Ольга Голосова - Апостол дня. Толкования на Апостольские чтения церковного года

• Название: Апостол дня. Толкования на Апостольские чтения церковного года
• Автор: Ольга Голосова
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-91173-345-2

Издание продолжает и дополняет собой книгу «Евангелие дня. Толкования на Евангельские чтения церковного года». В него вошли классические толкования свв. Отцов и выдающихся пастырей Церкви на каждое зачало, т. е. на каждый фрагмент книги Апостол, читаемый ежедневно за богослужением. Тексты Священного Писания (Деяния и послания свв. апостолов) и толкования к ним приводятся в том составе и последовательности, в которой они читаются во время Божественной литургии в течение церковного года, начиная с праздника Пасхи. В особые разделы выделены Евангелия двунадесятых и великих праздников, Великого поста и Страстной Седмицы. Таким образом, не имея возможности ежедневно присутствовать за Божественной литургией, вы можете последовательно знакомиться с апостольским учением и толкованием на него, предлагаемым Православной Церковью в каждый день года.

---

Ибо… – Апостол здесь продолжает убеждать верующих в том, что их надежда на будущую славу (см.: Рим. 5, 2) вполне основательна. До конца 11 стиха Апостол доказывает, что надежда на будущее прославление имеет свою опору в оправдании, которое мы уже получили через жертву Сына Божия, и еще более в том, что Сын Божий теперь ходатайствует об этом нашем прославлении не смертью Своею, а жизнью. Т. к. жизнь выше смерти, то, значит, и прославление, какого мы ожидаем, еще тверже и вернее, чем уже совершившееся наше оправдание.

Немощны – то же, что дальше обозначено словами: нечестивые, грешные. Это было вовсе не такое состояние, чтобы привлечь к нам любовь Всесвятейшего Существа. В определенное время – сообразно с обстоятельствами времени. Слово это лучше относить, поэтому, к выражению немощны. Оно будет обозначать причину немощности: время было такое, что людей здоровых духом, праведных, еще не могло быть!

Разъясняя важность смерти Христа за грешных людей, Апостол говорит, что Бог послал Сына Своего на смерть тогда еще, когда люди были грешны. Кто станет умирать для того, чтобы оказать услугу даже человеку праведному, добродетельному? Может быть, кто и вызовется положить жизнь за своего благодетеля. <…> Любовь же Свою к нам Бог в настоящее время, уже после смерти Христа, особенно выставляет на вид всех, дает, так сказать, возможность оценить <…>, посылая нам Св. Духа в наши сердца (Гал. 4, 6) – ту самую любовь, которая проявилась некогда в смерти Христа. Бог – хочет сказать Апостол – не перестает постоянно напоминать самым милостивым образом о Своей любви к нам – говоря нам в нашем сердце <…>.

Мысль в девятом и десятом стихах одна и та же. Мы, будучи оправданы или примирены с Богом смертью Сына Его, можем быть уверенными в будущем спасении. Только в 10 ст. прибавляется, что ручательство в этом спасении дает нам то обстоятельство, что теперь уже Христос ходатайствует за нас не смертью, а жизнью. Раз жизнь выше смерти, то, значит, и жизнь или прославление Христа – большее ручательство, чем Его уничижение или смерть. Будучи врагами. – Апостол, несомненно, вражду приписывает не Богу, а людям. Не Бог враг человеку, а человек – по своим делам – враг Богу, ниспровергающий Его законы (ср.: Рим 8, 7; Кол 1, 21).

Лопухин А.П. Библия толковая, или Комментарии на все книги Св. Писания Ветхого и Нового Завета в 7-ми тт. Т. VII. М.: «Даръ», 2009.

Седмица 4-я по Пятидесятнице

Понедельник

Рим. 9, 18—33

Итак, кого хочет, милует; а кого хочет, ожесточает. Ты скажешь мне: «за что же еще обвиняет? Ибо кто противостанет воле Его?» А ты кто, человек, что споришь с Богом? Изделие скажет ли сделавшему его: «зачем ты меня так сделал?» Не властен ли горшечник над глиною, чтобы из той же смеси сделать один сосуд для почетного употребления, а другой для низкого? Что же, если Бог, желая показать гнев и явить могущество Свое, с великим долготерпением щадил сосуды гнева, готовые к погибели, дабы вместе явить богатство славы Своей над сосудами милосердия, которые Он приготовил к славе, над нами, которых Он призвал не только из Иудеев, но и из язычников? Как и у Осии говорит: не Мой народ назову Моим народом, и не возлюбленную – возлюбленною. И на том месте, где сказано им: вы не Мой народ, там названы будут сынами Бога живаго. А Исаия провозглашает об Израиле: хотя бы сыны Израилевы были числом, как песок морской, только остаток спасется; ибо дело оканчивает и скоро решит по правде, дело решительное совершит Господь на земле. И, как предсказал Исаия: если бы Господь Саваоф не оставил нам семени, то мы сделались бы, как Содом, и были бы подобны Гоморре. Что же скажем? Язычники, не искавшие праведности, получили праведность, праведность от веры. А Израиль, искавший закона праведности, не достиг до закона праведности. Почему? потому что искали не в вере, а в делах закона. Ибо преткнулись о камень преткновения, как написано: вот, полагаю в Сионе камень преткновения и камень соблазна; но всякий, верующий в Него, не постыдится.

Итак, кого хочет, милует; а кого хочет, ожесточает. – Выводит заключение и доказывает, что у Бога не должно требовать отчета. Бог кого хочет, милует, как поступил с израильтянами, слившими тельца, а кого хочет, ожесточает, как случилось с фараоном. Что же значит ожесточает? Казалось бы, это нелепо. Но о Боге говорится, что Он сделал жестоким грязное сердце фараона подобно тому, как солнце делает жесткой грязь. Каким же образом? Долготерпением, ибо Он делал его жестоким, являя к нему долготерпение. Здесь случилось подобное тому, что бывает, когда кто имея у себя порочного слугу, обращается с ним человеколюбиво. Чем человеколюбивее обращается с ним, тем худшим делает его: не потому, будто сам научает его пороку, но потому, что слуга пользуется долготерпением его к увеличению своей порочности, потому что пренебрегает долготерпением тем.

Апостол, как я неоднократно сказал, всячески старается доказать, что распоряжения и суды Божии известны одному Богу, и потому везде собирает множество затруднений и не предлагает решений, чтобы, поставив слушателя в затруднительное положение, убедить его, что распоряжения и суды Божии непостижимы для человека и превышают его разум. Смысл настоящего места следующий. Апостол представляет возражение и недоумение. Если Бог ожесточает, кого хочет, то за что же еще обвиняет Он грешника? Ибо кто может противостать воле Его? Захотел Он, и ожесточил, а ожесточенный согрешил по справедливости: как же Ему обвинять и наказывать его? Такое именно представил Апостол возражение, чтобы показать, что недоумение об этом может разрешить один Бог; почему и не решает его сам, но заграждает уста недоумевающему, говоря: А ты кто, человек, что споришь с Богом?

Видишь ли, как останавливает безвременное любопытство, налагает узду и научает знать различие между Богом и человеком? А ты кто? Разве ты участвуешь с Богом в правлении? Разве ты судья того, что Он должен делать или не делать? Говорить, что это следует сделать так, а это иначе, значит препираться с Богом и действовать наперекор Ему. Но этого отнюдь не должно делать, а должно с покорностью принимать сделанное Богом, как бы оно ни было сделано.

Изделие скажет ли сделавшему его: «зачем ты меня так сделал?» – Пример этот употребил Павел не для того, чтобы уничтожить свободное произволение наше и представить нас недеятельными и неподвижными, но для того, чтобы научить нас, как должно покоряться Богу и оказывать Ему глубокое и безмолвное повиновение. Как горшечник, рассуждает, из одной и той же глины делает, что ему угодно, и ни один из сосудов не противоречит ему, так и ты не спрашивай у Бога, почему Он людей, хотя они одного и того же рода, одних наказывает, а других награждает; напротив, благоговей пред Ним и подражай глине. Как та покорна руке горшечника, так и ты покорствуй определению Распорядителя вселенной. Знай же, читатель, что как в сосудах не от глины зависит, что иное выходит на почетное, а иное на низкое употребление (ибо глина одна и та же), но от употребления пользующихся изделием, так и в людях не от природы зависит, что одни достойны наказания, а другие наград (ибо природа одна и та же), но от произволения.

Заградив уста любопытному, дает теперь решение. Смысл сказанного такой. Фараон был сосудом гнева, т. е. человеком, который своим жестокосердием воспламеняет гнев Божий. Его Бог щадил, т. е. сносил, терпел; ибо сподобил его великого долготерпения. Но он воспользовался этим долготерпением к ожесточению и сделался сосудом, способным принять гнев, совершенным к погибели, т. е. приготовленным к ней от самого себя и по собственной своей воле, потому что не опустил ничего, служившего к его погибели, но сделал все, что влекло его к погибели. Иначе: щадил, т. е. выставил на вид, чтобы, т. к. он не сделался лучшим от долготерпения, наказать его и показать собственное могущество, дабы от этого другие сделались лучшими. Как наказав его, сделавшегося сосудом гнева по собственному произволению, Бог показал Свое могущество, так, помиловав много согрешивших, но сделавшихся достойными милости язычников, явил богатство славы Своей. Не сказал: человеколюбия, но: славы, ибо совершенная слава Божия состоит в том, чтобы миловать. Далее: которые Он приуготовил, т. е. предвидел. И не сказал: спас всех язычников, но: из язычников, т. е. некоторых. Поэтому не соблазняйся, иудей. Вот и из язычников одни милуются, а другие нет.

Иудеи могли сказать: ты, Павел, обманываешь нас, говоря это. Посему приводит Осию, который взывает и говорит: не Мой народ назову Моим народом. Кто же это был не Его народ? Язычники. А кто не возлюбленная? Церковь языческая. Однако язычники стали народом и возлюбленными, даже, что важнее, сынами Бога живого. Если кто скажет, что это сказано об иудеях, ведших себя неблагодарно, но потом принятых в благодать, то такая речь не вредит нашему объяснению. Ибо если принятие это произошло с ними, то что воспрепятствовало произойти ему с язычниками?