Эльдар Ахадов - Земля моей любви

• Название: Земля моей любви
• Автор: Эльдар Ахадов
• Жанр: Биографии и Мемуары

Книга посвящена местам, где родился Эльдар Ахадов: земле Азербайджана, истории, обычаям, воспоминаниям о дорогой сердцу автора поре юности, о родных, друзьях и близких людях.

---

В фарш нужно обязательно добавить риса. Я предпочитаю делать это интуитивно, ничего я в пропорциях не понимаю, но получилось вчера очень даже нормально. Рис должен быть рисом, а не дробленкой, не окатышами и прочим непонятно чем. Так, чтобы, в приготовленной долме рис в начинке выглядел, как в плове: рисинка к рисинке, и ни в коем случае не выглядел слипшейся склизкой массой.

В фарш ещё добавляется мелко-мелко нарезанный репчатый лук, зелень мяты (нанэ) или базилика (рейхан). Или того и другого, если есть. И, конечно, нужно заправить фарш черным молотым перцем и простой поваренной солью. Готовый фарш заворачивается в виноградные листочки. Получается сырая долма.

В кастрюлю лучше всего сначала положить одну-две-три небольшие мясные косточки. Поскольку я делаю долму с говядиной, то косточки должны быть говяжьи. Сверху укладывается долма.

К готовой долме я делаю соус. Если есть мацони или катык, то добавляю в них мелко нарезанный чеснок (по вкусу) и хорошо перемешиваю, чтобы чеснок там распределился равномерно. Всё. Можно выложить долму, полить соусом и есть. Что я сегодня и сделал…

Ем долму, а сам вспоминаю разные-разные мамины блюда… И ароматный суп кюфта-бозбаш с крупными мясными шариками, внутри которых цельный чернослив, с крупным горохом – нохуд. И плов с мясом в каштанах, и каурма-плов, и сабза-каурма-плов, и кялям-долмасы, и холодную с зеленью довгу, и пити, и душбара, и лявянги (особенно кутум-лявянги), и, конечно, кутабы – с мясом и зеленью… И пярямяча (ну, разумеется!).

А сладости? Боже мой, сладости, которые мне давно уже нельзя есть, увы… От простого лябляби (смеси орешков и изюма), до кяты, шекер-буры, пахлавы и даже шор-когала (он солёный, его мне, наверное, можно немножко)!..

А потом я включаю музыку «Яных-керем», потому что помню её с детства, и грущу. Почему я, сытый, в тепле, а всё равно грущу? Я не умею делать мамину долму. Наверно, поэтому? Нет, не поэтому. Не скажу – почему… Не хочу говорить. Это моё. Извините…

Фарид

Летит мягкий, сдобный, пушистый снег. Вернее, даже не летит, а плывёт по воздуху. Этакий снег – воздухоплаватель. Снежинки медленно опускаются, обволакивая бахромой тонкие, словно реснички, и потому прежде незаметные веточки кустов и невысоких деревьев. Не слышно собственных шагов: ноги движутся где-то внутри пухлого лебединого снега. А лебеди (естественно) давно улетели с Крайнего Севера. Туда. На юг.

Я знаю куда. Видел их там, в морской каспийской дали – словно кусочки белого пушистого снега на изумрудно-синей воде. Стоя у балюстрады на искусственной террасе, выступающей в море, мы с Фаридом вглядываемся в них. Видно, что ему нравится этот простор, этот свежий каспийский ветер над островом у самой восточной оконечности Апшеронского полуострова. Так уж сложилась судьба, что Фарид оказался родственником двух президентов страны. Он уважает и любит свою семью, и покойного дядю Гейдара, (с которым они оба поразительно похожи на родного деда – лицом, улыбкой, жестами), и двоюродного брата Ильхама, которому искренне сочувствует, считая, что его, умнейшего человека, многие не понимают, не берегут и не ценят так, как следовало бы. И внучку свою, Фариду, обожает, несмотря на слова «больше минуты не могу ни с одним ребенком общаться». Ой, что-то не верится! На обложке одной из трех коробок дисков с его любимыми музыкальными записями – фотография улыбающейся симпатичной девочки лет восьми в красной бейсболке, надетой задом наперед – любимая внучка. Впрочем, долгое время официально в семье он считался изгоем, поскольку любил джаз и прочую американскую музыку, собирал диски, говорил на английском, а думал в основном по-русски, и обо всем имел собственные суждения, которые, ну, никак не пересекались с генеральной линией партии. По тем временам – ярлык конченого ярого антисоветчика такому человеку был обеспечен. И это в семье первого секретаря компартии! Какой кошмар! Если честно, то большинство моих знакомых городских интеллигентов, тех, кого сейчас зовут «старыми бакинцами», во все времена были именно такими. Так что Фарид вовсе не был одинок в этом смысле.

Это не значит, что все они обязательно занимались политикой или касались её, совершенно нет, просто относились ко всему адекватно, здраво, без официозной эйфории. Фарид с улыбкой вспоминает, как однажды, будучи у Гейдара «на ковре» и выслушивая его очередной разнос за свое не ангельское, скажем так, поведение, он отвлекся на передачу по телевизору, стоявшему в кабинете. Там шла какая-то юмористическая программа, и Фарид умудрился настолько забыться, что посреди разгневанной речи дяди вдруг начал хохотать над каким-то моментом по телевизору. Ошалевший от такой наглости Гейдар был вне себя. Фарид удрал из кабинета – от греха подальше… Забавно. Хотя, на самом деле, всё это никак не влияло и не влияет на его истинное отношение к покойному дяде – нежное и доброе, даже трепетное. Дядя есть дядя. Родная кровь. Общая судьба – общая ответственность.

Естественно, что иногда к Фариду обращаются с просьбами «замолвить словечко» о ком-то, но у него есть принципы, от которых он никогда не отступит. К примеру, просил его некто заступиться за начальника районной полиции, которого уволили. Фарид вник в ситуацию и тут же отказался даже обсуждать эту тему. Оказывается, родственник уволенного застрелил двух человек. «Какой из тебя начальник полиции, если ты в своем районе не можешь приглядеть даже за родней?» На мой взгляд, вопрос житейски резонный и по существу…

Машину Фарид водит достаточно вежливо и плавно, без рывков, правила соблюдает, хотя любя скорость, конечно, неважно относится к езде по узким улочкам, предпочитая им магистрали. На светофорах стоит наравне со всеми гражданами, не «грубит» и никакими преимуществами не пользуется. Лично это видел. Кстати, сам автомобиль с металлическим корпусом – замечательной редкой американской марки. Пусть я не дока в этих вопросах, но ездить в салоне из мягкой сероватой кожи было удобно и комфортно. Кстати, Фарид прекрасно владеет и русским, и азербайджанским, неплохо английским, все-таки МГИМО за плечами, не абы что.

Кстати, о МГИМО. Вступительные экзамены юный Фарид сдавал сам, без чьей-либо помощи. Попался ему билет под номером 13. Сдал на «отлично». С той поры число 13 он считает своим счастливым числом, такая вот персональная примета. Впрочем, и встречу с черным котом тоже считает хорошим предзнаменованием. В те давние студенческие годы он всерьёз увлекался рокерством, носил кличку «Бешеный кот» и рассекал по Москве на чехословацком мотоцикле. О бесшабашности своей далекой юности рассказывает с улыбкой. Однажды, буквально у ворот аргентинского посольства в Москве «Бешеный кот» на своем мотоцикле едва не столкнулся с такси. Чтобы избежать лобового удара, ему пришлось выпрыгнуть из седла мотоцикла и совершить настоящее акробатическое сальто в воздухе, перелетев через автомобиль и приземлившись с другой его стороны! Когда это произошло, он, к своему удивлению, услышал аплодисменты и крики «браво» со стороны ворот аргентинского посольства. Видимо, находившиеся там приняли случившееся на их глазах за некий специальный трюк, рассчитанный на публику…

Но первое впечатление от него было удивительным и даже чуть диковатым. В полумраке бара под рёв динамиков караоке вдруг возникла, медленно приближаясь, одинокая фигура щупловатого невысокого семидесятипятилетнего человека в молодёжной бейсболке и куртке со старомодным школьным портфелем. По виду портфеля – я с таким когда-то ходил в первый класс. В портфеле вперемежку лежала всяческая разнокалиберная мелочевка: ключи, бумаги, записные книжки, авторучки и прочее такое же. Он прибаливал, пил только горячий чай, ел мало и вяло. Глаза красные, носовой платок постоянно в деле… Зато много рассказывал о своих планах и стройках на острове – о двухэтажном ресторане для свадеб и различных торжеств в посёлке, о даче у моря с трехэтажным домом для гостей, местами для ловли рыбы, дайвинга, купания в море и прочих развлечениях.. А ещё о том, что туда прилетают лебеди, много лебедей, а еще – фламинго, и о том, что он расчистил и углубил участок моря и теперь там всегда много рыбы.

Кстати, он давно бы мог размещаться в огромных апартаментах, но на самом деле для жизни они ему не нужны. Человек привык обходиться скромной обстановкой … А вот роскошь апартаментов наоборот, только приводит его в замешательство, в них он чувствует себя неуютно, сразу скучает по тесноте своей старенькой бакинской квартиры, где всё под рукой… Обожает Фарид музыкальные записи 30—80 годов – джаз, итальянская музыка, Нино Рота, Крэйг Пейтон… Годами он собирал любимые записи на дисках, там нет ни одной «проходной» мелодии или песни. «Только шедевры», – с нескрываемой гордостью рассказывает он. И дарит свои диски с записями каждому так, как дарят кусочек сердца, свою душу. Здесь и «Is my lady» Френка Синатры, и «I will always love you» Уитни Хьюстон, и «We have all the time in the world» Луиса Армстронга… Чего только нет! Записей очень много. И все они действительно интересны. Тем более, что в тот же вечер мы слушали и смотрели их сразу на пяти огромных телеэкранах. При этом практически каждую запись Фарид горячо комментировал. Особенно мне запомнилась история Эми Вайнхаус в пересказе Фарида, которым он сопровождал исполнение ею одной из своих песен… Вот как он (примерно) рассказывал о ней: – Шикарный, уникальный голос! А какая судьба! Она сама писала всетексты и музыку к своим песням. Это при том, что в 13 лет ее выгнали из музыкальной школы, как бесперспективную. Она работала невероятно много, давала в один день по одиннадцать концертов. Какой живой организм это выдержит? Её посадили на наркотики. Она находилась в тюрьме, когда её объявили лучшей певицей планеты! Она сидела в тюрьме, когда её пять раз подряд объявили платиновой обладательницей крупнейшей на планете музыкальной премии – «Грэмми». В двадцать шесть лет она умерла. Сердце не выдержало. Стать мировой звездой в двадцать лет и умереть в двадцать шесть! Какая судьба! Какой потрясающий талант! Теперь уже я сам собираю песни Эми. Фарид «заразил». Определённо нравятся её «Back To Black», «Rehab», «You Know Im No Good», « Honey Honey» – в самом деле: уникальный голос и виртуозное исполнение. Я вдруг нечаянно пообещал Фариду, что на завтра он выздоровеет.