Генри Розовски - Университет. Руководство для владельца

• Название: Университет. Руководство для владельца
• Автор: Генри Розовски
• Жанр: Руководства
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-7598-1221-0, 0-393-02782-1

Генри Розовски в течение 11 лет был деканом факультета гуманитарных и естественных наук Гарвардского университета. В своей книге, мудрой, легкой и остроумной, он увлекательно рассказывает об американских университетах и колледжах – о том, как они управляются, с какими сложными проблемами сталкиваются. Автор уделяет внимание всем без исключения «владельцам» университетов: студентам, администраторам, преподавателям, выпускникам, попечителям. Он щедро делится своим бесценным опытом высокопоставленного руководителя и дает коллегам практические советы, как отвечать на вопросы, как попросить о денежном пожертвовании, как разрешать конфликты. Эта книга читается подобно захватывающему роману, герой которого – легендарный Гарвард.

2-е издание.

---

И наконец, последняя группа – публика и самолично объявившая себя ее рупором пресса. Право на знания глубоко укорено в нашей национальной традиции, особенно когда речь идет об общезначимых фигурах и достоянии общественности. События, происходящие в крупнейших университетах, освещаются общенациональными средствами массовой информации, то, что происходит в менее авторитетных учебных заведениях, соответственно попадает в местную прессу. Научные открытия выносятся в газетные заголовки. Дебаты по поводу программ обучения – особенно если их можно обозначить простыми девизами типа «назад к основам!» – подробно описываются на страницах газет и журналов. Не меньший интерес вызывают проблемы, касающиеся секса и употребления алкоголя. В колонках редактора нередко можно найти советы ректорам. С сожалением должен констатировать, что тон этих публикаций носит чаще критический, чем хвалебный характер. Но я хочу подчеркнуть другое. Судя по прессе, университеты рассматриваются как общественное достояние, а многие университетские фигуры – как фигуры общественные. Это, в свою очередь, является ограничением свободы: университеты оказываются подотчетными еще одному владельцу.

Каждая глава этой книги должна служить потребностям всех этих «собственников». Я надеюсь, что благодаря ей студенты смогут разобраться в том, что представляет собой жизнь профессора, и наоборот; что и студенты, и преподаватели больше узнают об администрации и ее деятельности; что прочее население и пресса проявят больше внимания к нуждам и заботам академических кругов. В широком смысле моя цель состоит в том, чтобы показать, каким образом можно извлечь из университета максимум пользы, не нанося ему вреда и по возможности способствуя улучшению. Словом, моя книжка должна сослужить ту службу, к которой призваны все инструкции для владельцев.

1. Рекомендательное письмо

Прежде чем вы приступите к чтению, вероятно, достаточно субъективных глав (тем не менее я надеюсь, что все, сказанное мною в отношении других групп, покажется вам объективно верным), мне хочется предложить вашему вниманию немного автобиографической информации. Иными словами, перед вами мои верительные грамоты (см. примеч. 1).

В той части света, где в основном сформировалось мое профессиональное лицо, а именно в Японии, такая формальность, как рекомендательное письмо, вещь обязательная. Там, добиваясь собеседования или просто приема, чрезвычайно важно заручиться рекомендациями со стороны персоны, обладающей определенным весом. Содержание подобной бумаги может быть различным. Иногда, например, наибольшее внимание в ней уделяется происхождению и семейным связям. В других случаях поручитель подчеркивает деловые и профессиональные качества своего протеже. Неизменно одно: стремление сгладить неловкость первого шага.

Я призываю последовать этому цивилизованному японскому обычаю и предлагаю вам такого рода письмо, необычное лишь в том смысле, что оно написано мною самим. По-видимому, мне полагалось бы найти некую знаменитость, которая высказалась бы на мой счет, но, просчитав возможности, я пришел к выводу, что в таком случае расклад получится не в мою пользу. Никто другой не знает факты моей жизни так хорошо, как я, и, откровенно говоря, я предпочитаю интерпретировать их самолично, не передоверяя кому-либо. Итак, автобиография будет строиться на принципах самообслуживания, и, следовательно, вам не стоит искать здесь объективности или сбалансированности мнений. Эта книга обезоруживающе субъективна, и все в ней сказанное основано на моем индивидуальном опыте. Итак, начнем.

Дорогой сэр!

Дорогая леди!

Честь имею представить вам господина Генри Розовски, профессора колледжа Льюиса П. и Линды Л. Гейзер Гарвардского университета. Его титул может показаться вам излишне впечатляющим, но вспомните, что университеты – это такие организации, где всяческие звания и ранги любят не меньше, чем в армии. Генри Розовски – бывший декан факультета гуманитарных и естественных наук Гарвардского университета. Этот пост в Кембридже, штат Массачусетс, но, к сожалению, вряд ли где-нибудь еще, без ложной скромности характеризуется как «самая лучшая и наиболее важная академическая должность в Америке» (см. примеч. 2). На протяжении своей дальнейшей жизни мистер Розовски, по-видимому, обречен носить приставку «бывший». На шестом десятке лет это не слишком обременительно.

Университетская карьера Генри Розовски (в дальнейшем – ГР) разнообразна и полна событиями. Он закончил колледж Уильяма и Мэри (колледж назван в честь соправителей Англии, Шотландии и Ирландии, короля Вильгельма III Оранского и его жены королевы Марии II. – Примеч. ред.) и аспирантуру в Гарварде. Начал преподавать впервые в Калифорнийском университете в Беркли в 1958 г., где он изучал и читал курс, посвященный японскому экономическому чуду, когда эта тема была далеко не столь популярна, как теперь.

Как «специалист по региону» он всегда был окружен некой аурой: экономисты с почтением признавали его глубокие знания японской специфики, ориенталисты уважали его экономическую подготовку. Поскольку те и другие почти никогда не встречались, ГР в течение определенного времени вел тихую спокойную жизнь ученого.

Конец 1950-х – начало 1960-х годов были в Калифорнии очень плодотворным периодом для высшего образования. Рост университетов и щедрость налогоплательщиков создавали атмосферу оптимизма. Получение постоянной штатной должности (мечта каждого профессора!) требовало всего лишь некоторой незаурядности и достаточной работоспособности. Добавьте сюда калифорнийский климат – чего остается желать?

Эта идиллическая фаза внезапно прервалась в 1964/65 учебном году. В Калифорнийском университете в Беркли зародилась студенческая революция. По прошествии четверти века с этого знаменательного события его причины все еще вызывают оживленные споры. Главную роль сыграли, конечно, война во Вьетнаме и движение за гражданские права. Помните революционный лозунг – не склоняйтесь, не подчиняйтесь, не сотрудничайте! Имело значение и то, что у университетов не было опыта в регулировании внезапных студенческих беспорядков, возникавших в учебных заведениях, которые считали себя политически нейтральными. Впрочем, сегодня уже не так важно, каковы были причины, повлекшие за собой революционное движение. А вот его последствия обрисовались сразу и вполне очевидно: на университетских дворах возникла новая и очень неустойчивая обстановка. Массовые митинги, захват помещений, полицейские акции, требования, вызывающие бесконечные переговоры, нескончаемые диспуты, подогреваемые напыщенной риторикой – все это отнюдь не способствовало овладению знаниями, во всяком случае теми, которые обычно приобретались в университетах.

В этот момент ГР сделал крайне неточный прогноз – нередкий случай для людей его профессии. Получив образование главным образом на Востоке и будучи уроженцем Европы, он, естественно, испытывал в отношении Калифорнии понятный скептицизм: солнце и жара становятся со временем докучливыми, население лишено корней, и потому в этом климате и в этой среде все странное, экстраординарное находит мгновенный живой отклик. Беркли взорвался, так тому и суждено было быть, но, верил ГР, эти печальные события ни в коем случае не могут повториться в условиях стабильности Восточного побережья. В университетах Ivy Leaque (старейшие университеты Новой Англии. – Примеч. ред.) и подобных местах студенты и профессора носят пиджаки и галстуки, а к старшим часто обращаются «сэр». Все взаимно вежливы. Там уж, во всяком случае, преподавание и научные исследования не пострадают. Добавлю, что ГР ощутил в себе опасную неспособность остаться в стороне от университетских проблем. Несмотря на декларировавшуюся им несклонность к переговорам, пустой риторике и созданию всяческих комиссий и комитетов, он, когда волна бунтов докатилась до Беркли, проявил в общественных делах гораздо больше участия, чем многие коллеги. Можно сказать, что здесь он повел себя так же, как другие профессора: стремясь к покою в библиотечной тиши, они никогда не упускают возможности ввязаться в те или иные политические игры. Разумеется, сам ГР предпочел бы другую интерпретацию событий и подчеркнул бы искреннюю заинтересованность в сохранении моральных ценностей, гражданского мира и благоприятной обстановки в любимом учебном заведении.

Как бы то ни было, в конце 1964/65 учебного года ГР оставил профессорскую должность в Калифорнийском университете, присоединился к небольшой группе беженцев с Западного побережья, в основном гуманитариев, и отправился на поиски традиционного академического спокойствия. В те благодатные в смысле вакансий времена ему было сделано немало заманчивых предложений. Он выбрал хорошо знакомый ему по аспирантуре Гарвард.