Руслан Ходяков - Птица Чабос. В погоне за мечтой

• Название: Птица Чабос. В погоне за мечтой
• Автор: Руслан Ходяков
• Жанр: Русское современное

Это продолжение истории о Родионе Оболенском – взломщике и комбинаторе и бывшем владельце Луны, в которой он наконец воплотит в жизнь свою мечту и отправится в Рио-де-Жанейро – город мечты, мулатов и белых штанов.

---

– Ничего, гога! Вах! Ничего, Вероника моя дорогая! – просиял Мамука. – Не надо ничего расстегивать! Сиди себе! Я сам сейчас на свое место присяду!

– Хорошо бы, Мамука Вахтангович, – нервничая, проговорил летчик. – Мы уже двадцать минут лишних взлетную полосу задерживаем… Диспетчер наш борт на все лады по радио чуть ли не матом кроет! Присаживайтесь. Ваши шесть кресел в начале салона всегда свободны.

Мамука встрепенулся.

– Подожди Сережа! Подожди дарагой! – он схватил летчика за руку. – Я сейчас тебя с такой девушкой познакомлю! Вероника зовут. Вах, Сережа, какая девушка! Ты представляешь, биджё!? – он потянул несмело сопротивляющегося летчика к креслу Хомки. – Вероника – это Сережа, мой старый друг! Командир экипажа! Самый главный на этом самолете! Даже главнее меня – Мамуки Багратиони, потому, что у него штурвал есть! – он показал какой у командира экипажа есть штурвал. – Вот такой, вах!

– Да мы уже познакомились, Мамука Вахтангович! – запротестовал летчик, виновато и смущенно глядя на остальных пассажиров салона. Мы с ней договор фрахта подписывали два часа назад с вашего согласия! А сейчас, Мамука Вахтангович, отпустите меня и давайте, наконец, взлетать ради бога, а то меня после сегодняшнего случая к Домодедовской полосе ниже пятого эшелона не подпустят!

– Отпустите его, Мамука, – попросила Хомка.

– Хорошо, гога! – послушно согласился Багратиони. – Уже взлетаем! – он хлопнул в ладоши и кивнул своей свите, продолжающей толпится в тамбуре. – Все по местам! И я тоже по местам! – он задорно подмигнул Хомке и повернулся к командиру экипажа. – Давай, Сережа, делай свое дело, биджё! Вах! А когда взлетим, приходи ко мне! По стаканчику наа-а-астоящего грузинского вина выпьем!

– Маму-у-ука Вахта-а-а-ангович, – осуждающе протянул летчик. – Пассажиры ведь слышат! Еще подумают, что…

– Вах, вах, вах! – воскликнул Багратиони и обратился ко всему салону. – Дорогие мои пассажиры, – он обернулся кругом, подняв вверх руки так, чтобы все его видели. – Мамука Багратиони берет свои слова обратно! Сережа Золотухин, мой хороший друг и командир моего самолета в воздухе настоящее грузинское вино не пьет! Пьет он настоящее грузинское вино на земле, когда самолет приземляется. А в воздухе он его так… – Багратиони легкомысленно махнул ладонью. – Только нюхает! Ничего страшного, ведь, правда, вах?

– Веселенький у нас, похоже, будет перелетик, – шепнул Родион Веронике и усмехнулся.

Глава восьмая В которой самолет, наконец, набирает высоту, а Мамука Багратиони берется утверждать, что между Рио-де-Жанейро и грузинской столицей нет никакой разницы.

Мамука прошествовал в начало салона. Следом за ним гуськом потянулась его свита. Вторым шел Мцыри, бросая цепкие взгляды на сидевших в бизнес-классе пассажиров, словно выискивая подозрительные элементы, готовые причинить неудобство его хозяину.

– Это верный пес Мамуки. Цербер, – наклонив голову к Родику, проговорила Хомка. – Телохранитель, секретарь, юрист, администратор и поверенный во всех делах. Очень умный мальчик. Личность странная и загадочная. Где его Мамука нашел я не знаю, но, похоже, ему он доверяет больше, чем своей матери, – Хомка усмехнулась. – Да, его действительно зовут Мцыри. Ты угадал.

Следом за ординарцем Багратиони, как два зеркальных отражения, одинаковым жестом подобрав полы длинных, по-модному скроенных плащей, одинаково покачивая бедрами, проплыли девушки-близняшки уже не юного возраста, но еще и не ступившие в пору настоящей женской зрелости.

– А я то думал, что у меня в глазах двоится! – сказал Родик.

– Не двоится, – усмехнулась Хомка. – Близняшки. Бригада скорой помощи. Даже здесь Мамука выпендрился.

– Какой еще скорой помощи? – спросил Родион. – Сексуальной, что ли?

– Неа, – отрицательно качнула головой Хомка. – Медицинской. У всех богатых людей почему-то обязательно, через какое-то время, начинает ехать крыша на собственном здоровье. Мамука не исключение. Он всюду, в ресторан, в театр, в зарубежные поездки таскает за собой целый штат медиков. Эти девочки, не сексуальный, как ты выразился, эскорт, а обыкновенные медички. Хотя, одно другому, наверное, не мешает… А этот полноватый дядечка с пластиковым чемоданчиком, – Вероника указала взглядом на прошедшего мимо пожилого серьезного мужчину. – Профессор общей терапии, Иван Петрович Рублев, известный, между прочим, не только у нас в стране. Да ты его должен был по телевизору видеть!

– Не смотрю телевизор, – отмахнулся Родик. – Принципиально.

– И правильно, – согласилась Хомка. – Чего там смотреть… В общем, Мамука платит Рублеву столько, что на эти деньги можно целый реанимационный центр содержать. Вот Рублев за ним и таскается по городам и весям.

– И откуда вам, барышня, все известно!? – улыбнулся Родион и с интересом посмотрел на Хомку.

– Как откуда? – с усмешкой ответила девушка. – Мое самое любимое занятие заполнять анкеты. Разве ты не помнишь?

– А… Ну, да. Конечно. Полезное занятие. Согласен. Как говорил мой друг – Костя Остенбакин: «Моя анкета – цела жизнь. От первой графы до последней!»

– Философ, наверное, был твой Костя Остенбакин, – проговорила Хомка. – А кстати, кто это такой? Ты на него уже в который раз ссылаешься.

– Потом как-нибудь расскажу, – пообещал Родик.

Самолет продолжил разбег и, наконец, оторвался от взлетной полосы. Мир за стеклом иллюминатора как-то моментально превратился в огромный, бутафорский макет, поражающий своей детальностью и подернутый легким туманчиком перьевых облаков. Крохотные машинки катились по асфальтовым полоскам автострад. Коробочки многоэтажек жались к окраинам большого города, словно чья-то огромная рука одним махом сдвинула их в кучу большого города, как разлинованные картонные кубики.

– Наконец-то взлетели, – с удовлетворением прошептала Хомка.

– Прощай Родина, – хмыкнул Оболенский. – Здравствуй город солнечной мечты Рио-де-Жанейро!

– Подожди радоваться, – сказала вероника. – Ох, чует мое сердце, что все еще только начинается.

– Ну, что ж, – пожал плечами Родион. – Разве я не говорил, что больше всего на свете я обожаю приключения?

– Ты – да, – Хомка поджала губки. – Но я-то ведь на работе! Мне главное всю эту компанию доставить на другой берег океана и вернуть обратно в родные пенаты в целости и сохранности.

– Сочувствую, – согласился Родик. – Прими мои самые искренние соболезнования.

– Типун тебе на язык!

Рядом с их креслами, как фея из туманного облачка, материализовалась бортпроводница Сашенька с подносом, на котором стройными рядами красовались бокалы шампанского и красного вина.

– Пожалуйста, – елейно проговорила она, Шампанское или Хванчкара?

– Но мы ничего пока еще не заказывали, – возразила Хомка.

– Это Мамука Вахтангович угощает, – пояснил стюардесса. – Всех пассажиров самолета. От лица, так сказать, авиакомпании и от себя лично.

Хомка посмотрела в просвет между кресел, туда, где сидел Мамука со своей свитой, и увидела его улыбающуюся физиономию между спинками. Над Мамукой суетилась одна из медсестер близняшек, наматывая на крохотный, но упругий бицепс Мамуки хрустящую ленту тонометра.

– Мне вино, – сказал Родион.

– Передайте Мамуке Вахтанговичу огромное спасибо, попросила Хомка стюардессу, принимая у нее с подноса один бокал шампанского для себя и один бокал красненького для Родиона. – Хорошо?

– Хорошо, – кивнула та. – Еще, что-нибудь желаете? Кофе? Шоколад? Сэндвичи? Может быть легкий завтрак?

– У вас соленые огурцы есть? – с чрезвычайно серьезным видом спросил Родик, делая глоток

– Есть.

– А маринованные?

– Есть.

– А квашеная капуста?

– Тоже.

– А моченые яблоки?

– Моченых нет… – Сашенька, недоумевая, посмотрела на Родика.

– Черт, – расстроено покачал головой Родик. – Я так и знал! Ну не бывает так, что бы было все! Сейчас же принесите жалобную книгу!

– А моченые это как? – спросила стюардесса. – Есть свежие, но если надо я намочу, – девушка растерянно захлопала густо накрашенными ресничками.

Хомка чуть не поперхнулась шампанским от смеха.

– Ничего, Сашенька, – успокоила она девушку. – Это молодой человек так шутит. Он у нас шутник, – Хомка локотком ткнула Родика в бок. – Ничего пока не надо. Спасибо.

– Ладно, – стюардесса покосилась на Родиона и отплыла с подносом к соседнему ряду кресел.

– И вы туда же, дядя Родик! – ехидно заметила Вероника.

– Куда, туда же? – спросил Родион.

– Как и любому другому мужчине, вам нужно передо мной порисоваться!

– Вот еще! – Родион пожал плечами. – Не имею привычки рисоваться! Как говорил мой друг…

– Костя Остенбакин, – с улыбкой продолжила за него Хомка.