Дхарма Свами - Адвайта

• Название: Адвайта
• Автор: Дхарма Свами
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-9573-1982-5

«Адвайта» – это книга русского мистика Свами Дхарма Сумирана, которая составлена на основе видеозаписей сатсангов с разными людьми, ищущими истину и свободу в настоящем.

Автор делится с читателями знаниями, которые он получил, общаясь с просветленными мастерами в ашрамах Индии и Непала. Но главная ценность этой книги – это личный мистический опыт Сумирана, который позволил ему реализовать свою подлинную природу.

Многие люди занимаются практиками, потому что им что-то обещают, но для них это только идея, что они будут переживать что-то такое необычное. И поэтому им тяжело, для них это только слова, для меня это не было словами уже где-то с двадцати двух лет, это был опыт…

Книга посвящается влюбленным: влюбленным в Себя, влюбленным в Существование, влюбленным в Истину.

---

Какие еще возможны нюансы? В группе должно быть чувство, что тебе дают свободу: прийти, уйти, – дают внутреннее чувство свободы в группе. Потому что в некоторых группах начинают понемножечку говорить: «только у нас»… Причем многие «группы» работают исподволь. Они буквально в течение одного-двух лет дают человеку возможность включиться в работу, и когда он начинает верить, жить идеями группы, ему говорят: «Если ты уйдешь, у тебя будут неприятности, кармические, семейные и т. п.». То есть его начинают психологически прессинговать, когда видят, что эмоционально он попался. Здесь надо с самого начала смотреть, что происходит, и если есть ощущение, что присутствует попытка именно вас удержать или сделать какую-то выделенность – «такое только у нас и нигде больше», – то надо быть внимательнее.

М.: Каковы основные ошибки, основные тупики практики?

С.: С одной стороны, их колоссальное множество. В христианстве их называют прелестями, в буддизме демонами. Демоны – это внутренние психологические пространства и блоки, в моем понимании. И их очень много, колоссальное количество нюансов. Когда начинается группа по дза-дзен, люди просто сидят, но если они действительно входят в практику, там появляются сложности, которые по ходу дела должны решаться. Для широкой аудитории прежде всего хотелось бы сказать, что когда человек соприкасается с психологией или эзотерикой, не надо спешить спасать других. Часто возникает некоторый максимализм. То есть люди начинают думать, что они уже все поняли, – это первая ловушка. Это подростковый максимализм в психологии, в духовности. Надо быть с этим аккуратным, потому что люди становятся навязчивыми для других, сами от этого страдают и окружающим создают проблемы.

То есть первое – не спешите учить других, не спешите. Второе – не думайте, что вы все поняли. Поначалу кажется, что все очень ясно. Потом начинаешь глубже заниматься и понимаешь, что ты ничего не понимаешь, что надо еще учиться и учиться. Третья сложность, с которой сталкиваются многие люди, – они начинают противопоставлять мирскую, социальную жизнь и духовную, создавая себе очередной конфликт. У человека и так было много противоречий в жизни, и появляется еще одно. Чтобы этого избежать, нужно обязательно научиться использовать социальную жизнь в целях своего роста – духовного и психологического. Надо обрести умение учиться через социальную жизнь, иначе всегда будет конфликт, всегда будет бегство от социальной жизни для каких-то внутренних процессов. И это перекрывает все плюсы, которые человек получает от эзотерической жизни. Надо стараться не создавать в себе конфликт, то есть не делить существование на мирское и духовное. Так бывает особенно поначалу: когда человек впервые соприкасается с мистикой, ему кажется, что это совершенно разные миры.

Вот еще один совет. Если вам не понравилась группа, где вы работаете, если вы уходите из этой группы к другому ведущему, не несите с собой чувство вины. Это ваш поиск, вы можете поменять группу, поменять ведущего. Настоящий учитель всегда вас поймет и, если вам это действительно нужно, просто вас благословит, чтобы вы пошли к кому-то еще. Потом, может быть через несколько лет, вы вернетесь к нему обратно, кто знает. Должно быть позволение к поиску, к исследованию разных групп, разных ведущих. Но это в том случае, если вы не чувствуете себя на своем месте. Если же вы чувствуете, что это ваш наставник и он вам говорит: «Не ходите по другим группам», – значит, не надо ходить. Но это если вы доверяете человеку, считаете, что вы у него хотите учиться. Потому что до определенного момента бегать по разным школам тоже неправильно. Разные ведущие работают разными методами. Когда эти методы сочетаются в одном человеке, они могут его разрушать, потому что бывают направлены в разные стороны. Человек достаточно опытный, зрелый может в себе интегрировать различные методы и школы. Он может пойти в одну, в другую школу, но это уже требует определенного уровня мастерства. А новички, если начинают бегать по разным группам, хватают много каши…

М.: Там-сям.

С.: Ну, «там-сям» – это еще ничего. Есть несочетающиеся группы. И если люди не понимают этого, они просто себя разрушают такой беготней. Не только пользы не получают, но и могут действительно навредить себе.

Поэтому часто наставник, если он оберегает свою группу, учеников, до определенного момента не разрешает им ходить в другие группы – до тех пор, пока они не становятся зрелыми, понимающими, способными интегрировать другую информацию, адекватно понять ее. Потом он их просто благословляет: идите, смотрите, пробуйте. Так было на Востоке, когда человек пять-десять лет не выходил из монастыря вообще никуда, а потом его выпускали, говоря: теперь иди в мир, неси дхарму. И здесь то же самое. Здесь своя диалектика. Свобода воли – куда хочу, туда пошел – тоже чревата, если человек не понимает каких-то вещей. Иногда наставник не пускает своих учеников не потому, что он фанатичный диктатор, а потому, что по-настоящему заботится об учениках. Что происходит: сначала, чтобы изменить человека, надо его расфиксировать, сбить у него точку сборки, говоря языком Кастанеды. И в этом состоянии люди очень уязвимы. Если человек в этом состоянии попадет в плохую компанию, то в него можно все что угодно заложить – энергию, информацию, он очень восприимчив, очень раним. И выпускать его в таком состоянии во внешний мир – это все равно что сделать операционный надрез и, не зашив его, отправить человека домой, сказав: зашьем завтра. Поэтому иногда очень к месту не позволять ученикам какое-то время взаимодействовать с внешним миром, с другими школами. Это временное требование, и опять-таки дело ведущего – понять, когда что будет к месту. А с другой стороны, бывают и группы фанатиков, и как человека от них уберечь, я не представляю. Я могу сказать об этом в нашем интервью – может быть, люди, которые его прочитают, будут в этом отношении внимательнее.

М.: Вопрос напоследок: что ждет духовные традиции в этом тысячелетии, как они будут развиваться?

С.: Здесь я хочу не столько сделать прогноз, сколько выразить надежду. Мне хотелось бы надеяться, что человечество и духовные школы найдут какую-то интеграцию, то есть человечество придет к пониманию того, что разделение населения Земли на социальные, политические, религиозные системы абсурдно. И сейчас Земля к этому подходит, информационно мы уже стали одним целым, и в плане передвижения по земному шару тоже, то есть Земля становится более интегральной. Хотелось бы, чтобы постепенно это коснулось и мистических школ, потому что, на мой взгляд, их объединяет общая цель. Методы могут оставаться разными, но не будет именно такого сектантского разделения – политического, экономического и социального.

Ошо говорил – и я с ним согласен, – что сейчас человечество находится в такой стадии, что оно или сделает скачок в медитацию, или покончит жизнь самоубийством в третьей мировой войне. И если посмотреть на нынешнюю ситуацию, то мне кажется, что сейчас духовность, медитация должны будут играть базовую роль, потому что энергии, средства массового уничтожения, которыми человек сейчас владеет, имеют настолько колоссальную мощь, что если люди не прикоснутся к медитации, не прикоснутся к внутреннему миру, тишине, то мы можем просто разрушить планету. И в этом плане роль духовных школ очень велика.

Должны измениться не политические системы, не социальные институты. Должны измениться люди. А изменение человека происходит вначале через психологию, а затем через медитацию. И я надеюсь, что это будет происходить, надеюсь, что будут люди, помогающие себе и другим двигаться в этом направлении. Мне кажется, в России по сравнению с западными странами достаточно высокий потенциал человечности, внутреннего, глубинного мироощущения. На мой взгляд, Россия обладает глубинным потенциалом, и хотелось бы, чтобы он раскрылся у нас.

И напоследок напутствие, наверное… Я два раза возвращался из Индии. Я пытался чувствовать Россию на контрасте, причем когда в Индии проводишь долгое время – полгода, год… Я пытался чувствовать на уровне сердца, что здесь происходит, как люди живут и какое у них мироощущение. У меня оба раза было глубокое переживание боли, страдания. Оно связано не с каждым конкретным человеком, это как некая атмосфера – атмосфера страны, ситуации, атмосфера, состоящая из агрессии, боли, безысходности. Поскольку я чувствую близость России, чувствую связь с этой страной, мне бы очень хотелось, чтобы люди, которые пытаются заниматься собой, что-то внесли в изменение этой ситуации. В первую очередь начать, конечно, надо с себя. Но если вам удается помочь себе, неплохо бы этим поделиться с другими. И тогда, возможно, мы что-то сможем изменить. Потому что, на мой взгляд, очень не хватает любви, очень не хватает мягкости, теплоты у нас сейчас. И если эти качества кому-то удается в себе найти и поделиться ими с другими, это прекрасно. Это сейчас гораздо важнее для России, чем магия, колдовство и все остальное. И плюс к этому очень не хватает понимания – понимания законов жизни, ее принципов. Мы в этом отношении – не только Россия, но вообще Запад – совершенно невежественны, на мой взгляд. Психология, которая сейчас пытается что-то делать, еще очень молодая наука, и она делает только первые шаги, хотя синдром подросткового максимализма у нее уже наблюдается. То есть она думает, что она уже почти все проблемы решила, а восточный мистицизм – это какое-то суеверие, пережиток.