Александра Флид - Грустная девочка

• Название: Грустная девочка
• Автор: Александра Флид
• Жанр: Русское современное

Эмма узнаёт о том, что не может иметь детей, и с этого момента её жизнь начинает стремительно меняться. Встреча с маленькой Софией становится для неё настоящим спасением. Эта удивительная грустная девочка живёт в доме дяди – она не помнит родителей и не знает материнской любви.

Эмма и София необходимы друг другу, но предрассудки не позволяют им жить вместе. Они ещё не знают, что в будущем им придётся превозмочь невероятную боль и найти в себе силы жить с надеждой на будущее.

---

В доме было чисто и жарко.

– У нас осталось очень много посуды с дружеской вечеринки, а тут мой муж позвонил так неожиданно. Приедет через два часа. Не могу же я встретить его в таком доме, правильно? – добавляя к своему писку еще и нотки гнусавости, промямлила хозяйка дома. – София не хочет мне помогать, боится что-нибудь разбить. Если вы все сделаете, я вам хорошо заплачу. И почему Инесс не смогла приехать сама?

На кухне, куда ее немедленно провели, за столом сидела девочка лет пяти или шести. Это и есть София? Неудивительно, что она не захотела мыть посуду.

Эмма засучила рукава, подходя к раковине.

– Боже, я забыла сказать вам, что у нас временно нет горячей воды. Вот вернется муж, и все исправит.

– Хорошо, это не страшно, – стараясь не грубить незнакомой женщине, оптимистично кивнула Эмма. – Может быть, у вас есть таз средних размеров, чтобы я могла помыть в нем посуду?

Хозяйка махнула ручкой на шкафы, которыми была увешана и заставлена идеальная и дорогая кухня этого игрушечного дома. Ребенок, лежавший на ее руках, при этом закатился плачем – наверное, ему не понравилось, что мама отвлеклась от него.

– Здесь найдете все, что вам нужно. Если что, посмотрите еще в ванной. Помните, где она? Мы проходили мимо нее.

– Да, я помню.

– Ну, значит, даю вам час на все это. Только помыть посуду, прибрать и слегка протереть пол, больше ничего делать не нужно.

«Да, конечно, всего ничего».

Хозяйка ушла, но девочка так и осталась сидеть за столом.

– Ты не пойдешь спать? – открывая одну из шести нижних дверей шкафа, спросила ее Эмма.

Малышка только покачала головой, видимо, не собираясь ни с кем разговаривать. Светловолосая и голубоглазая – такая же, как и сама Эмма – девочка выглядела до жути осторожной и напряженной, хотя при этом в ее взгляде явно читалось любопытство.

– Ну, хорошо, тогда займемся делом, – вздохнула Эмма, заглядывая в шкаф и вынимая оттуда пластмассовую чашку. – Кажется, нашла. Правда, понадобится еще одна такая же, а ее почему-то не видно. Ты не знаешь, случайно, здесь нет второй такой же чашки?

Девочка потрясла головой.

– Ладно, черт с ним, обойдусь и так. Придется растянуть удовольствие, да еще и успеть при этом за час выдраить этот поросятник.

Эмма набрала в одну из кастрюль воду, а затем поставила ее на газовую плиту. Ультрасовременный дом со всем удобствами – тут и чугунная плита, и отполированные до блеска столешницы и ситцевые скатерти. И маленький ребенок.

Она непроизвольно шмыгнула, вспоминая, как всего несколько минут назад младенец обнимал свою маму за шею. Ей такое узнать никогда не придется. Никогда она не будет кормить грудью, качать на руках своего ребенка, никогда не будет петь колыбельные и читать ему на ночь сказки. Когда в доме есть малыш, даже на кухне пахнет иначе. Как же хочется бросить все и сбежать!

Девочка за столом пошевелилась, привлекая к себе внимание, и Эмма оторвалась от своих грустных мыслей.

– В ванной есть чашка, – хрипловатым голосом вдруг сказала младшая хозяйка. – Я принесу.

– А для чего ее используют обычно? – улыбнулась Эмма, чувствуя, что мышцы лица с трудом слушаются ее.

– В ней купают Диану, – ответила девочка.

Эмма засмеялась, прогоняя слезы и пытаясь при этом не обидеть свою помощницу.

– Диана – это младенец на руках у хозяйки? – уточнила она.

– Да.

– Спасибо за то, что хотела помочь, но в таком случае чашку лучше оставить в ванной.

Та лишь пожала плечами, возвращаясь к своей прежней апатичности. Эмма подумала, что девочка совсем расстроилась, но малышка продолжала сидеть и наблюдать за ней, делая при этом вид, что она глядит исключительно на скатерть.

Пока грелась кастрюля с водой, Эмма собирала грязную посуду на один край стола. Хозяйка не притронулась ни к одной из тарелок, и теперь ей пришлось ходить по всей кухне, перенося стопки испачканной посуды и собирая мутные стаканы на поднос.

Мыть все это пришлось, разбавляя вскипяченную воду с водопроводной. В тазу Эмма развела горсть муки, а потом засучила рукава и принялась отмывать собранные на столе тарелки. Девочка при этом все еще не двигалась с места, и такая неподвижность уже начинала беспокоить Эмму, но она боялась заговорить с этим ребенком. Хрупкое и маленькое создание притаилось за столом, словно испуганный котенок, которого лишили природной смелости. Чтобы не разрушить это подобие мира и спокойствия, Эмма решила делать вид, что не замечает девочку. Все равно поговорить с ней не представлялось возможным, а вовлекать ее в дела она не хотела.

Наблюдательница не пошевелилась и тогда, когда Эмма вынесла скатерть, чтобы вытряхнуть ее на улице. Когда она вернулась, предполагаемая София так и сидела на прежнем месте. Дальше пришлось вылить остатки горячей воды в ведро, а потом добавить воды из крана и приняться за пол. Передвигаясь почти на коленках, Эмма следила за ножками девочки. Они висели в воздухе, словно лишенные жизни и энергии. Обычно дети качают ногами или предпочитают хоть как-то двигаться, но девочка просто сидела, даже не потрудившись найти удобное положение. Боясь прикоснуться к ней, Эмма осторожно помыла пол между ножками стула, на котором сидела загадочная малышка. Ей казалось, что если она попросит девочку сдвинуться или пересесть, случится что-то плохое.

Наконец, работа была закончена, и у нее оставалось еще целых десять минут. Эмма сверилась по настенным часам, а потом прошла обратно к кухонному столу и забрала свой платок, которым вытерла руки после того, как с полом было покончено.

– Кажется, все сделано, – чувствуя, как сбилось дыхание, подвела итог она.

Стол пришел в идеальное состояние, посуда была разложена по полочкам, кружки висели на своих законных крючках, а на полу больше не было пятен и крошек.

– Пойду-ка я, скажу, что все уже закончено, – глядя на малышку, улыбнулась она.

– Я София, – так же неожиданно сказала девочка, поднимая грустные глаза.

– Очень приятно, – стараясь не выдавать странно поднявшееся в груди волнение, еще раз улыбнулась Эмма. – Я Эмма.

– Вы знаете, как зовут Диану, а она даже говорить еще не умеет, – отворачиваясь от нее, объяснила София. – А я умею, так что если вы меня позовете, я откликнусь.

Почему у нее такой хриплый голос? Было похоже, что София очень мало разговаривает.

– Я рада, что ты сказала, как тебя зовут, – заверила ее Эмма. – Если честно, то я догадывалась, что твое имя София. Очень красивое, тебе подходит.

Малышка не повернула головы и даже не вздрогнула, но Эмма увидела, как опустились ее ресницы.

Ждать больше было нельзя, и она вышла из кухни, чтобы предупредить хозяйку и забрать свои деньги.

София лежала в кровати, слушая приглушенные голоса взрослых. Внизу тетя Ирена и дядя Шерлок разговаривали о своем и сюсюкали над Дианой. Филипп спал на другой кровати, у самого окна, и ему было все равно, что происходит в доме.

Было бы хорошо, если бы тетя Ирена позволила ей встретить дядю Шерлока вместе с ней, но почему-то так было нельзя. Софию отправили спать, предварительно заставив помыться в ванной. Она хотела сказать, что не устала, и спать ей не нужно, но спорить с тетей было бесполезно. К тому же, лишний шум мог бы разбудить Диану, и тогда тетя начала бы плакать и ругаться. Нет, лучше встретиться с дядей завтра.

София перевернулась на спину и натянула простыню до подбородка, перебирая при этом ножками и пытаясь выпростать ступни на воздух. Ночью было тоже жарко, почти как днем. Она прикрыла глаза, вспоминая все то интересное, что произошло за день.

Ах, какая красивая тетенька приходила сегодня вечером! В штанах и на каблуках. Она не трогала Софию, не заставляла ее помогать и даже ни о чем не спрашивала. Вот бы она всегда приходила вместо Инесс. Филипп сказал, что скоро у Инесс появится маленький, и тогда она перестанет приходить. А что если теперь каждый день будет приходить та тетенька?

Эмма. Э-м-м-а. Важное, серьезное и мягкое имя. Даже какое-то теплое. Она, наверное, и сама такая – у нее круглые плечи, белые руки, большие ладони. Было бы замечательно хоть разок потрогать такие руки. Наверняка они не такие холодные и костлявые, как у тети Ирены. Нет, такие руки должны быть тоже мягкими и теплыми. Даже если Эмма схватит кого-нибудь, то этому человеку не должно быть очень больно. Ну, по крайней мере, не так больно, как бывает, когда тетя Ирена хватает за плечо.

Эмма. Интересно, а Филипп тоже ее видел? София завертелась, пытаясь разглядеть спящего брата. Что он скажет об этой тетеньке? Филиппу все не нравятся, он всегда сердитый и даже иногда толкается или кричит. Но София знала, что на самом деле он добрый и хороший. Просто ему приходится быть злым. Как ей приходится быть тихой и все время молчать. На самом деле ей хочется говорить без умолку и задавать вопросы, но ведь нельзя же! Диану легко разбудить или испугать, а потому нужно держать рот на замке.