Евгения Кайдалова - Забудь меня такой

• Название: Забудь меня такой
• Автор: Евгения Кайдалова
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-053720-4, 978-5-9713-9210-1

Майя давно не ждет от жизни радости, а уж тем более любви и романтики. Скучная, нелюбимая работа, постоянная тревога за сына – все это не дает ей расслабиться, почувствовать себя молодой.

Эти проблемы знакомы миллионам женщин.

Но Майе повезло. Неожиданно судьба дала ей шанс взглянуть на мир иначе, вернуть молодость и – главное – встретить человека, который помог ей поверить, что она может любить и быть любимой.

---

– Вы меня разыгрываете? – спросила она.

– Нет.

– Но в это невозможно поверить!

Карим пожал плечами:

– Вернемся – я покажу вам свой паспорт.

– Но, но… но как же?..

– Я ведь столько раз окунался в Ванну молодости! – поддразнил ее Карим.

Майей вдруг овладело полное бессилие. Она была бы счастлива к чему-нибудь прислониться, но за спиной не было ничего, кроме воздуха, и женщина сгорбилась, уронив руки перед собой. Ну как, как, скажите на милость, как они все молодеют?! Сначала Глафира, теперь этот парень… Неужто в названиях всех этих ванн, источников и струй молодости есть хоть капля правды?

Слезы хлынули дружно и бурно. Майя плакала навзрыд, не стесняясь Карима и не боясь создать о себе неправильное впечатление. Ей было все равно; она хотела хоть немного облегчить ту боль, что испытывала весь последний год. Самую страшную боль – от крушения надежд.

Она почувствовала, как Карим, присев возле нее на корточки, пытается взять ее судорожно прижатые к глазам руки в свои, услышала, как он шепчет что-то успокоительное, но в ответ рванулась, чтобы освободиться от него.

– Не трогайте меня! – закричала она. – Мне тридцать пять – я уже старуха! Зачем я вам нужна? Вы молоды, вы лжете, я никогда не поверю, что вы старше меня!

Но ему уже удалось обхватить ее и прижать к себе, не уставая успокоительно поглаживать и что-то нашептывать. И Майя сдалась – привалилась головой к его плечу и принялась беспомощно всхлипывать. И между приступами затихающего плача услышала, как Карим говорит:

– Не переживайте так сильно! Хотите стать молодой – станете. Вот сейчас вы успокоитесь, и я вам расскажу, как это сделать.

VII

Подарив старухе воду из источника молодости, Майя предполагала, что не увидит ее раньше чем через неделю. Но уже на следующий день у нее в доме раздался звонок, и звонок непонятный. Голос в телефоне вроде бы принадлежал старухе, но тем не менее чем-то от него и отличался. Майе показалось, что Глафира Дмитриевна стала говорить гораздо тверже и звонче. Голос в обычных безапелляционных выражениях велел Майе немедленно приехать, потому что надо «обсудить кое-что серьезное».

Открыв дверь, Майя замерла на месте. Напротив нее, выйдя на звук поворачивающегося в двери ключа, стояла… да, несомненно, внучка Глафиры Дмитриевны. Вряд ли дочка – незнакомая женщина приходилась Майе ровесницей. Майя не видела смысла спрашивать, кто же такая незнакомка, потому что черты ее лица говорили сами за себя. Внучка была настолько точной копией бабушки, что Майю охватил священный трепет: до чего же хороша была старуха в юности! Какая отточенность и вместе с тем искусительная смягченность черт! Серые глаза напоминали дымчатые агаты, а брови – драгоценные собольи меха. Высокий изящный лоб, слегка проступающие под кожей скулы и нежные овалы щек, переходящие в округлый, но твердый подбородок, были точно вырезаны вдохновенным мастером из моржовой кости – так глубока была их белизна. На груди у внучки победно горел кулон из оранжевых гранатов, словно заявляя о том, что после смерти Глафиры Дмитриевны именно эта женщина станет ее наследницей.

– Вот, посмотри, что ты со мной сделала! – сказала женщина с кулоном на груди.

Майя оторопела.

– Что я с вами сделала? – дергающимися губами выговорила она. – Да я вас первый раз вижу! Вы – внучка Глафиры Дмитриевны, да? А сама она где? Она лежит? Она здорова? Она жива? У меня завещание на квартиру, учтите! Я вам без суда эту площадь не отдам – я уже три года за ней ухаживаю! Поздновато вспомнили о бабушке!

– Майя, это я, – сказала сибирская красавица.

Вся дрожа от напряжения, Майя уставилась на женщину. Неужели они знакомы? Но при Майе к старухе никто и никогда не заходил. Круг общения Глафиры Дмитриевны ограничивался другими бабушками на лавочке у подъезда, а их Майя знала наперечет. Кто же это может быть? И вдруг она, к полному своему недоумению, заметила, что незнакомая ей молодая женщина одета в старушечьи кофту и юбку, причем те, которые носила в стенах квартиры сама Глафира Дмитриевна. На стройных и крепких ногах красовались дешевые, плохого качества, колготки, а обута красавица была в давно годящиеся на помойку тапки.

– Я это, я, не узнаешь, что ли? – повторила Глафира Дмитриевна.

Майя чувствовала, что не может сглотнуть слюну – горло стало сухим, как терка.

– Напоила меня своей турецкой водой – вот и получай! – подвела итог бывшая старуха.

Прислонившись к двери, от которой она так и не успела отойти, Майя сползла по ней на пол. Прямо на коврик для вытирания ног. Осознание страшной истины наконец-то шарахнуло по организму – ее скрутила тошнота, в глазах стали, мелькая, сливаться черные пятна. Оценив ее состояние, Глафира Дмитриевна плеснула ей в лицо водой из пластиковой бутылки. Видимо, остатками той самой.

– Вставай, потолкуем, – насмешливо бросила она и четким, твердым шагом направилась на кухню.

Как все было? Да настолько буднично и просто, что нечего и рассказывать. Сперва она решила полить из бутылки с турецкой водой цветы, но как раз в этот момент у нее в очередной раз закружилась голова, и Глафира Дмитриевна вынуждена была прилечь. Потом захотелось пить, а подниматься она опасалась… Отхлебнув воды из бутылки, Глафира Дмитриевна заснула, точнее, провалилась в ту обессиленную дремоту, что всегда бывает следствием пониженного давления; проснулась же она с удивительно ясным сознанием. Она легко поднялась, принялась готовить себе кофе и, выполняя привычные манипуляции с чашкой, подивилась тому, какими тонкими и стройными стали вдруг ее пальцы. Да и морщинистая сухость куда-то исчезла… Не конкретизируя свою дальнейшую реакцию, Глафира Дмитриевна просто махнула рукой.

– И что же теперь? – придушенным голосом вопросила Майя.

– Теперь? – оживленно откликнулась Глафира Дмитриевна. – Теперь одеться надо как-нибудь по-современному.

Уже по дороге на рынок Майя волей-неволей отмечала, что, даже облаченная в свою смертную справу (самое приличное, что нашлось в доме для выхода в свет), Глафира Дмитриевна без конца притягивает мужские взгляды. А уж после того, как они покинули рынок, доведя до нервного истощения продавщиц, оборачиваться вслед стал чуть ли не каждый встречный мужчина. Стройная и статная, натуральная блондинка, с лицом, в котором ни единая линия не отклонялась от совершенства, сибирячка была облачена в стильные кремовые брюки и бежевую блузку, словно идеальный рыцарь в идеальные доспехи. Она казалась бизнес-леди, покинувшей офис со строгим дресс-кодом. Майя чувствовала: стоит Глафире (так, без отчества, теперь она мысленно называла старуху) остаться одной, без провожатой, как за нею вырастет целый хвост мужского пола, вдохновленный ее безупречным внешним видом. О том, как смотрится она сама рядом с такой впечатляющей дамой, Майя предпочитала не задумываться.

– Зайдем-ка сюда, – велела Глафира, останавливаясь перед дверью весьма недешевого на вид кафе, вставшего у них на пути. – Надо же посмотреть, как оно теперь все – по-новому.

За столиком, сделав заказ с таким горделивым достоинством, точно ее никогда в прошлом не унижали работники общепита, Глафира по-хозяйски обратилась к Майе:

– Что будешь пить? Здесь крымские вина есть? Вот это я люблю! Возьмем по двести грамм Бастардо?

– Мне все равно, – убито откликнулась Майя. Она так и не смогла ни поверить в свершившееся чудо, ни смириться с ним.

– Все равно ей! – усмехнулась Глафира. – Все равно должно быть нам, старикам, а ты меня втрое моложе. Что, не оправдала я твоих ожиданий, воскресла? Так и скажи, не сиди как в воду опущенная. А то она и смерти моей ждет, и хорошую из себя корчит! Так, милая, не годится! Или кулаком об стол, но своего добейся, или тишком-молчком, да в праведники. Не вызывала бы ты ко мне зимой «скорую» – твоя была бы квартира еще тогда, а вызвала – получай!

– Неужели нельзя по-хорошему добиться своего? – горько спросила Майя, сраженная Глафириной философией.

– Нельзя, – не задумываясь, отвечала Глафира. – Или ты людей прижимаешь, или они тебя. Я вот тебя саму как давила! Ты у меня пикнуть не могла – все по-моему делала. А так разобраться, какие у меня силы? Старуха! А ты, молодая, сильная, так терпела, что даже противно становилось.

– А что мне еще оставалось делать?! – яростно прошипела Майя. – У нас не запад, у нас кредиты на квартиры дают тем, кто и так в деньгах не нуждается.

– Что ж ты мужика-то себе с деньгами не нашла? – беспардонно ткнула ее Глафира. – Вон в киосках сплошняком книжки про то, как стервой стать да олигарха себе отхватить. Сходила бы в клуб, приоделась бы… А то в Трою ездишь со старухами.

Последний укол окончательно вывел Майю из остатков равновесия.

– Вы же мне сами советовали ехать в Трою! – со слезами выкрикнула она.

Глафира усмехнулась:

– А если я тебе завтра повеситься посоветую, ты меня тоже послушаешь? Ты зачем со старухой связалась? Зачем старушечьей жизнью живешь? Ты же молодая еще – должна с мужиками гулять да аборты делать, а ты, как монашка, меня обихаживаешь. А я тебя, видишь как подвела, – не скрывая гордости, добавила Глафира, – все труды – псу под хвост! Теперь ты в мою квартиру въедешь лет через восемьдесят. Если сама, конечно, Богу душу не отдашь.