Лена Ливнева - Три орешка для вдовушки

• Название: Три орешка для вдовушки
• Автор: Лена Ливнева
• Жанр: Русское современное

Действие происходит в наши дни в городе Нижний Новгород, а также в Москве и поселении родноверов на севере Нижегородской области – деревне Озерки. Главные герои – три молодые около 40 лет: Соня, Полина и Лизавета – три «крепких орешка». Убит их друг – известный актер театра и кино Ярослав Солнцев. Сначала следствие посчитало, что это самоубийство, но подруги не поверили и начали собственное расследование. Им пришлось открыть детективное агентство, названное по первым слогам их имен – «ПоЛиСон».

---

– Да—а, – протянула Полина. – Мари Морель оказалась скуповата на отделку интерьера. И чего это Солнцев снял такое убожество?

– Так всего на два месяца, – постаралась я оправдать друга. – Да и денег у него свободных не было. Говорил, все накопления на хороший ремонт своей квартиры потратит.

– А как он спал при свете фонаря? – удивилась подруга.

– Не любил темноту, – вспомнила я, как Ярик, впервые оставшись у нас ночевать, попросил разрешение не выключать на ночь бра.

– Ну, и что мы тут поймем? – Полина открыла шкаф для одежды.

Один костюм, несколько рубашек, ветровка и джемпер – все, что нашлось в шкафу, Поля ощупала и обыскала карманы.

– Тут какие—то бумажки в нагрудном кармане пиджака, – прошептала она.

– Бери все, что найдешь, – велела я, начиная немного успокаиваться, – дома разберемся.

Я осмотрела все ящики стола – там, кроме распечатки какой—то пьесы не было больше ничего. А вот в одной из книг на полке я нашла сложенный вчетверо листок в клетку с какими—то цифрами.

– Забирай! – распорядилась Полина и открыла створку шкафа, где, по идее, должно быть несколько полок для складирования белья, но полка оказалась только одна, а белья – минимум. – Похоже, основную часть своего гардероба он хранил где—то в другом месте, – сказала она, перебирая белье.

– Документы он собирался оставить в банковской ячейке, – вспомнила я, что говорил Ярик, рассказывая нам о ремонте, – а летние шмотки, может, в гримерке оставил.

– Ясно, – Поля закрыла шкаф. – Больше нет ничего.

Она пошла осматривать смежный санузел и вернулась в комнату с пустыми руками:

– Ничего, кроме кремов для и после бритья, бритвы, помазка и мыла. Пойду на кухню.

Через минуту подруга вернулась и развела руки в стороны:

– Там тоже ничего интересного нет. Что будем де…

Из прихожей послышался звук, который не вызывал сомнений – в дверной замок вставили ключ и пытаются его поворачивать! Мои колени сами собой начали складываться. Полина подхватила меня под локоть и толкнула к кровати, к которой до сей минуты мы, не сговариваясь, не желали даже подходить. Я, не помня себя от страха, полезла под кровать и уже оттуда увидела, как за Полиной закрылась створка шкафа. В это время входная дверь распахнулась и, цокая каблуками, в комнату вошла женщина. Во всяком случае, я видела две довольно крупные ноги в черных колготках и ярко красных босоножках на небольших тонких каблуках и с очень узкими длинными носами. Ноги встали посреди комнаты, а потом низкий, похожий на мужской, голос произнес:

– Черте что! Дверь оказалась не запертой, печати отвалились! Ну, и что мы тут делаем?

Мое сердце перестало биться, а начало просто трепыхаться, как тряпочка на сильном ветру, причем, оно переместилось в горло и мне стало нечем дышать. Отчаянно захотелось прокашляться. Я обхватила ладонью горло, словно пытаясь удержать, готовое выпрыгнуть сердце, и начала читать единственную молитву, которую знала, «Отче наш».

– Где смотрим? – продолжил вещать голос. – В столе?

Послышался звук отодвигаемых ящиков. Незнакомка явно не соблюдала мер предосторожности. А я с облегчением поняла, что говорит она не с нами, а, видимо, с кем—то по телефону.

– Здесь только распечатка пьесы… В книгах?

Книги одна за другой полетели на стол.

– Под кроватью?

Я сжалась в комок, накрыв голову рукой. Ну, все. Вот и пришел конец. «Отче—е—е на—а—аш…».

– Там только плед валяется, кровать—то никто не удосужился застелить!

Какое счастье, что я не переоделась в любимую светлую одежду и приехала сюда в домашнем спортивном костюме темно—синего цвета. Вот, сошла за накроватный плед!

– Ага… понятно…, – продолжила болтовню по телефону незнакомка. – Значит, менты прибрали… Ну, это уж ты разбирайся! Я ухожу.

Я увидела, как ноги развернулись в сторону выхода. Дама сделала шаг и наступила на один из валяющихся на полу дисков, ее нога вместе с диском поехала вперед по обшарпанному линолеуму, на пол шлепнулась сумка, раздался грохот падающего стула и, сдвигаемого под тяжестью падающего тела, письменного стола.

– Бл…! ….!…! – матерящаяся дама не долетела до пола, ухватившись за стол.

Потом ноги встали вместе. Одна из них пнула валяющиеся диски. Затем за сумкой протянулась рука с ярко красными ногтями на толстых пальцах. Незнакомка еще пару раз выругалась низким прокуренным голосом, и ноги двинулись на выход, стуча каблуками. Дверь хлопнула. И тишина оглушила меня.

С минуту никто из нас не подал признаков жизни. Потом я увидела приоткрывшуюся створку шкафа.

– Она ушла? – шепотом спросила Полина.

– Да, – прохрипела я, поняв, что мне все еще трудно дышать.

– Вылезай! – велела подруга, выбравшись из шкафа.

Я поползла на волю и наткнулась носом на серебристую пуговицу, которой до этого тут не было. Видимо, падая, незнакомка шваркнулась телом о стол, и пуговица оторвалась. Я взяла ее и продолжила ползти.

– Вставай! Ты до дома собралась ползти, – зашипела Полина.

Я встала на колени, вдохнула воздух полной грудью и поняла, что мною овладевает настоящая паника. Я вскочила:

– Бежим!

Мы ринулись из квартиры бегом, но на цыпочках. Дверь запирать не стали, бумажки приклеивать – тоже. В конце концов, если менты, тьфу ты, полиция что—нибудь заподозрит, то шумели и хлопали дверью не мы! Да и «пальчики» дамочка оставила, если что!

Между вторым и первым этажами мы остановились.

– Сымай перчатки! – распорядилась Полина. – Ну, я и перепугалась!

– Не то слово, меня всю колотит! – я разжала руку и показала Полине пуговицу. – Она потеряла.

– Кто бы это мог быть? – подруга, еще не сняв перчатки, взяла находку и сунула ее в задний карман своих джинсов, который теперь стал хранилищем вещдоков. – Тут отпечатки мы не сотрем!

– А как предъявим пуговицу Ефрему? Где ее нашли?

– Потом что—нибудь придумаем.

– Опять, ведь, чего—то искали! – возмутилась я, сдирая перчатку.

– Да—а. Пошли на выход!

– Стой! – Я схватила подругу за руку. – У подъезда сержант. Как—то странно – мы вошли, потом вышли…

– Ничего странного, – махнула она рукой, призывая меня спускаться на первый этаж. – Сегодня пятница, точнее, уже суббота, так что ничего подозрительного в ночном загуле молодых красивых женщин нет.

– Ага… Понятно, – я на дрожащих ногах поплелась за подругой.

На первом этаже Полина начала громко смеяться и пальцами показала мне, чтобы я говорила.

– Повеселимся от души, так хочется потанцевать, прямо аж ноги сами в пляс идут, – защебетала я, хихикая, как придурошная.

На лавочке сидели уже два сержанта.

– Мальчики, пойдемте с нами в клуб «Зорро»! – подмигнула Полина полусонным парням.

– Мы на службе, – лениво откликнулся белобрысый.

– А мы вот решили продолжить гулять! – хихикая по—идиотски, сообщила им я.

– Осторожнее с алкоголем! – напутствовал нас, судя по низкому голосу, второй сержант.

Устроившись в машине на заднем сидении, я почувствовала, что у меня просто раскалывается голова. А еще потанцевать хотела!

– Тут кто—нибудь проходил или подъезжал? – спросила Поля Лизу вместо ответа на ее «ну, как?».

– Нет, никого не было.

– Значит, подобрались с другой стороны дома, – кивнула Поля.

– Кто?

Пока Полина рассказывала нашей красавице о случившемся в квартире, я пыталась своей больной головой понять, что меня тревожит. То, что могли поймать? Но все уже позади. Кто там был и что искал? Но это глобальный вопрос. А меня мучила явно какая—то важная, но мелочь, что—то…

– Тапочки, – дошло до меня, наконец.

– Что тапочки? – удивилась Лиза.

– Где были тапочки? – шепотом крикнула я. – Не босиком же Ярик ходил по квартире! Он даже у нас дома свои тапочки завел.

– Под столом на кухне, – после нескольких секунд раздумья шепотом вспомнила Полина.

Мы замолчали и переглянулись.

– Его отнесли на кровать! – в голос произнесла Поля.

– Ну, это стопроцентное убийство! – Лиза закусила губу. – Стопроцентное!

– А ключ в замке?! – напомнила я.

– Ша! —Полина хлопнула рукой по торпедо10. – Мозговой штурм будет завтра. Сейчас, девочки, мы уже оч—чень несвежие. Поехали домой! Перед большой умственной работой надо поспать.

Мы согласились. У меня уже не было сил даже шевелить языком.

* * *

В десять часов утра меня словно подбросило на кровати. Я проснулась без каких—либо посторонних причин и сразу поняла, что выспалась, хотя улеглись мы, когда уже светало. В памяти остались обрывки какого—то странного сна, будто я лезу на гору, но сверху мне под ноги падает веревка, за которую я цеплялась, и обвивает мне ноги, не давая лезть вверх, куда мне почему—то очень нужно. Я села в постели, потрясла головой – вроде бы она не болит, – посмотрела на часы, очень удивилась, что не доспала, как обычно, до полудня целых два часа, но решила не укладываться снова, а одеться и спуститься вниз.