Гарри Беар - Лица российской национальности. Сборник рассказов и эссе

• Название: Лица российской национальности. Сборник рассказов и эссе
• Автор: Гарри Беар
• Жанр: Биографии и Мемуары

В книгу вошли произведения, созданные Г. Беаром в середине – конце 1990-х годов. Читателю предлагается авторское восприятие знаковых фигур русской истории и культуры – Ивана Грозного, Владимира Ленина, Михаила Лермонтова и Владимира Набокова. Каждый из персонажей видится автору неким «лицом (типом) Российской национальности», позволяющим судить о взаимовлиянии ключевых оппозиций в российском обществе: «личность – государство», «правящая элита – народ», «частная жизнь – жизнь страны». В книге представлена и повесть «Студент» (ред. 2003 г.), рассказывающая о молодом человеке, не нашедшем своего предназначения в «смутные» 1990-е гг. и сведшим счеты с жизнью. Это, по словам автора, только один вариант пути представителя студенчества «тогдашнего смутного времени», но этот вариант требует своего осмысления.

Вместо послесловия автор предлагает читателю свои «опыты» в стиле хокку и рубаи, отражающие знаковые события нашей действительности последних лет.

---

В декабре 1564 г. по Москве разнесся слух, что царь собирает своих ближних, берет с собой верных ему людей и едет с ними неизвестно куда. Попутно Грозный объявил духовным и светским особам, что он отрекается от престола и передает правление «всей земле». Московские князья и бояре заволновались, такое «отречение» царя могло в корне изменить их положение – возможно, в лучшую сторону… 3 декабря царь Иван с обозами отбыл из столицы, полностью отстояв обедню в Успенском соборе. Остановился он лишь в Александровской слободе, откуда и отправил 2 послания в Москву – Боярской Думе и духовенству и посадским людям. В первом послании Иване Грозный от души поносил всех изменников боярского племени, перечислял все их пакости царскому роду и жаловался, что не может мириться более с их изменами, а потому «налагает на них опалу». Высказывал он претензии и к духовенству, обвиняя его в стяжательстве и изменничестве. Во втором послании царь заявлял, что к московскому посадскому люду у него претензий нет. Послания царя, зачитанные на Красной площади, посеяли ужас в Московии, народ загудел, призывая либо вернуть царя, либо «потребить всех изменников и лиходеев». Представители Боярской Думы и духовенства, убоявшись народного гнева, составили делегацию и отбыли в Александров.

В 20 веке историки размышляли, как должно было ответить той правящей элите Московского царства Ивану Грозному. Что нужно было законодательно лишить царя престола и передать всю власть Боярской Думе. Что нужно было обезглавить опричнину, передавив по-тихому новых царских фаворитов. Что нужно было наотрез отказаться от условий, предложенных Иваном 4, постричь его в монахи и возвести на русский трон дядю царя Владимира Старицкого… Любопытные предложения, но вряд ли исполнимые в ту грозную эпоху (да и в нынешнюю?). Прошлые люди из бояр, в подлости поднаторевшие, все же не рискнули пойти на прямое смещение и замену царя; видимо, невозможно сие было.

Боярскую делегацию, прибывшую в Александров, царь велел схватить и говорить с ними, как с врагами. Иван Грозный поставил им ультиматум: он забирает себе в особый удел часть русских земель, ОПРИЧЬ остальных, учреждая там прямое царское правление, отбирает верных ему людей «конно и оружно» числом в тысячу для защиты от своих супостатов; остальная часть царства «земщина» отдается под управление Приказов и Боярской Думы. Москва также разделялась на «опричную» и «земскую» части, причем «опричные люди», набранные в основном из служилых людей и захудавших боярских родов, получали абсолютное преимущество над остальными. «Такого порядка Русь еще не знала», – замечает Н. Карамзин, однако в эпоху феодальной раздробленности 15 века подобный порядок правления в той иной форме место все же имел, и Грозный лишь шел проторенной дорожкой. Он, очевидно, рассчитывал создать некий прообраз идеального государства на «опричной» земле и позже распространить его на всю страну. Бояре и духовенство согласились с условиями царя Ивана.

С января 1565 года опричный порядок управления получает статус государственного, страна превращается в единое тело о двух головах: одна – царская, другая венчалась Боярской думой и Приказами. Опричники, эмблемой которых стали метла, привязываемая рядом с колчаном, и собачья голова, приторачиваемая к седлу, разъезжали по столице и другим «опричным» землям, именем царя творя «правосудие». Любые люди, и подлого, и благородного происхождения, получив бесконтрольную власть, рано или поздно начинают творить произвол; так случилось и с опричниками.

Грабеж и насилие опричников над не защищенными царской милостью людьми сделались на Москве правилом в эту лихую эпоху… Были убиты отец и сын Горбатые-Шуйские, князья Сухой-Кашин, Дмитрий Шевырев и другие. Н. Костомаров в своем очерке об Иване 4 описывает издевательства опричников над домашними опальных бояр: женщин насиловали и вешали на дверях их домов, невинных девиц раздевали донага и пускали ловить кур, самих бояр избивали плетьми, вешали, сажали на кол… Люди были для опричников «ловом», сами они – ловцами. Все эти бесчинства, так или иначе, санкционировались Иваном Грозным, который и сам любил участвовать в пытках и казнях.

Далеко не все одобрили такой порядок: митрополит Афанасий удалился в монастырь, сменивший его на посту митрополит Филипп публично осуждал зверства опричников и напрямую укорял Ивана Грозного в организованном содоме. Некоторые богатые купцы, пострадавшие от «царевых слуг» тайно расправлялись над особо отличившимися опричниками и их детьми. Наконец, в Новгороде, где еще не были подавлены основы народовластия, громко заговорили об «отложении от Москвы». Последовали поражения от войска Сигизмунда-Августа в Ливонской войне… Царь Иван опешил, весь его план переустройства общества и государства летел в Тартарары.

Глава 6. Походы на Новгород и Псков. Бегство Ивана из Москвы

После публичного (во время богослужения) лишения сана митрополита Филиппа, его пострижения в монахи и его слов Грозному: «Взыщется от рук твоих невинная кровь. Если молчат живые, то камни возопиют и принесут тебе смерть…», царь Иван озверел окончательно. Все время опасаясь измен со стороны ближних или отравления, он вызвал в столицу своего дядю Владимира Андреевича Старицкого с семьей и приказал ему выпить яд; домашних возможного своего преемника он разослал по монастырям, а слуг – приказал казнить. «Слезы лились в домах и храмах», но убить царя Ивана почему-то никто не рискнул: страх сковал людей окончательно. В декабре 1569-го царь, поверив слухам о возможном отходе Пскова и Новгорода к Литве, отправляется с бандой опричников на север страны.

Первой на дороге оказалась Тверь: царские выродки ворвались в город и принялись бить кого ни попадя, всех заключенных вытащили из темницы и утопили в Волге, загоняя баграми под лед. Ивашка и его сын присутствовали при этом и одобряли сие изуверские действия. Как пишет небезызвестный М. А. Трюхин: «Осатаневший царь бивши посохом своим людей неповинных, не слыша и не понимавши ничего – от ослепления своего бесовского». Еще за несколько лет до того митрополит Филипп стал называть Ивана 4-го «Сатанаилом», и Грозный в это время как бы стремится соответствовать этому имени. В Торжке все ужасы повторились, а уже в первых числах января 1570-го банда Ивана Грозного подходит к Новгороду. По словам Костомарова, бесчинства в Новгороде были «дикой местью царя живым за давно умерших». Когда царь с дружиной вступил в город, его встретила городская знать и архиепископ Пимен с чудотворной иконой и льстивыми словами. Но взбесившийся царь не слышит ни голоса разума, ни слов церковного иерарха. Он дает знак своему «верному псу» Малюте Скуратову, и побоище началось. По данным Псковской летописи, за поход Грозного на Новгород было уничтожено около 60 тысяч человек. Собрав на площади всю новгородскую знать с женами и детьми, царь приказал «пытать об измене».

Новгородцев заживо жгли особым составом, кололи глаза, вешали на дыбу, волоком тащили по замерзшей земле и метали в Волхов с моста. Женщинам опричники связывали руки, привязав к ним младенцев, и топили в Волхове. Насилие и бесчинства опричников продолжались больше месяца. Особо старались здесь отец и сын Басмановы, поганец Вяземский, предшественник Берии Скуратов. Затем, уходя, Ивашка велел истребить в городе все съестные припасы и домашний скот…

Такие бесчинства не повторялись в Великом Новгороде до воцарения в 1930-е годы нового варианта Сатанаила – Иозефа Сталина. Результатом Иванова похода стал голод 1570 года, когда в Новгороде и окрестностях люди вырывали мертвых из могил и поедали их. Из Новгорода банда Грозного направилась в Псков, которому была уготована та же участь. Войдя в Псков утром, царева дружина узрела невиданную картину: коленопреклоненные горожане держали в руках хлеб-соль и благословляли царя Ивана. Грозный, измотанный предыдущими казнями, не выдержал такого выражения смирения и сказал дружине: «Иступите мечи. Да престанут убийства!».

Однако опасность не миновала, царь приказал грабить городскую казну и пощипать зажиточных людей. Тогда местный салос (юродивый) Никола подошел к Грозному и протянул ему в дар кусок сырого мяса. Царь Иван изумился и ответствовал: «Я христианин и не ем сырого мяса». На что Никола громко заметил: «Ты поступаешь хуже, питаешься человеческим мясом». Пристыженный царь покинул Псков, не тронув жителей. Вернувшись в Москву, царь Иван ударился в набожность. Ему показалось, что все его злодеяния – результат «омрачения», наведенного на него колдунами и иными верными опричниками.

Иван Грозный решает наказать «злодеев», виновных в совершенных преступлениях. Но методы оставались теми же самыми. Призвав Афанасия Вяземского к себе и заговорив его разговорами, царь приказал истребить всю его семью. Вернувшись от царя. Вяземский не выразил при виде трупов близких ни удивления, ни гнева… Ужаснувшись такой выдержке злодея, царь приказал пытать Вяземского до смерти и повесить. Были казнены содомиты отец и сын Басмановы, «верных» дьяков Фуникова и Висковатого порубили на части и сварили в котле на площади в Китай-городе. В июле 1570-го царем было казнено до 300 бывших опричников, заподозренных в колдовстве и измене. Вместе с отцом наблюдал все это и участвовал в этом наследник престола князь Иван Иванович. По словам Карамзина, Грозный «достиг наконец вышней степени безумного своего тиранства; мог еще губить, но не мог изумлять». Московские люди, жившие в постоянном страхе за себя и своих близких, уже не были верной опорой трону. Новые царевы любимцы трепетали, видя бесславный и страшный конец своих предшественников. Политические противники России, видя состояние дел в Москве, решились на пересмотр былых Московских завоеваний.