Надежда Смирнова - Я вернулась, Господи! (сборник)

• Название: Я вернулась, Господи! (сборник)
• Автор: Надежда Смирнова
• Жанр: Русское современное
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-70939-7

Какие испытания уготованы нам свыше? Все ли из них мы в силах преодолеть в одиночку? Именно этими вопросами задается Ирина, героиня повести «Бог выбрал женщину». Непростые повороты судьбы приводят женщину к отчаянию, и она все чаще ищет утешения на дне рюмки. Однажды в руки Ирины попадает маленькая иконка Спасителя, подаренная соседом. С ее появлением многое изменяется в жизни женщины. Ей кажется, что кто-то незримо направляет ее к источнику света.

Допущено к распространению Издательским Советом Русской Православной Церкви, ИС 14-401-0059

Книга издана при участии прихода храма Святого Духа Сошествия на Лазаревском кладбище г. Москвы

---

Ей осталось теперь забиться, как мышке, в норку и не попадаться ему на глаза.

Алексей нашел ее сам. Через неделю, выходя из аудитории, Ирочка увидела его, стоящего у окна. Встретившись с ней глазами, Алексей улыбнулся, махнул Ирине рукой и, подхватив ее сумку с книгами, пропел:

– Милая моя, солнышко лесное…

Ирина засмущалась, не зная, что ответить, а он, не давая ей опомниться, сообщил:

– Бежим, у меня два билета в «Планету». Сеанс через полчаса.

Потом Ирина как ни пыталась, так и не могла вспомнить название фильма. Она сидела рядом с Алексеем, и ее трясло как в лихорадке. Когда погас свет и Алексей взял ее за руку, она явственно ощутила, что потолок надвигается на них. Она закрыла глаза – и все: Ирина отключилась настолько, что ей казалось, будто эти жаркие объятия и поцелуи, и его рука у нее на коленях – все это происходит не с ней, Ирочкой Колесниковой, а с какой-то другой девчонкой, которая и не живет в этом мире вовсе, а прилетела сюда с далекой неизвестной звезды. А Лешка, конечно же, не студент московского вуза, а герой увлекательного красивого романа, который ей давала читать Светка, и они вместе с ней рыдали над страстной трагической любовью романтичных героев.

Жизнь закружила Ирочку в радостном калейдоскопе. Она хохотала без причины, дурачилась, казалось, не ходила, а парила, излучая счастье и любовь. Иногда она ловила устремленный на нее грустный взгляд Костика. Но поделать с собой ничего не могла. Алексей затмил для нее всех.

Они бегали с ним в кино, а чаще всего по студенческим вечеринкам. Ирочка знала всех Лешкиных друзей, а так как веселые посиделки и праздники устраивались довольно часто и подчас затягивались за полночь, Ирина часто оставалась ночевать или в общежитии у подружек, или у Алексея.

Мама, конечно, была недовольна, не раз выговаривала Ирочке, иногда дело доходило даже до скандалов. Несколько раз Ирочка приходила домой под утро и, мягко говоря, не совсем трезвая. Родители пытались урезонить ее, отказываясь узнавать в этой потерявшей себя от счастья и творившей глупости девушке свою дочь.

А Ирочка, действительно, будто переселилась на другую планету, она жила только Алексеем, со страстью отдаваясь своему чувству. По-другому она просто не умела. Ирина с восторгом смотрела на Алексея, все его предложения – от прогулки по парку до очередной вечеринки – принимала безоговорочно. Она привыкла к тому, что каждая такая встреча с друзьями заканчивается попойкой, привыкла и сама выпивать. Сначала понемногу, позволяя себе одну-две рюмки вина, а однажды, подражая Алексею, лихо опрокинула стакан водки. Ей стало плохо, и Алексей трогательно ухаживал за любимой: подавал воды, мочил виски мокрым полотенцем, без конца целуя пульсирующую жилку на шее. Ирина не отпускала Лешкину руку ни на минуту. Ради этого она могла не задумываясь выпить еще хоть целую бутылку водки.

В конце учебного года, когда летняя сессия осталась позади, Алексей был включен в состав археологической экспедиции, которая собиралась отправиться на раскопки в Крым. Ликованию Алексея не было предела. Ирочка, конечно, тоже была рада за него. Однако и грустила, понимая, что им предстоит хотя и недолгая, но разлука.

Алексей устроил грандиозные проводы, они гуляли всю ночь. Пили, танцевали, опять пили. Ирочка не отходила от Лешки ни на шаг.

– Обещай, что будешь писать каждый день, – шептала она, прижимаясь к милому и с надеждой заглядывая в глаза.

– Конечно, – беспечно отвечал Алексей.

Ирочка ждала первое письмо две недели. Она вся извелась, похудела, каждый день с надеждой заглядывая в почтовый ящик.

– Ирочка, возьми себя в руки, – просила мама, с тревогой глядя на дочь. Ирочка молча поднимала на нее свои бездонные глаза, в которых читалась тревога, любовь, неуверенность и надежда.

Когда долгожданное письмо наконец-то пришло, Ирочка долго не могла открыть его – руки тряслись.

Письмо оказалось коротким и деловым. Устроился, копаем, пока не нарыли ничего интересного. Погода хорошая, много купаемся, устаю. Ни слов любви, ни нежности, как будто Алексей писал не любимой девушке, а сухой отчет о проделанной работе. Но Ирина была рада и этому, читала и перечитывала скупые строки, находя объяснение такому сдержанному письму в его усталости и занятости.

– Ирина, очнись, приди в себя наконец, неужели ты не понимаешь, что он не любит тебя, – мама говорила жестко, надеясь, что это встряхнет дочь, заставит ее задуматься.

– Леша меня любит, – на все мамины доводы отвечала Ирочка.

Письма по-прежнему приходили редко и были такими же короткими и неласковыми. Она не знала, что и думать. Но еще больший удар ждал Ирину впереди.

В один из дней Ирочка поняла, что беременна. Вначале эта догадка повергла девушку в шок. Казалось, на нее опрокинули целый ушат ледяной воды. В душу заползали растерянность и жуткий страх. Почти неделю Ирина ходила сама не своя, чем необычайно обеспокоила домашних.

– Что, опять не пишет? – допытывалась мама. – Пора уже привыкнуть к этому и… успокоиться.

Отворачиваясь, чтобы скрыть слезы, Ирина молчала. А ночью, уже не таясь, плакала в подушку. Алексей не писал, и Ирина подумывала, что пора рассказать о своем положении маме, как вдруг спасительная мысль мелькнула у нее в голове. Ирочкино настроение сразу же переменилось.

Она летала по квартире, целовала маму, готова была обнять весь мир.

– Ты с ума сошла, – мама схватилась за сердце, когда Ирина объявила о своей беременности. – Вы не расписаны, и потом, ваши отношения… – Мама просто не находила слов. А Ирочка повторяла без конца:

– Все будет хорошо, теперь все будет хорошо. Вот увидишь.

Она настрочила Алексею длинное письмо и теперь каждый день бегала к почтовому ящику. Ответа не было. Алексей не писал, не звонил, и Ирочка не знала, что делать. Она написала еще несколько писем, в надежде, что Лешка не получал предыдущие.

Ирина совсем растерялась, не зная, кому рассказать о своем положении. С мамой ей говорить не хотелось, все, что она скажет, Ирочка знала наперед. Видеть ехидные Светкины глаза тоже не могла.

Измучившись, Ирочка решила все рассказать Костику. Ей было все равно, что он мужчина, что любит ее без оглядки, а потому Ирочкины признания Костику будет слишком больно слушать. Но безысходность, страстная любовь к Лешке и невыносимое чувство ревности настолько истомили ее, что Ирочка решила наплевать на условности, позвонила Костику, договорилась о встрече и теперь ждала его на скамеечке в парке. От нетерпения пришла на полчаса раньше и вся извелась, пока считала минуты до прихода друга.

Костик примчался с букетиком цветов, осторожно присел рядом с Ирочкой и, не сводя с нее влюбленного взгляда, приготовился слушать.

Все время, пока Ирина говорила, он молчал, изредка поглаживая ее по руке. Когда она высказалась, улыбнулся:

– Рожай, Ирочка.

Ирина гневно зачастила, от волнения проглатывая слова. Да как он может так говорить, ведь Лешенька не знает об Ирининой беременности, от него ничего нет, скорее всего, до него ее письма просто не дошли. Вдруг он не захочет, да и ей одной как же с ребенком. Это же тяжело: плач по ночам, грязные пеленки, а главное, впереди два года учебы.

– У тебя есть мама, она поможет, – возразил Костик и, немного помолчав, смущенно добавил: – И я есть.

– Мама с самого начала была против наших отношений с Алексеем. – У Ирины задрожал голос от близко подступивших слез. – И вообще, что ты в этом понимаешь? Я думала, ты меня поддержишь, а ты…

Она резко встала, отбросила непослушную прядь со лба.

– Если от Леши в ближайшее время не придет письмо, – решительно заявила она, – я сделаю аборт, пока еще сроки не ушли.

Ирина произнесла эти слова, и ей стало страшно. За еще не родившегося малыша, за себя. И почему-то за Костика. А Костик гладил ее по голове, нежно прикасаясь к пушистым волосам. Ирина отпихивала его руку, злилась, а Костик никак не хотел отпускать ее, шептал что-то нежно и ласково.

Дома мама молча подала Ирине телеграмму. Ирочка прочла, повернулась и вышла. Мама было кинулась за ней, но Ирочка через плечо шикнула на мать и ускорила шаг.

Что происходило в последующие пять дней, Ирина помнила смутно. Она пила в подворотне вонючий портвейн с какими-то грязными, оборванными, дурно пахнущими людьми, которых и людьми-то назвать было трудно. Ночевала в подвалах, переходя из одного в другой. Ее лапали жирными, сальными руками, пытались целовать беззубыми, вонючими ртами – она не ощущала ничего. Ирина пила то, что ей подносили. Ничего не ела, спала урывками и опять пила.

На шестой день ее нашел Костик. Ирина лежала на грязном топчане в подвале соседнего дома, рядом храпела пьяная жирная тетка. Ирина не шевелилась. Она смотрела, не мигая, в потолок, под глазами залегли синие тени, губы потрескались. Спутанные, давно не чесанные волосы свисали клоками.

Костик подхватил ее на руки и, совершенно безучастную ко всему, принес домой.