Игорь Беляков - Пульс холода

• Название: Пульс холода
• Автор: Игорь Беляков
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2013

Два человека, могущие заглянуть в прошлое, но разделённые толщей веков…

Один вернулся из-за грани, веющей холодом. Другой идёт по дороге к вечности. У каждого есть место в этом мире и долг, который необходимо исполнить.

Но кто определяет место и долг? Чтобы понять это, нужно узнать, как устроена Вселенная. А новое знание порождает новые вопросы…

---

– Не прошло и полгода! – отблагодарил капитан, забирая еду. – Радко, поделись, как ты смог пройти пять метров за пять минут? Тебе бы вместо Павла в соревнованиях участвовать! Немедленно спать, курица сонная!

Я не обратил внимания на его подколки. Похоже, он чувствовал себя немного не в своей тарелке. Отдав штурману пакет, я получил в ответ короткое «Спасибо!», после чего пожелал всем спокойной вахты, прихватил вещи и отправился в каюту насыщать свой желудок.

Конечно, синтетическая еда так себе, и поэтому любой экипаж берёт запасы консервированной натуральной пищи. Тоже не большая вкуснятина, но, по крайней мере, не вызывает неприятных ассоциаций. Кинув обёртки в утилизатор, я улёгся на койку и задумался.

Что всё-таки происходит?

Старт без бортмеханика, запредельные скорости, внеплановая замена штурмана. И как вишенка на торте – ринкшасец.

Вообще-то, пять парсеков – это инспекционная поездка. Хотя нет, звёздные системы к скоплению Рёша считались бесперспективными в поисках жизни и ресурсы на них решили не тратить. Всё-таки исследование? Зачем тогда экипаж перетряхивать?

Предположим, Космофлот непричастен к ротации. Вполне вероятно, что и Совбез, и Совет Науки – ни для кого не секрет, что ксенологи на исследовательских кораблях, вроде нашего «Энтара», это люди (или инопланетяне) СН – решили заменить своих представителей, а Космофлоту осталось лишь подчиниться. Но почему ринкшасец?

СБ и СН не то чтобы враждуют, но преследуют разные цели – Совет Науки всегда стремился к равноправному положению всех рас в Межзвёздном Союзе, а Совбез последовательно выступал за доминирующее положение Земной Конфедерации. Самое интересное, что оба течения возглавляют люди, а остальным вроде как всё равно. Кроме ринкшасцев.

Учитывая обстоятельства, новоявленных мучеников быстренько приняли в Союз, и со временем они стали занимать всё более видное место в Совете Науки, благо их природные способности не ниже людских. Стакнувшись с людьми-экуменистами, ринкшасцы подняли вопрос о переводе Космофлота из-под юрисдикции Конфедерации под юрисдикцию Союза. Разговор вёлся о дискриминации других членов Союза (которым опять же, по большому счёту, было по барабану), о недопущении других рас к управлению космическим транспортом, на что Конфедерация предложила создать собственный флот, если им так хочется чем-нибудь порулить. СН отступил, не желая портить отношений с Космофлотом.

Затем некстати случился бунт на Терсофии, и Совет Науки получил поддержку большинства послов Союза. Чрезвычайное Высшее собрание решило принять Космофлот в дар, на что Совбез, естественно, сразу наложил вето. С тех пор два Совета недолюбливают друг друга, а Космофлот делает вид, что ничего не произошло и не происходит.

Экуменисты в чём-то, конечно, правы. Например, в школе пилотов на главной базе Исследовательского Отдела можно встретить курсанта любой расы. Мы жили в настоящем вавилонском смешении народов и языков. Рядом бурлил такой же фонтан школы бортмехаников. Где учат штурманов, для меня и по сей день секрет, а ксенологов всегда поставлял Совет Науки. Но капитанов готовили на нашей планете, только в другом полушарии – мы иногда приезжали к ним. И вот загвоздочка, как говаривает шеф.

Я никогда не встречал капитана, ранее служившего штурманом или ксенологом! Либо пилоты, либо бортмеханики. (Мне работа пилота пока нравится, но когда-нибудь – кто знает?) И самое главное – все они были людьми. Все капитаны, а также штурмана. Полный контроль над межзвёздными сообщениями оставался в руках землян. Привилегия, с которой мы никак не желали расстаться, несмотря на попытки Совета Науки раскулачить Конфедерацию…

– Просыпайся!

Кто-то энергично тряс меня за плечо. Гравпакет, в который я был преобразован, почувствовал себя неуютно.

– Ты что делаешь в моей каюте? – спросил я наклонившегося надо мной штурмана.

– Тебя бужу! – буркнул он. – Хватит дрыхнуть – десять часов провалялся!

– Моё время! – возмутился я спросонья. – Хочу – все пятнадцать сплю!

– Пилот, какие пятнадцать?! – Завьялов неподдельно изумился. – Ты, кроме истории, что-нибудь помнишь? Твоя вахта!

Он вышел, покачивая головой. Я бросился за ним, на ходу одеваясь и злясь на свою забывчивость.

– Штурман, вы не ответили, – ещё в коридоре я услышал голос ксенолога. – Почему именно люди?

Разговор, видимо, длился давно.

– Ваш вопрос, Лурвил, некорректен, – штурман занял свободное место старшего вахтенного. – Постараюсь объяснить, как я вижу проблему. Человек так устроен, что рано или поздно он должен бросить вызов тому, что выше его сил – только это сможет оправдать в его глазах собственное существование. И если он бросает правильный вызов, то к нему непременно начинают присоединяться другие, объединённой силой стараясь укротить невозможное. Именно это оправдывает человечество!

Безгубый рот ринкшасца странно зашевелился, когда он спросил:

– Допустим, Гитлер – самый одиозный политик вашей истории – тоже объединил множество людей. Вы хотите сказать, он оправдал этим своё существование?

– Почему вы всё время передёргиваете? – судя по с трудом скрываемому раздражению Завьялову разговор поднадоел. – Что такого невозможного в возбуждении у людей низменных эмоций и устремлений? Борьба с ними – вот правильный вызов!

Лурвил напряжённо стоял, облокотившись на кресло второго вахтенного. Будь он человеком, я бы сказал, что он кусает губы.

– Безусловно, программа, и сама идея Союза содержат миссионерские мотивы. Но почему вы ничем не делитесь?

Штурман удивлённо приподнял густые брови.

– Вы, полагаю, считаете, что только наличие у граждан оружия даёт гарантию того, что правительство управляет с согласия управляемых?

На синем безносом лице не промелькнуло и тени улыбки. А ведь ринкшасцы не из тех рас, которые не знают, что такое смех. Кажется, лучше перенаправить разговор.

– Каждая жизнь во Вселенной священна! – Спорящие дружно повернулись ко мне. – И оружие не должно раздаваться всем желающим! Это так же точно, как то, что Юлия Цезаря убили 15 марта 44 года до нашей эры!

– А тебе это откуда известно? – протяжно вздохнул штурман.

– Что? – не понял я.

– Про Юлия Цезаря!

Вот как! Новенький не уставал удивлять.

– Это всем известно!

– Говори конкретно за себя! – Завьялов сделал ударение на последнем слове.

Опять ему не так! К чему он клонит?

– Из книг по Древней истории! – этот форменный допрос начинал злить. – Римская хронология, вообще, самая достоверная!

– Она случайно не основана на датировании по консулам? – штурман развернул кресло ко мне.

– Ну, да! Это датирование употреблялось ещё в пятом веке, – а ты не полный профан, как остальные. Но и я не зря до дыр зачитывал толстенные фолианты в библиотеке. – Дионисий, который и предложил эру от Рождества Христова, датировал своё «Вычисление пасхалий» годом консула Проба Младшего. И там же он 562-й год ставит в соответствие двадцать первому году после консульства Василия. Дальнейшее, имея полные списки консулов за тысячу лет от Брута и Коллатина до этого Василия, дело техники!

– А ты сам когда-нибудь заглядывал в эти списки? – кажется, Завьялову было просто любопытно.

Я замялся: хронологические таблицы наводили на меня тоску.

– Похоже, что нет, – глаза штурмана загорелись знакомым недобрым огоньком. – А чтение преинтереснейшее! Можно, например, увидеть бесчисленные пропуски, заполненные безымянными военными трибунами с консульской властью. Или что списки кончаются 337-м годом нашей эры. Резонный вопрос: где консулы следующих двухсот лет? И самое главное: где, кем и когда эти списки были впервые составлены?

Тут новенький промахнулся.

– Списки римских консулов дошли до нас в Капитолийских фастах и в «Истории» Тита Ливия!

– «Почтенному Ливийцу», – Завьялов скептически хмыкнул, – и сами историки доверяют с большой осторожностью, считая его труд всего лишь историческим романом. Что до фаст…

Штурман нахмурил брови и задумался на десяток секунд.

– Фасты… Фасты впервые изданы в шестнадцатом веке Сигонием. Работа его, по мнению источниковедов, результат кропотливого труда и замечательного остроумия, что в переводе с научного означает – подготовляя фасты к печати, Сигоний приводил их в порядок, редактировал и дополнял. Всё бы ничего, но это тот самый Сигоний, который как бы «в шутку» фальсифицировал римские рукописи!

Завьялов с довольной физиономией откинулся на спинку кресла. У меня внутри всё кипело.

– Есть и другие источники!

Как жаль, что книг под рукой нет!

– Да, есть, – спокойно ответил штурман. – Из них известно, что Диоклетиан ввёл в Египте датирование по консульскому году. Не означает ли это, что и вообще датирование по консулам было введено только при Диоклетиане? И про «Царский канон Птолемея» не надо рассказывать! Потому как в нём список властителей продолжается до падения Константинополя в 1453 году! Остальные известные источники относятся, самое раннее, к пятому – седьмым векам нашей эры. А теперь, – Завьялов направил на меня указательный палец, – включаем мозги! Компьютеров тогда не было. Надёжных материалов для записей тоже. Ближайшая летопись составлена через шестьсот лет. Шестьсот! И после этого ты будешь утверждать, что всем достоверно известно, когда убили Юлия Цезаря?