Игорь Кульчицкий - Дневник Эриха Эйке. Часть 1. 1941

• Название: Дневник Эриха Эйке. Часть 1. 1941
• Автор: Игорь Кульчицкий
• Жанр: Исторический детектив

Частный коллекционер документов времен Великой Отечественной Войны случайно приобретает личный дневник немецкого офицера, который в июле 1941 года, во главе группы специалистов, ищет на территории Бессарабии след пропавшего амулета графа Потемкина-Таврического.

Для перевода дневника привлекается пенсионер – бывший работник спецслужб.

Перевод не только открывает интересные детали поиска амулета во время войны, но и создает множество неожиданных и неприятных проблем для коллекционера и переводчика.

Оказывается, содержание дневника интересно не только им двоим.

---

– Вот пусть и работают! Если среди них есть специалисты, библиотекари, бывшие архивные работники – неважно, работали они здесь раньше или нет, пусть займутся сортировкой. С работниками архива состоится отдельный разговор, они нам очень интересны. Ещё раз повторяю – разыщите всех, кто не ушел с большевиками. О результатах докладывайте ежедневно. Первый доклад сегодня, к 20.00 у майора Цолера. Все ясно?

– Так точно, господин штурмбанфюрер!

– Приступайте, – я бросил окурок в разбитый цветочный горшок и повернулся к Отто, – ничего, полковник Тудосе[28] возражать не будет – без нас они бы так и остались за Прутом. Просмотрим документы – и пусть себе забирают.

25 июля 1941 г.

Часть книг и записей из исторической секции утеряна, часть – в ужасном состоянии. Я отдал распоряжение о спасении остатков исторической секции архива и о сортировке материалов, датированных 1791–1830 годами, где упоминается Потемкин. Двух дней на сортировку с учетом разбора завалов, конечно, мало, но я надеюсь, будут какие-то результаты, проливающие свет на предмет нашего поиска. Вопрос с комендантом решен. Ждем 27 июля.

Данные разведки показывают обеспокоенность противника нашими действиями. LIV (54) армейский корпус в последних боях показал свое превосходство над русскими. 17 июля 72-я пехотная дивизия совместно с румынскими подразделениями взяла Кишинев. Атака велась с трех сторон – с севера и юга атаковали румыны, наши войска наступали с запада. 19 июля передовые германские части уже вышли на берег Днестра. Чтобы не дать отступавшему противнику передышки и возможности закрепиться на занятых рубежах, после рекогносцировки и проведенной разведки, решено было атаковать русских одновременно в двух точках побережья, где, по нашим данным, имелись слабые места для обороны. Принципиально оборонительные позиции русских были хороши, но комплектация укрепрайонов была неполной и частично из призывников 1941 года – необстрелянных бойцов. Поэтому, а также исходя из дислокации частей противника, нами были определены точки форсирования и направления ударов.

25 июля утром, форсированием Днестра, мы начали боевые действия на восточном берегу своего участка фронта. В определенной степени нам сопутствовал успех – по одному полку 50-й и 72-й дивизий удалось пересечь реку без существенных потерь, два других полка были вынуждены искать новые точки для переправы из-за сильного огня противника. Новый день покажет, как будут развиваться события.

Ужинали с майором Цолером.

Краузе старается. Началась сортировка книг, к работе привлечены несколько бывших архивных работников.

26 июля 1941 г.

Русские бомбят переправы в районе 72-й пехотной дивизии. Наш 124-й полк переправляется мелкими группами. Сильный огонь. Меняем место форсирования. Большое количество штурмовых лодок вышло из строя. 105-й пехотный полк ведет бой на восточном берегу южнее Погребя в районе противотанкового рва. Утром противник контратаковал, атака отбита, и полк с боем продвинулся к высоте 170 севернее от с. Дороцкое.

Передовые подразделения 124-го пехотного полка заняли укрепленную высоту 181 восточнее Карантин и ведут бой перевернутым фронтом.

В зоне ответственности 50-й пехотной дивизии, южнее Кочиер, реку форсировали передовые части 122-го пехотного полка и 121-й пехотный полк в полном составе. 121-й полк ведет бои на восточном берегу, 122-й продолжает переправу под сильным огнем противника.

122-й пехотный полк на восточном берегу.

124-й полк вошел в Карантин.

Есть первые результаты по архивным документам.

Документы с упоминанием имени Потемкина, не входящие во временные рамки установленных дат, также складываются отдельно.

27 июля 1941 г.

Наши войска с боями уверенно продвигаются вперед.

266-й пехотный полк введен вторым эшелоном для ликвидации узлов сопротивления, обойденных передовыми частями.

Начались работы по наведению переправы в районе дислокации 72-й пехотной дивизии. Работы ведутся под непрерывным огнем противника, поддержанного налетами авиации.

105-й пехотный полк продолжает продвижение вперед и достиг высоты 173 севернее Григориополя, 266-й пехотный полк закрепился на линии Дубоссары – Глинное. В бой введены части 73-й пехотной дивизии.

Части 121-го пехотного полка в районе Кочиер ночью и утром отбивали русские контратаки с юга. Утром атаковали район Кочиер – Роги при поддержке авиации. Контратаки противника в направлении от Коржево на восток отбиты.

Части нашей 50-й пехотной дивизии к вечеру заняли Роги и завязали бои на окраине Дубоссар. Подразделения 72-й и 73-й пехотных дивизий продолжают движение на восток, заняв Дороцкое.

Вечером мы встречаемся с оберлейтенантом Краузе. Есть новые находки.

***

– Знаете, коллега, – Отто отодвинул книгу, – мы уже почти 15 часов разбираем документы, но не продвинулись ни на шаг.

Он откинулся на спинку стула и потер двумя пальцами переносицу.

Генрих закурил и глубоко затянулся. За стеной тарахтел генератор, тускло светила лампа под потолком, небо за окном было усыпано звездами.

– Смотрите, какое небо. Здесь, на юге, небо совсем другое, не такое, как у нас. Глубокое, бездонное… Если долго смотреть на звезды, такое ощущение, что проваливаешься в бездну… Положительно, мне здесь нравится. Когда закончится война, я, пожалуй, осяду в этих краях.

– Если долго всматриваться в бездну – бездна начнет всматриваться в тебя, – усмехнулся Отто. – Вспомните Ницше, друг мой!

– Я не разделяю ваш скепсис, – заметил я, – даже если мы ничего не нашли, это вовсе не означает, что мы не продвинулись ни на шаг. Что мы имеем? Мы вернулись к прежнему предположению – предмет, интересующий нас, мог находиться либо у Браницкой, либо у доктора Санковского. Пожалуй, я бы добавил еще Попова. Давайте рассуждать. Воспоминания очевидцев свидетельствуют, что эти двое – Браницкая и Санковский, были рядом с умирающим. Что же касается третьего – это личный секретарь князя. Если, как предполагается, амулет был при князе в момент его смерти, то это значит, кто-то из них, скорее всего, и стал обладателем предмета.

– Вы забыли про Массота – он проводил вскрытие, – сказал Отто, постукивая пальцами по обложке книги.

– Массота, думаю, можно исключить, – возразил я. – После вскрытия все личные вещи князя наверняка были переданы Браницкой, как родственнице.

И вообще, благодаря поддержке императрицы, большая часть наследства Потемкина перешла к ней.

– Ни в одном из обнаруженных здесь источников этого нет, – отвлекся от звезд Генрих. – В воспоминаниях вообще ничего не говорится о личных вещах. Только о подарках.

– Личные вещи, особенно представляющие ценность для владельца, не выставляются напоказ. Вот, например, нательный крест. Его не носят поверх одежды. Это не украшение, это – личное, символ веры. Амулеты, как правило, также не афишируют, поэтому, скажем, ладанки тоже носили и носят на теле, под одеждой. Вряд ли мы найдем прямое упоминание об амулете Потемкина. Однако известно, что этот предмет у него был. Нам необходимо найти ответ на вопрос – куда он исчез?

Однако вернемся к троим вероятным обладателям амулета. Санковский, Браницкая и Попов. Из всех троих, Браницкая постоянно контактировала с умирающим – гладила его лоб, руки, поправляла подушку. Склонен предположить, что если князь передал амулет, то только ей. Браницкая, в свою очередь, могла оставить этот предмет у себя, но могла и передать его Попову. Санковский подносил икону. Передать что-либо ему незаметно было, скорее всего, невозможно. Доктор Массот, проводивший вскрытие, не мог присвоить себе чужое, тем более вещь человека, которого он уважал и был определенно близок к нему, как к пациенту. Если предмет нашел он – то, вероятно, передал вместе с остальными вещами самому близкому человеку князя – Браницкой. Впрочем, не исключается и Попов, но это маловероятно…

– Почему вы думаете, что Браницкая могла так поступить? – Генрих выпустил струю дыма.

– Браницкая?.. Как? Передать Попову? Ну, здесь есть некая логика. Нельзя утверждать однозначно, но мотив мог быть следующий. Прошу не забывать, коллеги, что женой Потемкина была императрица. Да, этот тайный союз был настолько силен, что даже после того, как императрица и князь отдалились друг от друга, их отношения оставались настолько близкими, что ссоры между ними и взаимные обиды иначе как семейными не назовешь. Об этом пишет и Барсков[29], а он имел допуск к архивам и переписке Екатерины II. Кроме того, от этого морганатического брака у них была дочь – Елизавета Темкина[30]. Во всяком случае, эта информация не опровергнута. Я про Темкину. Да и в переписке с князем императрица неоднократно называла его своим мужем, а себя – его женой, причем даже в периоды, когда у нее были другие фавориты.