Вероника Киреева - Чуточка

• Название: Чуточка
• Автор: Вероника Киреева
• Жанр: Прочий юмор

Маленькие зарисовки обычной человеческой жизни, повседневной, ничем не примечательной, но как раз-таки в ней и раскрывается сущность советского бытия и советского миропонимания, когда хочется быть лучше себя самого, проникнуть в смысл вещей, узнать правду, подставить плечо товарищу. С легкой иронией и нежностью дотронемся кончиками пальцев до той прожитой жизни, улыбнемся и, быть может, увидим самих себя?

---

Собрала все в мешок, сняла сапоги, снова спрятала их в диван, побежала на кухню. Думает, я щас приду с молоком, с капустой, а я здесь! А я все видел! Слышу, она в ванную забежала, включила краны, а я скорей к двери, выскочил на улицу и бежать.

Думаю, да! Вот что значит остаться дома! Да у меня дрожь в ногах, внутри все дрожит, слезы подступают, застилают глаза. Как же так? Захотела развлечься? Думала, я ничего не вижу, ослеп? Это сколько же месяцев он писал ей, описывал свои чувства, а она читала с упоением и потом смотрела мне в глаза.…

Да мне жить неохота! Почему? Почему она этого захотела? Как познакомилась с ним? Где? Было что? Да, конечно же, было! Подлая, распутная женщина. Про сапоги мне врала, значит, все время врала! Все время! И как жить с ней? А может, не жить? Пусть с ним живет, который письма пишет, да еще и звонит! Это какая наглость вообще!

Позвонить домой замужней женщине, а если бы я трубку взял? Говорил бы ало, ало, а он бы ой, простите, я, кажется, ошибся. Да у меня зла не хватает! Так это он, наверное, и названивал, а Зина говорит, вы не туда попали, это квартира. А он туда попадал!

Очнулся я в каком-то магазине, и как мне быть? Все купить и прийти домой, как ни в чем не бывало? Или домой не приходить, пойти к товарищам ночевать? Если я не приду, придет он! Надо идти домой, и посмотреть, что за лицо у Зины? Не сидит ли она в слезах, а сапог не хватило! Конечно! Их же все время не хватает!

А я и забыл что покупать. Да у меня в голове все смешалось, надо ли вообще эту сметану есть, и молоко это пить? Да у меня руки дрожат, не могу деньги посчитать, не пойму, сколько их у меня. Ну, Зина! Купил себе банку огурцов, колбасы, селедки, хлеба полбулки.

А мне надо успокоиться как-то, в себя прийти. Прихожу домой, а Зина меня встречает.

– Ой, – говорит, – Валера, а что так долго? А где сметана, где молоко?

– Нету, – говорю я. – Есть только огурцы и селедка.

– А я пирожков хотела напечь, – говорит она, и смотрит на меня, будто понять хочет.

А что тут понимать, когда у меня жизнь разбита вдребезги!

– Ну, какие могут быть пирожки, Зина? – говорю я, а у меня руки трясутся, не могу колбасу эту нарезать. Да что ее резать, когда можно куском есть!

– Валера, – удивляется Зина, – да что с тобой? Ты не заболел?

– Заболел! – говорю я и наливаю полстакана. – Так заболел, что не знаю, – я выпил и со злостью откусил от куска колбасы.

А что я буду, вилками тут сидеть, есть, когда они названивают друг другу! Потеряли весь стыд! А Зина на меня смотрит, поверить не может. А как мне ей верить? Как мне с ней жить?

– Выкинула письма? – говорю я и снова наливаю себе полстакана.

Да у меня в голове не укладывается, как можно любить одного, а жить с другим?

– Ты знал? – испуганно говорит она.

– У тебя с ним было? – а мне охота стакан этот об стенку разбить.

Как же всё подло! Как же погано!

– Валерочка, – говорит Зина и начинает рыдать, – он мне из армии писал, думал, я его дождусь, а я за тебя замуж вышла. Прошло лет шесть, он узнал у подружки у моей телефон, стал звонить, говорит, люблю, жить не могу, давай встретимся…

– А ты? – говорю я, а у меня сжимается все внутри, огурец в горле застрял!

– А я с ним встретилась раз, – говорит Зина, – посмотрела на него, Валера, а он другой. У него что-то с глазами случилось, одна нога короче другой, он прихрамывает. Побежал мне навстречу, и чуть не упал, забыл, наверное…. Мне его жалко так стало…

– Зина! – говорю я, а мне не верится, что она с ним встречалась!

– Он хороший, – говорит она, – глаза голубые, смотрит на меня, как тогда, когда в армию уходил, за руку схватил…

– Зина! – говорю я, а мне мучительно все это слушать!

– Говорит, Зина! Зина! Не могу, Валера, у меня сердце застучало, – тут она схватилась за сердце, – прям, жаром всю обдало, а он говорит, любимая моя, ты все так же прекрасна! Валера, он поэт, он мне такие стихи посвящал, такие сонеты, я всё-всё порвала и выкинула!

– Ты его любишь? – говорю я, а у меня у самого что-то с глазами. Да я сам на ногах не стою!

– Не знаю, – вздыхает она.

– Как это не знаю? – смеюсь я. – Как это не знаю? Любишь его или нет?

– Валера! – умоляет меня Зина.

– Я тебя спрашиваю, любишь его? – а меня трясет всего.– Любишь? Скажи, Зина!

– Нет, – тихо говорит она. – Не люблю.

– А любила? – выкрикиваю я. – Любила?

– Валера! – чуть ли не рыдает она.

– Ты же в армию его провожала, Зина! Ты же ему обещала, что ждать будешь! Обещала?

– Обещала…

– И не дождалась! – зло смеюсь я. – Да? Не дождалась?

– Я тебя встретила, – плачет она.

– Как ты могла меня встретить, – говорю я, – если ты его уже встретила? Проводила в армию, обещала ждать. Ты подождала немножко, да? Сколько? Три месяца, четыре?

– Восемь, – сквозь слезы говорит Зина.

– Восемь месяцев! – выкрикиваю я. – А потом тебе надоело, да? Это же еще надо шестнадцать месяцев ждать, а зачем? – я выпил еще полстакана. – Зина, – говорю, – как ты могла?

– Не знаю, – вздыхает она, достает огурец из банки и спокойно его ест!

– Зина, – говорю я, – а если бы меня сейчас в армию призвали, а? Ты бы ждала?

– Ждала, – говорит она и второй огурец ест.

– Восемь месяцев? – говорю я. – Или сколько?

– Два года…

– Неужели? – удивляюсь я. – А если ты встретишь кого-нибудь, и также замуж выйдешь? Я приду в нашу квартиру, а ты с новым мужем! Валера, скажешь, прости, познакомься!

– Я тебя буду ждать, – говорит Зина, и глазки свои опускает.

– Да не будешь ты ждать! – говорю я. – Не будешь! – и вдруг мне понятно стало, что Зина не дождется меня.

Что она не умеет ждать. Месяц посидит, два, три, а потом искать начнет. А что сидеть? Да у меня слезы! Едва до кровати дошел, думаю, как же так? Человек не знает, как это жить и ждать. А что такое два года? Да ничего! А как с войны мужей ждали? Зина бы меня точно не дождалась!

Я прихожу весь в медалях, а она с другим! Не помню, как я уснул, в жгучих слезах, с горькими мыслями. На утро просыпаюсь, тихо. Смотрю, на столе записка.

«Валера, прости меня! Я ухожу к Анатолию. Он по-прежнему меня любит, написал два новых стихотворения. Зина»

Одни такие!

Все-таки мы стали людьми, товарищи! Да еще какими! Голова, руки, ноги! Волосы то там, то здесь. Борода, усы. Помимо ходьбы способны к бегу, к прыжкам и захвату. Нырнули все вместе, развиваем диафрагму. Затихли за углом, никто не заметил.

Да нам самим мало! Можем говорить шепотом, а можем вообще молчать. Залезли на скалу, знаем, где юг, где север. А раньше не знали! Раньше все равно было. Загорели на солнце, обветрили на ветру. Посинели от холода. Вспотели. Столько функций у организма! Гусиная кожа, мурашки. Митральный клапан. Мозоли.

Мы вообще в этом мире единственные, кто спит под одеялом и шоркается мочалкой. Да мы в баню пришли и друг друга нашоркали со всей силы. И радости столько, и ведь не трудно! Быть человеком не трудно, если думать о других.

А у нас у каждого есть вопросы. Наблюдения за окружающим миром. Мысли. А это зачем? А то? Может, сегодня? Мы научились различать. Лицевая, изнанка. Короткое, длинное. Мое, моего товарища, наше.

Мы видим сны, повторяем услышанное, размешиваем по часовой. Чешем спину линейкой. Мы храним тайны. Смотрим в глазок. Удерживаем равновесие. Можем складывать в уме. Рисовать прямые линии, таблицы, голых женщин. Дышать на стекло. Отвинчивать. Прыгать на одной ноге. Задумываться над происходящим.

Притворяться, что спим. Мы можем идти наощупь, видеть в темноте, загадывать желания. Стоять в очереди за колбасой. Измерять сантиметром. Мы переживаем за случившееся, боимся сделать тоже самое. Делаем, снова боимся. Как не делать? Нам бывает тоскливо, хочется плакать. Хочется не быть. Если быть, то другими.

А как? Мы многому учимся, хотим знать, откуда? До каких пор? Можно ли по-другому? На каждый вопрос есть ответ, и он не один. Мы обмениваемся мнениями, даем советы, вспоминаем, как было раньше. Представляем, как будет.

Да мне радостно сразу! Не зря мы по земле этой ходим, не зря лежим на ней, смотрим. Можем анализировать лежа. Делать выводы. Сравнивать. Выбирать.

Да мы одни такие!

И в болезни и в здравии

Разве можно понять одному, что такое вдвоем? Что такое вместе? И на кухне и на балконе, и на троллейбусной остановке. Домой пришли, сразу же книжку прочли, посмотрели кино, рассказали о том, кто что понял. В чем все-таки смысл.

Или в гости пошли, сходили, да просто погуляли, взявшись за руки. Постояли на мосту, увидели, как мир прекрасен! Один-то я бегу, а что мне стоять? Что там высматривать? А вдвоем обязательно что-нибудь увидишь, как вселенная устроена, как мы в ней оказались, каким-то чудом.

Один-то я разве мог понять? Да никогда! Я и мужикам рассказываю, пироги, говорю, борщи! Я и мясорубку к столу прикручу, и сапоги в ремонт сдам, и на пальто с воротником заработаю и на отпуск. Так, а Галя на самолете ни разу не летала, ни разу моря не видела.