Питер Марвел - В погоне за призраком

• Название: В погоне за призраком
• Автор: Питер Марвел
• Жанр: Морские приключения
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4444-1202-2, 978-5-91173-367-4

В конце 16 века стало ясно, что великим европейским державам слишком тесно на континенте. Тогда-то и началась настоящая война за метрополии в Атлантике. Волей судьбы Карибские острова оказались на пути «дороги золота и пряностей» и стали приютом для негодяев всего мира: пиратов, корсаров, рейдеров и флибустьеров.

Однажды юный англичанин Уильм Харт понял, что он хочет испытать Фортуну. Он нанимается в Вест-Индскую компанию и отправляется на далекий Барбадос, не подозревая о том, что отныне его жизнь прочно связана с интересами великих королей, гениальных шпионов и страшных пиратов Карибского моря.

---

– Что вы хотите этим сказать? – с подозрением спросил Уильям.

– Ради Бога, не выдавайте меня, а то мне несдобровать! – рассмеялся Хансен. – Дело в том, что до сих пор я великолепно обходился без помощников. Да и сам Абрабанель измыслил эту синекуру, только когда вы попались ему на глаза. Он объяснил мне, что решил таким образом поддержать энергичного и честного молодого человека, дать ему шанс. Вам то есть.

Уильям немного растерялся.

– Вы хотите сказать, что я тут совершенно не нужен?

– Нет-нет, если наш коадъютор что-то решил, то это не пустые слова! – заверил Хансен. – У него непременно на вас какие-то виды. Думаю, когда мы прибудем на Барбадос, работа найдется для всех. Вы не представляете, эти острова просто рай на земле!

У Харта невольно загорелись глаза.

– Вы имеете в виду таинственную страну Эльдорадо? – воскликнул он. – Там, где золотые слитки валяются под ногами, как простые булыжники?!

Улыбка опять тронула тонкие губы Хансена.

– Признаться, я ни разу не видел этой таинственной страны, – сказал он спокойно. – Даже не знаю, как туда добраться. Полагаю, что это вообще выдумки. Однако в тех краях и без Эльдорадо человек с головой может сколотить состояние. Но мы поговорим об этом позже, а сейчас лучше выбраться на палубу. Не слишком приятно сидеть в деревянном ящике, правда? А через неделю это будет просто невыносимо. Но деваться некуда. У меня тоже скромная каюта, – он постучал кулаком в деревянную стенку. – Там, за переборкой. А с другой стороны – винный погреб нашего капитана. Неплохо, да? Почти Эльдорадо. Хотя для нас столь же недостижима. Выдам вам еще один секрет. С вашим земляком, капитаном Джоном Ивлином, мне довелось встречаться и раньше, и скажу вам, что такого педанта и скрягу еще поискать! В том, что касается дисциплины, он сущее чудовище. Особенно он не любит пьяных на корабле. И женщин. Присутствие очаровательной Элейны на борту для него настоящее испытание. Только золото ее папаши и интересы карьеры заставляют этого достойного мужа нарушить свои же правила. Видите, мы опять с вами заговорили о золоте! Скажите-ка лучше, как вам дочка?

– Мисс Элейна очень красива и получила воспитание, достойное настоящей леди, – сдержанно ответил Уильям.

К разговорчивому потомку Сима он не чувствовал никакой симпатии и вовсе не собирался делиться с ним самым сокровенным.

В ответ старший клерк и торговый агент по совместительству внимательно посмотрел на него и серьезно сказал:

– Вижу, что девушка произвела на вас впечатление! Да, у нее немало достоинств, это правда. Только настоящее чудо – это ее огромное приданое, предназначенное тому везунчику, который станет ее мужем. Но еще большим чудом будет, если старик решится отдать это приданое постороннему человеку. Понимаете меня? Ни вы, ни я претендовать на руку этой леди не сможем, потому что банкир готовит ее для такого же денежного мешка, как и он сам. Увы, так принято в этих кругах, дорогой Уильям! Романтические порывы здесь не в почете. Однако довольно! На воздух! Скорее на воздух!

* * *

Уильяму было над чем поразмышлять, когда, облокотившись о планшир и подставив лицо сырому с терпким запахом ветру, он смотрел на уплывающие в утренний туман верфи Плимута. К тому же он уже слишком заждался этой минуты – минуты, когда перед ним откроется необъятный простор без конца и без края. Ему казалось, что это будет похоже на второе рождение. Но теперь не только это волновало его. Слова Хансена все еще звучали в его ушах.

Значит, судьба очаровательной дочери Абрабанеля давно предопределена и расписана как по нотам и даже робкие мечтания, смутившие душу Уильяма, оказывались с самого начала бесплодными, как выжженная солнцем земля Аравийской пустыни. Его непоседливый дядя Роберт бывал в тех краях и с большим чувством описывал их суровую красоту – Уильям представлял себе все так ясно, будто видел своими глазами.

Нежное лицо Элейны он мог увидеть еще яснее – стоило только повернуть немного голову. Она также с большим любопытством наблюдала за тем, как растворяются за кормой судна холмистые берега.

Легкую печаль прощания помогал Элейне развеять ее соотечественник. Якоб Хансен тоже был здесь и своими отвлеченными речами скрашивал дочери Абрабанеля разлуку с землей. Уильяму вряд ли удалось бы сделать это так же естественно и убедительно: он и посмотреть-то лишний раз на девушку не решался, хотя все основания для этого у него были. Ни отца красавицы, ни ее служанки рядом не было. Давид Малатеста Абрабанель, давно пресытившийся путешествиями, занимался делами в своей каюте. Кэтрин также была занята. Уильям уже знал, что семейство банкира располагалось в довольно уютных помещениях, находившихся рядом с каютой капитана, – его пока туда даже не приглашали.

– Ставить паруса!

Повинуясь капитану, засуетились матросы, шкотами притягивая к нокам марсели на фок– и грот-мачтах. Один за другим паруса наполнялись ветром. «Голова Медузы» направилась в открытый океан.

– Круче держать!

Притянув нижние паруса к бортам, матросы брасами разворачивали реи, чтобы судно легло на нужный галс.

И, будто нарочно, в тот же самый момент из‑за горизонта вынырнуло солнце. Пожалуй, еще ни разу в жизни Уильям не был участником столь величественного действа: бескрайнее, играющее золотыми брызгами море, белые чайки, парящие над сапфирово-синей водой, упругие крылья парусов над головой, несущие корабль, словно по воздуху, вслед за свежим утренним ветром, покачивающаяся под ногами палуба, брызги от врезающихся в корпус волн, и, словно ожившая, наводящая трепет резная фигура на носу флейта – Медуза Горгона с развевающимися золочеными змеями вместо волос, со сверкающими на солнце стеклянными глазами.

– Проводите меня в каюту, Якоб! – вдруг негромко сказала Элейна, поднося свои тонкие бледные пальцы к груди. – У меня кружится голова!

– Это с непривычки, – сочувственно заметил Хансен. – Позвольте предложить вам руку, судырыня! Обопритесь о нее и дышите глубже – вам будет легче.

Уильям оторвался от зрелища океана и с тоской проследил, как удаляются на корму его спутники. С этого момента он начал завидовать Хансену черной завистью. Тот, несмотря на собственное предупреждение, кажется, был всерьез настроен играть при девушке роль верного оруженосца, а возможно, и рассчитывал при этом на нечто большее. Уильям, который с каждой минутой все яснее видел в Элейне единственную родственную душу, начинал терзаться муками ревности, без малейшего, впрочем, повода, потому что дочь банкира почти не обращала на него внимания. Уильям терзался этим, но одновременно со свойственным всем влюбленным безрассудством находил удобные для себя объяснения такому поведению. Он вспомнил и про скромность девушки, и про легкое недомогание, которое, безусловно, помешало ей оценить нового знакомого по достоинству.

Между прочим, очень скоро, к своему стыду, Уильям обнаружил, что и сам в большой степени подвержен приступам морской болезни. И по мере того как они уходили все дальше в открытый океан, а качка делалась все ощутимее, Уильям чувствовал себя все хуже, так что в конце концов, совершенно обессилевший, был вынужден слечь в своей келье. Он был так плох, что не имел сил укорить себя за тот неверный шаг, который совершил, покинув холмы родного Корнуэлла. Он даже толком и не попрощался с берегами Альбиона, когда корабль проплывал мимо них: было не до этого. Уильяму казалось, что «Голова Медузы» влечет его прямиком в царство мертвых, откуда не будет возврата.

* * *

Так прошла первая неделя плавания, и, когда Уильям окончательно решил распрощаться с бренным миром, вдруг оказалось, что морская болезнь прошла и он чувствует себя превосходно, как будто заново родился. Он еще ощущал слабость, но у него появился зверский аппетит и в нем опять проснулась жажда жизни.

Более того, на почве общего недомогания ему удалось довольно быстро сблизиться с Элейной, и между ними стали завязываться продолжительные беседы, касавшиеся не только головокружения и сердцебиений, но и более приятных тем. Как выяснилось, она тоже никогда не бывала в далеких краях и ждала от путешествия очень многого. Душа у нее была чувствительная и романтическая, но все же кровь многих поколений ростовщиков давала о себе знать. Элейне в путешествии представлялись приятными не только яркие впечатления, но и возможная выгода. Девушка рассуждала о торговых операциях и процентах прибыли с убежденностью и азартом знатока.

Уильяму трудно было с ней в этом тягаться, и он обычно старался направить разговор в более сентиментальное русло. Однако купеческая стихия постепенно захватывала и его. Он стал прислушиваться к разговорам, которые вели между собой Абрабанель, капитан и Хансен.

Порой эти разговоры были очень поучительны. Но, по правде сказать, несмотря на все старания и благое намерение поднабраться опыта, Уильяму быстро наскучивали рассуждения о цене перца и преимуществах крупных торговых экспедиций и он опять искал общества прекрасной Элейны. С каждым днем их беседы становились все свободнее, ведь очень малой степени надежды на взаимность достаточно, чтобы вызвать любовь.