Даниил Фридан - Татуировка

• Название: Татуировка
• Автор: Даниил Фридан
• Жанр: Русское современное

Все события в жизни происходят под воздействием тысячи причин. Зачем бороться с волной? Всё уже предначертано. Надо лишь отдаться ей и попытаться выжить. По возможности достойно. Хотя, не можешь победить честно – просто победи. Разве есть место этике в борьбе за выживание? В водовороте 90-х очередной утопающий пытается построить спасательный плот. Крепящий состав строительного материала нанесён на кожу. В основу выживания положена наколотая татуировка. Добро пожаловать в пейзаж России 90-х.

---

И я пошёл на трамвай. До дома мне было ехать минут 30. Больше Васю Канаду и его жену я в своей жизни не видел.

Через полтора месяца Тайсон вышел из СИЗО. Он сообщил мне о том, что Канаду и его жену зарезали.

А тогда, по приезде домой после всей этой истории с Хряком, я заснул и спал часов двенадцать безо всяких сновидений.

Изменения

Когда я проснулся, то попробовал проанализировать произошедшее: свои поступки, ситуацию. У меня была злость на Канаду за то, что он пытался использовать меня, как тупого быка. У меня была злость на себя за собственную трусость. А ещё меня просто в тупик ставил ряд деталей.

Почему я не дал Хряку убежать? Почему я так спокойно сказал Канаде забыть мой телефон? Это было не похоже на меня прежнего.

Анализируя свои ощущения, я понял, что совесть меня не беспокоит. Совершенно.

На будущее я пообещал себе более тщательно выбирать знакомства и думать головой. Среда определяет сознание. В моём случае – круг общения диктует модель поведения. Выбирай, с кем общаться. За неправильный выбор плати дальнейшим развитием своей жизни. Перспектива сидеть в камере с двадцатью «гепатитными» меня не радовала. Верхом карьеры при таком варианте было бы стать одним из них, а татуировать себе на ладонях «Не забудь дать сдачи» мне не хотелось.

Канада сделал мне татуировку. Я заплатил ему за работу безо всяких скидок с его стороны. Я ему не должен. Он был готов зарезать человека, хотя и обещал мне ничего не делать и говорил, что у него нет оружия. Он кидал меня. Я кинул его. Сделал это из-за страха за свою шкуру, но какая разница? Это уже мои проблемы. По большому счёту, он мне никогда особо не нравился.

Выводы показались мне забавными, и я, взяв в руки ручку, записал их в тетрадку. Изредка делал это. Уже дописывая, поймал себя на мысли, что пишу левой рукой. Левой.

Я не был левшой. Я никогда не писал левой рукой. Ни разу за всю свою 24-летнюю жизнь. Почерк был опрокинутым назад, острым, отрывистым и плотным. Не моим. Что удивительно, но никакого неудобства от писания левой я не испытывал.

Вот так всё это и началось.

За четырнадцать дней татуировка прижилась на моей коже. Отшелушилась, стала чуть-чуть светлее, но сохранила яркий насыщенный глубокий чёрный цвет. Спасибо Васе Канаде за канадскую краску, три прохода и глубину по максимуму, на которую он колол.

За это время я обнаружил ещё ряд странных изменений во мне. Моя левая рука по функциональным возможностям стала абсолютно равной правой. Я уже даже зубы стал чистить, держа зубную щётку левой рукой.

В левой ладони начало постоянно присутствовать ощущение тепла, словно в ней лежал какой-то мягкий округлый невидимый предмет температурой градусов 40—45.

По спортивной привычке я пару раз в неделю выходил на спортивную площадку своей бывшей школы, что была в пяти минутах ходьбы от дома. Подтягивался там на турнике, отжимался на брусьях, имитировал борцовские приёмы. Двадцать проходов в ноги с правой ноги, двадцать проходов с левой. Как-то так.

В форме я был неплохой. Не такой, конечно, как в девятнадцать лет, когда выиграл чемпионат области по вольной борьбе, но себя не запускал. К примеру, у меня был такой рекорд: я мог подтянуться пару раз на правой руке и почти один на левой.

И вот вишу я на турнике, поднимаю прямые ноги к перекладине – качаю животик. Сделал пятнадцать повторов, спрыгнул, чуть передохнул. Опять подпрыгнул, повис на правой, подтянулся на ней один раз и ещё немного. Сменил руку, стал подтягиваться на левой. Я подтянулся десять раз…

Я так перепугался, что спрыгнул, хотя не устал и мог бы продолжить. Не знаю, какой рекорд книги Гиннеса в подтягивании на одной руке, но уверен, что мог бы его побить.

Я стоял и ошарашенный смотрел на свою левую. Да что, чёрт возьми, происходит?

Восстание

Понимание пришло через день и не совсем безболезненно. Я выгуливал днём свою собачку. Точнее, не совсем мою, но живущую в моей двухкомнатной квартире.

Старенький сосед умер, и мне удалось заполучить его жилплощадь, неприятным довеском к которой оказалась его не менее старая собачка неопределённой породы, пережившая хозяина. Выглядела она ужасно. Представьте таксу с мордой бульдога и белой расцветкой с рыжими пятнами. Радовало одно: эта собака была очень умной и самостоятельной. Так бывает – уродство дружит с мудростью.

Гуляли мы следующим образом: я выходил с ней и делал круг вокруг нашего огромного девятнадцатиподъездного девятиэтажного дома. Когда я приходил к крыльцу, собака уже поджидала меня, сделав свои нехитрые собачьи дела.

Я шёл неспешно по тротуару, когда резкий автомобильный сигнал раздался за спиной. От неожиданности аж подскочил! Вообще обнаглели! Ездят по тротуарам, людей давят! Я махнул пару раз руками и постучал по черепу: мол, совсем вы там охренели.

Машина, старая «ауди», проехала вперёд и встала около магазинчика, что был с внешней стороны дома на первом этаже в пристройке. Я продолжил свою прогулку и поравнялся с ней. Обходил её с правого бока. Слева, с водительского места открылась дверь, и оттуда поднялся мужик лет двадцати семи. Встал, опёрся на крышу машины руками и уставился на меня:

– Тебе чего, Вася, жить надоело? Руками тут размахался! Вали отсюда, пока тебе голову не оторвали на! – выцедил он и многообещающе улыбнулся. Блеснул золотой зуб.

С правого переднего места медленно приоткрылось окно. Оттуда на меня выразительно посмотрел двойник водителя. Очень выразительно посмотрел, пустыми ясными глазами, не допускающими ответа – глазами, обещающими процедуру отрыва головы. Глазами с нездорово расширенными зрачками.

Блин, да это ж рэкетура приехала, дань брать с мебельного магазина, расположенного на первом этаже в торце нашего дома!

Были они оба коротко подстрижены по спортивно-тюремной моде тех годов. В чёрных джинсах и майках, поджарого спортивного телосложения, ростом под 180.

Меня ещё трясло от воспоминаний о Васе Канаде, блатной пехоте и бутылке пива. Не хватало ещё новых проблем с рэкетом!

Я был не самым мелким и не самым трусливым. Ростом 175 и с корочкой мастера спорта по вольной борьбе в серванте. Но я был всего лишь бывшим спортсменом, а не уличным бойцом. Я мог корчить из себя крутого в кругу своих сверстников, студентов, продавцов в палатках. Но здесь были волки, а я, увы, всего лишь овца в неправильном месте и неправильное время. Время было, кстати, 13.30, год 1996, а место – внешняя, уличная сторона дома, в котором я живу. Центр города, между прочим.

Они были готовы идти до конца, взорваться в любую минуту комом агрессии, ярости. Им было всё пох.

– Вали отсюда, баран, пока не наказали!

Я, молча пряча глаза, ускорил шаг, спеша укрыться в своём дворе. Побыстрее бы прошмыгнуть в подъезд!

Но вдруг, поравнявшись с окном переднего пассажирского места «ауди» и рэкетиром с остекленевшим взглядом за ним, остановился. Поднял голову и посмотрел в лицо сидящему. Я физически ощутил, как зрачки моих глаз сузились.

А затем произошло то, чего ни он, ни я не ожидали.

Моя левая рука дёрнулась от бедра, влетела в приоткрытое окно и плотно сжатым кулаком ударила сидевшего в нос. Голова у него дёрнулась в резонансе. Он попытался приподняться, но его цепко держал ремень безопасности. Мозг в доли секунды сформулировал аксиому на будущее: отстёгивай ремни заранее. Аксиома эта закрепилась в моём черепе в виде светящегося самолётного табло, только вместо обычной картинки «Пристегните ремни» была другая: «Не забудьте отстегнуть ремни!». Удар какой-то каратистский получился, разве что «кий-я!» я не прокричал.

В те же доли секунды левая рука повторила удар. Голова сидевшего мужика опять болтнулась, и опять его удержал на месте ремень. В это мгновение мне очень хорошо стало ясно, что обратного хода уже нет. Поэтому в третий удар я вложил вес всего тела. Башку бритого тряхануло в последний раз. Он обвис на ремне безопасности, глаза его закатились, а из носа расплылась кровь по носогубному треугольнику и ниже.

Я приподнял голову и через крышу машины взглянул на стоящего напротив водителя. Выражение его лица могло быть наглядным пособием в учебнике по психологии в разделе «эмоции» под заголовком «удивление».

– Да ты что, рамсы попутал?! – нет, всё-таки пришёл в себя.

Он хлопнул дверью и двинулся на меня. Я тоже шагнул ему навстречу. Мы сошлись перед этой злосчастной «ауди». Он махнул правым боковым, стоя почти фронтально, и я бы пропустил этот удар. Но левая рука абсолютно независимо от моего желания мгновенно взметнулась вверх и заблокировала его хук почти у локтя. Мои пальцы чуть прихватили его правое плечо около локтевого сгиба.

И тут включилась моя борцовская подготовка. Все те навыки, что были вбиты в меня с детства. Не зря всё-таки я протирал маты до 19 лет! Мастера спорта так просто не дают! Как там говорят японцы? «В жизни ты, может быть, воспользуешься мечом только однажды. Но это уже повод носить его каждый день». Мой меч всегда со мной: хочу я этого или нет. Я же борец.