Александр Коростелёв - Приват-капитализм России, или Дело «Норильский никель»

• Название: Приват-капитализм России, или Дело «Норильский никель»
• Автор: Александр Коростелёв
• Жанр: История

Вниманию читателя представлена книга «Приват-капитализм России» или «Дело «Норильский никель» (стратегия, тактика и методы промышленной приватизации по-Чубайсу, природа происхождения олигархических капиталов).

Настоящая книга представляет собой историко-публицистический труд, подробнейшим образом раскрывающий весь механизм, методы и методологию приватизации по-Чубайсу крупнейших российских горнодобывающих, нефтедобывающих промышленных объединений (госконцернов), а также суть полных драматизма политических интриг, порождённых процессами неправомерного перераспределения ценнейшего промышленного достояния России среди узкого круга физических лиц.

Автор книги, выступающий под псевдонимом, в 90-х годах ХХ века был одним из немногих «немых» исполнителей, от начала и до конца организовывавших приватизацию Российского государственного концерна «Норильский никель» согласно методологии, разработанной командой госчиновников под руководством председателя Госкомимущества РФ Анатолия Чубайса.

Предлагаемая на суд читателей книга «Приват-капитализм России» («Дело «Норильский никель»), в той или иной степени, будет интересна как лицам, занимающимся изучением новейшей истории Российского государства, так и тем, кто пытается понять современную Россию.

---

Важно заметить, что в частности на государственном объединении Норильский комбинат была распространена практика, когда непосредственно руководители отдельных структурных подразделений, к примеру, таких, как рудники, металлургические заводы и обогатительные фабрики, либо должностные лица из их ближайшего окружения, являлись одновременно и председателями советов трудовых коллективов этих структур. По сути, общий сбор председателей советов трудовых коллективов структурных подразделений под одной крышей совершенно свободно можно было бы принять за какое-нибудь тематическое совещание или очередную еженедельную явочную планерку руководства государственного объединения Норильский комбинат.

Это не противоречило действовавшему российскому законодательству и позволяло при видимой самостоятельности советов трудовых коллективов сохранять требуемое теми или иными обстоятельствами единство принятия и реализации управленческих решений, выработанных руководством производственного объединения, уполномоченного также представлять интересы его трудящихся.

В этом чувствовался некоторый абсурд, порождённый системой взаимоотношений, установившихся между трудящимися-пролетариями и трудящимися-управленцами ещё в период Перестройки народного хозяйства страны, провозглашённой и проводимой командой Президента СССР Михаила Горбачёва. При нём государственная власть, руководствуясь популистскими побуждениями, стремилась поставить всё, всех и каждого в отдельности на демократические рельсы под рупор гласности, под лозунги прославления самоуправления и борьбы с засильем бюрократии, не задумываясь о возможных сопутствующих вредных последствиях. Всему гражданскому обществу была прописана демократизирующая пилюля, на первый взгляд повысившая статус нижестоящих чинов в решении как общегосударственных, так и общепроизводственных задач. Однако заметим – только на первый взгляд!

Сегодня же, по прошествии более чем полутора десятков лет, выглядит весьма странным факт использования демократических принципов и механизмов формирования государственных органов власти и управления, таких как верховенство волеизъявления народа, избираемость представительных и исполнительных органов власти, обязательная периодическая отчётность власти перед избравшим её народом, при создании командно-управленческих структур хозяйствующих субъектов (!).

Судите сами, глава XV-А действовавшего тогда Кодекса законов о труде РСФСР, появившаяся и вступившая в силу на основании Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 5 февраля 1988 года, первостепенную, главенствующую роль отводила именно трудовому коллективу, являвшемуся в соответствии со статьей 235 со значком один кодекса «полноправным хозяином на предприятии». Полномочия же руководителей государственных предприятий были производны от воли трудовых коллективов, проявляемой «в условиях широкой гласности» посредством выработки и принятия на общих собраниях (конференциях) соответствующих решений. Так, статья 235 со значком два содержала следующие нормы права:

«Общее собрание (конференция) трудового коллектива избирает руководителя предприятия, совет трудового коллектива и заслушивает отчёты об их деятельности, рассматривает и утверждает планы экономического и социального развития предприятия, … рассматривает другие наиболее важные вопросы деятельности предприятия в сфере труда. Решения общего собрания (конференции), принятые в пределах полномочий трудового коллектива и в соответствии с законодательством, обязательны для членов коллектива и администрации, а также для вышестоящих государственных и хозяйственных органов».

Аналогия с органами государственной власти напрашивалась сама собой: общее собрание (конференция) трудового коллектива – это Съезд народных депутатов, совет трудового коллектива – Верховный Совет (парламент), а уж должность директора предприятия вполне соответствовала председателю Кабинета Министров (правительство).

Допускаю, далеко не все со мной согласятся, но осмелюсь утверждать, что данное применение в трудовом праве правовых, исторически выстраданных инструментов государственного права нанесло несоизмеримо больший вред, нежели принесло пользы. Поскольку это совершенно разные отрасли права, хотя обе и содержавшие в себе нормы, регулировавшие отношения власти и подчинения, но это – разная власть и разное подчинение. В частности, пагубность такого положения вещей заключалось в том, что руководители государственных предприятий, стараясь постоянно поддерживать свой положительный рейтинг среди избравших их работников, были вынуждены принимать в большей мере популистские решения, не слишком оправданные с точки зрения экономики предприятий в целом. К этому более подробно и на конкретных примерах предстоит ещё вернуться в других главах книги, где речь пойдёт о глубинных причинах, приведших в начале 90-х годов XX века государственное объединение Норильский комбинат, и до того, и тогда являвшееся наиболее прибыльной производственной структурой народного хозяйства страны, к временным финансовым трудностям.

Сами же советы трудовых коллективов, на первый взгляд призванные стать лишь альтернативой, своеобразным противовесом профсоюзным организациям, на самом деле не противопоставлялись последним, а занимали своё особое положение, по закону отражая интересы всего трудового коллектива государственного предприятия, не деля его по профессиональным отличиям, должностям и функциональным обязанностям. Этот институт народно-трудовой демократии, со всеми его плюсами и минусами, определённо сыграл свою роль, отведённую ему идейными вдохновителями Перестройки, значительно облегчив проведение как экономических, так и политических реформ в стране.

В подавляющем большинстве нормативно-правовых актов периода Перестройки, пропитанных идеями демократии, в случаях, когда государственная власть считала необходимым узнать или учесть мнение работников предприятий при решении каких-либо вопросов, это связывалось с обобщающим понятием «трудовые коллективы» и всем, что из этого следовало, а никак не с профессиональными союзами. К примеру, напомним, в процессе выбора способа приватизации комиссия по приватизации конкретного государственного предприятия или объединения (концерна) учитывала мнение всего трудового коллектива, а не профсоюзных организаций, количество которых могло быть сравнительно велико (!).

Перестраивая народное хозяйство, государственная власть учитывала, что в целом по стране профсоюзных организаций было огромное множество, сгруппированных в различные отраслевые и межотраслевые объединения, в свою очередь объединённые под флагом существовавшего во времена Советского Союза Всесоюзного Центрального Совета Профессиональных Союзов (ВЦСПС).Это была мощнейшая политическая сила, способная законными методами организованно отстаивать трудовые и социально-бытовые права своих членов, а при необходимости легко переводить вектор противостояния с сугубо материально-экономических требований на политические, с возможными не всегда приятными для существовавшей государственной власти последствиями.

Напомним, в конце 80-х – начале 90-х годах XX века забастовки горняков часто сопровождались митингами, на которых звучали призывы к снятию с занимаемых должностей государственных чиновников самых высоких рангов. Отсюда становится ясно, почему, только ещё начиная проведение полномасштабных политико-экономических реформ, государственная власть, законодательно установив правовой статус трудовых коллективов предприятий, предпочитала именно с ними вести диалог, когда требовалось получить мнение трудящихся по каким-либо проблемам. Гораздо труднее было бы договариваться с многочисленными профсоюзными организациями и их объединениями, прошедшими долгий, трудный путь исторического развития, имевшими значительный экономический потенциал, совсем не лишёнными политических амбиций, объективно рассчитывавших на поддержку самых широких слоёв населения страны.

В дополнение, с целью ещё больше подчеркнуть роль профсоюзных организаций, обратимся к недавнему историческому прошлому. Достаточно широко известна цитата из публицистических трудов вождя большевистской революции в России начала XX века Владимира Ульянова (Ленина):

«Государство, это – область принуждения. Сумасшествием было бы отрекаться от принуждения, особенно в эпоху диктатуры пролетариата. … Партия, это – непосредственно правящий авангард пролетариата, это – руководитель. … Профсоюзы – резервуар государственной власти, школа коммунизма, школа хозяйничанья». (В.Ленин, «Ещё раз о профсоюзах», собр. соч. в четырёх томах, том 4, стр. 252)

Во времена Перестройки, стараясь демократизировать гражданское общество, повлияв, говоря по-горбачёвски, на мышление советских граждан, кремлёвская власть пошла на значительное снижение роли Государства как аппарата принуждения и подавления. Далее, она постепенно отказалась от руководящей и направляющей роли Коммунистической партии СССР. Следующим за этим шагом логично следовал отказ от роли профсоюзов как школы коммунизма, а поскольку в одночасье сделать это было не возможно, то требовалось законодательно ограничить их влияние на процессы реформ, на происходившие изменения в общественном сознании. Вот тогда-то, в начале 1988 года, и появились общие собрания (конференции) трудовых коллективов, советы трудовых коллективов государственных предприятий и объединений (концернов), состав которых полностью или частично мог состоять из руководителей либо из ведущих управленцев среднего звена.