Фазу Алиева - Дагестанские притчи и тосты

• Название: Дагестанские притчи и тосты
• Автор: Фазу Алиева
• Жанр: Поэзия
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-98390033-2

Я много ездила по горным аулам, годами собирала в свои сердечные хурджины услышанное. Конечно, тосты, собранные в этой книге, – старинные, они не отражают сегодняшнюю новь жизни народов Дагестана, но они несут в себе нравственную древнюю мудрость людей, передаются из уст в уста, от поколения к поколению.

В данное издание включено много и новых тостов, преимущественно о любви и о женщине, ведь не мало раз приходилось мне после выхода первого издания тостов бывать на свадьбах, где теперь и женщины сидят рядом с мужчинами за одним столом и не только слушают прекрасные речи, адресованные им, но и сами говорят такие мудрости, что бывалые ораторы слушают их с восхищением.

И еще я посчитала целесообразным включить в книгу две поэмы – «Восемнадцатая весна» и «Орлы слетают с гор», посвященные конкретным личностям, сыновьям гор, как бы олицетворявшим собою в жизни мужество и преданность Родине, к чему всегда звала их горская мудрость.

Тосты, притчи, напутственные восьмистишия переведены на русский язык рифмованным стихом. Мне представляется важным, что Владимир Туркин, переводя аварские тексты, сохранил в них, с одной стороны, высокий стиль торжественности, а с другой – свободные речевые, разговорные интонации, свойственные этим тостам и притчам, не «заакадемизировал» их, а придал им характер некоторой языковой обытовленности и простоты, поскольку они взяты из устного обихода.

---

Притча вторая

Счастливого пути, сынок!
Не на пороге
Дают мужчинам цену
А в дороге.
И я тебя в дорогу провожу,
Но прежде… Прежде притчу расскажу.

Жил, говорят, орел в горах высоких.
Его ценили – он ведь был орел.
Но вот ему однажды показалось,
Что где-то там, в чужой стране,
Где нет орлов, – его получше
Оценят и больше славы воздадут.
И улетел орел. И там попал
Он в руки скряге одному,
Который вмиг подумал: «О, какая
Большая курица досталась мне!
Она, наверно,
Снесет яйцо большое для меня!»
И привязал к курятнику орла,
И горсть зерна швырнул ему.
Но ведь орлу зерно-то ни к чему,
Не ест орел. «Наверное, ему
Мешает клюв!» – подумал скряга
И отпилил кривой орлиный клюв.
Но все ж орел не ест.
«Наверное, ему, – подумал скряга, —
Мешают когти…»
Когти отпилил.
Орел рванулся, оборвал веревку
И улетел к своим. Но не признали
В родном краю орла.
Какой же он орел —
Без клюва и когтей?..

К чему, сынок, я вспомнил притчу эту
И рассказал сейчас?
А вот к чему:
Не лезь туда, где ни своим советом,
Ни делом – ты не нужен никому.
Не будь пустым тщеславием ведомым,
Дорогу с толком выбирай свою.
Ведь лучше быть чарыками, но дома,
Чем слыть папахой, но в чужом краю.

* * *

Пусть щедро жизнь его течет.
Пускай он людям будет нужен.
Пусть сто друзей ему не в счет,
И пусть он жаждет новой дружбы.

А враг… Когда один из тыщи
Завраждовал бы с ним к беде, —
Пусть и тогда он способ ищет,
Чтобы найти конец вражде.

И этой страстью к дружелюбью
Пусть в нем руководит не страх,
А чистота, которой люди
И реки славятся в горах.

* * *

Пускай ваш сын не видом важным
Прославится среди людей,
А тем, что всех скупых сограждан
Затмит он добротой своей.

Но главным жизненным условьем
Считает заповедь себе, —
Что лучше захлебнуться кровью,
Чем уступить врагу в борьбе.

* * *

Пусть он друзьям отдаст и разум
И вдохновение свое.
Пусть дружбу бережет, как вазу,
И пусть не разобьет ее.

И если друг ошибся в чем-то —
Пусть не осудит: не беда.
Себе ж и малого просчета
Пусть не прощает никогда

* * *

У нас в горах давно считают деды,
Что слово – это лестница.
По ней
Восходят прямо к голове твоей
То радости,
То горечи и беды.
Теперь вот и подумай хорошенько,
Пред тем, как вслух сказать и «а» и «б»,
Что ты кладешь на каждую ступеньку,
Или, точней: на голову себе.

* * *

С одним поленом
В очаге
Не разведешь огонь.
С одной рукою
Не ударить
Ладонью о ладонь.

С одной ногой
Не выйдешь в пляс,
В игре не пошалишь.
А хорошо ль, когда у нас
Всего один малыш?

Новорожденному, друзья,
Не скучно ль одному?!
Свой тост провозглашаю я
За братика – ему!

Притча третья

Счастливого пути, сынок!
Запомни, люди
Ничто не ценят так,
Как трудолюбье.
Вот слушай притчу:

Жил-был сын лентяй —
На шее своего отца сидел
Он много лет. И вот отец
Сказал ему однажды: «Слушай, сын,
Иди и заработай сам на хлеб!»
Загоревал лентяй. Да мама
Над сыном сжалилась
И денег дала ему. Под вечер
Сын деньги эти показал отцу:
Мол, вот, смотри, я заработал сам!
Отец – догадлив был – взял деньги,
Швырнул в огонь. Они сгорели.
А сын смолчал.
И в следующий раз
Мать снова сыну деньги отдала,
И вновь отец их сжег,
А сын смолчал.
И так уже не первый раз случилось.
Тут даже мать теперь засуетилась:
Ведь деньги жалко – попусту горят.
Пошел работать сын. А к ночи
Вернулся – деньги отдает отцу.
Отец опять в огонь их бросить хочет, —
Но сын как крикнет:
«Погоди, отец! Ведь эти деньги
Я честно заработал, вот смотри!»
И протянул отцу свои ладони.
На них мозоли были…
Вот тогда
Отец сказал: «Теперь я верю,
Ты честно заработал эти деньги,
Как я их зарабатывал всегда».

Вот притча и окончена.
Наверно,
Ты спросишь, мол, к чему я речь веду.
Хочу, сынок мой, чтоб ты понял цену
И трудовой копейке и труду.

* * *

Пусть он не знает лжи и лицемерья,
Не пряча глаз, глядит в лицо врагу.
Пусть благодарным словом и доверьем
Отмечен будет в дружеском кругу.

Пусть знает – чей очаг его согреет,
За чьим столом поднять заздравный рог,
С кем поделиться тайною своею,
На чей ступить иль не ступить порог.

* * *

Пусть будет он в труде проворен,
Но – и на свадьбу приглашен —
В закусках, в винах, в разговоре
Пусть будет тоже искушён.

И в танце быть ему примерным…
Но главное – иметь в виду,
Чтоб успевал он там быть первым,
Где человек попал в беду.

Притча четвертая

Притча есть такая,
Что однажды
Путник шел по горному ущелью
И увидел вдруг: в саду старик
Дерево сажает. Старику же
Больше, чем сто лет, наверно, было.
Удивился путник и спросил:
– Сколько ж лет скажи, отец, пройдет,
Прежде чем та косточка, что в землю
Посадил ты, – плод свой принесет?
Отвечал старик: – Ты прав, конечно,
Двадцать лет пройдет – никак не меньше,
Прежде, чем появятся плоды.
Я не доживу, пускай другие
Их съедят, как я питаюсь ныне
Тем, что еще предок посадил.

Предлагаю тост за старика я,
Чтоб его завет в веках не гас,
Чтобы щедрость именно такая
Отличала каждого из нас.

* * *

Хотя не всяких слов звучанье
Всегда таит в себе добро, —
Пусть сын ваш золоту молчанья
Предпочитает серебро, —

Уменье править словом трудным:
Охватывая даль времен,
Молчать, коль выступает мудрый,
И говорить, коль сам умен.

Притча пятая

Есть притча горская о том,
Что раз на свадьбу
Собрался юноша. Отец сказал ему:
«Смотри, сынок, не вздумай сесть за стол
Пока тебя к столу не пригласили, —
Знай свое место там, среди гостей.
И на вопросы тех, кто за столом,
Не отвечай бездумно. Будь разумен».

Пришел на свадьбу сын. Забыл о том,
Чему учил его отец. И сел
На место для почтенных стариков.
Вот гости, собираясь, входят в дом,
Почетных приглашают в центр стола,
А юношу все дальше оттесняют,
И оттеснили – к самому углу,
На край стола, почти что на порог.
Вы думаете, юноша извлек
Из этого какой-нибудь урок?
Нет – ничего подобного. Когда
Расселись гости, вдруг услышал он,
Как на другом конце стола один
Сосед спросил другого: «Слушай,
А нет ли у тебя ножа?» Тогда
Поднялся юноша и крикнул через стол:
«Вот, у меня есть нож!» И протянул
Он нож, который накануне подобрал
На улице, не зная, что убийце
Принадлежал тот злополучный нож…

О, сколько ж раз пришлось ему ходить
К судье, чтоб доказать свою
К убийству непричастность… Так теперь
За глупость головы платили ноги.

Прошу – примите пожеланье-тост:
Народным дорожите этикетом
И на не обращенный к вам вопрос
Не лезьте с необдуманным ответом.

* * *

Бывает, зло тебе бросает вызов.
Бывает, торжествует мразь и грязь.
Посмотришь – масло опустилось книзу,
А сыворотка – кверху поднялась.

Бывает так с хорошим человеком:
Умен, и чист, и благороден он.
А вот – живет, ни дружеским приветом,
Ни славой, ни людьми не окружен.

Бывает – заурядный человечек,
Сам по себе не значит ничего,
И выделить его из прочих нечем,
А люди вьются около него.

И все ж хочу, чтоб вера не погасла
В победу правды.
На своем веку
Увидишь, сын мой,
Как собьется масло,
Со дна всплывет.
И будет наверху.

* * *

Запомни, сын мой,
Как бы ни был длинен
Твой путь по жизни, —
До последних дней
Через года – во всей судьбе твоей
Останутся лишь две святых святыни.

Их имя – Мать и Родина.
Они —
Начало всех начал твоих высоких,
В час праздника иль в час беды жестокой
Ты перед ними голову склони.

На Родине ты сам в себе уверен,
Могуч и прочен, полон жажды жить,
Все, что задумал и свершить намерен,
Тебе поможет Родина свершить.

Лишь в отчем доме, лишь в родном краю,
Лишь в городе родном, в родном селеньи
Остудят материнские колени
Твою усталость и печаль твою.
И начиная путь свой,
И итожа
Успехи и потери,
Помни, сын,
Что ничего на свете быть не может
Страшней потери
Этих
Двух
Святынь.

* * *

Запомни, сын мой,
Что любовь – одна.
Единственно – одна,
Пока не ложна.
Она лишь солнцу может быть равна.
Двум солнцам жить на небе невозможно.
Пускай она затмит все пустяки,
Все мелкое вокруг себя заслонит,
Как солнце, восходя из-за реки
Стирает свет звезды на небосклоне.
Владей и управляй страстями сам.
Коварные, как ветер в непогоду,
Они то наполняют паруса.
То рвут их, опрокидывая в воду.

* * *

Запомни, сын мой:
В жизни много бед.
Ее уроки и мудры и строги.
И все ж, наверно, злей несчастья нет,
Чем вдруг да оказаться без дороги.

Дорога —
Под камнями ль, под песком,
Прямая иль кривая, —
Все ж дороже
Покрытого печалью и тоской,
Бесцельного,
Пустого
Бездорожья.

* * *

Как, сын мой, твое имя ни звучало б,
К каким высотам ни поднялся б ты, —
Запомни, что тропа берет начало
С земли,
С низины,
А не с высоты.
И, устремив свой взор к вершинам гор,
Ты все же опускай его к дороге,
А то, споткнувшись, поломаешь ноги
О камень иль какой-нибудь бугор.

Еще, мой сын, напутствие одно:
Не ставь амбар, чтобы хранить зерно
На высшей точке гор.
Ведь все равно,
Как ты не береги его, —
Оно
Мгновенно будет ветром сметено.

1

Запомни, сын:
Когда еще мятежна
Душа твоя,
Когда еще она
Не к будничной земле устремлена,
А чаще – к небу, к синеве безбрежной,
Когда еще в порыве ты,
Когда,
Презрен и осторожность, и сомненья,
Ты весь летишь на крыльях вдохновенья,
Бурля, как родниковая вода, —
Ты, разум самомненьем ослепя,
Вдруг станешь ждать торжественного мига,
Чтобы весь мир равнялся на тебя…
Нет, сам ты должен приобщиться к миру
И ладить с ним.
Не тешь себя обманом.
Ветрами от рождения земли
Повелевать не могут корабли.
Ветрами управляют океаны.

2

Запомни, сын:
Большие корабли
На берегу не гибнут, как скорлупки,
А гибнут в море – от земли вдали,
С взметенным флагом,
с капитаном – в рубке.

Так и мужчина, —
Если над страною
Зажжется смертоносная гроза, —
Не на перине,
А на поле боя
В последний раз закроет он глаза.
Названия погибших кораблей
Уйдут к другим, —
Что заново построят
А именем прославленных героев
Дочурок назовут и сыновей.
И я от всей души хочу, мой сын,
Чтоб ты делами долгими своими,
Из жизни уходя,
Не уносил,
А обессмертил
Образ свой
И имя.

* * *

Ты знаешь, сын, есть золото молчанья.
Но есть еще и слова серебро.
Хочу, чтоб ты не спутал их случайно:
Что зло из них, а что из них добро.
Я думаю, что жизнь тебя научит
Неписаному правилу сама:
Сказать иль промолчать?
Как будет лучше?
И выбор твой – свидетельство ума.
Здесь все должно быть честно, а не ложно,
Душою покривишь, считай, сынок,
Ты в поединке дал врагу возможность
Из ножен первым вытащить клинок.

* * *

Итак, мой сын, ты расстаешься с детством,
Не забывай о важном и святом, —
Не бойся рук своих запачкать честным,
Любым,
Полезным для людей
Трудом.
Лишь одного желаю в этот день я, —
Чтоб в долгой жизни до последних дней
Позорным и бессмысленным бездельем
Не загрязнил ты совести своей.
И не считай, что поздно или рано
Спасительная вдруг придет вода.
Да вылей на себя хоть океаны,
А грязь с души не смоешь никогда.

* * *

Будь верным, сын мой, сказанному слову.
Коль ты сказал: «Приобрету коня!»,
А кто-то, твое слово отклони,
Сулит тебе красивую подкову, —
Не обольщайся.
Не забудь о том,
К чему стремился. Твердым будь, как камень.
Ищи коня! Подкову ты потом
И собственными сделаешь руками.

Притча шестая