Дмитрий Медведев - Черчилль 1911–1914. Власть. Действие. Организация. Незабываемые дни

• Название: Черчилль 1911–1914. Власть. Действие. Организация. Незабываемые дни
• Автор: Дмитрий Медведев
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-386-07017-5

«Чем дольше смотришь назад, тем дальше видишь вперед», – один из ключевых подходов, которым руководствовался Уинстон Черчилль в своей насыщенной событиями и решениями политической жизни. Этот подход не потерял своей актуальности и сегодня. А изучение деятельности Черчилля, которая была направлена на управление изменениями, концентрацию власти, принятие и реализацию непростых решений, представляет собой как увлекательный исторический экскурс, так и уникальный познавательный опыт.

---

Профессиональная пресса была менее благожелательна. Например, The Navy заявил, что не испытывает «чувства глубокого удовлетворения от смены первого лорда Адмиралтейства». Там же говорилось, что личность Черчилля проигрывает на фоне его предшественника: «Мистер Маккена, какими бы оригинальными взглядами ни располагал, начал осознавать огромную ответственность, которая лежала на нем, и постепенно из него стала формироваться крупная фигура в военно-морском флоте», а что касается нового министра, то ему, по мнению The Navy, представилась «возможность защитить свое право именоваться государственным деятелем».[67] Пройдет всего несколько месяцев, и Черчилль это право защитит. Уже в феврале 1912 года The Navy назовет его «человеком часа», восхищаясь, насколько «убедительными, четкими, ясными и патриотическими аргументами» отстаивается политика Адмиралтейства.[68]

Наиболее негативно выразился журнал The Spectator, заявивший, что новоиспеченному главе Адмиралтейства нельзя доверять: «Мы опасаемся мистера Черчилля за его нерешительность и излишнюю приверженность риторике. Мы не смогли найти в его карьере не только каких-либо принципов, но и хотя бы последовательного взгляда в отношении общественных вопросов. Он всегда держит уши по ветру, оставаясь при этом настоящим демагогом».[69] Это одна из самых нелестных характеристик, на которую у давших ее все-таки имелись основания. Но личность Черчилля, как покажут дальнейшие события, была намного сложней столь уничижительной оценки.

Единого мнения относительно нового морского министра не было не только у журналистов, но и у политиков. Например, герцог Коннот, который знал Черчилля в течение семнадцати лет и при этом «терпеть не мог его речи», полагал, что он «покажет себя не хуже Маккены». «Я не думаю, что он пойдет на сокращение флота, – добавлял герцог. – Он молод, все еще импульсивен, но он неплохой малый. И кроме того, он предан королю».[70]

Остин Чемберлен считал, что смена руководства в Адмиралтействе вызвана тем, что «Министерство внутренних дел воспринимается Уинстоном как слишком горячее место». По его мнению, Черчилль пришел к совершенно определенной точке зрения, что, «поскольку он не в силах соперничать в области демагогии с Ллойд Джорджем, ему следует выступить в роли государственного деятеля и человека твердой руки».[71]

Соперничество с министром финансов Ллойд Джорджем вряд ли представляло для Черчилля реальный интерес. В их удивительном тандеме ему была отведена вторая роль, и политик это прекрасно осознавал и принимал.[72] При этом Черчиллю нужно отдать должное: осознание второй роли нисколько не повлияло на успешность его ожесточенных споров с канцлером Казначейства во время драматических событий принятия бюджета Адмиралтейства зимой 1913/1914 года, о чем мы еще поговорим ниже.

Были, конечно, и те, кто назначению Черчилля симпатизировал. «Я очень рад, что ты оказался в Адмиралтействе, – напишет ему бывший премьер-министр Артур Бальфур. И добавит: – Свежий взгляд очень кстати в сложившейся ситуации».[73] Пройдет три с половиной года, и именно Артур Бальфур станет преемником Черчилля на посту первого лорда (конец мая 1915 года). Этот отзыв интересен еще и тем, что дает его представитель оппозиционной партии. Тем самым иллюстрируется еще одно важное качество Черчилля: он умел укреплять и развивать отношения с оппонентами, и его коллеги ценили это. «Могу всецело заверить тебя, что даже в самые жаркие эпизоды политического противостояния я меньше всего желал, чтобы разногласия по общественным вопросам повредили нашей личной дружбе», – признавался все тот же Бальфур.[74]

В отличие от прессы и истеблишмента, матросы и офицеры более или менее единодушно восприняли приход нового министра. Как это нередко случается в процессе организационных изменений, они с надеждой смотрели на смену руководства. «Моряки, по-моему, приняли Уинстона очень хорошо, – отмечал бессменный секретарь Черчилля Эдди Марш. – Все участливо относятся к нему и готовы дать шанс. Моряки счастливы, что имеют столь решительно настроенного первого лорда, обладающего бойцовскими качествами».[75]

Все эти высказывания наглядно подтверждают известный тезис, что мнение о вновь назначенном руководителе формируется задолго до того, как он примет на новом посту свое первое управленческое решение. Особенно это свойственно тем, кому предстоит работать под его началом. «Они могут вас любить и ненавидеть, доверять или нет, но скорее всего они уже определились, и очень вероятно, что нарисованный ими портрет нисколько не похож на вас», – объясняет молодым управленцам главный научный сотрудник Гарвардской школы бизнеса Уоррен Беннис.[76]

Мнение экспертов

«Подчиненные могут вас любить и ненавидеть, доверять или нет, но скорее всего они уже определились, и очень вероятно, что нарисованный ими портрет нисколько не похож на вас».

Уоррен Беннис

В следующих главах, рассматривая взаимоотношения Черчилля с его подчиненными, мы убедимся в правильности этого утверждения. Но как себя следует вести руководителям, оказавшись в столь непростой ситуации? У Черчилля перед глазами был пример полковника Джона Палмера Брабазона, под началом которого он служил в 4-м гусарском полку Ее Величества. Брабазон возглавил это соединение незадолго до того, как в его состав был приписан выпускник Королевской академии Сандхёрст Уинстон Черчилль, – в 1893 году. До этого полковник двадцать лет добросовестно служил в 10-м гусарском полку, официальное название которого в период с 1811 по 1921 год было «10-й, личный Его Высочества принца Уэльского Королевский гусарский полк». «В те дни это было, пожалуй, самое престижное армейское соединение», – свидетельствует Черчилль.[77]

Не имея возможности доверить Брабазону руководство 10-м полком, Военное министерство приняло решение назначить его в 4-й гусарский полк, чем вызвало крайнее недовольство среди гусар, которые входили в состав менее престижного, но зато отличавшегося более богатой родословной соединения. «Это неизбежно бросало вызов старшим офицерам полка, – объяснял Черчилль. – Кому понравится приход чужака с намерением „навести порядок“». Теперь все зависело от Брабазона, который «не стал ни перед кем заискивать». «Он взялся за дело с уверенностью профессионала и добился того, что его не только беспрекословно слушались, но и обожали по крайней мере капитаны и младшие офицеры, зато старшим он спуску не давал»,[78] – вспоминал политик, который решил использовать аналогичную модель поведения. И сделать это ему было относительно легко, поскольку он обладал качеством, которое не могло не произвести благоприятного впечатления на повидавших многое на своем веку моряков, – он искренне интересовался объектом управления, вникал в детали, беседовал с профессионалами, не гнушался лично разбираться в специфике стоящих перед флотом проблем. «Предубеждения против Уинстона в скором времени исчезли благодаря его всецелой отдаче», – констатировал вице-адмирал сэр Питер Греттон.[79]

В приведенных оценках о смене морского министра обращает на себя внимание акцент на доверии, которое получал Черчилль на новой должности. Создается впечатление, что он совершил ранее ошибку и теперь получил второй шанс. О какой ошибке может идти речь? Ответ лежит на поверхности. В памяти многих политиков, журналистов и моряков еще были живы воспоминания о событиях трехлетней давности, когда Черчилль, с присущими ему энергией и красноречием, боролся за сокращение бюджета на развитие… военно-морского флота.

Произошло это в декабре 1908 года, в самый разгар обсуждения бюджета на 1909/1910 год. Как напишет потом сам Черчилль, «я тщательно проанализировал характер и состав флотов Британии и Германии, их фактическое состояние и перспективы развития. Я не мог согласиться с заявлениями Адмиралтейства, что опасная ситуация ожидает нас в 1912 году. Я нашел, что данные Адмиралтейства на этот счет преувеличены».[80] Политик решил, что постройка шести линкоров в следующем году представляется излишней и достаточно ограничиться закладкой четырех судов.

Отлично отдавая себе отчет в собственной некомпетентности относительно технических характеристик новых линкоров, Черчилль обратился за помощью к специалистам: адмиралу сэру Реджинальду Кастенсу и бывшему директору департамента военно-морского конструирования сэру Уильяму Уайту. В политической поддержке потомок герцога Мальборо также был не одинок. Он объединил свои усилия с министром финансов Дэвидом Ллойд Джорджем. «Дорогой Уинстон, не могу не выразить тебе мое глубочайшее признание в поддержке, которая была оказана в сокрушительном разгроме глупого бюджета Маккены, – писал канцлер Казначейства своему коллеге. – Также выражаю мое глубочайшее почтение тому, с каким великолепием ты разорвал его на кусочки».[81]