Анна Ерошина - Заблудиться

• Название: Заблудиться
• Автор: Анна Ерошина
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-000391-06-8

Потерять себя – что может быть страшнее и прекраснее? Заблудиться в равнодушных городах, забыться в чужих объятиях, не найтись для старой жизни, чтобы с нуля начать новую. Грустя и радуясь одновременно, как умеет только женщина. Эта книга – пример современной городской прозы, иногда ироничной, иногда лиричной, ну, и… кое-что о девушках.

---

уже скоро распустится розарий от цветов поклонников, мы расстаемся быстро, так как завтра с утра у меня выезд, репортаж, встреча с героями, эфир, словом, головокружительно интересная и занятая жизнь-работа. Особенно пока я молода и хороша собой.

В третьей я бы стала кандидаткой на роль пятой жены помощника сенатора федерального собрания нашей широкой и необъятной страны. Он дружит с олигархами, которые имеют замки в Европе и частные самолёты. В салоне ЯК-100, больше похожем на кабинку ресторана с мягкими кожаными диванами, они за несколько минут проигрывают друг другу в японского дурака мою двухмесячную зарплату. Они боятся и окружают себя рослыми молодцами. Они стареют и передвигаются из города в город не иначе как в цветнике коротких женских юбок. А я изо всех сил стараюсь отделиться от их эскорта – четырех пышных и высоких блондинок, которые сидят за стенкой. Надо держать марку и я становлюсь заботливой и понимающей подругой, претендующей на роль друга, и даже подбирающей достойный эскорт из тех, кому говорить и слушать необязательно. Мой олигарх любит, когда мне весело. Надо быть в хорошем настроении, показывая, что никакие внешние обстоятельства тебя не беспокоят, и подчеркнуто-равнодушно относиться к деньгам. Тогда есть шанс стать бизнес-леди и, как ни парадоксально, отстоять свою внутреннюю идею, что не все можно купить… правда, шанс довольно призрачный.

В четвертой я бы осуществила мечту энного процента россиянок выйти замуж за иностранца. Лучше за итальянца, но можно и англичанина. Со всеми вытекающими последствиями, может, даже виллой на море. Ну, или хотя бы огородиком на Уэльсе. С прогулками по Монмартру, и в старости – путешествием к американскому большому каньону или Галапагосам. В зрелом возрасте я бы перебралась в Норвегию. Там продолжительность жизни высокая.

В пятой я бы охотилась за настоящим мужиком – десантником, спецназовцем, следователем особо-опасного отдела. Слушала бы с ним концерты Круга и «Лесоповала». Плакала бы в подушку, когда он не приходит ночами и остро гордилась бы его мужественностью и своим женским бесконечным терпением. Потом бы я ощутила всё возрастающее желание перебраться от трёпа нервов поближе к лону природы, и переехала бы за 150 км от города. Там парилась бы в баньке, пила чай с брусничным листом, а вместо десантника завела бы белую козу на длинном поводке и занялась, наконец, тем, что не успела сделать за прошлые жизни – росписью по шелку, игрой на арфе, размножением перепончатокрылой черепахи в домашних условиях.

В шестой я бы стала птичкой, которой нужно съесть за день насекомых по весу равных массе ее тела. Иначе голодная смерть. А еще могут съесть тебя. Поэтому каждый новый день жизни – чудо.

Я не знаю, кем бы я стала в седьмой жизни, будь у меня возможность выбирать. И не потому, что у меня кончилась фантазия, а просто это уже и не так важно. Изменятся обстоятельства, жизненный опыт, но моя героиня – всё та же любопытная девочка, остановившаяся на распутье. Которой интересны все пути и способы существования. Лишь бы они делали её счастливой.

Ещё я бы хотела, чтобы мои по-разному прожитые героини встретились и поговорили. Может, только птицы не будет – ей нужно непрерывно ловить насекомых, чтобы выжить в этом мире.

2006–2007 гг.

8 марта. Часть 1

Не люблю 8-е марта. День солидарности трудящихся женщин. Сижу в кофейне с замужней подругой. Её

половина сказала, что не хочет быть как все и поздравлять её по праздникам. Что это банально. Как следствие – скандал вместо салата. Пьём тёплый мокачино. На столике стоят оплывшие свечи и муляжи фруктов. На стенах аппетитные картинки Рима и карта метро. Больше всего мне там нравилась станция Колизео. От неё можно пройти почти весь город за 2,5 часа. И встретить смешного фотографа в очках, который будет целиться в тебя длинным объективом. А потом присылать яркие фотокусочки итальянской жизни на небрежно нацарапанное на чужой визитке «мыло».

За стеклом-витриной люди делают друг другу восьмое марта. Вялый, как сушёная слива субъект несёт своей женщине три желтых тюльпана и пакет круглых фруктов. Другой покачивается, опираясь на дерево цвета корицы. Чёрно-белая собака, распластавшись на тёплом канализационном люке, зевает над кучкой уроненных кем-то мимоз. Официантки возбуждённым шёпотом обсуждают подробности 8-мартовского награждения. От сладкого кофе начинает подташнивать.

«Мы перестали творить безумства и лазить в окна к любимым женщинам». Кстати, я живу сейчас на первом этаже. На окнах – решетки. Скорей бы 9-е марта.

8 марта. Часть 2

С утра приходили подруги. Нинка травила у себя в коммуналке тараканов и пришла с ночёвкой, пакетом яблок и банкой солёных огурцов. Она держит строгий предпасхальный пост. Я сварила нам овощной бульон с капустой. Нинка придирчиво изучила состав куриного кубика, неосторожно брошенного мною в суп. Через час она попросила чего-нибудь поесть. Мы смешали крабовое мясо с варёным рисом и закусили бананами. У Нинки вспучило живот. Потом мы смотрели скачанные

с Интернета фильмы, лёжа на диване в обнимку. Нинка – пухлая симпатичная блондинка из налоговой инспекции с грудью четвертого размера. Она почти всегда ходит в чёрном спортивном костюме и боится, что к концу поста грудь повиснет, как носки. Её самые сексуальные фотографии – в синей форме старшего инспектора. На её месте я бы не стала снимать форму даже в постели. Утром Нинка уехала в санаторий и слала грустные смайлики в аську из пенсионерского рая.

Гузя прилетела из Лондона три года назад. Там она учила язык, подрабатывала продавцом в джазовом магазинчике и крутила роман с братом друга гитариста культового «Radiohead». Видела Лайзу Минелли, пила скотч с русскими студентами и отчаянно скучала по России. Гузель – пухлая маленькая брюнетка, крашенная в блондинку, увлекающаяся японским языком и башкирскими танцами. Вернувшись в Уфу, первое время она могла говорить только о проблеме всемирного потепления на планете Земля. Дома Гузя смотрит английские сериалы по BBC, пьёт пиво с начинающими актрисами молодёжного театра и отчаянно скучает по Лондону.

Тёплое красное вино, горстка пересказанных историй и энергично хохочущих подруг. На это восьмое марта я не чувствую себя гетеросексуальной. Праздничные часы по неуточненным причинам протекают без чуткого мужского участия. Из кислого молока я сделала несколько грустных оладий. Когда вино в фарфоровых чашках (переезд, однако) – можно закусывать его и блинами.

Пришла бабка-соседка и уточнила, не знаю ли я, кто поджёг в коридоре пол. Пока я в легком отупении разглядывала два еле заметных тёмных пятна на облупившейся краске, она настойчиво рассказывала биографию соседей первого этажа. И Николая, который не получив от нее десять рублей на водку, расковырял ломиком мусоропровод. А через несколько лет умер, ведь Бог все видит. И Залии, которая до синяков щипала невестку. И бывшей владелицы моей квартиры, которая торговала

в перестройку подсолнечным маслом, картошкой и наркотиками. Хотелось спать. Я сосредоточилась на подбитой войлоком двери квартиры, ведущей в бабушкин мир. Со всегда включенной радиоточкой, газетками для обуви, скрипящим диваном и надорванными корешками пахнущих лекарствами и мышами книг. Соседка, закончив монолог, благодарно пожелала мне спокойной ночи.

Следующим утром, гремя бутылками и пугая ранних собак, я поняла, что 8-е марта удалось.

2009 г.

29 февраля

Этого дня вообще нет в календаре. Вернее, он появляется раз в четыре года, на 24 високосных часа продляя зиму. Отодвигая сизое облако дождя, угрожающее городу первыми весенними лужами, промокшими носками, постепенно обнажающимися коленками и пиком обострения психических заболеваний.

Словом, день не должен был быть, но он случился. Чужой день, в чужом городе… когда я поняла, что завтра весна. Когда почувствовала, что больше нет сил смотреть из окна четырнадцатого этажа на голубей, слетевшихся на соседнюю крышу такой же однотипной многоэтажки в Сокольниках. Ждать звонков от редакторов столичной прессы – потенциальных работодателей, – чтобы, не дождавшись, с утра вновь бороздить просторы СМИ на утлом суденышке из опусов крепкой провинциальной закалки. И чего всех (нас) так в Москву тянет. Написать бы вот роман какой. Побродить по Патриаршим часа два, можно даже без «отвратительных жёлтых цветов», а вдруг встречу там – по застывшей в глазах тоске узнаю – это Он. И чего ему в такую метель дома не сидится.

– Девушка, вы москвичка?

Подобные вопросы раздражают как местных, так и приезжих. Но почему-то находятся люди, даже неглупые, которые их задают. Уже нет, в первом поколении – нет. Уехал дед подполковник из столицы на лечение в солнечные степные края, да так там и остался вместе с семьей и моим юным родителем – подальше от суеты. Это теперь так называется, но запах подземки да цветущих на бульварном кольце лип не отпускает, передается каким-то загадочным образом по крови.