Елена Поддубская - Такая роковая любовь. Роман. Книга 1

• Название: Такая роковая любовь. Роман. Книга 1
• Автор: Елена Поддубская
• Жанр: Русское современное

Первая книга повествует о конце 80-х-начале 90-х годов прошлого века. Действие происходит в России. Перестройка страны вынуждает к переделке её народа.. Кто-то при этом выходит из игры с честью, другим приходится бежать от трудностей за рубеж, третьим – приспособиться к безликой безрадостной жизни. Дух деревни, кажущейся сначала на фоне столицы неумытой и безграмотной, проявляется, в результате, как основное богатство и государства, и общества.

---

Лариса Фёдорова была не одна. Она шла от хвоста поезда с какой-то девушкой, весело переговариваясь с ней. Николая Лариса заметила явно раньше, чем он её и, поняв это, тут же сменила торопливую походку, какой шла от вагона, на медленный пафосный шаг. Её спутница не успев перестроиться на новый ритм, неловко наткнулась на шедшую впереди Ларису и наступила ей на босоножку. От толчка Лариса подалась вперёд и, негромко выругавшись, оглянулась с недовольным выражением:

– Осторожно, Анка! Ты мне чуть туфлю не порвала.

– Извини! Больно?

Мельком глянув на испачканную пятку и светлую перепонку из кожи, Лариса досадливо сморщилась:

– Не больно. Но не приятно. Не хватало еще, чтобы я к родственникам жениха явилась в разорванной обуви.

Фёдорова наскоро обтерла рукой и ногу и обувь, и продолжила путь.

– Прости, – вновь попросила шедшая за ней.

– Ладно, ничего. – «Обиженная» поторопилась сменить выражение лица, понимая, что теперь Николай может заметить её в любой момент.

Девушки прошли ещё несколько метров, прежде чем Лариса сумела до конца избавиться от раздражения и облачиться в радостную маску. Вся эта сцена осталась незамеченной для Николая и Ивана, по-прежнему стоявших у дверей здания вокзала. Надежда же, вопреки уговорам брата не устоявшая на месте и проскользнувшая ближе к хвостовым вагонам, оказалась невольной её свидетельницей. По правде говоря, Надежда не придала бы происшедшему никакого значения, если бы заранее не обратила внимание на спутницу Ларисы. Отыскивая в массе людей на перроне ту, что могла бы быть невестой Николая, Надежда увидела приезжую жительницу Серебрянки ещё тогда, когда та только спускалась с вагона. Они были знакомы поверхностно: девушка жила в деревне не так давно. Завидев землячку издалека, Надежда почему-то обрадовалась. Ей захотелось поздороваться с приезжей и перемолвиться хоть парой словечек, ссылаясь на необычность встречи. Но случай с босоножкой настолько смутил Анну, что она прошла мимо Надежды на глядя по сторонам и не заметив последней.

Надежде же, наоборот, удалось рассмотреть лица приехавших пассажирок достаточно хорошо. Не ускользнуло от неё и недовольство в голосе незнакомки. Проводив девушек взглядом, сестра Николая вновь принялась рассматривать перрон.

– Надюха! – вдруг позвал сзади голос мужа, – Чего ты там стоишь? Уже встретили ведь!

Приближающийся Иван махнул и, на немой вопрос жены, указал рукой на двери здания вокзала. Даже издали Надежда узнала рядом с братом только что прошедших мимо неё подруг.

– Эта? – Надежде хотелось, чтобы муж опроверг её вопрос.

– Которая повыше. Светленькая, в брючках. – Белородько суетливо потащил жену под руку. По блеску в его глазах Надежда повторно подумала, что разочарована выбором брата.

Пока Иван ходил за Надеждой, Лариса жеманно представила Николаю свою спутницу:

– Знакомься, Коля, это Анка, моя новая знакомая.

– Николай! – протянул руку Кравцов; из-за обнявшей его Ларисы здороваться было не совсем удобно.

– Анна.

Глубокий грудной голос, заставил Кравцова задержать на незнакомке взгляд, приковывая своей особой женственностью.

Развитые формы, значительно принижали Анну на фоне Ларисы, превосходящей её всего-то на несколько сантиметров. Креп-жоржетовое платье было сшито очень удачно: красные вставки подчеркивали красивую низкую грудь и крутые бедра, а черный фон выгодно оттенял светлую кожу Анны. Глубокое декольте невольно топило любой встречный взгляд. Тоненький кожаный ремешок зрительно утончал и без того неширокую девичью талию.

Рядом с броской и яркой Ларисой в салатных укороченных брючках и кружевной розовой маечке, Анна, в своем классическом платье, выглядела почти «демодé».

Лариса, едва только подскочила к Николаю, надёжно повисла на нём и продолжала держать жениха за талию даже при знакомстве.

Анна встала чуть позади от круга родственников, не вторгаясь в него.

Лариса была вся на виду, открытая в одежде, чувствах, выражениях. Она щебетала, придавая первой встрече тот независимый легкий тон, какой порой трудно найти, и смотрела на всех, как говорила: без стеснения и неловкости.

Анна мягко проговаривала каждую букву и с ответами не торопилась. В общении в ней невозможно было не заметить чувственность, сдерживаемую изначально. На роль лидера Анна заметно не претендовала, предпочитая сначала узнать о собеседнике, а уж затем рассказывать о себе. При встрече взглядом с незнакомыми, Анна мягко улыбалась и почти сразу же опускала пушистые ресницы, пряча под них смущение.

Ларисе мгновенно удалось рассказать Николаю обо всём, что произошло за три дня разлуки, заранее избавляя его от вопросов. А про задержку поезда, связанную с поломкой путей на московском вокзале, она доложила быстро и четко, а вместе с тем озорно и скомкано. Не замечая, что другие смотрят на неё молча, Лариса звенела голоском без умолку. Она явно старалась расположить к себе и привлечь побольше внимания родных жениха. Про то, что Николай – ее жених, Лариса, уже здесь, на вокзале, упомянула по меньшей мере три раза. Она подчёркивала это слово, сопровождала его паузами с придыханием, многозначно глядела на Анну и протягивала Николаю губы, прося поцелуя. Анна отводила взгляд, а Кравцов тушевался и отвечал на просьбу отрывисто, впопыхах.

Увлечённая игрой, Лариса не могла понять неуместность своего поведения. Подобные простота и легкость, сходящие в столице, были ох как неуместны для скрытной деревни. Терпеливо слушая нескончаемое соло подруги, Анна заметила неловкие перегляды земляков. Дождавшись, пока Лариса в очередной раз повернется к Николаю, Анна кивнула нетерпеливо топтавшейся Надежде:

– Извините, пожалуйста, вы куда теперь поедете: в Калинки или в Серебрянку?

– В Калинки! – Иван даже выдохнул от того, что наконец-то нашелся хоть кто-то, способный прекратить поток болтовни, льющийся на них.

– У нас дети дома одни остались, – добавила Надежда, объясняя.

– Тогда не буду мешать вам, —Анна глянула на золотые часики на руке и наклонилась за маленьким чемоданчиком с вещами, – У меня автобус на Серебрянку через пятнадцать минут. До свидания. Приятно было познакомиться.

– А разве её деревня нам не по пути? – очнулась от паузы Лариса, посмотрев на Ивана, как на старшего.

– Не совсем. Хотя, там всего-то два километра от Калинок. Если хочешь, можешь с нами поехать. – Иван предлагал привычно по-деревенски, без официоза.

– Нет-нет, спасибо! – поспешила отказаться Анна. Отчего-то неудобно было стоять радом с новыми знакомыми, особенно с Иваном, которого девушка заочно считала очень строгим.

– Чего это за «спасибо»!? Поехали с нами, не выдумывай! Два километра ведь всего, они тебя потом подбросят до твоей деревни; правда ведь, Коля? – Лариса решила за всех и потянула жениха за локоть. Николай мыкнул и мотнул головой.

– Подбросят! – не дожидаясь окончательного согласия муже, поспешила заверить и Надежда. Ей хотелось поскорее добраться до дому, пусть даже потом Ивану и пришлось бы делать лишние километры. Она первой двинулась с места. За ней пошли остальные.

– Ну как тебе, Вань? – еле слышно спросила Надежда, оторвавшись от молодежи на несколько метров.

– Красивая! – коротко отозвался Иван.

Надежда вздохнула:

– Да с лица-то воду не пить! В общем как? – ей хотелось, чтобы муж тоже увидел, что Николай поторопился с выбором невесты. Но Белородько повторно похвалил Ларису:

– Умеет, видать, за себя постоять!

– Так ведь масквичка! – в голосе Надежды сквозило неприкрытое презрение; опять эта столица с её издержками. Но и тут Иван не угадал настроения жены и произнёс, восторгаясь:

– Масквичка! Не отнять!

– То-та и оно, – тяжело выдохнула Надежда, словно осуждая Ларису именно за это. На ходу она подумала, что мужики все одинаковы: кидаются сначала на стройные ножки и смазливые личики.

«Что Коляня в ней нашел? – сожалела Надежда, уже сидя не переднем сидении машины, – Ноги в штанах болтаются. Плоская вся, как вытертая на стиральной доске. Рёбра торчком. Голова обесцвечена, волосы вздыблены лаком; пацан, да и только. Вон, даже макушка торчит не хуже чем у моего Ваньки, – Надежда внимательно осмотрела вечный гребешок на темечке мужа так, будто давно не видела, а затем снова принялась за приезжую, – Красивая, конечно. Но токо красота у ней какая-то… такая после сорока одним махом сотрётся. Коляня не понимает, думает она всегда стройная и молодая будет. Погоди ещё: родит, так может и вовсе оплывёт. Как моя напарница Райка. Тоже была – вилка в профиль. А после деток откуда чё пошло-полезло? Теперь одного со мной коровьего размера.»

Надежда снова вздохнула: после матери и её самой, новая женщина пришла и претендовала теперь для брата на роль первого друга. Смириться с её появлением было не так-то легко. И противостоять подобному эгоизму не могла ни одна из женщин. Он проявлялся в изначальном отторжении той другой, что стремилась отрывать мужчину от привычной до этого семейной среды. Какая из них сможет безоговорочно и безосудительно потерпеть перекраивания новой родственницей жизни близкого мужчины? Какая спокойно станет смотреть, как та командует им, привязывая к себе на том самом тонком подсознательном уровне, что так легко узнаваем? Почему? Да потому, что даже на самой первой стадии знакомства так ведёт себя любая. Действуя по абсолютно идентичной схеме. Считая одну только себя правой. И даже не догадываясь, сколько осуждений и противоречий вызывает у окружения избранника.