве о том она мечтала?! Да и сама Люда на новую жизнь настроилась было, работу в Москве подыскала.

– Как думаешь, получится что-нибудь у нас? Я же поставила точку в наших отношениях, думаю, и он точку поставил, а выходит – снова запятая…

– А с девочкой вы ладите? Как, кстати, зовут ее?

Тут Людмила впервые за разговор улыбнулась и нараспев произнесла:

– Тонечка.

Искушение

Мы сидели у костра в туристическом палаточном лагере – я, Лешка, Сергей и Наташа. Малыши уже спали. Пора было угомониться и нам, но вот чего-то тянули…

Костер показывал четкую грань между тьмой и светом. Метра полтора, не больше, освещались, а дальше – ничего. Вблизи костра Сергей намертво вбил толстые колья. Он всегда делал так – на одну сторону кола забивал толстый гвоздь под углом, чтобы помещать железный прут как перекладину для котелка, а другой конец затачивал под карандаш. Конструкция выдерживала целые ведра. Ни менять, ни поправлять не приходилось.

– Костер прогорел. Надо хоть полешко подкинуть, – предложила Наташа.

– Подкинь, – обернулся ко мне Леша. – Ты ближе всех сидишь.

– Если я встану, то только затем, чтобы заползти в палатку. Мои физические силы на исходе, – вяло огрызнулась я.

– Подкинь силой мысли, – подколол Леха.

Намекал он на то, что я стала читать много литературы эзотерического содержания, а сейчас мучила целую серию из пяти книг. Особенно интересовала меня третья – о способе бесконтактного воздействия на других людей. Мне очень хотелось начать чтение с нее, но я проявляла силу воли для достижения лучшего результата.

Тут длинный кол Сережкиной кухонной конструкции с шумом рухнул как раз по центру костра. Мы вдоволь посмеялись над случаем, но Лешке этого было мало. Он кивнул в сторону, на сложенную с вечера поленницу.

– А ее сможешь развалить?

В какой-то момент я поверила, что смогу. Мне как будто предлагалась сила. Я отогнала подступившее ощущение могущества и дипломатично возразила:

– Ее же потом опять складывать придется. Лично я этим заниматься не буду.

Через пяток анекдотов раздался треск. Мы все вскочили на ноги, но тут же с хохотом повалились. Нам к костру прикатилось несколько круглых чурочек из рухнувшей поленницы. Колья, вбитые по ее бокам, остались стоять на месте. Видимо, она просто накренилась из-за кривизны местности.

– Ведьма, – подвел итог Леша. – Что ты еще можешь?

– Метлу предложи – увидишь, – ответила за меня Наташа.

Леша повертел головой. В полной темноте никакого больше объекта для экспериментов! Только вдали в лучах заката торчала мачта для флага, стоявшая посреди лагерной линейки.

– Теперь ее попробуй.

В центре всеобщего внимания мне очень захотелось свалить высокий стальной шест. Естественно, я знала, что человеку это не под силу. Мы еще немного побалагурили и разошлись.

А утром на линейке шест с поднятым флагом вдруг стал падать. Падение в моих глазах выглядело плавным, как в замедленных кадрах кино. Закричала женщина, попавшая под удар. Строй сбился. Начальник лагеря крикнул, чтобы к раненой не подходили близко. По полю уже бежал врач. Сзади слышался озадаченный говорок нашего тренера:

– Столько лет этой стойкой пользуемся, и никогда – ничего. Да ведь и ветра не было вроде. Кто-нибудь заметил, флаг вился или висел? Висел? Ну, я ж говорю – не от ветра.

Несмотря на серьезность ситуации, Сергей, Лешка и Наталья давились от смеха. А для меня настал момент истины. Цена силы показана. Оставалось дать мысленное согласие или отказ, кровь для подписи уже разлита.

С тех пор прошло лет пятнадцать. Я так и не прочла третью книгу о бесконтактном влиянии на людей. Издание постоянно попадалось мне на глаза, пока однажды я не кинула его в камин. Я не жалела об отказе. За свою недолгую жизнь я, слава богу, научилась обращаться к людям с просьбой, не подвергая их и себя сомнительным манипуляциям.

Зоны обитания Повесть

Глава 1. Льготная зона

1

Когда из дома уехали мои престарелые родители, я испытал некоторое облегчение. На их отъезде я никогда не настаивал, даже гордился, если кто-нибудь из приятелей спрашивал: «Влад, ты уже проводил своих?». А я мог ответить: «Моим еще рано». Но вот участились воспоминания жены о том, как уезжала ее мать, как напрасны оказались страхи, связанные с переселением, как мудро устроено современное общество, провожающее своих постаревших членов в специальные поселения (разумеется, по их собственному выбору и желанию).

Жена никогда впрямую не указывала на необходимость расстаться со свекрами. Разговор заводился как бы между прочим. Например: «Сегодня виделась с мамой по электронке. Посвежевшая, загорелая. Мне даже показалось, что у нее роман. Помнишь, как она здесь путала все программы? Помнишь, сколько ты к ней ездил с настройкой по поводу каждой стирки или уборки? А там техника упрощенная. Транспорт исключительно наземный. Много пешеходных дорожек. Здесь у нас такие расстояния до центра, что мы о них забыли».

Щебетание жены лилось вперемешку с сетованиями на очередное подорожание очередной услуги, ворчание на неадекватного, ожидающего окончания контракта начальника, эгоизм подруг и детей. Я бы не выделил в ее болтовне намеков на переселение, если бы не опущенные вдруг вниз глаза матери или остановившийся взор отца. На секунду повисала неловкость, ежились сыновья, словно им за шиворот попала колючка. А жена уже пересказывала рекламу новой системы домашнего микроклимата.

В детстве родители жили на первом этаже дома, а мы с сестрой – на втором. Сестра выросла, вышла замуж и уехала. Я привел в дом жену, потом появились дети. Нам с женой все чаще приходилось покидать дом, родителям – все реже. Мы не планировали, не договаривались, как то оно само получилось так, что наши с женой комнаты и большая гостиная оказались на первом этаже, а на втором разместились детские и родительские спальни. А потом мальчишки пошли в школу, им захотелось иметь тренажерный зал. Жена настояла на выносе из спален компьютерной техники и фильмотеки. Земля в пригороде к тому времени сильно подорожала, поэтому сделать пристройку можно было только за счет сада, но сад было жалко. Родители вложили свои сбережения, и вместе мы заказали «достройку» третьего этажа, куда и переселились наши старики. Тогда это слово звучало как шутка. Совершенно неожиданно разделившие нас пять метров высоты оказались мало преодолимыми. Раза два в день мы с женой по очереди поднимались к сыновьям и только раз в два месяца – к родителям.

Мы перестали удивляться, когда они не спускались к ужину – «Отдыхают, наверное. Не будем тревожить». Когда матери требовалась очередная диагностика, а отцу – смена протеза, мы по очереди возили их в медицинский центр. Жена первой стала отказываться от поездок. Они становились все более длительными по времени и дорогими по деньгам. «Врачи мне сочувствуют, – жаловалась она. – Почему они не живут в льготной зоне? Там же специализированное и абсолютно бесплатное лечение. Питание сбалансированное. Автоматика по уходу. Специалисты работают по каждой возрастной группе».

В проспектах, которые давали родителям в центре медицинского обследования, описывались вехи достижений развитого общества, которое пришло к возможности целиком удовлетворять потребности старшего поколения. В красочных буклетах тактично обыгрывалась главная стратегическая мысль – прогресс достиг такой скорости, что полноценная жизнь субъекта как рабочей единицы длится максимум тридцать лет. Обучение и стажировка – до тридцати, работа – еще тридцать, а потом обществу проще содержать индивида, чем организовать его переподготовку и адаптацию к новой технике, в том числе и бытовой.