Андрей Кострюков - Русская Зарубежная Церковь в первой половине 1920-х годов. Организация церковного управления в эмиграции

• Название: Русская Зарубежная Церковь в первой половине 1920-х годов. Организация церковного управления в эмиграции
• Автор: Андрей Кострюков
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-7429-0262-1

Монография посвящена истории возникновения и становления Русской Православной Церкви заграницей. Данная тема мало изучена, ибо в течение десятилетий рассматривалась исключительно с полемических позиций. На основании архивных документов автор постарался непредвзято ответить на ряд вопросов, связанных с историей возникновения Русской Зарубежной Церкви и с позицией Святейшего Патриарха Тихона в отношении Архиерейского Синода в Сремских Карловцах. В книге нашли отражение события, связанные с течениями внутри Русской Православной Церкви заграницей в начале 1920‑х гг., подробно рассмотрена позиция оказавшихся в эмиграции архиереев и других церковных деятелей в отношении распоряжений Церковной власти в Москве.

Монография рассчитана как на специалистов, так и на широкий круг читателей, интересующихся историей Русской Церкви.

---

Из поступков митрополита Елевферия, его письменных трудов и, в частности, книги «Неделя в Патриархии» видно, что он – человек искренний и под влиянием большевиков не находящийся. Видно и явное желание архипастыря решить вопрос разделения миром. Если что-то и можно поставить ему в вину, так это наивность, на что указывал еще протопресвитер Василий Виноградов[36].

Искренняя верность митрополита Елевферия митрополиту Сергию приводит к тому, что он пытается оправдать в деятельности последнего и довольно спорные поступки. Даже весьма непростой вопрос о претензиях на местоблюстительство митрополита Агафангела (Преображенского) митрополит Елевферий толкует прямолинейно и исключительно в пользу того, кто находится у кормила Церкви, а именно митрополита Сергия, причем доводы владыки Елевферия сильными назвать нельзя. Может даже показаться, что если бы события повернулись по-иному и к руководству Церковью пришел митрополит Агафангел, литовский иерарх так же ревностно защищал бы его правоту. Митрополит Елевферий склонен объяснять оппозиционный курс митрополита Кирилла (Смирнова) личными побуждениями[37]. Эту же причину он видит и в основе действий архиепископа Серафима (Самойловича) и других архиереев «ярославской» оппозиции[38].

Особо следует сказать о сведениях, которые приводит в книге «Неделя в Патриархии» митрополит Елевферий. Вне всякого сомнения, гражданин другой страны, архиерей мог услышать и увидеть в Москве только то, что ему дозволено было слышать и видеть. В Россию его пустили не для того, чтобы показывать правду. Кроме того, митрополит Елевферий, помнящий былую Русь, несомненно мечтающий о величии Русской Церкви и искренне преданный митрополиту Сергию, увидел в России то, что хотел увидеть.

Поэтому становятся понятными слова протопресвитера В. Виноградова, давшего книге следующую характеристику. «Книга эта, – пишет он, – поражает той наивной, почти детской доверчивостью, с какой заграничный иерарх, незнакомый с условиями советской жизни и психологией подсоветских церковных деятелей, и к тому же человек чистой и открытой души, взирал на искусственно, специально для показа ему созданные фикции свободной жизни и свободного церковного управления. Ему и на мысль не приходит, чтобы так гостеприимно принимающие его члены Синода, русские иерархи, могли почему-либо на его вопросы об условиях и обстоятельствах церковной и их личной жизни давать ответы не те, которые они хотели бы ему дать, а те, которые угодны ГПУ (агенты которого, как они хорошо знали, в той или другой форме, непременны всюду и везде в патриархии)»[39].

Следует сказать, что труды Троицкого, Стратонова и митрополита Елевферия содержат все основные положения антикарловацкой критики, и последующие писатели только повторяли сказанное ими.

Работы, которые упоминает профессор С. В. Троицкий в конце своей книги «О неправде карловацкого раскола», а также другие «антикарловацкие» сочинения, вносят мало нового в критику Зарубежного Синода. Так, Н. А. Бердяев критикует Зарубежную Церковь за увлечение черносотенством[40], доцент Ленинградской духовной академии А. Шишкин (бывший секретарь обновленческого «митрополита» Николая Платонова)[41] приводит длинный список цитат о невозможности спасения вне Церкви и заявляет, что «общество раскольников-карловчан» к Церкви не принадлежит[42]. Частое обвинение – в оставлении своей паствы, в увлечении политикой, в непослушании. В этом упрекают Зарубежную Церковь А. Ведерников, А. Осипов, а также епископ Сергий (Ларин)[43]. Последний возмущен тем, что митрополит Анастасий (Грибановский) называет томящихся в заточении русских архипастырей мучениками. Для епископа Сергия это преступники, а считать по-другому – кощунство. Митрополит Серафим (Лукьянов), сам некогда активный деятель РПЦЗ, не касается ее довоенной жизни, а критикует лишь позицию Синода после избрания Патриарха Алексия[44]. Некоторые авторы, как протоиерей И. Потапов, и вовсе уходят от серьезной критики, а сводят все только к оскорблениям[45]. Некоторые труды, приведенные Троицким, как антикарловацкие, не содержат никакой критики РПЦЗ, а носят информативный характер. Такова, например, статья А. Ястребова «Высокопреосвященный Митрополит Николай, как поборник церковного единства». «Антикарловацкая» направленность статьи выражается только в описании факта перехода части парижской эмиграции под омофор Патриарха Алексия I[46].

Ничего, кроме оскорблений, не внесли в историографию данной проблемы и труды профессора Московской Духовной академии И. Н. Шабатина. Для него Русская Зарубежная Церковь – «самочинное сборище», «которое сочло себя вправе распоряжаться всеми заграничными приходами и епархиями», которое «растоптало все возможности примирения с Матерью-Церковью» и проч.[47]

Такая позиция профессора не кажется удивительной. Чтобы понять это, достаточно пролистать конспект его лекций для Московской Духовной академии, полный дифирамбов в адрес советской власти и совершенно необоснованных выпадов, как против «царизма»[48], так и достойнейших деятелей Русской Церкви, например, святителя Макария (Невского)[49]. Естественно, что для Шабатина неприемлемо все, что было направлено против «нового государственного строя» и «единственно правильного пути» митрополита Сергия. Из данного пособия студент мог также узнать, что со стороны советской власти «препятствий нормальной церковной жизни не чинилось», а выступления «заграничных самочинников» были вызваны ни чем иным, как только ненавистью к своему народу[50].

Никаких новых доводов в отношении действий зарубежных иерархов в двадцатые годы не приводят и современные авторы. Волну новой критики в адрес Зарубежной Церкви вызвала деятельность некоторых ее иерархов в 1980–90 годы. Как известно, Зарубежной Церковью в 1982 г. был рукоположен епископ Лазарь (Журбенко), назначенный окормлять катакомбные приходы в России. В 1990 г. руководство РПЦЗ, вопреки протестам ряда своих архиереев, объявило об открытии сети параллельных приходов на территории СССР. Этот поступок действительно поставил руководителей Зарубежной Церкви в положение раскольников. Результатом стало появление целого ряда «антикарловацких» статей и брошюр. Помимо критики неканонических действий руководства РПЦЗ в девяностые годы, авторы данных трудов пытались доказать, что Зарубежная Церковь была расколом чуть ли не со дня своего основания[51]. В задачу настоящего исследования не входит анализ критики антиканонической деятельности РПЦЗ в 1990‑е годы, а также работ, посвященных этому вопросу. И все же следует отметить, что если в этих трудах упоминаются действия Зарубежного Синода в 1920‑1930‑е годы, то критика их является только упрощенным, а иногда просто примитивным повторением того, что сказали когда-то Троицкий, Стратонов, митрополит Елевферий. Не прибавляя ничего нового к истории РПЦЗ в научном отношении, авторы многих брошюр и статей превзошли прежних критиков Зарубежной Церкви разве что по части оскорблений. Маловероятно, что профессор С. В. Троицкий или митрополит Елевферий присоединились бы к словам одного из современных авторов, заявившего, что считать РПЦЗ Церковью – «хула на Св. Духа», а православный должен «хранить себя от любой информации, исходящей из их “лона”, от чтения их книг, слушания их богослужебных текстов»[52].

Среди трудов, посвященных истории Русской Зарубежной Церкви и также направленных против нее, следует назвать книги профессора Д. В. Поспеловского «Русская Православная Церковь в XX веке» и «Православная Церковь в истории Руси, России и СССР». Здесь все те же обвинения в оставлении паствы «на произвол судьбы»[53], в «правом политиканстве»[54] и прочее. Профессор заранее уверен, что указы Патриарха Тихона в отношении Зарубежной Церкви даны добровольно, без всякого давления, указ же, направленный против митрополита Платона (Рождественского), «подсунут» Святейшему Патриарху Тучковым[55]. Для Д. В. Поспеловского Зарубежная Церковь – не Церковь, а несомненный раскол. Это не кажется удивительным – Поспеловский даже канонизированных ныне митрополита Кирилла (Смирнова) и епископа Афанасия (Сахарова) прямо называет «раскольниками»[56]. Профессору ближе деятели обновленчества – считая их пребывающими в расколе, он все же пытается понять их, найти у них что-то светлое. Однако для Зарубежной Церкви Д. В. Поспеловский не находит ни одного слова оправдания. Приходится с сожалением констатировать факт предвзятости историка в этом вопросе.

И все же в последние годы стали появляться труды, авторы которых отказались от оскорбительного тона в отношении Зарубежной Церкви и попытались изложить ее историю без полемического задора. Здесь следует назвать исследование профессора Московской Духовной академии протоиерея Владислава Цыпина «История Русской Церкви», где Русской Зарубежной Церкви посвящен довольно обширный раздел[57]. Еще один труд, посвященный вопросу отношений Московской Патриархии с Зарубежной Церковью – книга священника (ныне протоиерея) Георгия Митрофанова «Православная Церковь в России и в эмиграции в 1920‑е годы»[58]. В книге, правда, проводится мысль, что Зарубежная Церковь всегда стремилась захватить власть над Церковью в России. Сам протоиерей Г. Митрофанов впоследствии объяснял это тем, что «книга была написана в определенное время, когда остро стояла проблема появления приходов, подчиняющихся Русской Зарубежной Церкви, и книга определена задачей этому противостоять»[59].