Федор Петров - Археологи: от Синташты до Дубны. 1987-2012

• Название: Археологи: от Синташты до Дубны. 1987-2012
• Автор: Федор Петров
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-87049-815-7

Сборник рассказов «Археологи: от Синташты до Дубны» представляет собой воспоминания об археологических и историко-культурных экспедициях, в которых принимал участие автор в период с 1987 по 2012 год, на территории Зауральской степи, в Монголии, на Алтае и на Верхней Волге. В популярной, эмоционально насыщенной форме автор рассказывает об особенностях жизни и работы научных коллективов археологических экспедиций и лабораторий, об основных типах археологических памятников и особенностях их исследований. Существенное место в книге уделено рассмотрению проблем археологического изучения поселения Аркаим и интерпретации полученных данных.

---

Спасите наши плавки

В 1988 году вышел русский перевод замечательной чешской книги Ярослава и Ренаты Малины «Прыжок в прошлое». Этот прекрасно иллюстрированный том в твердом переплете, написанный живым и доступным языком, целиком был посвящен истории и достижениям современной экспериментальной археологии – особой археологической дисциплины, которая занимается экспериментальным повторением древних бытовых и технологических процессов: изучает, как обработать каменное орудие, как слепить и обжечь глиняный горшок, как выплавить металл, как охотиться, как пахать землю и пасти скот, строить дома и корабли и многое, многое другое. В итоге книга подводила к опыту целостных реконструкций древней жизни – созданию специальных экспериментальных археологических поселков, в которых восстанавливалась повседневная жизнь разных эпох.

Эта удивительная книга моментально распространилась по археологическим кружкам – и пропало поколение. Начался массовый исход школьников, а даже и студентов, из классической археологии в экспериментальную. Зрелищность и наглядность восстанавливаемых древних технологических приемов завораживали. В короткий период времени я попробовал дома и в саду: обрабатывать кремень и яшму (малоуспешно), ткать ткань на небольшой простой раме (относительно успешно), лепить и обжигать керамику (относительно успешно) и ковать железные ножи – ножи получались мягкие и кривобокие, но сам по себе процесс был неимоверно привлекательным. Сахемы пединститутской экспедиции поддерживали охватившую нас «экспериментальную лихорадку», но ввести ее всю в организованное русло не могли – среди них практически не было людей, основательно занимавшихся экспериментальной археологией или стремившихся ей заняться. Исключение составил Сергей Владимирович Марков, который проводил широкомасштабные эксперименты по изготовлению керамической посуды ручной лепки эпохи бронзы. Все остальные заинтересовавшие нас экспериментальные направления первоначально разрабатывались школьниками практически самостоятельно.

Одной из первых таких самостоятельных учебно-научных групп, самозародившейся в среде челябинского научного общества учащихся, стала наша с Витей Лысенко и Мариком Вербовецкий группа по экспериментальной реконструкции металлургического процесса эпохи бронзы на примере поселения Устье. Это случилось в марте 1989-го. Мы шли втроем по холодному, частично заснеженному проспекту Ленина и, достигнув площади Революции, завернули в единственное в городе молочное кафе, в котором из мороженого посредством миксера изготавливали необыкновенно вкусные молочные коктейли – естественно, безалкогольные. Именно здесь, за стаканом коктейля, в нашем общении и сложилось окончательное решение: хватит фантазировать и экспериментировать поодиночке, мы образуем группу, которая займется этим сообща.

Когда мы сообщили о своем решении Николаю Борисовичу Виноградову, руководителю пединститутской экспедиции и лаборатории, он весьма поддержал наше начинание и немедленно вручил нам материалы по раскопанному на Устье в 1987 году сооружению на участке Ч/27, которое сам Николай Борисович интерпретировал как остатки металлургической печи шахтного типа. На этом материале мы и приступили к работе, немедленно закопавшись в разнообразные книги по древней и современной металлургии меди, в том числе – в Челябинской областной универсальной научной библиотеке, широко известной как «публичка», в которой к тому времени уже имели некоторый опыт работы. До сих пор у меня дома лежат тетрадки конспектов библиотечных книг и статей, заполненные то Витиным, то Марика, то моим почерком; схемы и дневники экспериментов, разнообразные фотоматериалы, образцы шлаков и фрагментов руды из шихты, оплавленные керамические сопла и многое другое.

У экспериментальной металлургической печи, 1989 год

Демонтаж экспериментальной печи

Удивительно, что наша группа продолжала достаточно интенсивно работать на протяжении шести лет, вплоть до 1993 года включительно, и явилась одним из самых устойчивых учебно-научных самообразований в школьной археологии, которые мне известны. К концу этого периода Виктор уехал учиться в Москву и увлекся там вещами, далекими от археологии, но мы с Мариком в 1994-96 годах образовали еще одну группу – на этот раз в рамках археологической лаборатории Челябинского университета. Мы занялись формализацией и компьютерной обработкой керамики эпохи бронзы и на протяжении трех лет сделали несколько научных работ по форме и орнаменту керамического комплекса поселения Аркаим – это была наша договорная тема, мы сдавали отчеты и даже получили за работу какие-то небольшие деньги. Впрочем, это уже другая история.

Итак, летом 1989 года в заречной части полевого археологического лагеря Устье впервые появилась наша экспериментальная металлургическая площадка, возобновлявшаяся потом на протяжении нескольких лет. На площадке возводилась металлургическая печь шахтного типа, сооружался небольшой наземный горн, устанавливались изготовленные нами меха и другое разнообразное оборудование. В окрестностях площадки мы закладывали ямы, в которых выжигали древесный уголь; за старичным руслом ручья Кисенет на склонах холмов добывали глину для сооружения наших печей, рубили в тальниковых зарослях ивовые прутья для их каркасов, таскали с реки воду в алюминиевых флягах для замешивания раствора.

Мы с Марианом Вербовецким на руднике Ташказган

За первой порцией медной рудой мы с Мариком, в сопровождении его отца, Эдуарда Эфроимовича, ездили на древний рудник Таш-Казган, расположенный на границе с Учалинским районом Зауральской Башкирии. Обследовали площадку меднорудных проявлений в районе самого Устья, но места древних выработок и полноценной руды не нашли, сейчас его более успешно ищет прекрасно оснащенная российско-американская экспедиция. Впоследствии мы еще ездили за рудой на Таш-Казган, один раз я отправился туда с нашим старшим товарищем Игорем Русановым, занимавшимся аналогичными экспериментами в рамках археологической лаборатории Челябинского университета совместно со Станиславом Аркадьевичем Григорьевым. В тот раз мы, порассчитывав на известный нам источник, умудрились остаться на водоразделе без капли воды – и тогда я имел возможность сполна оценить, насколько же это плохо. Вообще призраки той жажды, что иногда случалась в наших экспедициях, потом неоднократно посещали меня в городе. Бывает, пьёшь воду из-под крана и думаешь: какая же ты вкусная, и как же тебя много, вот бы напиться тобой впрок. Конечно, у нас не было опыта той смертельной жажды, что случается в пустынях, но и степной опыт дал достаточно для того, чтобы видеть большой смысл в замечательных словах Антуана де Сент-Экзюпери: «Вода! У тебя нет ни вкуса, ни цвета, ни запаха, тебя не опишешь, тобой наслаждаешься, не понимая, что ты такое. Ты не просто необходима для жизни, ты и есть жизнь. С тобой во всем существе разливается блаженство, которое не объяснить только нашими пятью чувствами… Твоим милосердием отворяются иссякшие родники сердца». Лишь позднее, повзрослев и изрядно отягчив свою душу и тело, я начал понимать, что и в этом вопросе, как и во многих других, «самого главного глазами не увидишь»…

Мариан Вербовецкий и Виктор Лысенко, 1990 год

В 1990 году мы работали на Устье в составе большого советско-американского лагеря, в который приехали специалисты, студенты и школьники из многих городов страны и из-за рубежа. Здесь реализовывалась масса самых интересных направлений экспериментальной археологии. На высоком насыпном холме обосновались специалисты по изготовлению каменных орудий, здесь студенты и школьники сбивали пальцы в кровь, пытаясь получить ровный скол или постигнуть тайны ретуши. Под широкими навесами замешивали глину, рядом теснились ряды уже готовых и украшенных орнаментом глиняных сосудов, сушащихся перед обжигом. Американские студенты строили из прутьев и связок камыша индейское жилище. В кузне стучали молотки и молоты, здесь под руководством опытного кузнеца наши и американцы осваивали первичные навыки профессии. В ходе означенного освоения кузница произвела такое количество разнообразного холодного оружия – от кинжалов и клевцов до мечей и сабель, что крайне озабоченный последствиями этого свердловский начальник экспедиции начал устраивать налеты на вооружившихся студентов и школьников. Нашего Виктора он заставил перековать в «спираль» лезвие изготовленного им меча. Впоследствии Витя с Мариком ходили в деревенскую кузницу и там выпрямляли меч, но прежней красоты и стройности клинка достичь уже не удалось.

Виктор Лысенко, 1990 год

В том году на металлургической площадке мы работали вместе с двумя самарскими студентами, занимавшими реконструкцией меднолитейного производства – Борисом Максимовым и Денисом Вальковым. Построенный ими горн, хотя и не без некоторых сложностей, дал возможность отлить целый ряд бронзовых предметов. А вот наши с Витей и Мариком эксперименты были несколько менее удачны. В ходе нескольких металлургических плавок нам удалось добиться процесса восстановления меди из руды, однако так и не получилось сделать этот процесс устойчивым и сколько-нибудь масштабным. Позднее мы поняли, что основная причина неудач крылась в том, что первоначальный объект реконструкции был выбран неверно: судя по всему, яма метрового диаметра, выкопанная в древности на дне рва, которую Николай Борисович представил нам как остатки подземной медеплавильной печи шахтного типа, в действительности не имела никакого отношения к металлургии.