Валерий Лейбин - Превратности любви. Психоаналитические истории

• Название: Превратности любви. Психоаналитические истории
• Автор: Валерий Лейбин
• Жанр: Психотерапия
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-89353-347-7

Данная книга относится к жанру психотерапевтических историй.

Действие происходит в рождественский вечер на квартире одного из психоаналитиков, пригласившего к себе коллег для неформального общения. После застолья психоаналитики по очереди рассказывают истории лечения пациентов, испытывающих трудности на тернистом пути любви и секса.

---

Вайсман обожал сексуальные игры, особенно со своей последней любовницей, которая оказалась на удивление искушенной и превращала его уже давно не молодое тело в сгусток сладострастия. Но, что вполне естественно и понятно, он никогда не говорил об этом со своими коллегами, такими же, как он, практикующими психоаналитиками, предпочитая обсуждать с ними клинические случаи и четко придерживаться в своей профессиональной деятельности тех правил, которые установлены в психоаналитическом сообществе.

Соблюдение принципа абстиненции, то есть отказа от удовлетворения желания пациентов, в том числе и сексуального характера, неукоснительно соблюдалось Вайсманом. Правда, его неутомимое мужское достоинство нередко давало знать о себе во время психоаналитических сессий, особенно в том случае, когда на прием к нему приходили молодые и источающие сексуальные желания женщины. Тем не менее он никогда не позволял себе ничего лишнего и лишь усилиями воли, а подчас и незаметно рукой загонял на место восставшую плоть, чтобы добросовестно исполнять возложенные на него обязанности врача-психотерапевта.

А вот поговорить о сексуальности пациентов, рассказать анекдоты о психоаналитиках откровенного, а подчас и сального характера, – это всегда пожалуйста, тем более в дружеской компании. Поэтому Вайсман предвкушал удовольствие от неформальной встречи со своими коллегами, которое станет прелюдией к его последующей встрече с любовницей, способной, как никто другой, довести его до оргазма.

Конечно, он получает оргазм и с женой, но ласки любовницы намного превосходят все то, что может ему дать его благоверная, которая воспринимает минет как нечто непристойное для замужней женщины, матери их ребенка. Почему-то ей это никогда не нравилось, и его попытки в начале брака склонить ее к получению высшего удовольствия именно таким образом чаще всего завершались неудачей, а затем окончательно прекратились. Вот кому необходим психоанализ! Но разве пошлешь жену к другому психоаналитику?

Во-первых, она сама не пойдет ни к кому, тем более если психоаналитик не женщина, а мужчина. Во-вторых, было бы верхом неосмотрительности посылать ее пусть даже к самому почитаемому психоаналитику, такому, например, как профессор Лифшиц. Где гарантия, что о тонкостях супружеской жизни не узнает кто-нибудь из коллег? Не оберешься потом насмешек или иронических колкостей. Промелькнувшие в голове Вайсмана мысли насчет невозможности психоанализа его жены тотчас же улетучились, как только он, взглянув на часы, понял, что до прихода гостей остались считанные минуты.

Настроив себя на корректное балагурство, позволительное хозяину дома, Вайсман заглянул в холодильник. Еще раз осмотрел содержащиеся в нем яства. Потом открыл бар, переставил ряд бутылок так, чтобы наиболее привлекательные оказались на переднем плане. Довольный собой, переоделся, надев легкий джемпер и джинсы, тем самым стремясь придать всем свои видом действительно неформальный характер предстоящей встрече.

Вайсман не пожалел денег на приобретение всего необходимого к рождественскому столу. Правда, он не собирался поразить гостей кулинарными изысками и дорогими деликатесами. Все должно быть в меру скромным, но доброкачественным, похожим на мальчишник, но свидетельствующим об определенном материальном достатке и хорошем вкусе.

Единственное, что его смущало – смогут ли найти общий язык такие антиподы по манерам поведения, как аристократически-интеллигентный профессор Лившиц и грубовато-ершистый Киреев.

Впрочем, Вайсман не переживал по этому поводу. Он даже подумал о том, что будет очень любопытно понаблюдать со стороны за столь необычной психоаналитической тусовкой. Ему останется только сглаживать острые углы и не доводить возможные столкновения мнений до непримиримых конфликтов. Но здесь он будет играть на своем привычном поле, искусно владея присущим ему мастерством наведения мостов даже в самых критических ситуациях.

Первым, за десять минут до назначенного времени, пришел Разумовский. Он по-дружески обнял Вайсмана и, вытащив из большого пакета бутылку армянского коньяка, пару лимонов и батон сырокопченой колбасы, передал их в руки хозяина дома. Потом снял дубленку, повесил на вешалку и, посмотрев по сторонам, нашел лежащие в прихожей шлепанцы, надел их, непринужденно сняв с ног теплые, на толстой подошве ботинки, и, довольный, прошел в гостиную. Чувствовалось, что он уже не раз бывал в этом доме.

Не успели они рассказать друг другу по анекдоту и насладиться содержащимся в них подтекстом, как раздался звонок.

Вайсман поспешил к двери и, открыв ее, радушно и в то же время почтительно приветствовал профессора Лившица, который, отличаясь всем известной пунктуальностью, пришел ровно в пять часов вечера, как и договаривались. Он тепло, но сдержанно поздоровался с Вайсманом, потом расстегнул элегантно сидящее на нем пальто, снял его, положил шарф в рукав пальто и передал его вместе с шапкой хозяину дома, который, будучи наготове, слегка шутя, расшаркался и разместил верхнюю одежду профессора на вешалке в прихожей.

В отличие от Разумовского, одетого в свитер и темные брюки, на профессоре был строгий черный костюм, белоснежная рубашка и галстук, хотя в телефонном разговоре хозяин дома предупреждал его, что форма одежды повседневная. Чуть помедлив, слегка театральным движением профессор развернул оказавшийся в руке сверток и в качестве подарка вручил Вайсману свою последнюю книгу, которая только что вышла из печати.

Рассыпавшись в благодарностях, Вайсман широким жестом пригласил профессора пройти в гостиную. Тот неторопливо прошел туда и не менее сдержанно поздоровался с Разумовским, который быстро встал с кресла, на котором сидел, и, широко улыбаясь, осторожно пожал руку пожилому учителю.

Удобно устроившись в креслах у бара, трое психоаналитиков заговорили на профессиональные темы. Вайсман предложил что-нибудь выпить, порекомендовал отменный коньяк и, не встретив возражений, профессионально, зная точную меру, разлил его из фирменной, красивой бутылки по большим бокалам.

На правах хозяина дома он произнес краткий тост за здоровье присутствующих и еще раз поблагодарил профессора за подаренную ему книгу.

Чуть пригубив коньяк, профессор Лившиц начал рассказывать о том, как трудно далась ему эта публикация. Разумовский, сделав глоток коньяка и смакуя его во рту, заглянул в оглавление последней работы профессора, которую Вайсман любезно показал своему коллеге, и, пролистав несколько страниц, задержался на одной из них, сделав вид, что его что-то особенно заинтересовало.

На вопрос Вайсмана о том, почему профессору «трудно далась эта публикация», тот ответил, что наряду с теоретическим материалом в ней содержится один клинический случай, описание которого заставило его переосмыслить классические положения психоанализа о неврозе переноса и негативном эдиповом комплексе.

Оторвав свой взгляд от книги профессора, Разумовский с любопытством посмотрел на Лившица. Он знал, что профессор придерживается основ классического психоанализа Фрейда. В кругу психоаналитиков поговаривали о том, что, не являясь ортодоксом, тем не менее профессор был «слишком правильным» и не допускал никаких отклонений от классической техники психоанализа. Поэтому Разумовскому было интересно узнать, что же произошло в процессе лечения одного из пациентов и подтолкнуло профессора к переосмыслению былых устоев.

Он хотел было спросить Лившица об этом. Однако в этот момент раздался звонок в дверь. Вскочив с кресла, хозяин дома поспешил навстречу новым гостям.

Профессор прервал свой монолог и, окинув взглядом гостиную Вайсмана, встал с кресла, подошел поближе к одной из висящих на стене картин и стал внимательно осматривать ее, словно пытаясь определить для себя, является ли данная картина подлинником или мастерски выполненной копией.

Разумовский выпил налитый в рюмку коньяк, пожевал ломтик лимона и, тоже встав со своего кресла, незаметно для профессора сделал легкое вращательное движение ногами, словно хотел размять их.

Из прихожей раздались громкие голоса. Пришел Киреев, причем не один, а с молодым коллегой, к которому он не попал в ночь под Новый год и которого он затащил к Вайсману, хотя тот и не приглашал его.

По своему обыкновению, Киреев не придерживался никаких правил приличия. Во всяком случае, у окружающих его коллег создавалось именно такое впечатление.

И на этот раз он не видел ничего особенного в том, что пришел на двадцать минут позже и привел с собой в гости к Вайсману молодого психоаналитика, переступавшего с ноги на ногу в прихожей.

– Это Виктор, подающий надежды психоаналитик и хороший парень, – представил Киреев хозяину дома своего коллегу. – Ты, Аркаша, должен знать его, так как года три-четыре тому назад он посещал твои клинические семинары.