Юрий Дихтяр - Бродяги Хроноленда

• Название: Бродяги Хроноленда
• Автор: Юрий Дихтяр
• Жанр: Русское современное

Треш-панк-сюр-социальная сатира. Машина времени забрасывает героев в мир, созданный из лоскутов альтернативных вариантов истории. Динозавр-профессор, гламурный Гитлер. Мэнсон – маньяк и Мэнсон – музыкант, Чапаев и Джим Моррисон, амазонки, говорящий белк, Лермонтов и Че Гевара и много других исторических и не совсем героев. Кровь, кишки, юмор и любовь в одном флаконе. Ядрёная смесь.

---

– А мы остались. Керосина не хватило. Я откуда знаю? Я тебе что, Эйнштейн? Вот ты книжки читаешь, ты и расскажи. Макс, ну подумай, что мы потеряли? Ну и хрен с ним, с тем миром. Неужели ты хочешь вернуться к жене? Она же тебя поедом ест. Ты же подкаблучник.

– Никогда я не был… Люблю я её…

– Ага, любишь ты её, как кошка Мурка любит Куклачёва. А то я не знаю. И работы у тебя нет нормальной. И детей у тебя нет. И вообще жили мы в конченной стране и на дурацкой планете, заселённой всякими уродами. Что ты там имел? Язву на нервной почве и гору макулатуры?

– Это не макулатура. Это библиотека.

– Не вижу разницы. От книг только одни неприятности. Вон, Ленин тоже много читал, и видишь, до чего дочитался. А здесь – природа, мягкий климат. Надеюсь, что мягкий. Будем питаться фруктами, корешками и кузнечиками. Опять же, экология, чистый воздух, поселимся возле водоёма, будем нагишом купаться, коз каких-нибудь местных заведём.

– Нет, ты явный идиот, – Максим тяжело вздохнул. От выпитого язык заплетался, и глаза теряли фокус, но он ещё держался и вполне внятно соображал. – Ты даже не знаешь, что тут можно есть, а что нет, Может не ты фрукты и кузнечиков будешь есть, а они тебя, а может, тут ночью температура падает до абсолютного ноля, а вдруг в озере водятся пиявки заползающие в задницу и пьющие кровь прямо из сердца, или местное Несси откусит тебе башку прямо на берегу. А женщины? Я без женщины долго не проживу.

– Я же говорю, коз заведём, – засмеялся Боря.

– Боря, нам нужно искать масло, или хотя бы коноплю. Масло я тебе из неё добуду.

– Я отолью. Ты со мной?

Они вышли из гаража и пошли за угол. Максим споткнулся о торчащий из земли корень и упал в траву. Боря принялся его поднимать, но Максим уже сладко спал. После нескольких безуспешных попыток передвинуть тело или разбудить друга, он таки пошёл отлить. Потом долго смотрел в небо, рассматривая неведомых насекомых и странных птичек с четырьмя лапами, похожих на пернатых зайцев с клювами. Затем, споткнувшись о Максима, полежал в траве, рассматривая причудливого жука. Но спать не стал. Настроение было ещё грамм на сто, он поднялся и пошёл в гараж.

Шок от увиденного выветрил весь алкоголь. Этого просто не могло быть. «Пчёлка» исчезла. Испарилась, словно и не было её никогда. Но на полу лежала открытая канистра. Борис поднял её, понюхал. Запахло специфическим запахом конопли. Машину угнали. Притащили горючее, и пока друзья валялись под гаражом, залили бак и увели прямо из-под носа изобретение века – полосатую жестянку, набитую часами – машину времени.

Борис взял со стола почти полную бутылку водки и приложился к горлышку, пока не рухнул на спину. Недаром говорили мудрецы – если не можешь решить проблему – залей её водкой. Так говорили мудрецы из СТО, в котором работал Борис.

Глава вторая. Третий Рейх жив

Адольф Гитлер сидел за огромным дубовым столом и пил коктейль «Майн Кампф» через соломинку. Рецепт этого коктейля изобрёл сам фюрер. Ничего замысловатого – русская водка, французский коньяк, шотландский виски, мексиканская текила, китайский маотай, индийский фени. Всё это в равных пропорциях смешивалось в тридцатилитровом бидоне и символизировало окончательную победу немецкого народа во второй мировой войне и мировое господство Третьего Рейха. Непосредственно перед употреблением в кружку (фюрер пил только из алюминиевой фронтовой кружки) добавлялась щепотка карри, зёрнышки чили и несколько капель конопляного масла. И не смотря на омерзительный вкус, напиток с лёгкой руки бога всей арийской нации стал популярным, и употреблялся патриотами как в дешёвых забегаловках, так и на светских раутах и официальных приёмах. Алюминиевые кружки стали символом победы и вытеснили из сервантов и барных полок бокалы, рюмки и коньячки.

Гитлер допил коктейль, вытер усы шёлковым платочком с вышитой свастикой, проверил, не сбилась ли чёлка. Затем надел фуражку с золотыми кантом, витым шнуром-филиграном и кокардой-орлом, усыпанной бриллиантами, рубинами и сапфирами. Достал из ящика стола складное зеркальце, полюбовался собой, подморгнул отражению и снял трубку телефона.

– Зельда, пригласите для отчёта господина Мэнсона. Он в приёмной?

– Никак нет.

– Немедленно разыщите его.

Чарльз Мэнсон, психопат и убийца, вечно небритый и непричесанный, но с бесинками в глазах и незаурядным умом, очень нравился фюреру. Гитлера привлекали подобные личности, яркие, неординарные, бесшабашные, презирающие законы, нормы и правила. Если найти к ним подход, они становятся верными псами, готовыми отдать жизнь за хозяина, или верными друзьями, готовыми пойти в огонь и воду ради друга.

Псами были Тед Банди, Чикатило, слабоумный Ричард Чейз, и ещё с десятка полтора маньяков разного калибра. Друзьями стали Мэнсон и пресловутый Зодиак. Зодиака всё-таки пришлось пристрелить за то, что он порывался совратить любимого мопса фюрера. А вот Мэнсон оказался адекватным, полезным, и кроме всего прочего, интересным собеседником. Так как маньяки почему-то плодились активно в таких странах, как Россия и США, источенными извращенным патриотизмом и всякими моральными запретами, маньяков приходилось доставлять самомывозом, выкупая за немалые деньги. Но после победы в войне, когда весь мир стал сплошной колонией Германии, эта проблема отпала. Но и маньяки куда-то подевались. Гитлер посмотрел на часы.

Прошло восемь минут, а Мэнсон так и не появился. Фюрер раздражённо походил взад-вперёд по кабинету, остановился возле огромного, в полстены, зеркала, посмотрел на себя, пытаясь найти хоть какой-то изъян. Но нет, он был безупречен. Китель от лучшего модельера искрил стразами, обтягивающие бриджи с нежнейшими рюшами, гольфы в сеточку, туфли из кожи оппосума с бантами и бахромой. Ансамбль завершала брошь в форме черепа, изготовленная из цельного алмаза размером с кулак. Фюрер был неотразим и великолепен. Когда он подравнивал специальной кисточкой усы, в дверь постучали, и вошёл Мэнсон. Выглядел он ужасно – давно немытые волосы, недельная щетина, спортивные брюки с вытянутыми коленями, кеды, майка и кожаный мясницкий фартук, залитый кровью. Покрутив в руке армейский нож, он вытер его об бедро, сунул в карман фартука и вскинул руку в приветствии.

– Чарли, дружище, ты заставляешь меня нервничать. Ты должен был быть у меня, – Адольф бросил взгляд на настенные часы, – четырнадцать минут назад. Немцы отличаются пунктуальностью и обязательностью. Только благодаря этим качествам мы смогли победить…

– Гламурненький костюмчик, – оборвал его Мэнсон, – не в моём вкусе, конечно, но на вечеринке в гей-клубе ты бы оказался в центре внимания.

– Прекрати, ты тупой мясник, ничего не подозревающий о последних тенденциях в мире моды. Я всю жизнь мечтал носить то, что мне хочется. Я вырос в бедной семье, донашивал всякую рвань после старшего брата. Ты знаешь, что я учился на модельера? И теперь, когда я стал самым великим человеком в мире, я могу позволить себе носить всё, что угодно. А чтобы всякие хамы не насмехались надо мной, я истребил не только гей-клубы, но и геев вообще. Вот так вот. Скажи, в чём это у тебя одежда?

– Это? – Мэнсон провёл пальцем по животу, размазывая ещё свежую кровь, – а что, не видно? Кетчуп, конечно.

– Чарли, мы же договаривались…

– Но, Адик, мне же нужно как-то снимать стресс после работы? Ты же знаешь, как нелегко мне приходится на своём посту штандарнен… штурманден…, блин, какой идиот придумал такой корявый язык. Бедный Гёте, несчастный Шиллер! Это какой нужно иметь талант, чтобы не просто разговаривать на этом языке, а ещё и стихи писать.

– Прекрати! Я не позволю оскорблять.… И вообще, не уходи от темы. Чей это кетчуп? Что значит, после работы? Рабочий день только начался!

– Ты же сам разрешил.

– Я? Не передёргивай, я разрешил тебе работать с фантомами. Это, поверь мне, тоже недешевое удовольствие. Целые институты работали над этим проектом, для того, чтобы ты резал их, как колбасу для бутерброда? Я закрыл на это глаза. По дружески, так сказать. А кровь откуда?

– Ну что ты кричишь? Фантомы-шмантомы. Ну, ошибся. Я никак не могу отличить, где фантом, а где девушка-селянка. Пе-ре-пу-тал. Имею я право на ошибку? Я же живой человек.

– Ты живой, а кто-то уже нет.

– Адик, я тебя умоляю, ты же знаешь, что я без этого не проживу. Может быть у меня такая маленькая странность? Изюминка. Фантомы – скучно. Да, они тоже кричат, тоже просят о пощаде, но как-то…неубедительно. Ну, прости…

Адольф ещё хмурил брови, но раздражение уже прошло. Всё же славный парень этот Мэнсон. Не мог великий фюрер долго обижаться на друзей.

– Хорошо, но помни, немцы не должны…

– Адик, сколько можно повторять, я не немец.

– Иди в жопу, – Гитлер сел за стол, указал на стул Чарльзу. – Мне нужен отчёт. Нужны данные за вчерашний день. Данные разведки. А ты с селянками развлекаешься.