Владимир Малик - Тайный посол. Том 1

• Название: Тайный посол. Том 1
• Автор: Владимир Малик
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2013
• ISBN: 978-966-03-6184-3

Владимир Малик (настоящая фамилия Сыченко, 1921 – 1998) – украинский писатель, известный как автор историко-приключенческих романов (тетралогия «Тайный посол», «Князь Кий», «Червленые щиты» и др.). Его произведения ставят в один ряд с романами Александра Дюма и Генрика Сенкевича. В 1983 году за достижения в области литературы В.Малику была присуждена премия им. Леси Украинки.

В тетралогии «Тайный посол» рассказывается о борьбе украинского народа против турецко-татарских захватчиков во второй половине XVІІ столетия, про трагические события в Украине после Чигиринских походов и про оборону Вены (летом 1683 года). Увлекают невероятные приключения главного героя романа казака-сорвиголовы Арсена Звенигоры и его побратимов, чья самоотверженность в борьбе за «други своя», за честь, справедливость и человечность делает их настоящими рыцарями «без страха и упрека».

---

Красноречивый жест в сторону дорогой Товкачовой сабли, сверкавшей на солнце драгоценными камнями, и прозрачный намек, чтобы тот подарил свою саблю другу, вызвали среди казаков смех. Все знали пристрастие Товкача к дорогому оружию. Сам он был, пожалуй, одним из беднейших среди товарищества, ходил в лохмотьях, зато имел красивейшую саблю. Такой даже у кошевого не было.

Товкач захлопал черными воловьими ресницами, однако потихоньку стал отстегивать от пояса саблю. Нижняя губа у него задрожала.

– Я с радостью… Чего ж… Бери, Арсен! – бубнил он. – Нетто пожалею для друга?..

Все видели, что ему все-таки жалко расставаться с саблей, и потешались над плохо скрытым огорчением казака. Метелица весь трясся от смеха и огромными кулаками вытирал слезы. Его толстые мясистые щеки мелко дрожали, а белая мохнатая шапка едва не падала с головы.

– Ох-хо-хо! Сегодня ночью нашего Товкачика блохи закусают! С досады не заснет до утра!.. Брось тужить, парень, еще подвернется под твою руку какой-нибудь татарский мурза – и снова заимеешь такую же цацку! – Арсену же сказал: – А от меня, сынку, получай трубку и кисет! Кури на здоровье!

– Спасибо, батько! Спасибо, друзья! – благодарил растроганный Звенигора.

В это время на крыльце войсковой канцелярии появился джура[5] кошевого.

– Звенигора! – крикнул он. – Звенигора-а!

– Чего тебе? – ответил казак, одергивая на себе новый кожух.

– Давай живей до кошевого! Не мешкай!..

Арсен удивленно посмотрел на товарищей, как бы спрашивая, что там стряслось, но никто ничего не знал.

3

– Бью челом тебе, славный кошевой атаман Иван Сирко! – торжественно поздоровался и низко поклонился кобзарь, когда Товкач ввел его в большую опрятную комнату войсковой канцелярии и шепнул, что перед ним – сам атаман. – У меня к тебе дело спешное… Важное и секретное… Сирко подал знак Товкачу, чтобы вышел, а сам встал из-за стола и сказал:

– Я здесь один, кобзарь… Садись, говори…

Он взял старика за руку и подвел к широкой скамье, покрытой пушистым ковром. Пока кобзарь садился, кошевой отступил назад и оперся рукой о стол.

Это был высокий дюжий казак лет шестидесяти пяти. Хорошо выбритое лицо с мощным крутым подбородком и прямым носом пышет здоровьем. Из-под изогнутых косматых бровей внимательно смотрят пытливые глаза. Одежда Сирко говорила о том, что казак заботится не так о ее красоте, как об удобстве. Широкие шаровары пурпурного цвета, заправленные в мягкие сафьяновые сапоги, и белый жупан из фриза[6] – вот и вся одежда. На левом боку висит дорогая сабля – подарок молодого царя Федора Алексеевича, севшего этой весной на московский престол.

От всей ладно скроенной и сбитой фигуры кошевого веяло неукротимой жизненной силой, внутренним пылом и необычайной решимостью – всем тем, что в те суровые времена выдвигало человека в ряды военных предводителей.

– Я слушаю, кобзарь. Какое у тебя дело ко мне? – спросил Сирко.

Кобзарь поднял желтое изуродованное лицо, и на его губах мелькнула горькая улыбка.

– Ты не узнаёшь меня, Иван?

Сирко отрицательно покачал головой, будто слепой мог это увидеть.

– Нет, не узнаю.

– Оно и правда, мы с тобой вместе гусей не пасли… Но если пороешься в памяти, вспомнишь все же казака Данилу Сома…

– Постой!.. Неужто ты тот самый Сом, что под Берестечком принес Хмельницкому известие об измене татар?

– А как же… Что правда, то правда, это был я, проклятый…

– Почему же проклятый?

– А потому… Не узнай я о тайном отъезде хана и не извести об этом гетмана, может, все повернулось бы иначе… Может, хан не захватил бы обманом Богдана в плен и не завез его аж на Ингулец…

– Ты, кажется, вместе с Хмельницким кинулся тогда догонять хана?..

– Гетман взял не только меня. Вся гетманская стража была с ним, когда он погнался за татарами. Многих из нас они завезли в Крым, а там продали туркам… Почти двадцать пять лет не снимали с меня железа. Оно въелось до самых костей. Вот… – Кобзарь закатил рукав свитки и показал Сирко синие рубцы от ран. – Не вытерпел – сбежал… Да разве убежишь? На Дунае поймали – глаза выжгли… Только тогда и отпустили… Целый год бродил по Валахии[7], покуда добрался до Покутья[8]… А оттуда уж сюда… к тебе… О брате весть принес.

– О брате? О каком брате? – У Сирко дернулась левая щека.

– Разве не было у тебя братьев?

– Были… Но они давно погибли! Максим на Тикиче – от татарской стрелы… Сам видел… А Нестор… Хотя… Неужели ты что-то новое принес про смерть Нестора?

– Зачем про смерть? Живой он…

– Живой?! – воскликнул Сирко. – Ты хочешь сказать, что видел его? Что он был с тобой вместе в неволе?

– Да, мы были вместе с Нестором в неволе. Последние годы неразлучно.

Сирко замер возле кобзаря. Грудь его тяжело вздымалась. Он побледнел, закусил серебристый ус.

– Невероятно!.. Сам подумай, сколько лет мы все считали Нестора погибшим… Его вдова снова вышла замуж… Море воды утекло! И вдруг такая новость! Полковник Яким Чернобай клялся мне, что Нестор у него на глазах погиб…

– Яким Чернобай? – Старик стукнул по полу посохом. – Мерзкий изменник, трус – вот кто он!.. Он бы мог тебе поведать правду про брата, если бы захотел… Но он этого никогда не сделает!.. А Нестор мне рассказал, как это было… В бою, когда татары потеснили наших, под Нестором упал конь. Чернобай был рядом и мог выручить товарища. Стоило только нагнуться, чтобы освободить ногу Нестора из-под седла. Но Чернобай плашмя ударил саблей своего жеребца – и удрал… А вскоре подбежали татары и заарканили Нестора. Чернобай брешет…

– Ну ладно, садись, Данило, – взял себя в руки Сирко. – Не об этом будет речь… Где Нестор? Как вызволить его?

– Последние годы мы все время были у одного богатого турка. Недалеко от Варны, в Болгарии… Село Рудник… Оттуда я бежал… Нестор, наверное, и доселе там.

– Если жив.

– Живой… Он моложе меня. И крепче. Что с ним сделается?

– Почему же он не бежал с тобой?

– Последний год я пастухом был и жил свободнее. Без надзора. А он работал то в каменоломнях, то на виноградниках. Всегда с надсмотрщиком… Но выкупить его можно. Если хорошо заплатишь, турок отпустит. Нестор не раз говорил о том, чтобы известить тебя. Он все время надеется на твою помощь! Особенно после того, как услышал, что ты стал кошевым…

– Спасибо, Данило. Ты оказал мне большую услугу.

– Я рад был сослужить тебе службу, Иван… Но слушай дальше: казак Сом принес еще одну важную весть.

– Какую? – Сирко удивленно глянул на старика.

– Ходят слухи, что султан Магомет готовит новый поход на Украину. Разгневался, клятый, что гетман Дорошенко поддался московскому царю и вся Правобережная Украина у турок из рук выскользнула. Думает следующим летом двинуть своих на Чигирин и на Киев…

Сирко подскочил с лавки. Нахмурился.

– Где ты такое слышал, Данило? Это очень важная весть!

– В Валахии и Буджаке[9] говорят про это… Слухи, конечно… Однако ж дыма без огня не бывает.

– Ты прав… Спасибо тебе еще раз – и за это предостережение, и за новость о брате. Я сделаю все, чтобы вызволить его. Многих чужих вызволял, а за брата жизнь отдам! За деньгами дело не станет! Вот только как это сделать! Не самому же к султану в гости ехать… Хотя погоди… Есть у меня один казак на примете… Молодой, а по-турецки лопочет, как турок…

Сирко позвонил в небольшой серебряный колокольчик, что стоял на столе. Вошел джура.

– Позови Звенигору!

Казак скрылся за дверью.

Сом поднялся с лавки, начал рукой нащупывать свою клюку.

– Да ты сиди, сиди, – мягко усадил его Сирко. – Или не терпится к товариществу?.. С кем же ты пришел в Сечь?

– С Яцьком. Это поводырь мой… Сирота… Повстречались с ним возле Каменца в одном селе, – невесело усмехнулся Сом. – Сижу я на бревнах под забором, жую сухую горбушку. Вдруг слышу голос: «Дедушка, дай кусочек хлебца». Я чуть не подавился. Эге, – думаю, – ты еще не нищий, Сом, если нашелся кто-то голоднее и несчастнее тебя! Вытаскиваю из торбы краюшку, спрашиваю: «Ты кто такой есть?» – «Яцько», – отвечает отроческий голос. «Откуда и куда путь держишь?» – «Иду в Запорожье, – говорит. – Убежал от пана». Вот, думаю, сам Бог посылает мне тебя. Казак из тебя не скоро будет, а поводырем и сейчас можешь стать хорошим. «Ну что ж, Яцько, я тоже иду в Запорожье. Присоединяйся ко мне, – говорю. – Ты будешь моими глазами, и пока у меня есть кобза и голос – не пропадем, прокормимся». – «Хорошо, дедушка, – отвечает. – Дай еще кусочек хлебца…» Вот так он и прибился ко мне. А теперь стал как родной…

Сом насторожился и замолк: с крыльца донеслось топанье чьих-то ног.

4

– Челом тебе, кошевой атаман! – поздоровался Звенигора, войдя в светлицу. – Ты звал меня, батько?

– Звал. Проходи.

Сирко внимательно оглядел казака. Его зоркий взгляд уловил перемену во внешности Звенигоры. Заметил он и какое-то беспокойство в его глазах.