Наталья Белкина - Vita nova, nova…

• Название: Vita nova, nova…
• Автор: Наталья Белкина
• Жанр: Русское современное

Время… Прошлое, настоящее, будущее… Кто только не пытался постичь его загадку. Но сколько еще осталось в нем тайн! Но времени не существует вне человеческих судеб. Миллиарды их проходят сквозь время, а время проходит сквозь них… Здесь вы прочитаете о судьбах одной девушки по имени Лун из древнего племени протохронов – людей, помнящих свои прошлые жизни, словно вчерашний день. Вы пройдете вместе с ней, точно Данте по кругам ада, через все ее жизни, и каждая из них станет новой жизнью – vita nova…

---

Как оказалось, прием у психолога я вовсе не пропустила. Просто эта мысль так прочно укоренилась во мне, что я стала считать это уже делом прошлым и свершившимся. Встреча должна была произойти именно сегодня и, более того, если бы я поторопилась и, позабыв об экономии, отправилась на другой конец города на такси, а не на общественном транспорте, то вполне могла бы успеть. Я тут же собралась, не дав себе все еще раз взвесить и обдумать. Надоело!

Так я успела в срок. Беспокоило меня только то, что я не успела как следует подготовиться к этой встрече. У меня просто не было времени на сборы. Я появилась на пороге его стильного кабинета с евроремонтом и мягкой мебелью в дурацком костюме классной дамы, который сшила сразу после окончания пединститута. И без того небрежный макияж «на скорую руку» был слегка смыт нелегким рабочим днем. В руке – огромная авоська с кипами тетрадей, которые надо было проверить к завтрашнему дню; под мышкой – старомодная сумочка, подаренная одной из сердобольных моих приятельниц. Было бы у меня время подготовиться, я бы оделась поприличней и причесалась получше. Хотя, что было горевать? В самом наилучшем виде, на дне рожденья Маринки, ему лицезреть меня уже доводилось, так что удивить его я все равно не смогла бы.

После того как мы поздоровались весьма сухо, он предложил мне устроиться как можно удобней. В его кабинете стояла приятная мебель и обязательный диван.

– Нет, ложиться на диван я не стану, – сразу отрезала я. – Неужели кто-то действительно чувствует себя комфортно, укладываясь плашмя в кабинете малознакомого человека? Я даже дома не позволяю себе валяться на диване просто так.

– У разных людей разные понятия о комфорте, – спокойно возразил доктор, вынув при этом руки из карманов.

– Ну, да. Понятно.

– Можете просто взобраться на диван, сняв обувь. Или вы себе и дома такого не позволяете?

Иронизируешь? Это же не профессионально! Только ботинки-то я точно не сниму! Я носила специальную ортопедическую обувь и показывать это никому не собиралась. По этой же причине я еще лет пятнадцать назад навсегда распрощалась с юбками.

– Позвольте мне самой выбрать свое местоположение, раз уж я пришла на прием к психологу, а не к прокурору.

– Извольте.

– Я сяду за стол. Привычка, знаете ли…

– Ради бога.

– Благодарю.

– Пожалуйста.

Анализируя тем же вечером нашу беседу, я пришла к выводу, что выпендривалась слишком.

Расположившись за столом напротив него, я сразу поняла, что ничего не смогу ему рассказать. Слишком уж все выглядело официозно и натянуто. Он, однако, вовсе не тушевался, но все равно молчал. Тогда я решила начать первой:

– Почему вы тогда сказали, что таким, как я, здесь не место?

– Здесь?

– Там. Ну, вы поняли.

– Это было субъективное мнение. Мне не стоило так говорить.

– Конечно! Это было непрофессионально.

– Я ведь с вами тогда не как профессионал разговаривал.

Да, действительно, что я к нему привязалась? Но нужно было хоть что-то говорить. Не люблю неловких пауз.

– Так о чем вы хотели поговорить? Какие у вас проблемы? – задал он, наконец, наводящие вопросы и откинулся назад в своем гуттаперчевом кресле.

Я вздохнула, уставилась в поверхность стола, рассматривая деревянные узоры. Необходимо было сконцентрироваться и перестать ерничать. А о чем я собиралась говорить с ним? Можно подумать, я знала…

– Вам нравиться ваша работа? – решил он помочь.

– Да, – соврала я и этим совсем отрезала путь к откровенности. Кажется, и он это понял, потому что, помолчав некоторое время, предложил:

– Закурите?

– Не курю, – ответила я, совершенно замыкаясь.

– Бережете здоровье? – Видимо он не терял надежды разговорить меня.

– Пока да.

– И алкоголем, конечно, не увлекаетесь?

– Пока нет.

– Вы ведь не случайно два раза подряд употребили слово «пока»?

– Может и не случайно.

– И когда же вы в таком случае предполагаете обрести эти пагубные привычки?

– Когда выйду из детородного возраста.

Он вскинул брови.

– Интересно. Гм… Вы следуете какому-то вероучению?

– Вероучению? Еще чего! Я атеистка.

– Но это походит на какое-то религиозное или философское учение.

– Ничего подобного! К тому же религия и философия – это не одно и тоже.

– Да. Спасибо, что напомнили… И все же, чья это концепция насчет детородного возраста и все такое?

– Да какая еще концепция!? А впрочем, ну и пусть концепция. Моя.

– И в чем ее суть?

– Пока женщина находиться в детородном возрасте, она не может наносить вреда своему здоровью, потому что несет ответственность за будущее человечество.

– Очень патетично.

– Острите?

– Ни в коем случае! Так вы считаете себя ответственной за будущее человечество?

– Это, по-вашему, глупо?

– Я этого не говорил. Мне любопытно просто, а что же после наступления недетородного возраста?

– Пользы от тебя уже никакой, ты уже практически принадлежишь земле и потому можешь травить организм в свое удовольствие. Ты уже никому не навредишь и ничего не изменишь.

– Потрясающе, – прогудел он в кулак и хмыкнул.

Даже полной дуре стало бы понятно, что он смеялся надо мной, психолог фиктивный!

– Можете ухмыляться сколько вам угодно, – не слишком галантно огрызнулась я. – Мне жаль, что я у вас время отняла. Пойду, пожалуй.

Я поднялась со стула.

– Да постойте! – все еще продолжая улыбаться, воскликнул он.

– Да нет уж, я пойду. У меня работы видите сколько, – устало и вполне уже спокойно ответила я и вытащила из-под стола напоказ авоську с тетрадками.

Он даже не взглянул на нее, вышел из-за стола, проводить меня.

– Так работа ваша не по душе вам?

Я остановилась на пороге и посмотрела на него достаточно красноречиво, так, что и без слов должно было быть понятно: ну, разумеется, я ненавижу ее.

– А что же по душе? – стал он допытываться, пытаясь, наверное, свой профессиональный долг до конца выполнить, чудак.

– Не знаю, – вздохнула я зачем-то. – Я устала очень. Сама не знаю, чего хочу…

Странно. Почему-то я не вышла за дверь, а прислонилась к стене и даже забыла на пару секунд, где нахожусь.

– Вот уже тридцать лет я не знаю, чего хочу от жизни. Все идет не так, словно не по тому сценарию, который был изначально для меня написан. А по какому-то иному, бездарному, лишенному смысла, дурацкому плану.

– Никогда не поздно начать новую жизнь, – услышала я голос будто откуда-то издали.

– Я не уверена, что хочу ее начинать. Мне вовсе не новая жизнь нужна.

– А что же?

– Может быть только одно единственное зерно, из которого может вырастить что-то важное или хотя бы полезное. Да. Именно это мне нужно сейчас.

Мысль моя на этом остановилась. Иссякла. Как она вообще родилась – непонятно. И я устыдилась своих откровений, встрепенулась, одернулась, выпрямила спину. Психолог задумчиво помалкивал.

– Теперь уж мне точно пора, – сказала я и поспешно открыла дверь. – Всего хорошего! Прощайте.

Я ругала себя за то, что разоткровенничалась. Спускаясь по лестнице вниз, я почти вслух произносила проклятья в свою сторону, как вдруг меня обожгло. Оплата! Ой, дура! Что он подумал обо мне! Мне пришлось возвращаться, и теперь было сложнее подниматься на четвертый этаж. «Гвозди наших сапог притягивают нас к земле», – изрекла я про себя. Без стука ворвалась в его евродверь, а он не успел даже сесть на свое рабочее место, стоял перед шкафчиком с коньяками. Выпить после моего визита захотел?

– Прошу прощенья! – воскликнула я, запыхавшись. – Совершенно вылетело из головы. Сколько я вам должна?

– Я счет вам вышлю, – усмехнулся он опять.

– Счет? Это вроде тех, что присылают за электричество и газ?

– Вроде того.

– Ну, хорошо, прощайте еще раз.

* * *

Доставая сегодня утром конверт из почтового ящика, я подумала, что это тот самый счет. С моего визита к психологу прошло около двух месяцев, а я его так и не дождалась. Это мучило меня и не давало покоя. Я предполагала, что письмо могло затеряться на почте, что его вытащили из моего ящика, и теперь господин доктор думает обо мне бог знает что. А так не хотелось, чтоб обо мне плохо думали… Иногда мне приходила в голову мысль, что он просто решил проявить благотворительность и не брать с нищей одинокой училки денег. Но эта мысль очень уж уязвляла мою гордость.

На всякий случай я решила проверить, сохранилась ли у меня его визитка. В моей сумке не так легко было что-то отыскать. Достаточно вместительная моя учительская полусумка – получемодан была набита разным хламом, который я из-за лености своей выкидывала лишь раз в год или два, а так же если посчастливиться приобрести или получить в дар новую тару для барахла. Ворох бумаг, исписанных фамилиями, оценками, цифрами, формулами, – от этой муры мне становилось как-то сразу тошно. Сломанная расческа, кошелек, в котором к концу месяца не оставалось даже пяти – десяти копеек, фантики от леденцов, какие-то справки и квитанции, чеки, господи! – цветок высохший (когда-то сорвала побег монстеры, собираясь воткнуть в горшке, да забыла), – а вот и она. Довольно-таки уже замызганная визитка отыскалась. Я пробежала глазами по цифрам, взялась за телефонную трубку, но вдруг…