Валерий Шамбаров - Святая Русь против варварской Европы

• Название: Святая Русь против варварской Европы
• Автор: Валерий Шамбаров
• Жанр: История
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-48312-9

Известный российский писатель Валерий Шамбаров в своем новом историческом исследовании, посвященном судьбе первого русского царя Иоанна Грозного, приходит к сенсационным выводам которые полностью переворачивают устоявшиеся мифы об этом выдающемся политическом деятеле. Автор вскрывает тайные интриги пятисотлетней давности и опровергает клевету врагов России на Грозного царя.

---

Связи России с Персией определялись взаимной заинтересованностью в торговле. Иран в XVII в. стал главным мировым экспортером шелка, который очень дорого ценился на Западе. Не только в качестве экзотики – европейцы тогда мылись редко, и шелковая одежда была единственным эффективным средством от насекомых. Главной шелковой трассой являлся путь по Волге, через Москву – а дальше этот товар шел в Ригу или Архангельск. Что было очень выгодно для России. Казна обогащалась пошлинами. К тому же, по русским законам, торговля напрямую между иностранцами запрещалась. И на перепродаже наживались русские посредники. Англичане, голландцы, датчане, французы неоднократно подъезжали к царю с просьбами разрешить их купцам транзитную торговлю с Персией через территорию России. Но тогдашние наши правители строго блюли национальные интересы, и подобные обращения неизменно встречали отказ.

Иранские шахи тоже были крайне заинтересованы в укреплении связей с Москвой. Они закупали в России оружие. Но дружба периодически нарушалась попытками Персии подчинить Северный Кавказ. Царская дипломатия в таких случаях реагировала быстро и жестко. И при угрозе разрыва отношений иранцы, как правило, отступали. Тем не менее ситуация на Кавказе часто бывала напряженной. В здешних крепостях – Терском городке, Сунженском и Койсинском острогах, Россия держала значительные гарнизоны. Всегда наготове было и Терское казачество. А для защиты Поволжья от ногайских и калмыцких набегов при Филарете было организовано Яицкое Казачье Войско.

Россия поддерживала прочные связи и со Средней Азией – Хорезмским, Бухарским, казахскими ханствами. С ними были установлены дипломатические контакты, велась торговля. Но все среднеазиатские государства враждовали друг с другом. И вдобавок внутри каждого из них то и дело вспыхивали заговоры, драки за власть. А по соседству, в Джунгарии, выделился вождь калмыков хунтайджи Батур. Объединил разрозненные племена в мощную централизованную державу и обрушился на Среднюю Азию. Закипели войны, усугубившие упадок этого региона. Но централизация пришлась по душе далеко не всем калмыкам. Князь племени торгоут Хо-Урлюк, не желая подчиняться Батуру, с 40 тыс. кибиток откочевал на запад. Они переправились через Яик в Волго-Уральские степи, объединились с Большой Ногайской Ордой и принялись донимать набегами Поволжье и Приуралье.

В царствование Михаила Федоровича Россия значительно расширила свои восточные пределы. Закрепила за собой бассейн Енисея, перешагнула на Лену, установила связи с Монголией. Казак Петлин «со товарищи» побывал даже в Китае. И империя Мин отнеслась к русским дружелюбно, выражала готовность к дипломатическим и торговым связям. Но эта великая и высокоразвитая держава уже вовсю гнила и разрушалась изнутри. Властью заправляла клика придворных евнухов, процветали коррупция, казнокрадство. А на севере Ляодунского полуострова вдруг активизировался народ маньчжуров. Их было всего 100 тыс. – ничтожная горстка по сравнению со 150 млн. китайцев. Их сперва и не воспринимали всерьез. Однако маньчжуры перестали платить дань императорам, начали совершать набеги, угоняя пленных и скот. Поначалу захваченных людей инкорпорировали в свою среду и умножились до 500 тыс. Создали «восьмизнаменное войско» – это была не только армия, но и структура государства: в каждое из «знамен» входили воины и их семьи.

Маньчжурский хан Абахай постепенно расширял свои территории. Разгромил китайских союзников – монголов и корейцев. И провозгласил империю Цин. Именно тогда произошло разделение Монголии. В 1636 г. на созванный маньчжурами курултай собрались 49 монгольских князей, признали империю Цин, а Абахая – своим ханом. Их земли стали Внутренней Монголией. Те, кто не захотел покориться, составили Внешнюю Монголию. А северная ветвь монгольского этноса, буряты, выбрала подданство русскому царю.

В Китае же хищничество и злоупотребления властей, рост налогов и разорение населения усугубились стихийным бедствием. Грянули наводнения и засуха, вызвавшие голод. Крестьяне восстали. Началась жесточайшая гражданская война. Имперским войскам пришлось теперь сражаться на два фронта, против бунтовщиков и маньчжуров. И для Китая его смута закончилась куда более плачевно, чем для России. За 15 лет сражений погибли миллионы людей. Защитники империи Мин постепенно слабели. А вождь повстанцев Ли Цзы-чэн перебил остальных предводителей мятежа, установил единоличную диктатуру и двинул армию на Пекин. Столица пала, император Чжу Ю-цзянь повесился, и Ли Цзычэн сам взошел на трон. Но продержался лишь 42 дня, поскольку торжество повстанцев сопровождалось массовым истреблением чиновников и знати. Имперские генералы перешли на сторону маньчжуров, сочтя их меньшим злом.

Войска Абахая и лучшего китайского полководца У-Сань-гуя пошли на Пекин. Ли Цзы-чэн начал отступать, был разгромлен и убит. И Пекин стал столицей маньчжурской империи Цин. Первым императором новой династии Абахай поставил своего малолетнего племянника Шунчьжи (Ши-цзу), а сам стал при нем регентом.

Что же касается России, то, как видим, в первой половине XVII в. ее границы очень отличались от нынешних. На Неве хозяйничали шведы, сразу за Вязьмой начинались владения поляков. А южнее Калуги и Рязани, то есть южнее «засечных черт», обширные территории оставались незаселенными. Там уже лежало опасное Дикое Поле, стояли лишь города-крепости, а земля обрабатывалась только в непосредственной близости от них, чтобы можно было быстро укрыться за стенами. Пустынными и опасными местами были и волго-уральские степи. Вне российских границ оставался Дальний Восток.

Хищников осаживали, с добрыми соседями дружили. И жили своими заботами, своими проблемами, своими интересами. Царствование Михаила Федоровича не было богато внешними эффектами и громкими победами, но в целом оно стало очень благотворным для страны. Россия крепла, набирала внутренние силы, богатела. Причем важную роль в этих процессах играла не только политика правительства, а и мудрое устройство тогдашнего государства. Вопреки распространенным представлениям и даже противопоставлениям традиций «западной демократии» и «русского абсолютизма», дело обстояло… с точностью до наоборот. Абсолютистские традиции были присущи именно Западной цивилизации. И в самой что ни на есть «демократической» из европейских стран – Голландии – реальными избирательными правами обладало не больше 1–2 % населения.

Россия же являлась государством не абсолютистским, а земским. Где жесткая «вертикаль власти» удачно сочеталась с широкой демократией на всех «горизонталях». Деревенские общины, городские «сотни», «концы», «слободы» регулярно выбирали свое местное самоуправление. И в каждом уезде существовали три власти: назначаемая – воевода, и две выборных – земский староста и губной староста. Земский староста и его помощники выбирались «всем миром», то есть населением уезда, и ведали всеми муниципальными вопросами, раскладкой и сбором налогов, разверсткой земли, строительством, торговлей. Губной староста соответствовал английскому шерифу, он расследовал уголовные дела.

А воевода являлся представителем государя в уезде, начальником гарнизона и судьей. Вмешиваться в дела выборных должностных лиц или смещать их он не имел права. Согласно Судебнику 1550 г. воевода не мог даже арестовать человека, не предъявив доказательства его вины земскому старосте и выборным целовальникам. Иначе староста был вправе освободить арестованного и вчинить воеводе иск «за бесчестье». Хотя, с другой стороны, и назначаемая администрация контролировала «демократическую». Ведь на выборах нередко побеждали местные богатеи. И если они начинали притеснять сограждан, те имели возможность обратиться к воеводе, который пересылал жалобы царю, назначавшему следствие. Впрочем, обратиться с челобитной непосредственно к монарху имел право каждый россиянин.

А для решения важнейших вопросов государственной жизни царь советовался со «всей землей» – созывал Земские Соборы. На них избирались делегаты от разных городов, от разных сословий. Правами они обладали огромнейшими: вырабатывали и утверждали законы, решали, вступать ли государству в войну. И особо подчеркнем, что только в России эти представительные органы имели право избирать царей! Что случалось четырежды – выбирали Федора Иоанновича (из двух кандидатур), потом Годунова, потом королевича Владислава, потом Михаила Романова. И даже те цари, кто занимал трон по праву наследования, все равно утверждались Земским Собором.

Подобные земские структуры, привычка к инициативе и организации «снизу», как раз и стали залогом живучести государства в бедствиях Смуты – когда погибла «вертикаль» власти, все «горизонтали» уцелели, и через них формировалось сопротивление врагам. Они же способствовали быстрому заживлению ран Смуты, возрождению страны. Филарет в своей деятельности опирался на «всю землю», Земские Соборы при нем созывались четырежды. После смерти патриарха фактическим главой правительства стал двоюродный брат государя Иван Борисович Черкасский. Он являлся одним из ближайших сподвижников Филарета и продолжил его курс на укрепление государства. Были сохранены полки «иноземного строя». А от восстановления хозяйства страна перешла к настоящей промышленной революции.