Олимпиад Иоффе - Избранные труды. Том IV

• Название: Избранные труды. Том IV
• Автор: Олимпиад Иоффе
• Жанр: Детская образовательная литература
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-94201-560-2, 5-94201-234-2

Открывая четвертый том, читатель получает уникальную возможность познакомиться с «поздним» Иоффе, трудами, созданными Олимпиадом Соломоновичем в США в период с конца 1990-х по 2005 год, в России работы публикуются впервые.

Данный том также содержит ряд статей, вышедших в 50–70-е годы ХХ века и уже давно ставших юридической классикой.

Для студентов, преподавателей юридических вузов, специалистов в области частного права, теории и истории государства и права, а также для всех интересующихся проблемами права.

---

Несмотря, однако, на то, что охарактеризованными классификациями обусловлено накопление чисто негативного опыта, они имеют определенное позитивное значение. Теперь уже можно считать не только абстрактно, но эмпирически доказанным, что ответственность в смысле единого и притом специфического понятия соотносится лишь с такими явлениями, как:

а) поведение людей, а не стихийные силы природы. «Ответственность за страховой случай» на самом деле ничего общего с ответственностью не имеет и есть не более, чем сокращенный словесный образ для обозначения такой специфической ситуации, когда риск случая переносится из сферы, в которой он может наступить, а другую сферу, специально образуемую для его принятия за особое вознаграждение;

б) свое собственное, а не чужое поведение. Поскольку «ответственность должника за действия третьих лиц» лишена этого свойства, советская цивилистическая доктрина давно уже не считает ее видом ответственности, а расценивает как особый юридико-технический способ доведения возникших отрицательных последствий до их фактического виновника[186];

в) поведение запрещенное, а не дозволенное. Так как «ответственность за порученное дело» сопутствует полезной деятельности, проявляясь с тем большей силой, чем успешнее эта деятельность, то она лежит в совершенно иной плоскости, нежели ответственность в собственном смысле, являющаяся ее антиподом, а не продолжением, результатом потери чувства ответственности, следствием безответственного отношения к собственному долгу.

Понятно, что в такой же обрисовке ответственность никакой другой, кроме как ретроспективной, быть не может, и ни в чем ином, кроме как в санкции за уже содеянное, воплотиться неспособна. Вопрос лишь в том, какими признаками юридическая санкция должна обладать, чтобы ее можно было рассматривать в качестве меры правовой ответственности. Что санкция и ответственность не одно и то же – замечено давно[187]. Но этот вывод разделяется не всеми, а если и разделяется, то отнюдь не в единообразном его выражении.

По широко распространенному мнению, ответственность есть любое государственное властно-принудительное вмешательство, пресекающее нарушение права и порицающее нарушителя. Выражается ли такое вмешательство в возложении на нарушителя дополнительного бремени или принудительном осуществлении самой нарушенной обязанности – это ничего не меняет в квалификации примененных юридических мер. «Когда имеется применение правовых санкций, в том числе предусмотренных ст. 6 Основ, есть и юридическая ответственность. И не нужно думать, что здесь нет лишений для лица, несущего ответственность. Из того, что у него не возникает новых обязанностей и он не теряет тех или иных прав, совсем не следует, что он не несет никаких лишений. Раз его принуждают к исполнению обязанности, значит с него предварительно спрашивают отчет в совершенном деянии, осуждают его за это деяние, если есть вина, заставляют выполнить правовую обязанность помимо его воли»[188].

Важно, однако, вовсе не то, «спрашивают» ли отчет у нарушителя и осуждают ли его поведение фактически, а то, относится ли такой отчет и такое осуждение к числу необходимых юридических условий реализации в принудительном порядке возложенной на него, но добровольно не исполненной обязанности. Для признающих подобную меру юридической ответственностью «наиболее яркий пример – взыскание по суду алиментов с родителей, не выполняющих своей обязанности по содержанию детей»[189]. Но единственным юридическим условием принудительного взыскания алиментов служит факт неисполнения обязанности по алиментированию. То же самое наблюдается и во всех других случаях принудительного исполнения (взыскание денежного долга, истребование своевременно не возвращенного имущества и т. п.). Если бы такие санкции были мерами юридической ответственности, следовало бы признать, что ответственность совпадает с охраняемой ею обязанностью по содержанию (в обоих случаях совершаются одинаковые действия) и отличается от нее только по форме (вместо добровольного, принудительное исполнение). Теоретически это означало бы упразднение проблемы ответственности, раз она ничего другого, кроме нарушения обязанности, не предполагает, а практически ее возложение ничего бы не изменило в позиции нарушителя, раз в принудительном порядке совершаются те же действия, что и вытекающие из самой нарушенной обязанности.

Если же в качестве самостоятельной правовой категории ответственность должна отличаться от охраняемой ею обязанности не только по форме, но и по содержанию, ее следует конструировать как дополнительное для нарушителя обременение соответственно ленинской характеристике ответственности как кары за нарушение закона[190]. К тому же она должна быть очерчена такими границами, которые исключают смещение ответственности со смежными феноменами или, наоборот, оставление за пределами выработанного понятия отдельных разновидностей подлинной ответственности. Нельзя, например, ограничиваться общими рассуждениями о том, что ответственность связана с лишениями личного, организационного или имущественного порядка[191], ибо при такой характеристике ею охватывались бы любые юридические санкции, реализуемые принудительно и уже по одной только этой причине неотделимые от известных лишений. Не менее ошибочно сводить ответственность к бескомпенсационному лишению прав, ибо, не говоря уже о сугубо цивилистической значимости признака бескомпенсационности, это в подавляющем большинстве случаев устраняло бы всякое различие между самой ответственностью и чисто экономическим ее действием. Такая, например, мера ответственности, как возложение обязанности возместить причиненный вред, уменьшает состав имущества причинителя, но не вследствие лишения его имущественного права, а в результате исполнения вновь появившейся имущественной обязанности[192].

Чтобы юридическая ответственность была представлена в своем правовом содержании, а не в экономическом действии и очерчивалась адекватными, а не отклоняющимися от ее сущности границами, нужно различать три возможных вида вызываемых ею лишений или дополнительных обременении: 1) лишение права (например, лишение права проживания в определенной местности в течение установленного срока как административная санкция); 2) возложение обязанности (например, возложение обязанности уплатить неустойку как мера гражданской ответственности); 3) лишение права, соединенное с возложением обязанности (например, лишение свободы как мера уголовного наказания). Любые из перечисленных лишений (обременении) могут быть следствием как нарушения обязанности, так и злоупотребления правом (например, конфискация незаконно приобретенного и изъятие бесхозяйственно содержимого имущества), сочетаться с лишениями, не являющимися мерами ответственности, или не находиться в таком сочетании (например, взыскание убытков вместе с принудительным исполнением нарушенного договора или без принуждения к реальному исполнению, получать, в словесной обрисовке законодательно закрепленной санкции не только прямое, но и косвенное выражение (например, материальная ответственность работника, причинившего ущерб, и дисциплинарная его ответственность в виде выговора, другого взыскания, погашаемого давностью только при соблюдении определенных условий, а также вызывающего для ответственного субъекта иной предусмотренный законом правовой урон)[193]. Важно, однако, подчеркнуть со всей определенностью, что там, где не наступает хотя бы одно из последствий такого рода, нет юридической ответственности. И именно потому, что правовая ответственность – особая государственно-принудительная мера, обрушивающая на ответственного субъекта существенно новые, дополнительные обременения, в советской юридической науке и стоит так остро вопрос об условиях ее применения вообще, о вине как обязательном условии – в первую очередь.

Возможна ли ответственность без вины?

Не порывая с научной последовательностью, едва ли удалось бы примирить возведение в ранг всеобщего правила ответственности за вину с признанием мерой ответственности уже одного только принудительного исполнения нарушенной обязанности[194], поскольку ни закон, ни практика, не ставят применение этой меры в зависимость от виновности нарушителя. Значит ли это, что, объявив дополнительные обременения или лишения особого рода обязательным элементом ответственности, нельзя идти противоположным путем и допускать от начала вины вообще какие бы то ни было отступления?

Те, кто отвечают на поставленный вопрос без всяких оговорок утвердительно, апеллируют преимущественно к идее справедливости. И она действительно обладает силой неопровержимого аргумента, но лишь в отношении карательных санкций – мер уголовного наказания, административных или дисциплинарных взысканий, гражданско-правовых штрафов, не выполняющих компенсационной функции, и т. п. Достаточно выйти за указанные пределы и обратиться к компенсационным санкциям, как доказательственное действие той же идеи существенно ослабится. Еще в минувшем столетии защитники начала причинения не без иронии вопрошали: почему возмещение убытков за счет невиновного причинителя несправедливо, а оставление их на бремени не только невиновного, но и не причинившего убытков потерпевшего справедливо? Таков же ход рассуждений сторонников этого начала и в наши дни: «Ведь отказ от взыскания убытков с должника по мотивам отсутствия его вины означает, что тем самым экономическая ответственность, убытки возлагаются на так же невиновного кредитора»[195]. И если эти рассуждения несмотря на солидный возраст, не перестают быть ущербными, то по мотивам, относящимся не к справедливости, а к объективным потребностям нормального общения между людьми: ответственность за непредвиденные последствия своего поведения скорее бы отвращала от участия в общественных процессах, чем поощряла такое участие. Поэтому даже и для компенсационных санкций начало причинения не может быть закреплено в социалистическом государстве ни как всеобщее, ни как параллельное вине начало юридической ответственности.