Роза Сергазиева - Картина

• Название: Картина
• Автор: Роза Сергазиева
• Жанр: Научная Фантастика

Остросюжетный научно-фантастический роман. На вернисаже исчезает девушка. Помочь могла бы запись с камер видеонаблюдения. Но… Вот кадр, запечатлевший, как девушка поворачивается лицом к картине. На следующем – картина на месте, а девушки нет. После того, как автор поставит последнюю точку в своем романе, книга начинает жить собственной жизнью. То же самое можно сказать и о шедевре, созданном художником. Живописное полотно обретает свободу. Но помнят ли об этом те, кто смотрит на картину?

---

Но однажды (как всегда с такого вот «однажды» и начинаются проблемы) Игнату потребовалось поехать в Академию Художеств, на заседание какого-то Совета, по протоколу присутствие подруги художника не предусматривалось. Надя впервые осталась дома одна.

За первый час она вытерла-вычистила в комнатах, что еще можно было убрать. За второй заново сложила в гардеробной чистые рубашки Игната. А потом обнаружила себя у лестницы, ведущей на чердак. Под крышей, помимо мастерской находился небольшой холл, где перед старинным круглым окном стояли два мягких кресла. Почему бы не подняться и не полюбоваться городом с высоты?

Надя зашлепала тапочками по ступенькам и… задела локтем ручку двери, ведущую в мастерскую. Совершенно неожиданно дверь скрипнула и приоткрылась. Томилина замерла на месте: видимо, Игнат торопился и не повернул ключ в замке. Девушка протянула руку, чтобы захлопнуть створку. Отношения с любимым мужчиной должны строиться на честности. Но… ведь если Игнат ничего не узнает, то честность не пострадает.

– Не смогла побороть любопытство? – прервала длинный монолог подруги Вера. – Теперь понимаю, почему Страхов взбешен – ты посягнула на его территорию. Любой мужчина поступил бы аналогично.

– Нет, все гораздо сложнее, – вздохнула Надя, снова всхлипнув.

Мастерская выглядела традиционно: огромная комната, пропахшая красками и растворителем, наполненная светом, бьющим сквозь застекленную часть потолка. Надя уже побывала, сопровождая Игната, в гостях у друзей-художников и знала, как выглядят подобные помещения. По периметру лицом к стенам придвинуты полотна в рамах. Трудно сказать, сколько их тут уместилось: десятки, сотни?

В центре – стол, на котором Игнат смешивает краски, весь в разноцветных подтеках. Рядом два мольберта. На одном завершенный портрет: молодая девушка, в легкой кольчуге – реконструкция под старину, сидит на поваленном дереве. Рука сжимает шлем, в зеркальной поверхности отражаются солнечные зайчики. Голова откинута, белокурые волосы легкой волной набегают на плечи. На втором станке тот же сюжет, но готовый лишь наполовину.

Надя скептически посмотрела на не завершенного клона: зачем понадобилось художнику копировать собственные работы? Хотя… Искусство – тоже бизнес. И репродукции, выполненные автором, продаются по той же цене, что и оригинал.

Томилина переключилась на сложенные вдоль стен картины и, двигаясь по кругу, развернула их лицом к себе. Получилась удивительная тематическая композиция: на нее смотрели люди в разных исторических костюмах, гусары и рыцари, арбалетчики и пушкари, пешие и конные. Надя остановилась в центре и переводила взгляд с одного лица на другое.

И вдруг…

Девушка зажала уши и пригнула голову к коленям: словно горная лавина, на нее обрушился умопомрачительный по мощности грохот. Хриплые голоса, крики, топот тысяч ног, лошадиное ржание, лязг металла о металл, команды и взрывы. В нос ударил запах пороха. По телу побежали струйки пота, страх ледяной клешней сдавил сердце. Собрав последние силы, Надя закричала и выскочила в спасительную естественность чердака. Навстречу, перепрыгивая через ступени, бежал Игнат. Дрожащая девушка прижалась к мужской груди, ожидая, что Страхов обнимет, успокоит и всё объяснит. Но вместо этого услышала разъяренный визг:

– Как ты посмела?!

Надя отпрянула и уставилась в пылающие злобой глаза Игната.

– Дверь б-б-была открыта, – начала оправдываться Томилина, но потом собралась с силами и вздернула подбородок: она ведь никакого преступления не совершила, лишь случайно заглянула в мастерскую, ничего не испортила, не разбила, не разлила.

– Не смей! – прорычал Игнат и, схватив девушку за руку, поволок вниз. Да так стремительно, что Надя с трудом успевала перебирать ногами, рискуя споткнуться и упасть.

В гостиной художник резко развернул Надю к себе и еще раз повторил:

– Запомнила? Никогда, повторяю, НИКОГДА не прикасайся к моим картинам!

– Но как… как, – Надя всё еще не верила в происходящее и попыталась восстановить не понятно по какой причине рухнувший мир в их доме с помощью неловкой шутки, – как же другие люди, которые приходят на твои выставки? Ты их тоже отгоняешь?

– Они смотрят тогда, когда я им разрешаю, – ответ показался Наде диким.

После этого эпизода солнце счастья, казавшееся навечно вколоченным в небосвод над их головами, рухнуло в ад (значит, подобные пертурбации происходят легко?). Игнат преобразился (или наоборот вернулся к истинному образу?): больше не дарил подарков, ел на кухне в одиночестве, вытолкнув девушку в коридор, не реагировал на слезы, не только не целовал её, но даже не касался.

Надя, словно наказанная (правда, непонятно за что), сидела целыми днями дома, взаперти. Выходить на улицу запрещалось, как и общаться с кем-либо по электронной почте (Страхов отобрал у Нади ноутбук вместе с мобильником) или телефону (когда Игнат работал в мастерской, то связь переключал на второй этаж). Продукты, заказанные через Интернет, доставляли прямо к порогу.

Девушка пыталась объясниться с художником, напомнить про то, что кроме обид, между ними существовала любовь. Но мужчина, запрокинув голову назад, лишь безумно хохотал. Любовь? Разве кто-то говорил о любви? Игнат, по крайне мере, ни разу таких слов не произнес.

– И давно ты маешься? – поразилась Вера.

– Вторую неделю, – призналась Надя.

– Не понимаю, – развела руками Краскова. – Мы живем не в средние века, плюнь на мужика и уйди, громко хлопнув дверью, чтобы стекла зазвенели. Можешь прямиком приехать ко мне.

– Не получится, – прошептала еле слышно Надя. – Дверь на лестничную площадку постоянно закрыта, ключа у меня нет.

– Ну и что? – недоумевала Вера. – Сейчас же вызови спасателей, скажи, что замок испортился, они тебя «вскроют».

– Но я не смогу заплатить, – выдохнула «узница». – Я же год не работала. На моем счету ноль, а наличные деньги Игнат держит в сейфе, где-то в мастерской. Туда же он спрятал и мой паспорт. Не поверишь, но и мою одежду он сложил в чемоданы и увез. Я болтаюсь по дому в драных шортах, старой майке и босиком.

– Тогда набери «02», – Вера не верила в безвыходность ситуации. – Приедет наряд полиции и арестует тюремщика.

– Ты видела Игната? – в свою очередь разозлилась Надя. – Этот дьявол с лицом ангела любого человека в форме убедит, что ни в чем не виноват. – Вере пришлось согласиться с подругой: Страхов и вправду производил впечатление человека тонкой душевной организации. – «Эта истеричная женщина, живущая в роскошной двухэтажной квартире, вздорная капризная особа», – заявит Игнат полицейским. Кому поверят: мне или «Заслуженному художнику России»?

– Свяжись с отцом, – перебирала варианты Вера, – нажалуйся на изверга в кошачьей шкуре.

– Игнат обзвонил родственников и общих знакомых, сообщив, что у меня тяжелая форма депрессии, – застонала девушка. – Просить чьей-либо помощи бесполезно.

– Мне, например, никто не звонил, – заметила Вера.

– Мы же с тобой год не общались, – напомнила Томилина. – На мое счастье Игнат забыл о твоем существование.

– Так, вернемся на исходную позицию, – пыталась оценить ситуацию с разных сторон Краскова. – Если он тебя не любит, зачем настойчиво держит рядом?

– Страхов заявил, что я – неотъемлемая часть знаменитого пейзажа «Летний полдень». Ну не бред ли? – грустно хмыкнула Надя. – И поэтому обязана на вернисажах находиться подле полотна.

– Наподобие красавиц, которые на автосалонах позируют на фоне «мерседесов» и БМВ?

– Похоже, – согласилась Надя. – Только я – девушка на фоне картины. Он мне даже платье специальное заказал: белое, обтягивающее, до пят, с открытыми плечами. В таком точно по улице не побегаешь. Кстати, завтра – 20 июня открытие выставки. Поэтому и смогла тебе позвонить: Игната впервые нет дома, он застрял в галерее, где развешивает свои шедевры.

– Тогда отомсти художнику, – предложила Вера. – Откажись надевать «форменное» платье и участвовать в вернисаже.

– Только я о подобном заикнулась, – опять захлюпала носом Надя, – Игнат пригрозил, что убьет меня. Причем каким-то изуверским способом. Орал, что сотрет меня из реальности, словно карандашный набросок ластиком, и запрячет так, что никто на свете не отыщет.

– Глупости, – возмутилась Вера. – Страхов – извращенец и подлец. Завтра ты сбежишь от него. Прямо с вернисажа. У меня есть план, ключевым моментом которого станет твой второй паспорт – заграничный.

– А-а-а, – закричала от восторга Надя. – Как я могла забыть? Ведь после совместной поездки в Испанию так и не забрала у тебя свой иностранный паспорт!

– Правильно, – подтвердила Краскова и изложила по пунктам придуманную на ходу операцию.

Прямо сейчас Вера засядет за компьютер и закажет на имя Томилиной билеты на авиарейсы, которые состоятся завтра (точнее, уже сегодня!) ближе к вечеру. Место назначения – города в государствах, в которые у россиян безвизовый въезд. Сложит электронные билеты, деньги (снимет в банкомате со своего счета), паспорт (плюс новый мобильный телефон, купит утром) и необходимую в дорогу одежду (хорошо, что у девушек один размер) в сумку. Закинет в Поняшку-малолитражку, подгонит машину к галерее и спрячет ключи в туалете (Надя предложила положить их между створками форточки).