Арина Ларина - Карнавал любви. Новогодняя книга романов для девочек. Сборник

• Название: Карнавал любви. Новогодняя книга романов для девочек. Сборник
• Автор: Арина Ларина
• Жанр: Прочая детская литература
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-74230-1

Арина Ларина «Принц под елкой»

Ульяна и Настасья – лучшие подруги и влюблены в Антона и Ромку – тоже лучших друзей. Чтобы обратить на себя внимание ребят, девчонки устраивают грандиозный новогодний флешмоб, в котором участвуют все ученики. Но только почему-то парни по-прежнему продолжают увиваться вокруг первых красавиц школы, а Ульяна с Настасьей их не интересуют. Но Новый год – он на то и праздник чудес, когда исполняются самые смелые мечты и когда можно получить в подарок даже… принца под елкой!

Мария Северская «Сколько живет любовь?»

Вероника с самого детства была влюблена в Тима – лучшего друга старшего брата. Правда, любовь оказалась безответной. Да и чего еще ждать, когда парень старше тебя на три года и считает попросту мелюзгой. Уехав на несколько лет в Австрию, Ника постаралась выкинуть Тима из головы, но первую любовь, как известно, не забывают. Неожиданное возвращение повзрослевшей Ники под Новый год домой перевернуло жизнь парня с ног на голову, а самой девушке теперь предстоит ответить на главный вопрос – сколько живет любовь?

Ксения Беленкова «Отважься влюбиться!»

Хорошо, когда парень, который тебе нравится, – герой и готов, например, спуститься в подземный коллектор, чтобы спасти человеку жизнь, умеет держать слово и знает цену обещаниям. C таким парнем ничего не страшно, и не зря Полина в него влюбилась. Но вот как ему об этом сказать, если он – невидимка в школе и даже просто заговорить с ним не так-то легко. Но, кажется, у Полины появился просто фантастический шанс признаться в своих чувствах, ведь под Новый год самые невозможные мечты становятся реальностью…

---

– Знаешь, – задумчиво сказала как-то Ульяна, когда они с Настасьей после очередной репетиции брели домой. – Я бы никогда не подумала, что у нас в школе столько крутых ребят. И девчонок. Вот взять, например, Стаса с Димой. Их же не замечали, а теперь девчонки за ними табуном бегают. А что изменилось? Они такие же, какими были, просто наш флешмоб помог им раскрыться. Или Аня Красова. Просто толстая девочка, которая всех стеснялась и жалась по углам. А теперь ей вся школа, включая учителей, в рот смотрит. Потому что, казалось бы, толстая и толстая, что она может? А она ого-го что может. Мало того, ещё и других может научить. Вот ты умела так танцевать? Нет. И я не умела. А теперь мы на любой вечеринке зажжём! Того набора движений, который нам Красова дала для номера, вполне достаточно, чтобы все упали. Да куда бы мы ни пришли, если мы начнём вдвоём так танцевать, на нас все смотреть будут. И дело даже не в этом. Мы с тобой больше никогда не будем чувствовать себя серыми мышками.

– Это точно, – кивнула Настасья, довольно улыбаясь. – Мы не будем. И Аня не будет. И мальчишки эти из девятого класса. И операторы. Ботаны, дохлики… А как командуют, как креативят, сколько идей накидали в процессе! И к ним теперь – почёт и уважение. А всё почему? Потому что каждому хочется, чтобы его сняли. Я уж не говорю про Лютикова. Чистое недоразумение. Макаронина на ножках. А какой талантище! Какой драйв, какая харизма. Он точно станет режиссёром, поверь моей интуиции. Мы ещё будем гордиться, что учились с ним в одной школе. Я думала, он тихий и забитый. И что фамилия ему очень подходит – Лютик, цветочек. А он от слова «лютый». Как орёт, как напирает, как командует! Это ж танк. И как легко у него это получается. Кстати, по-моему, у них с Аней что-то такое намечается.

– Мне тоже показалось, – хихикнула Уля. – Вот, Шурупикова. Мы добрые феи. И даже если у нас с тобой ничего не получится, то принца для Золушки мы уже точно нашли. Так что не зря всё это затеяно.

Если б подруги знали, каких моральных трудов стоило Косте Лютикову это режиссёрство, они бы гордились собой ещё больше.

Когда всё только начиналось, у парня тряслись коленки, пересыхало во рту и кружилась голова от ужаса. Ему казалось, что его никто не будет слушать. Как и в классе. Что никто не будет соглашаться на его идеи. А что, он же ботан, непопулярная личность, что он может предложить? Да и сами идеи он генерировать боялся, чтобы не высмеяли. Но единственное, что Константин знал точно, что это его последний шанс стать человеком, а не забитой амёбой. И ведь идеи были. И режиссировать он умел. Сколько спектаклей он уже поставил мысленно. Ведь про театр и самодеятельность он Шурупиковой соврал. Не было никакого театра, он существовал только в лютиковских мечтах.

Оказалось, если себя пересилить и перестать видеть в зеркале пустое место, можно многого добиться. Уверенность сворачивает горы. Главное, чтобы она не переросла в ничем не подкреплённую самоуверенность. Приободренный тем, что его услышали, что не выгнали пинками с первого же собрания и, более того, даже попросили озвучить свои предложения, Лютиков осмелел и развил бурную деятельность. Многолетний страх оказаться на виду, под чужими взглядами, осыпался сухой шелухой. А желание спрятаться сменилось жаждой активности. А ещё в его жизни появилась она… прекрасная, понимающая, необыкновенная, волшебная…

«Если бы не Камышина с Шурупиковой, ничего бы этого не было, – подумал Костя, засыпая накануне решающего дня. – Они точно феи. Надо будет им об этом сказать, а то ведь они даже не догадываются…»

Акция прошла на «пять с плюсом». Танцевал даже директор, не говоря уже о пожилых учителях и техническом персонале школы. Мало того, ко всеобщему изумлению, старенькая гардеробщица Жанна Вадимовна добавила огоньку, лихо с гиканьем проскакав на швабре.

Для верности упёртый Лютиков сначала потребовал снять на видео две генеральные репетиции, а потом и сам флешмоб.

– Выберем самые удачные кадры, – отрубил генералиссимус Лютиков, за последнюю неделю ставший в школе фигурой номер один. Даже Леонид Львович не рисковал ему перечить в том, что касалось организации съёмок.

Когда Костя, наконец, гаркнул «Стоп, снято! Всем спасибо!», народ начал обниматься, кричать «ура» и поочередно качать то Лютикова, то взвизгивающих и придерживающих юбки Улю с Настей, то Першина с Вяземским, то заполошно голосившую Аню Красову.

– Не уроните! Только не уроните, я тяжёлая! – завывала Аня, периодически хохоча от восторга.

Клип монтировали два вечера, собравшись у Ромы дома. И снова смеялись, шутили, ощущая необыкновенное единение. Но если девушки воспринимают мир на тонких вибрациях души, каждой клеточкой переживая мельчайшие оттенки эмоций, то у парней всё происходит гораздо проще. Они не ищут определений для того, что происходит, не переживают счастливые мгновения вновь и вновь, они существуют в текущем моменте, в эмоциональном плане живя сегодняшним днём.

Ульяна чувствовала, что затея неумолимо приближается к развязке. Ей было немного грустно.

Немного, потому что в итоге получилось настоящее чудо, приключение, потому что жизнь всё же кардинально изменилась. Неуловимо поменялось отношение к зубрилкам и ботанам, которые теперь были «на коне». Настя с Улей всё же стали звёздами школьного масштаба, да и не только они.

А грустно было, потому что на вечеринку их так и не позвали. Наверное, Вяземский просто забыл. Или ещё не решил окончательно. Конечно, оставалась ещё надежда, но весьма призрачная.

Флешмоб прошёл, а любовь нет. Она, наоборот, – разгорелась ещё ярче, сильнее, и бедная Камышина совершенно не представляла, что со всем этим делать. Она не могла ни спать, ни есть, ни нормально учиться. Антон занимал все её мысли. Она тысячи раз снова и снова переживала мгновения, когда он касался её, когда смотрел, когда улыбался только ей, а один раз даже поцеловал в щёку от избытка чувств. Уля тоже хотела под прикрытием всеобщих эмоций и ликования чмокнуть его как бы по-дружески, но так и не отважилась. Дружеского поцелуя у неё, наверное, не получилось бы. И Вяземский всё бы понял.

– Бы, бы, бы, – устало пробормотала Уля, пнув ближайший сугроб. Она шла домой от Першина. Монтаж клипа был официально завершён. – Все мечты состоят из этого убогого условного наклонения, потому что они мечты, они условны, и в реальности им, скорее всего, никогда не воплотиться. А сама реальность состоит из сплошных «не».

Впереди маячила какая-то непонятная куча-мала. Словно в сугробе барахтался громадный осьминог. Фонари светили еле-еле, и если бы не ослепительно белый снег, делавший этот тёмный зимний вечер хоть немного светлее, она бы, наверное, вообще не поняла, что там происходит.

Дворники работали без энтузиазма, снег ежедневно валил с маниакальным упорством, поэтому вместо нормальных пешеходных дорожек дворы пересекали узкие, протоптанные местным населением тропы. Свернуть Ульяна всё равно не могла, поэтому, решив, что впереди очередной каток, на котором попа́дали соседи по дому, она устремилась на помощь.

То, что происходит что-то нехорошее, девушка поняла в последний момент. Уже подбегая, она осознала, что на снегу лежит блондин в синем пуховике, а над ним стоит второй, тёмный, массивный, с палкой в руке. И поза у этого второго явно угрожающая.

– Полиция! – заорала что есть мочи Уля таким тембром, что сама похолодела от ужаса. – Вон они! Буль, фас! Фас его! Собаками его травите! Окружайте!

И она залаяла басом. Тут же, то ли на крик, то ли на талантливо исполненное гавканье, отозвались ближайшие выгуливаемые псы.

Если бы кто-нибудь когда-нибудь сказал Ульяне Камышиной, что она может вопить столь диким, остервенелым голосом, она бы в жизни не поверила. Но нам не дано знать, какие скрытые резервы хранятся в нашем организме. Иногда люди могут развить совершенно чудовищную скорость, удирая от хищника. Или, спасая жизнь, совершить головокружительный прыжок, который никогда в жизни более не повторят.

В данном случае сработало второе «я». Потому что первое «я» потом еще долго тряслось и причитало, соображая, почему было просто не убежать и не вызвать полицию по телефону.

Тот, который с палкой, вспугнутым лосем метнулся в темноту, увязая в снегу и размахивая каким-то кулем. Через несколько секунд он вообще исчез из поля зрения. Перепуганная Уля бросилась к лежащему на земле человеку, не подававшему признаков жизни.

К её огромному удивлению и облегчению, лежащий оказался вовсе не трупом. Он смотрел на девушку ясными глазами, изредка помаргивая.

– Вы живы? – вежливо спросила Ульяна.

– Собак уберите, – одними губами произнёс парень. – Я их боюсь.

– Каких собак?

– Которые лаяли, – терпеливо пояснил пострадавший.

– Это я лаяла, – всё так же тихо ответила Уля.

– У вас здорово получилось. Я чуть не умер. Думал, они нас обоих сожрут, – задумчиво похвалил её спасённый блондин.