Вадим Веренич - Семиотическое исследование права в контексте постмодернизма

• Название: Семиотическое исследование права в контексте постмодернизма
• Автор: Вадим Веренич
• Жанр: Юриспруденция

Данная работа представляет собой черновые заметки к монографии на тему юридической семиотики

---

В целях понимания специфики семиотического анализа права, стоит сказать пару слов и о методологии постмодернисткого исследлвания права, главным образом маргинальной техники синтеза, гибридизации юриспруденции и внешних наук. Выбор подобной методологической базы оправдан кризисом современной правовой догматики и истощением традиционой методологии права. Привлечение инородных методик и приемов анализов расширяет горизонт правовой науки, демистифицируя и демифологизируя многие сакральные для юристов понятия В отдаленной перспективе синтез методологий способен привести к более полному пониманию сущности права. В принципе существует большое количество способов сочетания методолгии различных дисципин. Несмотря на все многоообразие этих способов, в разрезе постмодерниского дискурса права известные философы права Ост и ван де Керхове сводят всевозможные способы к трем типам «скрещивания» анализа чисто юридических явлений с изучением метаюридических и инфраюридических феноменов права:

• плюрадисциплинарность – внутри одной и той же дисциплины наличиствует, наряду с комплеском «коренных» дискурсов, множество дискурсов, новых точек зрения на объект исследования этой дисциплины, научная мотивация которых черпается из инфраюридических (внеправовых) областей знания. Бесспорно, под этого определение лучше всего подходит постмодернисткая философия права, особенно концепция «мультилегализма», предложенная в 1998 году французом Этьенном Ле Руа. Корни этой теории простираются за пределы рамок сферы правовых наук, выходяя на рубежи системной теории, постмодернистской идеи плюрализма дискурсов (ср. «полифонию», диалогизм Бахтина и развитие его идей в трудах французских постструктуралистов), юридической антропологии и социологии П. Бурдьё. [2] Кроме того, Этьенн Ле Руа вполне в постмодернистском духе пытается свести к нулю элемент статики в анализе динамических аспектов права, подчеркивая текучесть права.

• интердисциплинарность – в рамках интердисциплинарного анализа объяснение правовых понятий и явлений с внутренней позиции чисто правовых наук дополняется привлечением выкладок, концепций и эмпирического материала т. н. «внешних», неюридических наук. Классическим примером служит социология права, где кроме чисто эмпирических исследований законодательной деятельности, существенным весом обладает теоретическое осмысление этих исследований (например, Хенн Кяярик в своих работах (Käärik2000,2001) анализирует механизмы законодательства с позиций системной теории автопоезиса Варела, Матурана, Луманна, Тойбнера). В историческом аспекте, интердисциплинарный метод частично позволяет проанализировать кризис правового модернизма и переход к постмодернизму, сопоставляя кризис права с общим коллапсом модернисткой науки, приведшему к возникновению теории относительности Эйнштейна, принципа неопределенности Гейзенберга, теоремы незавершенности К. Гёделя, концепции диссипативных структур Пригожина, уже неоднократно упомянутой теории автопоэзиса Варела и Матурана, идеи имплицитного порядка Бома.

• трансдисциплинарность – понятия и явления, изучаемые одной наукой переносятся в сферу другой науки, где они благодаря переосмыслению получают новое значения. Например, семиотика права описывает типичные правовые явления – нормы, запреты, дозволения, правовой кодекс – исходя из научного контекста семиотики. Поэтому понятия права в семиотческом свете видоизменяются, преобразуясь в знаковые системы или просто знаки. В качестве примера можно привести понятие трансформации, понимаемое по-разному семиотками права и юристами. Обратным примером является перенесение постмодернистских клише типа «смерть субъекта» и «смерть автора» в теоретический аппарат правовых наук (например, науки о авторском праве).

Франсуа Ост и Мишель ван де Керхове справедливо отмечают, что сочетание приемов, характерных для интердисциплинарного, трансдисциплинарного и плюридисциплинарного изучения права высвобождает универсальные структуры значения и открывает дорогу для взгляда на право со стороны, взгляда, свободного от влияния правовой догматики. Этот взгляд присущ и семиотике права, которая широко использует, комбинирует и заимстует приемы других наук.

Стоит начать с того, что перенесение понятий, присущих философскому понятию «постмодернизма» на материю права – задача не из легких, поскольку следует учитывать особенную специфику юридического. Во-первых, ключевые условия и характеристики постмодернизма воспринимаются сквозь призму модернизма, причем многое, как уже было сказано, зависит от того, что понимают под постмодернизмом – логическое отрицание отрицание или дальнейшую эволюцию модернизма.

Дихотомию «постмодернизм-модернизм» естественным образом дополняет и развивает набор понятий «структурализм-постструктурализм», особенно если учесть ярко выраженные французские коннотации этих понятий. Поэтому нужно задуматься над тем, если в праве столь же эксплицитно выраженные, антагонистические, но в то же время взаимодополняющие «течения мысли». При беглом взгляде на теорию права, в глаза бросается очевидная оппозиция понятий позитивизма и т. н. школы «натурального права». Несмотря на то, что позитивизм и естественное право являются основными водоразделами теории права, оппозиция позтивизма и натурализма, безусловно, это разделения несколько иного рода, нежели модернизм-постмодернизм. Гораздо более уместной аналогией разделения на постмодернизм и модернизмом можно считать дихотомию «позитивизм»/ «постпозитивизм», поскольку последний, вполне в духе традиции соссюровской семиологии, склонен исходить из посылки, что центральное место в объяснении права должно принадлежать лингвистическим теориям. Язык-основа познания права, поэтому юридические факты не могут существовать вне юридического языка. Во-вторых, юридический постпозитивизм опирается на идею рационального дискурса, тщательно и бережно отбирая крупицы рационального в юридическом дискурсе. Наконец, последователи идей постпозитивизма при анализе языка правовых текстов придерживаются герменевтических стандартов. Однако даже эта аналогия в известной мере условна, поскольку в поспозитивизме видят прежде всего развитие лингвистического позитивизма (преимущественно в его витгенштейновской трактовке), а не отказ от фундаментальной традиции юридического позитивзма. Очевидно, что подобное восприятие отнюдь не равнозначно видению постмодернизма как диалектического преодаления, отрицания проекта модернизма.

В достоверности этого умозаключения можно убедиться на примере современного осмысления диспута между двумя философами права, а именно, между Г. Л. А. Хартом и Р. Дворкиным. Безусловно то, что Харт атаковал «истинный юридический позитивизм», особенно в связи с разделением морали и права в учении довоенной позитивстской философии права (Hart1980:828). Подобные воззрения Харта позволили некоторым американским ученым усмотреть в Харте первого «постмодерниста от права». Но ведь зачастую таковым традиционно считается и Рональд Дворкин, главный оппонент Дворкина в споре о возможности существования универсального «права на моральную свободу» (Dworkin1980), права, свободного от утилитарного контекста и позитивисткой оболочки. Сомневаясь в актуальности утилитаристского наследия Бентама и Миля, Дворкин тем самым отрекается от «священной коровы» юридического позитивизма, т. е. представления о праве как о средстве достижения максимальной пользы. В этом смысле он не только постпозитивист, но и антипозитивист. Поэтому, те люди, которые видят в Дворкине постмодерниста, настаивают на том, что учение Харта – по своей сути ревизионистский позитивизм, «мягкий позитивизм», который многие, пользуясь избитым ярлыком «пост», именуют «постпозитивзмом» [3] (в их числе Б. С. Джексон (Jackson 1991)).

Однако исходя из элементарных правил логики, всякое отождествление между двумя магистральными парадигмами современной философии права (позитивизмØнатурализм, модернизмØпостмодернизм) окажется поспешным. Слишком неопределенно отношение меду позитивизмом (даже и в его смягченной форме) и постмодернизмом —явлением, чужеродным сточки зрения права; кроме того, разделение на позитивное право и право натуральное появилось задолго до популярной пары «модернизм-постмодернизм». Кроме того, причисляя столпов теоретической юриспруденции к той или иной парадигме, не стоит забывать о том, что взгляды многих из них нередко менялись коренным образом. Поэтому разумнее было бы говорить лишь о том или ином периоде акдемической деятельности конкретного ученого.

Тут дело в том, что понятие постмодернисткого немыслимо без концепции «модернистского». Самый простой путь самоопределения постмодернистской юриспруденции состоит в отмеживании от модернистских традиций правоведения. Позитивизм и натурализм – это две стороны одной медали: несмотря на свой антагонизм, внешне взаимопротивоположенные тезисы позитивизма (positivisme juridique) и натурализма (jurisnaturalisme) дополняют друг друга, образуя вместе единое целое. Позитивистом может считатся любой исследователь права, придерживающийся эмпирического подхода, даже если в основе его эмпирического анализа лежат понятия, заимствованные из арсенала натурального права (например, права человека) (Grzergorczyk, Michaut, Troper1993:27—28). Позитивисты отрицают классическую онтологию права (оппозицию «должного»-«сущего») и классическую эпистемологию (тезис позитивиста – «реальность непознаваема»). Правовой позитивзм отказывается и от онтологической перспективы метода естественных наук, поскольку в правовых терминах онтологический объект изучения естествееных наук нельзя верифицировать.