Сергей Сумленный - Берлин: веселая столица, или От рейхстага до кебаба

• Название: Берлин: веселая столица, или От рейхстага до кебаба
• Автор: Сергей Сумленный
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-77996-3

Автор книги, журналист, политолог, многолетний корреспондент журнала «Эксперт» в Германии, приехал в Берлин семь лет назад работать журналистом – и влюбился в этот город, успел написать не одну книгу о Германии и теперь готов посвятить читателей в самые сокровенные берлинские тайны.

Вы хотели жить в миллионном городе с клубами, ресторанами, лучшими магазинами – но при этом без пробок, с недорогой недвижимостью и множеством парков? Вы хотели немецкого порядка в уборке улиц и при этом средиземноморского разнообразия кафе и ресторанов? Тогда вам прямая дорога в Берлин. Только здесь прусская вежливость водителей сочетается со свободой нравов жителей, кафе предлагают завтраки до двух часов дня, а в самом центре города можно найти аутентичные индийские, вьетнамские или греческие ресторанчики, как в далеком Нью-Йорке. Ну а лучшего рассказчика для знакомства с немецкой столицей, чем Сергей Сумленный, не найти.

---

След гугенотов в Берлине отчетливо ощущался все последующие века. Именно гугеноты принесли на свою новую родину культуру огородов. Она спасет город голодной весной 1945 года, когда разоренный войной город, невероятно пострадавший от штурма и уличных боев, превратится в один огромный распаханный огород, и берлинские женщины будут сажать капусту и картофель, морковь и свеклу в сведенных под ноль парках города (деревья были вырублены зимой на дрова) – прямо перед Рейхстагом и Бранденбургскими воротами.

Гугеноты же принесли с собой и рецепт засолки огурцов – именно из Берлина соленые огурцы пошли дальше на восток, в Польшу, а оттуда – в Россию, где также завоевали популярность. Сегодня только в берлинских супермаркетах можно увидеть бесконечные полки консервированных соленых огурцов десятков производителей и даже открытые бочки с солеными огурцами – зрелище, невозможное во Франкфурте или Гамбурге.

Однако, несмотря на свою привлекательность для иностранцев, в XVII веке Берлин оставался задворками Европы. Претензии берлинских феодалов на повышение своего статуса воспринимались мировыми политическими силами с раздражением.

В 1701 году сын Фридриха Вильгельма, призвавшего в Берлин гугенотов, Фридрих III, решил возвести себя в королевское достоинство – и короновался в замковой церкви Кёнигсберга (нынешний Калининград, замок разрушен после войны советской администрацией).

Это решение вызвало сильнейшее раздражение в Священной Римской империи германской нации, так как ранее считалось, что королевский титул может иметь только католический монарх, причем право короновать этим титулом имеет лишь римский папа. Однако желание получить королевский титул овладело протестантским маркграфом настолько сильно, что Фридрих III начал закулисные переговоры с католическими властями – в первую очередь, с императором и католическими церковными орденами.

К осени 1700 года было достигнуто тайное соглашение: империя закроет глаза на коронацию, если она произойдет за пределами империи. Также статус королевства должна получить только территория, подконтрольная Фридриху III, но находящаяся за пределами империи. Фридрих должен был называть себя «король в Пруссии», а не «король Пруссии».

Также Фридрих выплачивал имперскому двору 2 млн дукатов, католической церкви 600 тысяч дукатов и еще дополнительно 20 тысяч дукатов – ордену иезуитов. Пруссия также обязывалась отправить войско в 8 тысяч солдат для поддержки войны империи за испанское наследство.

После этих, во многом унизительных, приготовлений Фридрих III наконец провел желанную коронацию. На ней, чтобы хоть как-то подчеркнуть свой независимый статус, он возложил себе корону на свою голову сам (позже такой же жест совершит Наполеон). Маркграфство Бранденбург-Пруссия превратилось таким образом в королевство Пруссию.

Однако еще долго этот факт вызывал раздражение у католических властей. Например, папы римские долгие годы во всей официальной переписке с Берлином именовали прусских королей «маркграфами Бранденбургскими».

Военное королевство Прусская армия и ее следы в Берлине

Облик мало какой из европейских столиц настолько определен военной историей, как облик Берлина. Армия и военная культура определяли лицо Пруссии еще в XVIII веке. Французский политик граф Мирабо пошутил однажды, что «прусская монархия – это не государство, у которого есть армия, а армия, располагающая государством, в котором она лишь равномерно расквартирована».

В грубоватой французской шутке было достаточно правды. Уже второй король прусского королевства, сын Фридриха III, Фридрих Вильгельм I, получил прозвище «солдатский король».

В своем обращении к министрам он заявил однажды: «Мой отец находил удовольствие в помпезных зданиях и большом количестве драгоценностей, серебра, золота и прочем величии. Позвольте же мне находить мое удовольствие прежде всего в количестве превосходных войск».

Военная целесообразность и экономия стали главными факторами развития Берлина при Фридрихе Вильгельме I. Получив от отца бюджет страны с долгом в 20 млн талеров, он начал стремительно сокращать расходы на госаппарат. Так, траты на нужды двора были сокращены в четыре раза, до 55 тысяч талеров в год, а количество должностей при дворе – в три раза. Из 24 дворцов своего отца Фридрих Вильгельм I оставил себе лишь шесть, а остальные продал или сдал в аренду. Из семисот комнат своего берлинского замка он использовал лишь пять, а количество пажей сократил до двух.

Однако самые зримые изменения в городе произошли в сфере милитаризации. Парк для прогулок Лустгартен был превращен в плац для армейских упражнений. Надо понимать, что Лустгартен – это один из самых старых парков Европы. Как парк для прогулок он упоминается еще в 1471 году – то есть за 9 лет до окончания монголо-татарского ига на Руси. Превращение его в армейский объект было более чем демонстративным шагом. Подданным прусского короля было запрещено носить пышные парики. Вместо них приветствовался простой парик по образцу солдатского, с косой. Так же и в одежде приветствовался простой солдатский сюртук.

Милитаризация города продолжалась и дальше. До сих пор одна из самых известных площадей в центре Берлина называется Жандерменмаркт, или Жандармский рынок. Такое название площадь получила потому, что прямо на ней находилась казарма элитного гвардейского кирасирского полка личной охраны короля – а кирасиров в Берлине называли на французский манер «жандарм». В течение нескольких десятков лет Берлин был весь заполнен казармами, плацами и военными складами.

Современный район Моабит, начинающийся в нескольких сотнях метров к северу от здания рейхстага и администрации федерального канцлера, был вотчиной уланов: здесь располагались казармы, пороховые склады и плацы. Буквально в одном квартале к востоку, на месте нынешнего кампуса клиники Шарите, располагались казармы гвардейцев-артиллеристов.

Именно поэтому улица, идущая в этом районе к нынешнему музею природоведения (здесь, по заверению Юлиана Семенова, Штирлиц любил встречаться со своими информаторами), называется Инвалиденштрассе: «инвалидами» называли отставных солдат, часто получивших на службе тяжелые ранения.

Еще чуть восточнее располагается площадь Александерплатц. Она получила свое название по Александровскому гвардейскому полку, расквартированному в этом квартале. Александровский полк же, в свою очередь, был назван в честь русского императора Александра I, союзника Пруссии в войне с Наполеоном. Русский император был патроном прусского полка. Кроме того, огромный плац для армейских упражнений располагался в районе Темпельхоф – именно поэтому к началу XX века темпельхофское поле оставалось свободным от застройки и там смогли построить первый берлинский аэродром, проработавший до 2008 года.

Наконец, система застройки Берлина по принципу служения интересам армии подарила городу важнейшую транспортную ось: идущую прямо от Бранденбургских ворот строго на запад, ровную как стрела, широчайшую улицу, носящую сегодня название Улицы 17-го июня (в честь народного восстания в ГДР 17 июня 1953 года).

Дело в том, что эта улица, проложенная в конце XVII века и называвшаяся тогда Шарлоттенбургским шоссе, служила в первую очередь для быстрой переброски войск из берлинского гарнизона к плацам, располагавшимся на восток от города. Именно поэтому улица была невероятно прямой и широкой, чтобы войскам ничего не препятствовало в их скоростном пешем марше.

Снести и построить заново Планы Гитлера по переустройству Берлина

На юге Берлина, на пересечении Генерал-Папе-штрассе и Левенхардтдамм, стоит огромный бетонный цилиндр, испачканный потеками воды. Неподалеку от перекрестка располагается закрытый в 2008 году аэропорт Темпельхоф – огромное здание, построенное еще нацистами, облицованное светло-песочными плитами и кичливо украшенное огромными нацистскими орлами (орлы сохранились до сих пор).

Однако сам цилиндр выглядит как произведение художника-акциониста. На первый взгляд, в нем нет ничего нацистского. И только знающие люди могут рассказать, почему он стоит на этом месте и как он связан с планами Гитлера перестроить Берлин.

Между тем, связь этого цилиндра с нацистскими мечтами о новой столице более чем непосредственна. Как и любой режим, заявлявший о радикальном переустройстве общества и мира, нацистский режим стремился увековечить себя в мегаломанических архитектурных проектах. Новый архитектурный стиль нацистов – с характерными массивными фасадами административных зданий с чуть вытянутыми прямоугольными окнами, большим количеством колонн и бесконечными орлами, а также скульптурами обнаженных мускулистых мужчин – требовал все новой и новой застройки, в которой бы эти архитектурные взгляды реализовывались.