Матвей Любавский - Очерк истории Литовско-Русского государства до Люблинской унии включительно

• Название: Очерк истории Литовско-Русского государства до Люблинской унии включительно
• Автор: Матвей Любавский
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-985-08-1502-6

Данная книга является переизданием фундаментального, обобщающего труда по истории Великого Княжества Литовского выдающегося российского историка Матвея Кузьмича Любавского «Очерк истории Литовско-Русского государства до Люблинской унии включительно». В работе в масштабах восточноевропейского социально-исторического контекста X–XVI вв. рассматриваются ключевые вопросы происхождения, становления и развития этого государства: факторы и механизмы рождения державы; эволюция ее основных социальных, политических, правовых структур и институтов; роль уний XIV–XVI вв. и внешнеполитических факторов в исторической судьбе ВКЛ; историческое своеобразие этого государства и его общества по сравнению с Московской Русью и Польшей (XIII–XVI вв.).

Рассчитана на профессиональных историков-исследователей, преподавателей, аспирантов, студентов, магистрантов, краеведов и всех, кто интересуется историей Великого Княжества Литовского, Беларуси, Литвы, Украины, Польши, России.

---

Уже в процессе работы над магистерской диссертацией Любавский, помимо самостоятельного глубокого изучения Литовской Метрики, исследовал и польские картографические источники XV–XVII вв., а также польские законодательные памятники XIV–XVII вв. С 1899 г. «славянская» тематика прочно и надолго вошла в круг научных и преподавательских интересов ученого. По поручению историко-филологического факультета он начал преподавать «Историю западных славян» для студентов своего исторического отделения[151]. Курс этот, который Любавский читал в течение четверти века, был впервые издан в 1917 г. и приобрел большую популярность у слушателей тех лет.

Издание его именно в 1917 г. было далеко не случайным. Сам автор недвусмысленно указывал на это во введении ко второму изданию курса, так как считал, что изучение истории западных славян «прежде всего должно раскрыть и объяснить факт тех народных потерь, которые понесло славянство по соседству с германским миром»[152].

«Автора глубоко волновали вопросы, идущие от современности: как смогли западные славяне в большинстве удержать свою народность под напором чуждых стихий, при помощи каких средств и при содействии каких обстоятельств? Уяснение всего этого для русских, считает Любавский, имеет не только «теоретическое», но и жизненное значение, ибо дает возможность оценить должным образом позицию, занятую западными славянами в семье европейских народностей и взвесить до известной степени их шансы в будущем»[153].

Нацеленность работы на современность, продиктованная Первой мировой войной, сказалась даже на расположении материалов внутри курса. Стремление связать настоящее западного славянства с его прошлым заставило М. К. Любавского больше места уделить рассмотрению вопросов новой и новейшей истории Польши и Чехии.

Потребность слушателей русских университетов в учебном пособии такого рода продиктовала необходимость широкого хронологического охвата разрабатываемой проблематики (с VII в. до 1910 г.), привлечения широкого круга источников и литературы. В курсе М. К. Любавского использованы работы более 100 авторов. Включены в него и собственные наблюдения автора, содержащиеся в его статьях по истории Польши[154]. Отличное знание источников позволяло использовать труды предшественников и современников критически, самостоятельно и четко решать серьезные, конкретные проблемы истории западных славян.

Определенный вклад в науку внесли ценные наблюдения и замечания автора курса по ряду важных вопросов социально-политической истории Польского и Чешского государств. В первых восьми главах курса Любавский рассматривает историю западного славянства VI–IX вв. как историю единого этнического целого, уделяя особое внимание вопросам расселения славян в бассейне Вислы, Одера, Эльбы и Дуная, экономического и социального устройства, борьбы с соседями, создания и форм первоначальных государственных образований. Ученый отмечал огромное влияние торговли на процесс образования в них «общественных классов». Признание этого факта вылилось в четкую, недвусмысленную формулу: «имущественное неравенство повело к изменению социальной структуры западно-славянских обществ» (факторами, способствовавшими этому, были развитие торговли и земледелия, а также обогащение более зажиточной племенной верхушки панов и князей)[155].

Новым обстоятельством, определявшим социальную эволюцию западнославянского общества с Х в., признавалась его напряженная борьба за существование с германской экспансией на Восток. Это содействовало созданию среди западнославянских союзов крупных государственных образований[156], которые ученый охарактеризовал как «патриархальные монархии, опиравшиеся на военнослужилый класс». Опираясь на его силу, княжеская власть овладела народными массами[157]. Введение христианства привело к еще большему усилению роли княжеской власти в политической жизни западнославянских княжеств-государств. В социальной жизни этот момент способствовал выделению нового привилегированного класса духовенства, получившего от княжеской власти материальные и правовые льготы. Рост прав и материальной мощи церкви способствовал ее превращению «в крупную общественную и политическую силу» [158]

В очерке по истории Чехии IX–XIX вв., огромное влияние на которую, по мнению ученого, оказало экономическое, социально-политическое и культурное воздействие Германии[159], наиболее интересными и верными с позиций современного славяноведения выглядят характеристики чешского реформационного движения в XV–XVI вв. В этом сложном явлении, в котором тесно сплелись религиозные, национальные, социальные и политические интересы чешского общества, исследователь справедливо выделял его экономическую основу (недовольство чехов непрерывным ростом церковного землевладения)[160]. Под религиозной оболочкой движения ученый видел его социальное содержание: «…народ стекался в Табор в чаянии улучшения не только церкви, но и своего материального положения и с решимостью содействовать этому. Движение охватило и панских крестьян, которые бросали свои хозяйства и шли в Табор, не обращая внимания на угрозы своих панов. И они также увидели в своих оброках и повинностях нарушение Божьего закона»[161]. В социальном антагонизме политических группировок внутри гуситского движения, а не в разногласиях в догматах и обрядах крылась, по мнению М. К. Любавского, главная причина междоусобной борьбы между этими группировками[162].

Доказательными и достаточно полно раскрытыми выглядят выводы исследователя о том, что политика Габсбургов в Чехии в XVI–XVin вв. была направлена на уничтожение народных вольностей, всех особенностей чешского быта, унаследованных от эпохи самостоятельного существования[163], а также утверждение о росте экономического потенциала страны в XIX в. как основе чешского национального возрождения[164]. Свежим и необычным для того времени воспринималось включение в контекст очерка по истории Чехии главы, показывавшей картину социально-политической жизни страны в новейший период ее истории (конец XIX начало XX в.), оценки которому даются с либеральных, панславистских позиций[165].

Социально-политическую историю Польши (X–XIX вв.) ученый рассматривал в тесной связи с историей Русского государства. Сравнение политических и правовых институтов феодальных Руси и Польши нередко давало возможность Любавскому делать оригинальные, интересные наблюдения и выводы. Один из них о наличии феодальных отношений в Польше новый для того времени, поскольку польская историография длительное время отрицала их наличие в древнем Польском государстве. (Вопрос о феодализме в Польше был поставлен только в 1930-е гг.[166]) Следует отметить, что в своем понимании феодализма Любавский стоял на позициях юридической школы, хотя и неоднократно указывал на экономическую основу политического могущества польских феодалов-«можновладьцев» крупные земельные владения[167].

Внимательное, мастерское «прочтение» источника позволило М. К. Любавскому указать на главную причину экономического и политического застоя Польши в XVIII в. и потери своей независимости. Это, по мнению ученого, – шляхетская «золотая вольность», тесно связанная с «железным порабощением народной массы»[168]. Эти причины, усугубленные религиозной нетерпимостью, сопровождавшей наступление католической реакции в государстве, а также моральным упадком шляхты, развившимся «на почве полного безделья и барства», привели к тому, что у Польши в XVIII в. осталось «очень мало шансов на сохранение своего существования»[169].

Ученый дал трезвую оценку пребыванию Польши в XIX начале XX в. под «скипетрами» трех монархий: Пруссии, Австрии и России. Позиция либерального и панславистски настроенного историка диктовала необходимость критики в первую очередь попыток Австрии и Пруссии «онемечить» Польшу. Но далеко не в радужном свете характеризовались и русификаторские потуги царского правительства после 1818 г., когда «реакционный дух, охвативший императора Александра в эту эпоху, проявился и в других сторонах его политики в Польше»[170], превратившейся после поражения восстания 1830 г. в «оккупированный край, имевший особое управление с участием туземцев»[171]. В неприглядном для царского правительства свете исследователь показал реакционные усилия самодержавия по русификации Польши в 60-80-е годы XIX в.

«История западных славян» стала для исторической науки того времени не только ценным учебным пособием, но и во многих его разделах оригинальным научным исследованием (вопросы о классообразовании и создании государств у западных славян, о взаимоотношениях германцев и славян, о польском феодализме и характере реформационного движения в Чехии). Превосходное знание источников и литературы позволило ученому нарисовать яркую, четкую картину истории правовых и политических институтов Чехии и Польши. Многие конкретные наблюдения и выводы Любавского по вопросам истории западного славянства неоднократно использовались в работах советских славяноведов.