Леонид Медведко - Восток – дело близкое. Иерусалим – святое

• Название: Восток – дело близкое. Иерусалим – святое
• Автор: Леонид Медведко
• Жанр: Психология, социальное
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-98862-052-5

Авторы этой книги представляют два поколения востоковедов, свидетелей и соучастников самого продолжительного после Второй мировой войны конфликта ХХ века на Ближнем Востоке. Именно из-за нерешённой проблемы Иерусалима вспыхнул пожар теперешней, как ее назвали за океаном, «глобальной антитеррористической войны». Не здесь ли стоит искать и одну из причин противостояния Запада и Востока, террора-антитеррора?

Широкая панорама людей и событий, войн, конфликтов, религиозных споров… Насер и Садат в Египте, король Хусейн в Иордании, Хафез и Башар Асад в Сирии. Суэцкий кризис и тайны «Осени гнева». Расколотый Ливан. Стена плача, христианские и мусульманские святыни Иерусалима… Поле Армагеддона. Религиозные лидеры. Противостояние разведок сверхдержав. Все это заставляет обратить особое внимание на заключительную главу: «Россия перед Третьей мировой или тремя глобальными войнами?» В ней объединены лучшие черты аналитики ГРУ и занимательность изложения.

Для читателей, которые интересуются непростой историей ХХ века, а также перспективами России в условиях глобализации.

---

Участвуя в съемках фильма по библейскому сюжету, авторы стали свидетелями спора между двумя жителями деревни – христианином и мусульманином. Разрешить его попросили старосту деревни. Суть его сводилась к извечной проблеме – что было в начале, Слово или Дело? Христианин, ссылаясь на Библию, утверждал, что в начале было Слово. Мусульманин, исходя из ежедневно совершаемого им ритуала, доказывал, что в начале было все же Деяние или Дело. Ссылался он при этом на Коран и на собственный опыт. Прежде чем произносить молитву, он совершает омовение, становится на колени, бьет поклоны. Спор велся то на арабском, то на арамейском. Разрешил этот спор хозяин дома, где нас принимали, всего несколькими словами. Мы попросили их перевести поточнее. Оказывается, ответ был очень простым: в начале был Смысл. Оба спорщика быстро с этим согласились. Но у нас все же остались сомнения: в чем же все-таки смысл таких злых деяний, как бессмысленные убийства, называемые ныне террором? Об этом теперь здесь тоже много говорят и спорят.

Вечером обоих спорщиков мы встретили на шумном и веселом праздновании Дня Обретения Креста. Такие торжества в Маалюле устраиваются ежегодно дважды: 14 сентября – в День Обретения Креста Господня в Иерусалиме и 24 сентября – в День Святой Феклы (Теклы), первой ученицы и сподвижницы апостола Павла. Праздники эти традиционно отмечаются здесь совместно христианами и мусульманами. Впрочем, как и по соседству в Сейд-Найе; вместе их отмечают и во многих кварталах Дамаска.

В Маалюле настоятель монастыря Святого Сергия (одного из древнейших в мире) отец Виктор на нашу просьбу раскрыть смысл этих празднеств, объяснил, что Святая Фекла основала в Маалюле первый в христианском мире женский монастырь. Кстати, у моего сына, работавшего в Дамаске собкором «Литературной газеты», появился тогда на свет тоже сын Александр (вместо ожидаемой мною внучки). Настоятельница мать Пелагея пригласила окрестить и его, и нас в монастыре Святой Феклы. Так, почти экспромтом, все три поколения нашей семьи крестились в той самой Маалюле, где хранят верность не только пророкам трех религий, но и священному языку, где проповедуют в основе своей общую веру в Высокий Божий Замысел.

После обряда крещения нас пригласили в монастырскую трапезную. Там нас ожидали другие гости настоятельницы. В том числе – представитель местной Антиохийской патриархии. Он сказал, что принятие крещения в храмах Антиохийской церкви, освященных пребыванием в них первых апостолов, означает приобщение не просто к одной из христианских церквей, а к христианству в целом. В те времена, когда основывался этот монастырь, при апостолах Петре и Павле, христианство было единым. Да и местные мусульмане издавна считали себя последователями Ибрагима, патриарха всех пророков – Авраама. Его как евреи, так и арабы признают своим «отцом», общим прародителем иудаизма и ислама. «Так что вы сегодня, – заключил иерарх, – получив благословение здесь, в Маалюле, приобщились к общей древней вере. Здесь до сих пор люди хранят верность языку Авраама и Иисуса, а общаются между собой кто на арамейском, а кто – на арабском, родном языке пророка Мухаммеда».

Через несколько лет я невольно вспомнил эти напутственные слова перед Собором Парижской Богоматери. На его фронтоне среди всех пророков и апостолов первым изображен Авраам. Люди всех вероисповеданий со всего мира останавливались здесь в почтительном молчании. Подумалось мне тогда, что может наступить такой день, когда последователи разных религий и учений, разуверившись в самых разных «единствах» (пролетариев, евреев, мусульман, буддистов, ахмадийцев и др.) рано или поздно объединятся, убедившись, в конце концов, в едином для всех Великом и Высоком Замысле торжества Добра над Злом, Жизни над Смертью, Божественного Смысла над дьявольским умыслом…

Монастырь Святой Феклы с храмом, где мы приняли тогда крещение, расположился у входа в глубокое длинное ущелье, словно расколовшее высокую гору. За ней когда-то Фекла и скрылась от римских воинов-преследователей. Отмечаемый здесь праздник Обретения Креста связан с радостным событием, когда императрица Елена обнаружила в Иерусалиме Крест Господень в 325 году. Тогда эта благая весть передавалась в Константинополь с помощью костров на вершинах самых высоких гор по пути следования императрицы. Проезжала она и мимо Маалюли. В честь этого и повелось с тех пор разводить самый большой костер на горе, где стоит ныне женский монастырь, и озарять разноцветными огнями всю деревню. «Обретение Креста Господня, – пояснил отец Виктор, – празднуется сообща христианами и мусульманами как день торжества Жизни над Смертью, победы Добра над Злом…»

На обратном пути наш коллега-арабист Дмитрий Осипов, один из сценаристов фильма, задал вопрос. Если в начале был Смысл, то это слово может считаться синонимом понятия «Божий Замысел». Но тогда какой же замысел мог быть при свершении Каином первого братоубийства? Оно, по местной традиции, тоже было совершено недалеко от жилища Авраама под Дамаском на горе Касьюн в предгорьях Хермона…

Может быть, отсюда начал свой путь по белу свету затерявшийся в бездне времен современный Ноев ковчег, который, подобно гумилевскому «Заблудившемуся трамваю», не знает, куда он несется и где остановится…

В ту памятную для нас поездку осуществить телепроект до конца по разным причинам не удалось. С тех пор терроризм, шествуя по всему миру, вызвал уже «глобальную антитеррористическую войну». Теперь особенно остро встал давний, мучающий всех вопрос: есть ли у ее участников моральное право освящать терроризм какой-либо религией? Как можно выдавать его за «Замысел» или «Промысел Божий»? Если каинство является «дьявольским умыслом», то какой смысл было вести более 15 тысяч войн за почти шесть тысяч лет, как это считается по еврейскому календарю после сотворения мира?

Сравнительно недавно бывший президент США Ричард Никсон в своей книге «1999 – победа без войны» попытался подвести главный итог ушедшего столетия. Он назвал его самым кровавым в истории человечества: в 130 войнах погибло более 120 миллионов человек. «Это был, – приходит к заключению Никсон, – наихудший век в истории по числу убитых на войне, но и лучший по масштабам в мирное время прогресса». Увы, для Ближнего Востока ни конец прошлого, ни начало нового столетия не уменьшили масштабы разного вида убийств, особенно худшего из них – терроризма. По мнению Никсона, третья мировая война началась именно в этом регионе – еще до того, как 60 лет назад Черчилль провозгласил начало «холодной войны». Конца «самому длительному конфликту века» пока не видно. Тем более на Ближнем Востоке. Теперь он, по новой стратегической концепции Буша-младшего, в своих «расширенных» границах вплотную приблизился к южным рубежам России. Он охватил часть постсоветской Новой Евразии, а также Китая, Пакистана, Индии.

Как журналистам, в прошлом нам приходилось иметь доступ к той информации, которая ранее считалась закрытой. Иногда в целях пропаганды волей-неволей надо было выступать в роли трансляторов «информационных шумов», а не достоверной исторической информации. Не знаем, насколько достоверны воспоминания тех, кто был в Фултоне, когда в присутствии президента США Черчилль объявил о начале холодной войны. Именно провозглашенная после этого «доктрина Трумэна» применительно к Ближнему Востоку реализовала пожелание одного из американских сенаторов, который после выступления Черчилля заметил, что холодная война может быть кое-где и «погорячее». «Горячие точки» покрыли Ближний Восток – не только Святую землю Палестины, но и другие Библейские земли.

Большинство из них так и не остыло до сих пор. После распада блоковой системы «постхолодный мир» может стать «погорячее» «холодной войны». Практически с детского возраста в столкновениях принимают участие все новые поколения бойцов. Около шести конфликтов произошло за шесть десятилетий арабоизраильских войн (не считая десятка других военных кризисов). Пока они следовали один за другим, и в России, и на Ближнем Востоке сменилось несколько поколений лидеров. В начале 2006 года ушел из жизни эмир Кувейта Джабер, последний, наверное, из политических патриархов с кем приходилось мне (Л.М.) встречаться при жизни его отца шейха Ас-Сабаха. Со смертью правителей ОАЭ, Кувейта, президента Сирии Хафеза Асада, бессменного «Раиса» палестинцев Арафата и ухода с политической сцены Израиля генерала Шарона произошла полная ротация политических деятелей Ближнего Востока. Насколько новое поколение лидеров окажется способным разрешить конфликт без видимого пока конца – покажет время.

Войны на Библейских землях – это не совсем те «классические» войны, которые характеризуются на Западе как «продолжение политики иными, силовыми средствами». Они сами нередко становились продолжением незавершенных или прерванных войн, освященных той или иной религией. Возникавшие здесь «бури» вместе с «кризисными воронками» часто получали мощную подпитку с определенной этноконфессиональной окраской.