Бхагаван Раджниш (Ошо) - Абсолютное Дао. Беседы о трактате Лао-цзы «Дао Де Цзин»

• Название: Абсолютное Дао. Беседы о трактате Лао-цзы «Дао Де Цзин»
• Автор: Бхагаван Раджниш (Ошо)
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9573-1581-0

В этой книге представлен цикл бесед Ошо, в которых он комментирует небольшой трактат Лао-цзы «Дао Де Цзин», ставший одним из памятников восточной мудрости.

Как всегда с пониманием и любовью, с юмором и глубокими прозрениями в суть вещей Ошо помогает нам совершить путешествие к источнику истины.

«Мое существо и Лао-цзы – одно целое. Я – это он» – говорит Ошо. Это метафора, но она дает нам понимание связи между создателем сутр и тем, кто их комментирует. Образно, доступно и просто Ошо раскрывает слушателям суть послания даосского мудреца и дает возможность увидеть то, что стоит за словами древних сутр, так глубоко и полно, как если бы их комментировал сам Лао-цзы.

---

Любовь предстает в двух обличьях – это голод и насыщение. Вы принимаете голод за любовь. Как только вы понимаете, что ненависти нет, а есть состояние, необходимое для возникновения голода, тогда ненависть становится частью любви. Тогда она обогащает любовь. Тогда гнев становится частью сострадания и обогащает сострадание. Сострадание, не допускающее никакой возможности для гнева, бессильно, в нем нет энергии. У сострадания, допускающего гнев, есть энергия, жизненная сила. Любовь, не допускающая никакой возможности для ненависти, выдыхается. Тогда брак становится похожим на тюрьму, вы не можете сбежать. А любовь, включающая в себя ненависть, – это свобода; такая любовь не иссякнет никогда.

Согласно моей математике жизни разводы случаются только потому, что каждый день вы оттягиваете разрыв. Разрыв начинает зреть изнутри, и однажды он убивает брак, полностью разрушает его. Если вы понимаете это, то я предложил бы вам не ждать: разводитесь каждый день и снова женитесь. В этом должен быть такой же ритм, как и в смене дня и ночи, голода и насыщения, лета и зимы, жизни и смерти. Утром вы любите, в полдень – ненавидите. Когда вы любите, вы действительно любите, вы любите тотально; когда вы ненавидите, вы ненавидите тотально. И неожиданно вы обнаруживаете в этом красоту: красота заключена в самой тотальности.

Тотальная ненависть тоже прекрасна, она так же прекрасна, как и тотальная любовь; тотальный гнев тоже прекрасен, он так же прекрасен, как и сострадание. Вся красота в тотальности. Гнев сам по себе отвратителен, ненависть сама по себе отвратительна – это просто долины без холмов, без вершин. Но вершина и долина вместе превращаются в прекрасный пейзаж: с вершины долина кажется восхитительной, а вершина великолепна, если смотреть на нее из долины.

Вы движетесь, и река вашей жизни течет между двумя берегами. И постепенно вы все лучше и лучше начнете понимать математику жизни и перестанете думать, что ненависть противостоит любви – они дополняют друг друга. Вы больше не будете думать, что гнев противостоит состраданию – они дополняют друг друга. Вы больше не будете думать, что отдых противостоит работе, а ночь противостоит дню – они дополняют друг друга. Они создают совершенное целое.

Так как ты не любил, ты боишься ненавидеть – ты боишься, потому что твоя любовь недостаточно сильна, ненависть может разрушить ее. На самом деле ты не уверен, любишь ли ты вообще, – вот почему ты боишься ненависти и гнева. Ты знаешь, что они могут полностью разрушить дом. Ты не уверен, существует ли дом, или это только твоя фантазия, воображение. Если это воображаемый дом, то ненависть разрушит его; если это настоящий дом, то ненависть сделает его крепче. Когда заканчивается шторм, приходит тишина. Когда отступает ненависть, влюбленные снова готовы упасть друг другу в объятья – такие свежие, как будто встретились в первый раз. Снова и снова они встречаются, снова и снова – как в первый раз.

Влюбленные всегда встречаются впервые. Если вы встречаетесь второй раз, то любовь уже состарилась, стала затхлой. Она стала скучной. Влюбленные всегда влюбляются каждый день – свежие, юные. Вы смотрите на свою женщину и даже не можете узнать ее – настолько по-новому она выглядит. Вы смотрите на своего мужчину, и он кажется вам незнакомцем; вы влюбляетесь снова.

Ненависть не разрушает любовь, она разрушает только застой в ней. Она очищает; и если вы поймете это, вы будете благодарны ненависти. А если вы сможете быть ей благодарными, в вас возникнет понимание, и теперь ничто не сможет разрушить вашу любовь. Теперь вы впервые твердо стоите на ногах; теперь вы можете впустить в себя шторм и стать благодаря ему сильнее, богаче.

Не смотрите на жизнь, как на нечто двойственное, не смотрите на нее, как на конфликт – это не так. Я познал, я испытал это сам – это не так. Жизнь – это единое целое, в ней все соответствует друг другу. Вам нужно просто понять, как позволить этому соответствовать, как разрешить этому соответствовать. Позвольте всему соответствовать друг другу. Это прекрасное целое.

И если хотите знать мое мнение, я скажу, что даже если бы мир и мог существовать без ненависти, я бы не выбрал такой мир; он был бы совершенно мертвым и скучным. Он был бы таким сладким и приторным, что вам захотелось бы соли. Если бы мир мог существовать без гнева, я не выбрал бы его, потому что сострадание безжизненно без гнева. Противоположности создают напряжение, противоположности закаляют. Когда железо проходит через огонь, оно превращается в сталь; без огня оно не может стать сталью. И чем выше температура в топке, тем лучше закалка, тем прочнее сталь. Если ваше сострадание сможет пройти через гнев, то чем горячее гнев, тем мощнее будет закалка и сила сострадания.

Будда сострадателен. Он воин. Он вышел из касты кшатриев, самураев. Должно быть, в его в жизни было много гнева – а потом, неожиданно, возникло сострадание. Махавира тоже вышел из кшатриев. На самом деле, хотя это выглядит странно, в этом есть определенная закономерность: все великие учителя, проповедующие отказ от насилия, вышли из кшатриев. Брамины не учили ненасилию. Известен только один брамин, которого считают аватарой, его имя Парушарам. Он был одним из самых жестоких людей в мире; брамин – и самый жестокий человек! Все двадцать четыре джайнских тиртханкара были кшатриями, Будда был кшатрием. Они говорят о ненасилии, сострадании, так как пережили жестокость – они знают, что это такое, они прошли через это. Если брамин и попытается быть ненасильственным, его ненасилие будет очень поверхностным. Только кшатрий, воин, прошедший через огонь, действительно сострадателен или, по крайней мере, у него есть возможность стать сострадательным.

Поэтому помните: если в вашем сердце борются противоположности, не выбирайте. Позвольте и тому и другому быть в вас. Будьте просторным домом, в котором достаточно места. Не говорите: «Пусть во мне будет только сострадание и не будет гнева; пусть во мне будет только любовь и не будет ненависти». Не обедняйте себя.

Места достаточно и для того и для другого. Не нужно создавать противостояние между ними; никакой борьбы нет. Вся борьба исходит из вашего ума, из того, чему вас научили, из вашего воспитания, ваших обусловленностей. Весь мир твердит: «Надо любить, не надо ненавидеть». Как может любовь существовать без ненависти? Иисус говорит: «Возлюбите врагов своих». А я скажу вам: «Также и ненавидьте своих любимых» – тогда возможно единое целое. Иначе то, что говорит Иисус, неполно, не завершено. Он говорит: «Возлюбите врагов своих». Вы только ненавидите. Он говорит, что надо любить – но вторая часть, в любом случае, отсутствует.

Я говорю вам: «Своих друзей, своих любимых вы должны также и ненавидеть. И ничего не бояться». Тогда постепенно вы увидите, что нет разницы между врагом и другом, потому что вы ненавидите и любите врага и любите и ненавидите друга. Вопрос только в том, как упала монета: орлом или решкой. Тогда друг – это и враг, а враг – также и друг. Тогда различия исчезают.

Не создавайте борьбы внутри, позвольте существовать и тому и другому. И то и другое вам необходимо, это два ваших крыла – благодаря им вы сможете летать.

Последний вопрос:

Ошо,

Лао-цзы, возможно, великолепен, возможно, он – вершина мудрости, но сама эта высота делает его бесполезным для таких обычных людей, как мы. Другими словами, нельзя ли сказать, что Махавира, и Моисей, и Мухаммед гораздо более практичны и полезны?

Да, это так. Они гораздо более практичны и полезны. Но они полезны, потому что они не меняют тебя полностью; они идут на компромисс, они не трансформируют тебя тотально. Они кажутся полезными, они практичны, это верно – Мухаммед или Моисей – очень практичны, так как соответствуют твоему уму. Вот почему они кажутся практичными. Все, что кажется практичным тебе, они тоже считают практичным.

Лао-цзы совершенно противоположен твоему уму, и в этом – возможность трансформации. Мухаммед не трансформирует тебя. Ты можешь стать мусульманином, ты можешь стать хорошим человеком, ты можешь даже стать добродетельным, но ты останешься там же, где и был. Измерение не изменится. Махавира не изменит тебя – ты станешь лучше, но останешься тем же; подправленным, но тем же; очищенным, подкрашенным, обновленным, но тем же. С Лао-цзы ты будешь полностью разрушен и возрожден. Он – и смерть, и воскрешение.

Постарайся уяснить это. Тебе понятен Махавира, его расчеты подходят для твоего ума – его логика не превосходит твою. Вот почему его логика практична. И это не совпадение, что все его последователи становятся бизнесменами – расчетливыми, вычисляющими, практичными людьми. Это не совпадение, что все джайны становятся бизнесменами – способными к математике, умными, расчетливыми. И это не совпадение, что все евреи – самые расчетливые люди на земле, самый расчетливый народ, самый разумный народ. Джайны и евреи почти одинаковы; джайны – это индийские евреи. Почему это так? Моисей практичен, Махавира тоже практичен.