Сергей Буянов - Чужой астрал

• Название: Чужой астрал
• Автор: Сергей Буянов
• Жанр: Русское современное

А вы уверены, что верно выбрали профессию, а нынешняя жизненная позиция соответствует вашему предназначению?

А если кто подскажет иной путь, и он окажется во сто крат успешнее?

Профессиональный астролог с рабочим псевдонимом Дромадер мечтает о мировой славе. Но, астрологов много, и каждый из них может желать того же. Занимаясь глубоким исследованием астрала, Дромадер находит астрологических близнецов. Он рекомендует им сменить профессию.

---

Если бы не тон со зловещим присвистыванием, Георгий Тимурович был бы рад похвале. Но он не потупился, опустив веки, наоборот, приподнял подбородок.

– Известно ли вам, дорогой Георгий Тимурович, что на такую операцию вы не имели права?

– Да.

– Так почему вы не вызвали старших коллег?!

– Потому что, держать больного под наркозом, два-три часа, не имело никакого смысла! К тому же, из-за пустякового аппендицита я не собирался давать общий глубокий наркоз! – поднялся анестезиолог. Похоже, ему надоело слушать.

Зал молчал.

– Я работаю с Георгием Тимуровичем не один и не пять лет, и ни разу не замечал за ним ошибок! – заявил врач-реаниматолог.

– Уважаемый Николай Иванович, никто не подвергает сомнению вашу квалификацию! – сказал главный врач. – Мы сейчас разбираем случай безнаказанной вседозволенности молодых специалистов!

– Больной умер? – громко спросил анестезиолог.

– Ещё не хватало! – замахала ладошками секретарша собрания.

– Аппендицит излечен? – не унимался Николай Иванович.

– Что вы заладили? Дело не в том, хорошо ли плохо сделана операция!

– Тогда в чём?

– В том, что на такие сложные случаи всегда надо вызывать старшего товарища!

Врач реанимации сел на место. Понял, что ничего изменить нельзя. Понял это и Лазарев.

– Вопросов больше нет? – спросил главный врач. Тишина.

– Заслушаем мнение эксперта!

Эксперт, зам. главного врача по лечебной работе, в течение четверти часа рассказывал о строении кишечника человека, о функциях, которые он выполняет, об истории чревосечения и многом другом, подходящем данному случаю.

– Воспалённый аппендикс надо удалять! – закончил речь эксперт.

– Вместе со здоровым участком кишечника и затем сшивать несопоставимые трубки, чтобы в этом месте образовался рубец, спровоцировавший кишечную непроходимость? – разозлился Георгий Тимурович.

Анестезиолог зааплодировал.

– Вас не спрашивают! Вы, Георгий Тимурович, сказали своё слово! – прокричал главный врач. – Теперь я скажу, как рецензент!

Николай Иванович скрестил руки на груди.

– Согласно научным данным, с глубокой древности по наши дни, воспалённый аппендикс подлежит удалению! Вы этого не сделали! Не смогли бы! Что-то я слышал о технической трудности операции, не ослышался?

Лазарев промолчал.

– Это сложно для молодого специалиста, да! Но вам, Георгий Тимурович, вменяется в прямую обязанность: вызывать старшего коллегу! Кто бы отказал? – Главный осмотрел зал. Люди в белых халатах закивали головами.

– Никто бы не отказал! Вы работаете уже предостаточно, чтобы уяснить это! Что ж, перейдём к предложениям! – главный достал из папки листочек и зачитал: – Предлагаю: «Врача-хирурга Лазарева, в целях повышения диагностической квалификации, направить в поликлинику для работы на приёме, сроком на три месяца»! Никаких наказаний я не желаю. Знаете, не одобряю таких методов. Поможем человеку разобраться в диагностике! Уверен, вернётся Георгий Тимурович более знающим специалистом, выросшим в профессиональном росте!

Решение поддержали.

– Николай Иванович, это начало конца? – спросил у анестезиолога Лазарев, выйдя из конференц-зала больницы.

– Не вешай нос, Георгий! – анестезиолог похлопал коллегу по плечу. – За три месяца всё забудется! К тому же, тебя вернут раньше! Главное, не дёргайся! Первым делом, разузнай, есть ли телефон на столе!

– Зачем?

– Чтобы «расти в профессиональном росте»! – передразнил главврача Николай Иванович. – Знай наперёд, разрезал фурункул – второй рукой набирай «ноль три»!

– Буду расти, – пообещал Лазарев.

– Звони! Не пройдёт и отчётного месяца, как вернёшься! – сказал анестезиолог на прощание.

Георгию почему-то показалось, что Николай Иванович сам не верит своим пророчествам.

Лазарев вышел во двор, в мартовскую слякоть. Солнца не было, влажный ветер освежил разгорячённое лицо. Ничего! В поликлинике он ещё никогда не работал. Подумаешь, одну весну не придётся стоять за спинами корифеев? Да и на работу в поликлинику из дому ближе. Что не случается – всё к лучшему!

Глава 8

Кто не любит каникулы? Никуда ходить не надо: делай, что хочешь! Гуляй по улице хоть целый день или телик смотри с самого утра! До прихода родителей – полная свобода! Можно, например, дома устроить войнушку, засыпав всю комнату солдатиками!

Всё же в школе лучше, чем в садике. Там никаких каникул: каждый день с утра, как на работу! Домой отпускают только в старшей группе и то, под расписку родителей, не раньше пяти! А что делать дома после пяти, когда родители пришли с работы? Егор никак не понимал нытиков со двора, которые не хотели идти в первый класс. Сам он даже заплакал, когда тётенька сказала, что Егор мал для школы. Ему только шесть! Тётенька пришла к ним домой, переписывая дошколят, но Егор не подходил ей. Вдруг, мама сказала, что он «зимний». И тогда тётенька записала Егора в первоклашки. Он очень хотел сказать: «Спасибо», но постеснялся. От тётеньки очень вкусно пахло духами и кудри у неё были крупные-крупные, больше чем у мамы, а глаза добрые.

Когда она ушла, мама задумалась.

– Ты не хочешь в школу, мама? – спросил Егор.

– Очень хочу, очень! – улыбнулась мама.

– Тогда почему ты молчишь?

– Думаю, где тебе купить школьную форму.

– В Москве! – подсказал Егор.

– Правда! Купим в Москве! – согласилась мама.

С того дня жизнь пошла совсем другая. Всей семьёй съездили в Москву на электричке, купили костюм с погонами и блестящими белыми пуговицами, чёрный ранец и новые, пахнущие вкусной краской книжки. А самое главное, приобрели здоровские кирзовые сапоги: чёрные-пречёрные, как у настоящего солдата!

И пускай теперь в детсад малышня сопливая ходит, а у Егора каникулы, вот!

В один из августовских дней на улице лил дождь, как из ведра. Никто не вышел гулять во двор. В подъезде мяукала промокшая кошка. Егор постоял у выхода и вернулся домой. Кошку эту он хорошо знал. Муська живёт в подвале и любит колбасу. Домой её брать нельзя, а колбасы у Егора не было, он погладил кошку и намочил руку. Обтёр ладонь о штаны и вздохнул. Какая глупая Муська! Шла бы к себе в подвал и спала. Все кошки постоянно спят, а она мяукает в пустом подъезде! Дура!

Дома скучно. По телику какой-то балет. Отец говорит, что это дармоеды. Они не хотят работать, поэтому прыгают в белом трико. Егор понял, они не могут работать! Трико сразу станет грязным, и все скажут: " Вот, свиньи!» Поэтому они прыгают. Смотреть на них, тоска смертельная! Егор выключил телевизор. На кухне бормотало радио, но оно никогда не мешало. Егор высыпал из посылочного ящика солдатиков, расставил их по полу. Он быстро убил всех немцев и опять заскучал.

Егор открыл шкаф. Надеялся увидеть что-нибудь интересненькое, но там одни газеты. Много газет! Он вытянул половину кипы на пол. Вначале делал корабли, а потом самолёты. Но самолеты не летали, взбросишь его, он вверх, и камнем вниз! Плохие самолёты из газет, Егор посмотрел на рисунки. Почти в каждой газете сидел Брежнев с медалями и орденами. Егор удивился. Сам Брежнев в чёрном костюме, а весь в медалях! У Аркашки дед воевал, так он надевает медали только на гимнастёрку. На простой пиджак не положено! Почему же Брежнев их надел? Егор догадался. У Брежнева нет гимнастёрки, он её потерял, когда от немцев драпал! Зато первый прибежал, когда медали раздавали! Так говорит Аркашкин дед, когда его спрашивают: «Почему у тебя всего две медали?»

Егор разозлился. Он вынул пасту из ручки, из катушки ниток и маминой резинки для волос сделал лук-арбалет. Этому его научили пацаны со двора. Здоровски бьёт, между прочим! Паста втыкается в газетку и торчит, как стрела!

Только со стулом не повезло – много деревяшек в спинке. Как в них попадёшь, так отскакивает стрела! Егор повесил газету на сиденье, после первого выстрела она упала на пол вслед за пастой от ручки.

Тогда Егор решил расстреливать весь боезапас, потом сдвигать газетку и опять расстреливать.

Спустя несколько минут портрет был изрешечен. Тогда Егор повесил другой, чуть поменьше. Теперь он подолгу целился, стараясь не мазать.

И попал-то прямо в звезду! Егор бросил арбалет, подбежал к газете, снял её на пол, сбегал в спальню, взял мамин клей и заклеил медаль. После чего вновь вывесил портрет и стал расстреливать его.

Хлопнула дверь в квартиру. Егор увлёкся и не оглянулся. А что? Дома прибрано, он не свинячит. Достреляет и уберёт газеты на место.

Егор прицеливался, стараясь попасть Брежневу в лоб. Чувствовал, попадёт!

И попало! Только не по портрету, а Егорке. Пальцы его соскользнули и пустили стрелу неизвестно куда, но Егору было не до этого. Отец врезал ему ремнём по заднице. Здорово врезал! Слёзы брызнули из глаз. А он ещё раз врезал! Егор обернулся.