Алексей Фомин - Как спасаться в миру?

• Название: Как спасаться в миру?
• Автор: Алексей Фомин
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-902716-25-9

Сейчас труднее, чем когда-либо, спасаться христианину из-за безмерно умножившихся соблазнов, расслабляющих душу столь тонко и незаметно, что путь креста и самоотвержения для христианина становится все более трудным. Но именно этот трудный, узкий и тернистый путь крестоношения заповедан Богом всем, кто хочет спастись.

---

Но был в восприятии театра и другой полюс, отмеченный соблазном признать за сценическим мастерством непреходящую и абсолютную ценность – вплоть до его обожествления. Причем отношение к театру как к храму, где происходит таинство единения земного и небесного, было ничуть не менее традиционным для русского литератора и актера, чем стыд перед «лицедейством». Первым, кто заговорил о театре как «лестнице к Богу» и о храме, был именно Н.В. Гоголь. А его современник, великий актер М.С. Щепкин учил собратьев: «Театр для актера – х.!?.?…? рам. Это его святилище! Священнодействуй или убирайся вон». «Искусство и театр должны возвыситься до храма, так как религия и чистое искусство очищают душу человечества…» – утверждает Станиславский в статье под красноречивым названием «Театр – храм. Артист – ж.?:? -?.???.? -?.? …?

рец». Это не метафора: для Станиславского театр действительно был религией. В его системе легко найти соответствие таким понятиям, как обет, смирение, послушание. Студия Художественного театра, созданная Станиславским для обучения актеров по его системе, была, как вспоминали современники и сами участники, чем-то «вроде монастыря со чистилищем». Особенно настойчиво пытались превратить театр в храм такие режиссеры Серебряного века, как Мейерхольд, Таиров. Театр той эпохи был просто одержим желанием возложить на себя великую миссию, занять в жизни людей место храма. Однако, «зазывая в театр-храм, – писал Андрей Белый, – они забыли о главном. Храм предполагает культ, а культ – веру и религию. Они даже не назвали по имени того бога, которому собираются поклоняться, превратив религию в смесь гносеологии и игры. Опасная перетасовка…»

А. Костерина. Наука и религия. № 6/2003.

«Позорища бесстыдства»

Всем христианам известно традиционно негативное отношение Церкви к театру. В настоящее время многие люди искусства заявляют о своем непонимании этой позиции и обвиняют Православие в обскурантизме.

Действительно, с самого начала христианская Церковь относилась к театру резко отрицательно. Она приравнивала актера к гладиатору, содержателю публичного дома и скульптору, изображавшему идолов.

Причина такого рода критики была связана – наряду с обличением феномена лицедейства – с резким упадком самого театрального жанра того времени, жестокостью его зрелищ и безнравственным поведением актеров на сцене. Дело в том, что бои гладиаторов и львиные травли смертников также происходили в театре и перемежались с непристойными мимодрамами актеров, заполнявших паузы. Такой театр, несомненно, служил растлению добрых нравов и вызывал законное недовольство Церкви.

Появление драматургии Шекспира, Островского и Чехова, режиссерской школы Станиславского, таких исполнителей, как Алла Константиновна Тарасова и Иннокентий Михайлович Смоктуновский, представляло собой качественно новое явление в театральном мире. При Советской власти, особенно, в так называемые «застойные» годы такой театр, по существу, часто противостоял идеологическому официозу и был своего рода духовным центром для многих нецерковных людей, подспудно не принимавших коммунизм.

Однако и в этом театре остается проблема лицедейства, то есть феномен перевоплощения (раздвоения личности) актера и неизбежная страстность в игре, не принимаемые Церковью. Вхождение в образ того или иного героя делает исполнителя не тем, кто он есть на самом деле, и эта расщепленность, в конечном итоге, отрицательнейшим образом сказывается на его психике, ибо все мы призваны Богом жить не по лжи. Сюжет же пьесы, пусть и построенный на реальных фактах, всегда является некоей формой неправды по отношению к играющему в ней актеру.

Кроме того, входя в тот или иной образ, актер уже и в жизни подчас долго не может выйти из него. Это также усиливает внутренний духовный разлад в силу утверждения в его душе коллективной и противоречивой до антагонизма (ведь актер играет самые разные, подчас диаметрально различные роли) личности, противной замыслу Бога о человеке как носителе неповторимой индивидуальности. В с.?.

вою очередь, талант, реализуемый в игре, активно способствует росту тщеславия и гордыни актера. Следствие всего этого – неминуемое удаление от Христа, Который, как Истина, не терпит разъедающей себя горделивой двойственности.

Сегодня театр, увы, опять все больше и больше напоминает римский. Пошлые, развратные пьесы с противоестественным уклоном заполоняют сцену. Театр снова подвергается деградации, и знамением этого стали объявления, которые чья-то недрогнувшая рука расклеивала в Москве: «Концептуальный театр ПОЛ-сатиры имени св. Эроса устраивает спектакль-буффонаду по произведению Льюиса Кэррола «Алиса в стране чудес» с обнаженными и разукрашенными краской молодыми актерами. Можно свободно фотографировать».

Становится предельно ясным, какие театры – и за что – святитель Иоанн Златоуст называл «жилищами сатаны, позорищами бесстыдства и гимназиями распутства».

Священник Михаил Ходанов. Вернемся ли мы к Богу? – М., 1998.

Из Правил Вселенских Соборов

Вот что сказано в «Книге правил святых апостолов, святых соборов вселенских и поместных, и святых отец»:

«Зрелища возбраняются, особенно в продолжение осми дней пасхи. Клирик, призванный на брак или на пиршество, при появлении игр или позорищных представлений, должен удалиться. Дети священников не должны ни представлять, ни смотреть мирских позорищ. Желающаго оставить занятие позорищными играми, не принуждать к ним вновь и не лишать благодати примирения».

«Никому из числящихся в священном чине, ни монаху, не позволяется ходити на конския ристалища, или присутствовати на позорищных играх. И аще кто из клира зван будет на брак: то при появлении игр, служащих к обольщению, да востанет, и тотчас да удалится: ибо так повелевает нам учение отец наших. Аще же кто обличен будет в сем: или да престанет, или да будет извержен». (24-е Правило VI Вселенского Собора)

«Святый вселенский собор сей совершенно возбраняет быти смехотворцам, и их зрелищам, такожде и зрелища звериныя творити и плясания на позорищи. Аще же кто настоящее правило презрит, и предастся которому либо из сих возбраненных увеселений: то клирик да будет извержен из клира, а мирянин да будет отлучен от общения церковнаго» (51-е Правило VI Вселенского Собора).

«От святаго дня воскресения Христа Бога нашего до недели новыя, во всю седмицу верные должны во святых церквах непрестанно упражнятися, во псалмех и пениях и песнех духовных, радуяся и торжествуя во Христе, и чтению Божественных Писаний внимая, и святыми Таинами наслаждаяся. Ибо таким образом со Христом купно воскреснем, и вознесемся. Того ради отнюдь в реченные дни да не бывает конское ристание, или иное народное зрелище». (67-е Правило VI Вселенского Собора)

«Детям священников не представляти мирских позорищ, и не зрети оных. Сие же и всем христианам всегда проповедуемо было, да не входят туда, где бывают хуления». (18-е Правило Карфагенского Собора 318 года).

«Позорищные и глумящиеся на зрелищах и прочия таковыя лица, или отступники, кающиеся и обращающиеся к Богу, да не лишаются благодати или примирения. (55-е Правило Карфагенского Собора 318 года).

«Подобает просити такожде и о сем, да воспретится представление позорищных игр в день воскресный, и в прочие Светлые дни христианския веры: тем паче, что в продолжение осми дней Святыя Пасхи, народ более собирается на конеристалище, нежели в церковь. Должно пременити определенные для позорищ дни, когда они встречаются с праздничными, и никого из христиан не должно принуждати к сим зрелищам». (72-е Правило Карфагенского Собора 318 года).

«Подобает просити еще и о сем: аще кто восхощет от некоего игралищнаго упражнения приступити к благодати христианства, и пребывати свободным от оных нечистот: то да не будет позволено никому склоняти, или принуждати таковаго паки к тем же занятиям» (74-е Правило Карфагенского Собора 318 года).

«Не подобает освященным, или причетникам зрети позорищныя представления на браках или на пиршествах: но прежде вхождения позорищных лиц воставати им и отходити». (54-е Правило Лаодикийского Собора 364 года).

Да, по правилам апостольским все сказано однозначно.

Современный мир политики

Диавол, возгордившийся и посчитавший себя равным Богу, с великой завистью смотрел на первых людей. Он присвоил себе право Бога руководить жизнью созданного Им человечества, стал вмешиваться в дела людей. Проявляется это и в современной жизни, особенно наглядно – в мире политики. Есть Закон Божий, который говорит нам, что можно делать, а чего делать нельзя. Этот закон написан в сердцах людей (Рим. 2, 14). Современный политик убеждает нас, что этого недостаточно, что надо использовать светские конституции, гражданские и уголовные кодексы, законы. Для чего? Разве нам недостаточно Божественного откровения? Разве само Божественное слово не объясняет человеку, что есть добро, а что есть зло? Само слово политика, само понятие политика – надуманное, искусственно созданное. Нам говорят, что есть некая общественно-политическая жизнь там, за церковной оградой. И она может быть даже полезной для Церкви, а может и не быть полезной. Нам говорят, что Церковь не должна заниматься политикой. Если под политикой понимать общественный порядок, то почему же Церковь не должна принимать участия в жизни общества? Ведь Господь создал нас для того, чтобы мы жили в этом мире, населяли этот мир, а не для того, чтобы взять нас из него. «Не молю, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы сохранил их от зла» (Ин. 17, 15). А если эта жизнь за церковной оградой – жизнь вне Бога, то с кем тогда она, эта жизнь?