Дмитрий Захаров - Сто один день

• Название: Сто один день
• Автор: Дмитрий Захаров
• Жанр: Эротика

Неудачник по имени Оскар обладает уникальным даром. Он умеет видеть чрезвычайно реалистичные сны. Однажды он захотел пообщаться во сне с дьяволом. И вместе с дуновением летнего ветра в обычную питерскую квартиру ворвались сонмы монстров…

---

Пестрая стрела длинной в три метра просвистела под закрытым колпаком за одну седьмую секунды. На розовом бедре выделились две красно-черные точки, и вокруг образовывалась багровая с синей каймой опухоль. Девушка закашлялась, подползла на четвереньках к стеклу, и била по нему маленькими кулачками.

– Она нас не видит! – возбужденно прошептал толстяк. От него сильно пахло потом.

– Что вы сказали…

– Она нас не видит! Стекло прозрачно только снаружи… – он хихикнул.

Госпожа сжала кисть честного пса. В ее глазах было мертво и черно. Они были похожи на два глухих бездонных колодца, со дна поднимались влажные испарения, и пахли они горькой травой, с привкусом кардамона.

Луна катится вверх тормашками. Крыса-кучер превратилась в огнедышащего дракона, и он силился проглотить огромную, раздувшуюся как шар тыкву. Чертенята радостно аплодируют..

…На ладонях покрытых остывшей золой,

Незабудки цветок распустился.

Живой…

Он пришел в себя сидя за столиком – возле столика заботливо хлопотал участливый негр, на черной физиономии угадывалось неслужебное сочувствие. Встретив взгляд бледного посетителя, официант налил две стопки водки. Ему и себе. Они выпили быстро и воровато, оглядываясь на ликующих возле арены людей. На еду человек-пес смотреть не мог – в черных переплетениях салата ему чудились копошащиеся змеи. Стоны девушки стихли, но он старался не оборачиваться в сторону арены. Он сидел и пил, и слушал свое иноходью скачущее сердце. Подошел толстяк, шумно дыша через открытый рот, розовая лысина усеяна крупными горошинами пота.

– Разрешите?

Он налил водки в стопку, быстро опрокинул содержимое в рот. Его бесцветные глаза навыкате слезились.

– Впервые здесь, я вижу? – толстяк дружелюбно смотрел на нового знакомого. – Здесь все настоящее, понимаете?! А я много где побывал, уж поверьте! Но везде одно сплошное надувательство! Они говорят – девственница, а там такая, уж, извините, прожженная! – он захихикал, отчего выпуклые жабьи глаза скрылись в складках потной кожи. Толстяк был похож на старого, злого шарпея.

– Бывало всякое… На юге имелось местечко, там можно заказать пытку, понимаете о чем я? – он мечтательно закатил глаза. – Чудеса! Даже карты «виза» принимали до чего дошли! Я заказал кореяночку, они страдают, это что то особенное! Конечно, скорее всего казашку подсунули, но я не в обиде! У нее оказалось слабое сердце. Умерла на четырнадцатой минуте, стоило мне поупражняться с паяльной лампой… – он судорожно потер ладони, плеснул себе еще пол стопки. – Без кокса там делать нечего, не те ощущения, дружище! Высшие чины посещали местечко, пока интерпол не накрыл. Жаль… Ну да вы наверняка слышали!

Оскар промычал что то нечленораздельное.

– Раз вы сюда пришли, это неспроста, поверьте… – собеседник многозначительно поднял в воздух короткий указательный палец. На нем красовалось массивное кольцо, с причудливой витой монограммой. – Здесь случайных людей не бывает. Здесь все настоящее! – без устали повторял извращенец. Он извлек платок, шумно высморкался.

– Рад был поболтать. Как знать, может еще увидимся! – он протянул влажную ладонь, рукопожатие было похоже на прикосновение спрута, навалился животом на хрупкий столик, и приблизив губы к уху прошептал.

– А ты сам то настоящий? – подмигнул, с удивительной для его фигуры грацией выскользнул из-за стола, и исчез.

Оскар вытер ухо, достал сигарету из полупустой пачки. Здесь все настоящее… Он посмотрел в зеркально панно. Бледное лицо, сеть мелких морщинок возле разноцветных глаз, густые волосы иссеченные проседью. А сам то ты настоящий? Глубокое отражение манило к себе, увлекало в свой загадочный мир, сбивало с толку, и не давало ответа, кто из двойников настоящий. Пес, который курит сигарету, нервно оглядываясь, ища взглядом Хозяйку, или Оскар, сурово взирающий на беспокойного двойника, из глубин туманного зазеркалья

Вернулась Госпожа. На лице черной синью горели огромные глаза. Она молча выпила коньяка, и закурила сигарету. Он попытался что-то сказать, но она покачала головой, и это был не приказ. Это была просьба. Они вышли из ресторана. Ни колпака, ни девушки не было видно. Может быть это действительно был страшный сон? Оскар взглянул на свою руку – на ладони отпечатались следы острых ногтей. Две красные точки, так похожие на следы от змеиных укусов. На улице он набрался мужества, и внимательно осмотрел дверь. Она была тяжелая, обитая кованым металлом, с массивной бронзовой инкрустацией.

Дул свежий ветерок. Подкатил «мерседес».. Оскар нерешительно двинулся к машине, но повинуясь непонятному порыву, сорвался с места и бросился бежать. Хозяйка окликнула его, но он припустил еще быстрее, пересек мост и оказался на Петроградской стороне. Некоторое время он кружил по узким улочкам, заметая следы. Никто за ним не гнался. У Каменноостровского моста над пешеходом сжалился водитель и подвез до Московского вокзала.

Зазвонил телефон. Он лежал под одеялом и дрожал. Что-то сдавливало шею, мешало дышать. Нащупав рукой ошейник, он с отвращением сорвал его, и бросил в угол. Здесь все настоящее… Все те же мертвые деревья, пустые дома, голое пространство. Он налил в стакан водки, горлышко бутылки звякнуло о край стакана. Выпив немного успокоился, лег в кровать, уютно свернулся под одеялом, и тихо лежал, с плотно сомкнув веки. Сна не было. Его вдруг начал бить сильный озноб, шелохнулась занавеска на окне, шершавые тени прочертили на полу узор, невидимый голос прошептал – «ахерон лилит… ахерон лилит…»

Мужчина вскрикнул и включил свет. Все настоящее… Он подобрал ошейник, надел его, и лег в постель, быстро согрелся, изо рта потекла тягучая слюна. В следующую минуту Оскар спал.

Косой

У Косого всегда был чуткий сон. Бурбуль посмеивался над ним, считая пустым мечтателем. Пес не должен жить в мире иллюзий, это мешает выполнению его высокой миссии. Он не хотел разочаровывать вожака, и отправлялся вместе с ним в рискованные вылазки.

Как-то раз украденный детеныш еще дышал. Косой украдкой подбросил его к становищу манков. Он наблюдал из кустов, как кричали самки, и в сердце волка возникла необъяснимая тревога. Он несколько дней крутился рядом, оставаясь незамеченным, и когда один из них остался в одиночестве, подошел вплотную.

Молодой манк сидел на четвереньках, и черпал ладошкой воду. Увидев огромного пса, он не испугался. Его товарищи играли возле ручья совсем как волчата. Весело и беззаботно. Пес первым учуял шакалов. Мелкие, трусливые собаки имели отвратительный склочный характер. Они стелились продавленными рыжими животами по земле. Когда беззаботные детеныши увидели шакалов, те полукольцом прижали их к воде. Несмотря на жару, поток не иссякал, стремительно несся, закипая бурунами возле черных камней. Охваченные страхом манки бежали вдоль ручья, и наперерез им устремились голодные шакалы. Косой выскочил из укрытия. Крупный самец с черным пятном на лбу, едва доставал волку до плеча, шакалов трое, и еще полдюжины увлечены погоней. Пятнистый негромко зарычал, предлагая противнику держаться на расстоянии.

Волк знал, что у шакалов сильнее других собак развито чувство семейственности. Стоит ему вступить в схватку, тотчас появятся остальные. Однако он без раздумий бросился на пятнистого, шакал завыл, и тут-же острые зубы впились ему в голень. Он отпустил пятнистого, мгновенно обернулся, и вырвал клок мяса из спины рыжего падальщика. Быстрый как молния он бросился на стоящего поодаль третьего недруга, но тот, поджав хвост уже улепетывал. С минуты на минуту должны подоспеть остальные падальщики. Он раздраженно зарычал на манка, тот коротко улыбнулся, и бросился бежать. Манк был странный. Очень странный…

Когда он вернулся в стаю, его встретил Бурбуль. Волки прятали глаза, и в сердце пса закипело бешенство. Они считали, что исход схватки предрешен! И Косой принял бой.

Он дрался тогда, как никогда ранее в своей жизни, и получил награду. Бурбуль оторвал ему ухо, но и вожаку досталось! Он устал, и в глазах помимо высокомерия появилось уважение. Уважение к Косому, которого он всегда считал за бестолкового мечтателя

И тогда пес покинул стаю. Он понимал, что многое изменилось после поединка, и вдвоем им не жить. А одолеть семейника он не сможет. Да и ни к чему ему это теперь, он не боится одиночества. В своих мечтах он странствует в таких мирах, о которых и не снилось властному Бурбулю! Он ушел, неся в сердце предчувствие беды.

Южные степи пришлись не по нутру волку. Леса редкие, с низкими стелющимися деревьями. Жара в этих местах была невыносима, и он плелся с высунутым языком, проклиная себя за непоседливость.

Сразу за горным перевалом он встретился с местными волками. К манкам они относились равнодушно. Охотились преимущественно на мелких сусликов и степных зайцев, и истории гостя о том, как они с семейниками загоняют огромных оленей, вызывали у них чувство восхищения и недоверия.