Сборник - Житие преподобного Василия Нового

• Название: Житие преподобного Василия Нового
• Автор: Сборник
• Жанр: Религия
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-91362-756-8

Богодухновенное житие преподобного Василия Нового († 944 или 952, память творится 26 марта / 8 апреля) раскрывает тайны будущего века: посмертную участь человеческой души, неизреченный Праведный Суд Господа нашего и Владыки Иисуса Христа, наконец, тот способ, которым достигается вожделенная вечная жизнь и общение с Господом.

---

– Дай ей еще, отче.

Он же ответил им:

– Больше этих колючек нам не нужно: уж очень они жгут руки.

И те изумились нестяжательству преподобного. Царица же сказала ему:

– Воистину, честный отче, чужд ты радостей мирских и единого Христа возлюбил всей душой своей. Но умоляем, помолись за нас и воодушеви нас своими святыми молитвами к Господу.

Сказав это, она отпустила его с великой честью.

В те дни заболела знатная патрикия Анастасия и находилась при смерти. Часто призывала она святого и просила его помолиться Богу, чтобы ей избавиться от болезни. Святой же, зная Промысл Божий о ней и то, что душа ее уже готова принести совершенный духовный дар, увещевал ее словами убеждения с благодарностью принять волю Божию, ибо Бог лучше нас знает, что нам нужно; как говорит апостол Павел, живем ли – для Господа живем; умираем ли – для Господа умираем[45].

И вот однажды сидели все родственники и друзья патрикии рядом с ней и стали просить святого сказать им, излечима ли ее болезнь. Так как врачи, желая получить денег, обманывали их, говоря что болезнь не смертельна.

Святой же, зная от Бога, что пришел ее смертный час, образно дал знать об этом. Взяв ее платок и накрыв лицо ее, он сказал:

– Еще три дня, и более не увидим ее. Итак, дети мои, творите ради нее щедрые дела милосердия, ибо ничто так не уврачевывает душу, как милость. Посему гласит Писание: Блажен, кто помышляет о нищем и убогом! В день бедствия избавит его Господь[46]. А какой же день бедственней и страшнее смертного часа, в который собираются бесы и громко обличают душу за каждое прегрешение? Если же обнаруживают они, что мы творим милости, то бегут. Потому и говорится, что собственное богатство нужно для спасения души, поскольку милостыня и вера очищают человека от греха. Итак, готовьте душу ее жертвами и милостыней, а врачи пусть себе продолжают лгать.

Услышав слова святого, те, кто был там, горько расплакались и, как указал святой, стали совершать богатые милостыни ради души ее. Согласно с предсказанием святого, на третий день умерла блаженная патрикия; так что все, молясь о почившей, возносили хвалу Богу, прославляющего святых Своих.

Все это я передал вам, возлюбленные, не выдумав, но услышав от достойных доверия людей, призывавших Бога в свидетели, что слова их – истина. Ибо сам я не с начала следовал за святым. Теперь же буду рассказывать то, что мне доподлинно известно.

Знакомство Григория с преподобным Василием

В богохранимом граде Константинополе есть монастырь, носящий имя Максимины. В нем подвизался один старец по имени Епифаний, скопец, проживший в этой обители семьдесят четыре года, с шести лет посвященный Богу. Это был человек совершенный в добродетели и сведущий в Законе Божием. И я приходил к нему с того времени, как начал постигать мир, и многому научился у него во спасение моей души. Когда же он умер, я стал искать и спрашивать многих, где бы найти такого же добродетельного человека, подметив, что многие из тщеславия брались исправлять души людские, но, не имея сил помочь им, в конце концов вредили и самим себе, впадая в страсти и грех. Ведь, по божественному речению, если слепой ведет слепого, оба упадут в яму[47]; вот и я боялся, как бы не попался мне какой-нибудь ложный наставник, и я упаду в яму, как тот слепой. Поэтому искал я духовного отца испытанного и достойного, чтобы мог он спасти душу мою.

И вот некий Иоанн, служивший почтеннейшему Ставракию, великому сакелларию[48], рассказал мне о преподобном отце нашем Василии. Поведав о некоторых чудесах его, он сказал, где его найти. Подойдя к дому, где он проживал, я задрожал от страха; то ли от наваждения бесовского, которое препятствует всему доброму, то ли от благодати святого, явившей мне его великую добродетель, я не знал, что сказать. Испугавшись, я хотел вернуться домой, но снова собрался с духом и, осенив лицо свое крестным знамением, прогнал страх. Подойдя к двери дома, я встретил привратника и вслед за ним пошел к святому. И как только преподобный увидел меня, он сказал: «Добро пожаловать, дитя мое, садись, Григорий! По какой такой причине ты так испугался?» Услышав, что святой обратился ко мне по имени, хотя никогда меня не видел, я изумился и поклонился, пав к ногам его. Старица, которая прислуживала ему, подала мне скамью, и я сел. И он отверз благословенные свои уста и рассказал мне все, что было у меня на уме, к моему глубочайшему изумлению. В это время к святому пришли какие-то люди, и я, испросив его молитв, удалился.

Когда прошла неделя, я захотел снова пойти к святому и взял с собой своего духовного брата, которого звали Иулиан. Когда мы вместе пришли и совершили лобзание во Христе, святой предложил нам сесть, а сам, развязав свой шерстяной пояс, свернув его и убрав в карман, прилег на свое ложе, так как был очень стар. Я же шепотом сказал Иулиану:

– Попрошу у святого пояс, потому что мне очень хочется иметь его как талисман, а ему я куплю новый.

Иулиан же отговорил меня, сказав:

– Брат, мы еще не достаточно хорошо знакомы с ним. Не пристало пока ничего просить.

И, испросив его благословение, мы ушли.

Святой жил в то время в Аркадианах, рядом с двумя церквами Архангелов Михаила и Гавриила, которые построил царь Василий, желая замолить убийство царя Михаила. Мы же жили у площади Быка. И вот, когда мы пришли домой, свернутый пояс святого оказался у меня на кровати. Узнав его, мы обрадовались и удивились этому невероятному чуду, недоумевая, кто принес его сюда. Взяв его, мы приложили его к лицу и очам, радостно лобзая. После этого, разделив его, мы отнесли его в храм святого первомученика Стефана на площади Быка, а сами назавтра решили пойти к святому. Но в тот день Иулиану пришлось выполнять какое-то неотложное поручение, и поэтому я отправился один. Когда я пришел на площадь Тавра, я встретил Иулиана, который уже окончил свои дела, и пригласил пойти со мной. Он сокрушался, что не взял с собой денег, чтобы купить что-нибудь святому, но я сказал, что и моих хватит на нас обоих, и мы радостно пошли вдвоем. Когда мы пришли, он первым зашел внутрь; за ним вошел и я и припал к честным ногам старца. Святой поднял меня и затем, обратившись к почтенной старице, сказал:

– Матушка, этот юноша вчера забрал мой пояс и, разрезав его на части, оставил в часовне первомученика.

Я же, услышав это, удивился: ведь только божественной силою мог пояс оказаться там, и никто не видел его. Он же говорил о том, что случилось, как будто бы сам был там. Иулиан тоже, услышав это, удивился и, упав, поклонился святому, говоря:

– Благослови раба твоего, святый отче! Святой поднял его и снова сказал старице:

– А этот встретил Григория на площади Тавра и не хотел идти к нам, потому что ему нечего было нам принести.

Когда святой сказал это, мы еще больше изумились, испугались и затрепетали, не смея взглянуть на него. Святой же сказал:

– Садитесь, дети мои, и не робейте со мной, но бойтесь Бога, Господа неба и земли, Который просветит души ваши и направит вас к душевному спасению и на всякое благое дело и удостоит Царствия Своего.

Сказав это, он вынул из кармана другой пояс и дал мне, сказав:

– Вчера ты хотел попросить мой пояс, но брат помешал тебе. Я же ради твоего благоговения ко мне послал его тебе в урочный час. Но возьми и этот. И Бог, Который дает силы каждому, кто любит Его, даст и вам силу попирать змей и скорпионов и всякую силу диавольскую, чтобы избежали вы разнообразных ухищрений его.

Сказав это, святой взял в руку свой честной пояс и, облобызав его, отдал мне. И мы сели за стол.

О распутной «монахине»

В это время пришла какая-то пожилая И И черница, а с ней другая, помоложе, тоже по виду монахиня. Первая старица поклонилась святому, и тот сказал:

– Святый Дух Божий да сохранит душу твою и тело твое в чистоте и непорочности.

И пригласил садиться. Тогда ему поклонилась и другая. Святой, повернувшись к ней лицом, посмотрел строго и был очень суров с ней. Мы же, не зная причины, просили его, чтобы он разрешил ей сесть с нами за трапезу, но святой рассердился на нас, что мы просим за нее. Тогда Феодора, прислуживавшая ему, сказала:

– Господин мой, она тоже раба Христова и носит монашескую схиму. Почему ты сердишься на нее? Пусть и она сядет.

Но святой и на нее взглянул сурово и сказал ей:

– Что ты болтаешь, как неразумная женщина, предлагая, чтобы с нами рядом сел бес? Тебя, наверное, ввела в заблуждение ее схима. Но она пришла сюда не с верою, а лишь затем, чтобы искушать меня.

Взяв чашу, наполненную вином, он собрал крошки со стола и бросил в вино; затем он поднял чашу вверх, делая вид, что протягивает ее кому-то, и сказал мнимой монахине:

– О дочь диавола! Не так ли ты кладешь в чашу зелье и отраву и поишь невинные души, чтобы они стали твоими любовниками? Разве вчера ты не позвала игумена и эконома монастыря и не совершила с ними подобное, напоив бесовским снадобьем? Зачем ты, окаянная, надела эту схиму? Чтобы насмехаться над распятым Господом? Но Он – Бог и насмешек не терпит. Отвечай мне, несчастная, чего ради надела ты ангельское облачение и в нем тешишься сквернолюбивым бесом разврата и гневишь человеколюбивого и милостивого Бога? Горе тебе, проклятая бесстыдница, что осквернила ты священный образ и божественное возрождение к новой жизни, которое получила через него! Для того ли ты отреклась от мира, чтобы грязными бесовскими приворотами завлекать всех к своему бесстыжему разврату? Мы чтим Господа Бога. Посему сейчас же предаю тебя бесам, которым ты приносишь в жертву птиц и при помощи которых готовишь приворотное зелье, чтобы они сделали тебя известной всем людям. О, как ты порочна и прескверна!