Сергей Бабурин - Мир империй. Территория государства и мировой порядок

• Название: Мир империй. Территория государства и мировой порядок
• Автор: Сергей Бабурин
• Жанр: Психология, социальное
• Год: 2005
• ISBN: 5-94201-462-0

Рассмотрение проблем теории государства охватывает вопросы взаимосвязи территории и государства, территории и политического сознания, территориальных режимов и территориального разграничения. К первым относятся, в частности, территориальный суверенитет, территориальная юрисдикция, особые (специальные) правовые режимы. Ко вторым – неприкосновенность и целостность территории государства, установление границ континентального шельфа и морской экономической зоны, территориальные споры. К основным элементам мирового порядка относятся: государственно-территориальное устройство мира; традиции и принципы межгосударственных отношений; международный правопорядок как система глобальных общественных отношений, урегулированных правом; исторически обусловленные особенности внешней политики государств – мировых лидеров; степень глобальной экономической интеграции и разделения мира на зоны экономических интересов промышленно более развитых государств; соотношение социальных сил в каждую историческую эпоху как результат взаимодействия государств, международных движений, мирового общественного слияния и международных организаций.

Мировой порядок XXI в. может быть объяснен только при соблюдении определенных геополитических аксиом, таких как цивилизационный баланс и территориальный консерватизм, военно-политическое сдерживание и демографическая гармония, глобальное энергетическое взаимодействие и объединение мировых сырьевых ресурсов.

Книга предназначена для широкого круга читателей.

---

г) высокая доля автономности сегмента, когда решаются исключи тельно его внутренние вопросы.

Для преодоления спорных валютных и финансовых вопросов возможно образование на подобных территориях свободных экономических зон, что приведет к устранению налогов и сборов как вполне вероятной причины конфликтов между государствами, владеющими кондоминиумом. Почему и возникают закономерные варианты кондоминиумов при разрешении политических или, тем более, военно-политических кризисов в связи со статусом Крыма, Абхазии или Приднестровья.

Примером успешного разрешения территориального спора может служить Андорра как кондоминиум Франции и Испании. Территория – 465 кв. км, в режиме кондоминиума Франции и Урхельского епископства (Испания) находится с 805 г. Главой государства считаются соправители – Президент Франции и Урхельский епископ, которым ежегодно традиционно отчисляется 960 франков и 460 песет соответственно. Официальными языками признаны каталонский, испанский, французский. Благоприятные внешнеполитические условия позволили кондоминиуму к концу XX в. развиться в особую форму двустороннего протектората над нейтральной Андоррой.

Кипр дает пример ситуационного кондоминиума: предоставление независимости Кипру было оформлено Цюрихско-лондонскими соглашениями 1959 г. между Великобританией, Грецией, Турцией, представителями греческой и турецкой общин самого Кипра. Раскол острова на греческую и турецкую республики нарушил достигнутые договоренности, создав тупиковую правовую ситуацию.

2.5. Конфедерация

Отсутствие единого территориального суверенитета позволяет отличать конфедерацию как союз государств от союзного и федеративного государств. Но именно государственно-территориальный элемент организации конфедерации отличает ее от коалиции. Коалиция государств (а бывают и внутригосударственные коалиции политических сил) – это временная координация действий двух и более государств, как правило, прежде всего, их вооруженных сил. Конфедерация – межгосударственное объединение, предполагающее большее или меньшее сближение правовых режимов территорий соответствующих государств.

Примерами конфедераций могут быть Швеция и Норвегия до 1905 г., США с 1781 по 1787 г., Швейцария с 1815 по 1848 г. И всегда конфедерация была вынужденной формой соединения государств, либо перерастающей в федерацию, либо разрушающейся на самостоятельные национальные государства. Об этом свидетельствуют и примеры из истории XX в. Объединенная Арабская Республика, образованная Египтом и Сирией в 1958 г., распалась уже в 1961 г. Сенегамбия, созданная путем объединения Сенегала и Гамбии в 1982 г., просуществовала только до 1989 г. В то же время просуществовавшая до 1918 г. Австро-Венгрия уже в середине XIX в. стала классическим союзным государством.

Особое место в истории конфедераций сыграла Ганза, торговый и политический союз северо-германских городов, просуществовавший с середины XIV и до конца XVII в. Ганза, соединившая Любек, Гамбург и 85 других городов (в том числе Ревель/Таллин, Дерпт/Тарту, Рига), расположенных на берегу Северного и Балтийского морей, около Одера, Эльбы и Везера. Роль Ганзейского союза была в монопольном торговом посредничестве между Западной, Северной и Восточной Европой. Силы Союза заключались в наличие сильного торгового и военного флота, сухопутных войск отдельных городов. Внутренняя организация союза была неопределенной. Высшим органом власти, в том числе высшей судебной инстанцией был общий съезд городов, проходивший обычно в Любеке. Съезды нормировали торговлю, мореплавание, складское хозяйство, денежную единицу и систему мер и весов. Они же принимали меры по охране торговых путей, объявляли войну, заключали договоры. Но все решения съездов приводились в исполнение советами отдельных городов. Мерами наказания к непокорным городам были исключение из Союза и денежный штраф. Последний ганзейский съезд произошел в 1669 г. Но еще долго существовал последний «обломок» Ганзы – союз городов Любека, Бремена и Гамбурга.

В качестве типичных черт конфедерации Ю. А. Тихомиров называет договорную основу ее образования, свободу выхода, отсутствие первичного суверенитета объединения, ограниченный круг предметов ведения государственных органов[189]. Б. Н. Чичерин, анализируя конфедерации как личные или реальные унии, относил их как союзы государств к сложным государствам[190]. Однако, лишь реальные унии дали первые примеры государственно-территориальной структуры государства и могут быть отнесены к конфедерациям.

Раскрывая понятие конфедерации, можно и иначе выделить характеризующие ее в совокупности признаки:

во-первых, конфедерация является межгосударственным образованием, добровольным союзом (объединением) сохраняющих свой суверенитет государств;

во-вторых, такое объединение имеет определенную функциональную направленность, т. е. императивный мандат действия, определяющий и временные рамки существования конфедерации;

в-третьих, в основании объединения лежит принцип рекомендательности исполнения его решений;

в-четвертых, допускается асимметрия положения субъектов объединения. Каждое государство – субъект конфедерации сохраняет свою международную правосубъектность, право сецессии, право исполнения или неисполнения решения, право на свободный выбор форм сотрудничества. В этом смысле и следует понимать А. Эсмена, называющего конфедерацию формой, промежуточной между унитарным и федеративным государствами[191].

К признакам, характеризующим определенное организационное устройство в форме конфедерации, А. В. Бутаков относит и наличие у каждого субъекта такого объединения непосредственного представительства[192]. При этом нельзя согласиться с его попыткой представить конфедерацию как одну из форм государственного устройства[193]. Тем более, что он сам пишет об осуществлении конфедеративной структурой вспомогательной функции по отношению к организационным структурам государств – субъектов конфедерации, о том, что конфедеративная структура имеет как бы вторичный, надстроечный характер по отношению к государственной структуре, что проявляется, прежде всего, в приоритете непосредственных форм деятельности субъектов данного образования; в императивном мандате действия вновь созданной структуры; в рекомендательном принципе исполнения принимаемых решений, общеобязательность которых возможна лишь при их ратификации каждым государством – субъектом конфедерации[194]. Аналогичную позицию занимает Д. А. Керимов, употребляющий без должного обоснования понятие «конфедеративное государство»[195].

Отсюда можно обоснованно относить современные конфедерации к надгосударственным объединениям, условно отделяя их от межгосударственных объединений. Не случайно Н. Назарбаев, предлагая прежним республикам ССР иметь «нормальные наднациональные координирующие органы» и подчеркивая, что «общий суверенитет – это выше, чем отдельный частный суверенитет каждого государства», полезнее, тем не менее, отрицал при этом опасность потери суверенитета[196].

По формально-юридическим признакам можно говорить о «глобальных» конфедерациях (Европейский Союз, Содружество Независимых Государств) и конфедерациях «локальных» (например, объединение в одних государственных границах Мусульмано-хорватской федерации с Республикой Сербской в Боснии). Были предметом дискуссий варианты конфедерации ГДР и ФРГ, Северной и Южной Кореи. К стабильности и миру ведет поиск аналогичного решения проблемы взаимоотношений Республики Молдовы и Приднестровской Молдавской Республики. Учитывая фактический отказ России в 1992–1997 гг. от своих обязательств перед Абхазией, добровольно вошедшей в состав России в 1810 г. и никогда о каком-либо выходе не заявлявшей, форма конфедерации может быть временным решением и проблем грузино-абхазских отношений. Тем более, что в 1921 г. независимая Абхазская Советская Республика уже заключала с Грузией договор, войдя в состав последней именно как союзная (договорная) ССР. Нельзя исключать и конфедеративное переустройство находящегося в состоянии многолетней гражданской войны Афганистана.

Отсюда еще один вывод: конфедерация по своим государственно-правовым признакам является либо первым этапом формирования единого союзного государства, от которого ее отличает «организованный юридический индивидуализм» (А. С. Ященко)[197] – приоритет политической и правовой систем государств – субъектов конфедерации перед общими системами, либо началом разрушения ранее существовавшей государственной общности (в этом направлении идет после 2000 г. развитие сербско-черногорской государственности). Критерием здесь является направленность изменений самого характера объединения государств – от международно-правового к государственно-правовому или наоборот.