Виктор Колюжняк - Крокодилы мистера Пинки

• Название: Крокодилы мистера Пинки
• Автор: Виктор Колюжняк
• Жанр: Русское современное

Мистер Пинки терпеть не может младенцев, детей, подростков и взрослых инфантилов. Еще он ненавидит частную собственность, банкиров, политиков, военных и тех, кто бросает мусор мимо урны. Но больше всего мистер Пинки ненавидит мечтателей. Когда он встречает одного из этих слащавых фантазёров, то достает часы, открывает крышку и появляются крокодилы: Дарсей и Персифаль. Отправившись по следу, они не отступят, пока не поймают жертву в громадные пасти. И тогда уже мистер Пинки займётся фантазиями…

---

– Не имею понятия. Это розыгрыш, да?

– Никакого розыгрыша.

– Кто вы такой?

– Дэлф Ниада.

Шмидт еще раз посмотрел на книгу, а затем хмыкнул.

– Подслушали наш разговор с Мартином и решили пошутить, да?

Вздохнув, Дэлф достал из бумажника документы. Их изучали не так тщательно, как книгу, но настроение они испортили Шмидту почти так же.

– Идите к черту! Я не могу вам помочь. И передайте Уинстону, чтобы не гонял ко мне всяких идиотов с несуществующими книгами.

– Она лежит у вас на столе, – Ниада пытался не разозлиться.

– Она не может существовать. Так не делают книги. Такой типографии нет. Такого издательства нет. Книга сделана идеально. Никаких следов от плохой пропечатки, никаких помарок. Такого быть не может. Вам ясно? А теперь – проваливайте!

– Эта несуществующая книга продается в любом книжном магазине, – медленно и с достоинством сказал Дэлф. – И я с радостью уйду отсюда.

Хлопнув дверью чуть сильнее, чем хотелось бы, Ниада вновь оказался в общем зале. Продвигаясь сквозь царящую здесь суету, он нечаянно столкнулся все с тем же парнем, который тащил стопку листовок. Бумаги рассыпались, парень выругался, а Дэлф, смутившись, принялся их собирать. На листовках была изображена странная фигура – что-то вроде обычной шестеренки, но с пятью зубчиками. Черная, на желтом фоне, она необъяснимо притягивала Ниаду. Воспользовавшись тем, что парень отвлекся, Дэлф сунул одну из листовок между страниц многострадальной книги.

Он помог собрать оставшуюся пачку, еще раз извинился и вышел из типографии. На улице, воровато оглянувшись, Ниада украдкой взглянул на листовку, захлопнул книгу и поспешил прочь.

Глава третья

1. Махоуни

Когда-то давным-давно у Норы Махоуни было прошлое. Оно делилось на вчера, позавчера, неделю, месяц, год назад и так далее. Тогда же, впрочем, существовало и будущее.

Сейчас не осталось ничего, кроме настоящего.

Все перемешалось, и происходившее два дня назад было неотличимо от событий десятилетней давности. Одно сплошное «когда-то давным-давно».

Нора пробовала вести дневник или записывать события на календаре, но это срабатывало только с короткими лаконичными записями. Что-нибудь вроде: «гуляла», «работала», «ходила на футбол». Факт оставался фактом, а вот детали его ускользали.

Но некоторые события она помнила очень четко. Например, тот визит в бар, в который она познакомилась с Финном Броганом.

Это было в начале мая. Повсюду пахло весной, и каждый день Нора вставала утром с мыслью, что сегодня можно будет выйти в платье; но смотрела за окно, вздыхала и доставала из шкафа пальто. Затем приходилось идти на работу и проводить там весь день. А по вечерам она отправлялась на прогулку, и как-то так получалось, что к ночи она уже была в каком-нибудь баре.

Сейчас Нора не носит пальто, не ходит на работу или по барам. Но прогулки остались, как и Финн Броган.

В тот вечер он все так же походил на эльфа-металлиста, но на самом деле был инженером на каком-то испытательном заводе, а по факту – главным конструктором. Финну нравилось слово «инженер», потому он сопротивлялся, когда его пытались называть как-то иначе. Это был один из маленьких «бзиков» Брогана. Не самый неприятный для окружающих.

Сложно сказать, кто кого подцепил на крючок тогда в баре. Нора и Финн были странными даже по самым толерантным меркам, хотя и каждый по-своему. И незаметно для себя два минуса соединились в большой плюс.

Плюс выпивка, плюс секс, плюс интересная, пусть и странная, беседа.

Держа сигарету в тонких пальцах, Финн Броган сидел в кресле. Нора Махоуни обнимала его колени, устроившись на ковре. Они уже давно оделись, потому что по логике неозвученной договоренности Финну скоро надо было уходить.

Чтобы все осталось в рамках приличия.

– Отвратительно! – сказала Нора, когда подумала об этом. – Ну почему так?

Она встала и подошла к стене. Застыв возле участка, на котором в некоторых местах была содрана краска, Нора закрыла глаза.

– Вся моя жизнь – это борьба за ширину дивана, – произнесла она. – С самого детства. Мои родители, только и делали, что детей, а покупка мебели представлялась им процессом, который, видимо, должен происходить как-нибудь сам по себе. Порой они казались большими детьми, чем я, потому не могу сказать, что удивилась бы, найдя в Рождество письмо для Санты с просьбой о мебели.

Финн Броган тем временем развернул кресло. Теперь он смотрел на спину Норы. Несколько секунд в его голове боролись два образа – тот, который был перед глазами, и совсем недавний, где были видны родинки, похожие на «Большую медведицу».

– Мы спали вповалку на большом диване. Большой? Ха! Для одного человека – возможно. Но ведь нас было пять. Пять разновозрастных детей, которые вынуждены были помещаться на одном диване. И каждый из нас любил во сне развалиться поудобней или повернуться и спать по диагонали. Но мы были обречены на вытянутые по швам руки и ощущение чужого тела, лишь стоит чуть сдвинуться в сторону. С того времени я всегда чувствую себя так, будто рядом со мной люди, которые готовы покуситься на мой диван.

Нора замолчала, но от стены не отошла. Финн потушил сигарету и подергал серьгу в правом ухе.

– Ты хочешь спросить, почему я разговариваю, стоя лицом к стене? – спросила Нора. – Это, как в театре. Только не думай, что там все разговаривают со стенами. Нет-нет. Просто та часть сцены, которая обращена к зрителям, считается четвертой стеной. Актеры должны играть так, будто там никого нет. Но есть прием, когда в какой-то момент спектакля вдруг идет обращение не к партнеру, а к зрителям, и затем все возвращается на круги своя. Если правильно на этом сыграть, то это производит эффект. Только не знаю, какого эффекта я хочу добиться. Я же не актриса.

Она вздохнула, повела рукой по воздуху, а затем резко опустила вниз.

– Понимаешь, Финн, я такая, как есть, я не буду другой. Я не жду принца не белом коне. Да и на любом другом тоже. Полным-полно на самом деле этих принцев. Только успевай хватать, а мне они не нужны. Зачем? Помню, в школе писали сочинение о будущей профессии. Мое сочинение состояло из семи слов. Получила самый низкий балл, но мне действительно нечего было больше сказать. «Я такая, как есть, я останусь такой». Это всегда казалось мне притягательным: жить, не меняясь, потому что тебя все устраивает. Хотя, кто может знать что-то о подобных вещах?

Если бы Нора в тот момент обернулась, то заметила бы гримасу боли на лице Брогана. Однако она сделал это секундой позже, когда Финн уже вновь овладел собой.

Нора Махоуни подошла к мужчине, но в этот раз не стала класть голову ему на колени, а села на них лицом к Финну.

– Хочешь, я расскажу про тебя? – Броган ухмыльнулся и легонько поцеловал Нору в бровь. – Не отвлекай. Так вот, у некоторых людей зима наступает, когда в магазинах устраивают распродажи осенних коллекций. У других, когда батареи не греют, а сквозь огромные щели в окнах просачивается холодный ветер. У тебя все гораздо проще. Твоя зима начинается, когда ты влюбляешься. Сегодня вечером ты замерз, но я тебя обогрела. И теперь я вот думаю про эту свою ширину дивана… Ты ведь очень худой, Финн, а мне совсем не хочется, чтобы ты сейчас куда-то уходил. Как считаешь, готов стерпеть мою ненависть и остаться ночевать здесь?

Броган улыбнулся еще больше и чуть пожал плечами.

– Не спеши веселиться, – заметила Нора. – Тебе придется спать у стенки, а не с краю. Хотя, стенка – это тоже край. Надеюсь, только, что мы не обнаружим толпу зрителей, которые будут хохотать, глядя на нас. Мне вовсе не хочется убирать стенку, чтобы набить им морду. Но если придется, ты ведь поможешь? Отлично! Пойдем и проверим, нет ли там кого!

Это было когда-то давно. Но Нора точно знала, что именно этот вечер можно считать точкой отсчета.

2. Валентайн

Блэк проснулся от стука в дверь.

Он дернулся на стуле и едва не упал с него. Валентайн огляделся – яркий свет из окна, шум машин, голоса людей – наступило утро.

Мышцы от неудобной позы затекли, но больше всего болел живот – все-таки подушка безопасности в автобусе не смогла полностью уберечь от удара об руль. Валентайн слегка размялся, чтобы хоть как-то унять эту ноющую боль по всему телу. Тем временем в дверь постучали снова.

Посмотрев на матрас, Блэк увидел, что Кира все еще спит. Не желая будить девушку, он нехотя побрел к двери.

За ней стоял полисмен.

– Блэк Валентайн, не так ли? Угнанный автобус на остановке неподалеку. Пропавший водитель пока не найден. Мы сейчас едем в участок. Говорить, говорить.

– Ясно…

Блэк с досадой нахмурился. Вчера он совершенно не подумал о таком повороте дел. По всему автобусу были его отпечатки. Валентайн пару раз бывал за решеткой за мелкое хулиганство. Ничего серьезного – обычные подростковые шалости, чуть выходящие за ту грань, которую устанавливал закон.