Эдуард Маркарян - Избранное. Наука о культуре и императивы эпохи

• Название: Избранное. Наука о культуре и императивы эпохи
• Автор: Эдуард Маркарян
• Жанр: Культурология
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-98712-175-7

В том вошли фундаментальные монографии и небольшие работы, значимость которых в научном наследии Э. С. Маркаряна весьма высока. Именно в этих работах были заложены основы отечественной культурологии как самостоятельной интегративной дисциплины, обладающей особым статусом в структуре гуманитарных наук. В работах ученого был выявлен и проанализирован не только теоретический, но и практический потенциал интегральных знаний об обществе и мире культуры, намечены перспективы перехода от технократически ориентированного типа развития человечества к гуманистически направленному типу, нацеленному на его самосохранение.

---

В понятийной схеме, которую дал Бэгби, полностью отсутствует второе звено, и именно это обстоятельство делает ее уже с чисто логической точки зрения совершенно неудовлетворительной.

Подводя итог вышесказанному, вновь подчеркнем, что при конструировании собственно исторических понятий, выражающих локальную общность культуры, касающуюся преимущественно форм ее проявления, и общих историко-типологических понятий, выражающих общность содержания культуры, мы сталкиваемся с различными видами абстрагирующей и обобщающей деятельности мысли[89]. Суть различия при этом состоит в том, что если в первом случае абстрагирующая деятельность мысли производится в рамках определенного пространственно-временного континуума, то во втором – мысль, делая упор на иных, общих сторонах и свойствах различных культурно-исторических комплексов, освобождается от этих рамок. Лишь при неразрывном и пропорциональном сочетании отмеченных двух видов абстракции и обобщения становится возможным мысленное воспроизведение этих комплексов во всей их полноте, включающей как их содержание, так и форму.

В связи с этим можно сказать, что понятие локальной культуры выполняет в историческом познании две функции. Прежде всего оно фиксирует внимание исследователя на определенных конкретно данных социально-исторических образованиях-комплексах. В этом смысле термин «локальная культура» (цивилизация) служит для краткого обозначения этих образований (древнегреческая культура, китайская культура, индийская культура). Но как актуально используемая в исследовании научная категория, понятие локальной культуры призвано выразить эти комплексы не целиком, а лишь отдельные их стороны, выражающие своеобразие жизни различных народов, специфику их культурных традиций и стилевых особенностей. Именно в этом, как нам кажется, состоит основная функция данного понятия. Понятие локальной культуры, акцентируя внимание исследователя на индивидуальном своеобразии социально-исторической практики различных народов, само по себе не в состоянии указать на внутреннюю природу этой практики. Поэтому оно всегда требует точной конкретизации, которая не может быть осуществлена без введения в исследование общих историко-типологических понятий, вскрывающих содержательную общность различных однородных социально-исторических систем.

Ведь исторические образования, охватываемые понятием локальной культуры, могут представлять самые различные ступени культурно-исторического развития. Кроме того, сами эти образования являются в действительности не статичными, а динамичными системами. И если в научном отношении правомерно выражать культурно-историческую практику, скажем, народов Китая или Западной Европы «собственно историческим» понятием локальной культуры, то только при условии постоянного учета того обстоятельства, что эта практика, несмотря на присущее ей в целом традиционно-специфическое единство формы, в различные периоды охватываемого отрезка времени может отражать качественно различные типы социальных отношений и культуры и тем самым сильно отличаться по своему содержанию.

Динамичность систем, выражаемых понятием локальной культуры, приводит к целому ряду трудностей в использовании данного понятия. Они являются частным проявлением тех общих трудностей, которые неизбежно возникают при воспроизведении исторических процессов с помощью однозначных и устойчивых по своей природе логических форм. Возникновение этих трудностей является вполне закономерным. Дело тут в самой природе процесса человеческого познания, в характере тех средств, благодаря которым познание в принципе может осуществляться. В нашей литературе на эту черту процесса познания обратил внимание Д. П. Горский. Отмечая, что процесс познания действительности производится путем выделения каких-то отдельных предметов, с их наименованиями, отождествлениями между собой, превращением непрерывного в дискретное, «текучего» в «жесткое», он пишет: «Действительность диалектична; ее диалектический характер отображается в постоянно развивающихся научных теориях, но на каждом этапе их развития мы оперируем вполне однозначно определенными понятиями, строго формулируемыми законами.

Процесс отвлечения от “зыбкости границ”, “текучести” отдельных предметов, отдельных сторон и этапов действительности, связанный с их превращением в “жесткие”, “конструктивные” объекты, можно назвать процессом конструктивизации действительности и рассматривать как вид абстракции»[90].

Данный процесс конструктивизации, по мнению Горского, вовсе не означает произвольного членения действительности на части. Этот процесс становится возможным потому, что диалектический характер действительности не означает ее полного релятивизма: постоянное движение и изменение действительности связаны и с относительной инвариантностью, с относительным покоем и постоянством ее[91].

«Задача науки и состоит в том, – продолжает он, – чтобы во всех изменениях определенного рода выявлять это относительно постоянное, инвариантное. На каждом этапе познания это инвариантное и постоянное мы абсолютизируем, что позволяет нам давать весьма точные и общие формулировки законов и определения понятий»[92].

В связи с этим Горский очень кстати приводит слова В. И. Ленина о том, что мы не можем представить, выразить, изобразить движения, не прервав непрерывного, не упростив, не огрубив, не разделив, не омертвив живого и что именно в этом суть диалектики[93].

Заключая, Горский пишет: «Относительность нашего познания, таким образом, проявляется не только в том, что каждая ступень достигнутого знания есть лишь знание частичное, но и в том, что охват мыслью разных сторон действительности всегда предполагает ее огрубление, омертвление, упрощение, схематизацию («конструктивизацию»)[94].

Отмеченная черта выражает самую суть логического способа познания действительности, характеризуемого тенденцией к «статизации» ее различных объектов исследования. Само собой разумеется, степень точности формулировок законов и определений понятий далеко не одинакова в различных науках, но все они естественным образом выражают в себе эту тенденцию, ибо это есть единственный способ, благодаря которому возможно научное познание.

В этой связи необходимо отметить, что к числу наиболее слабо разработанных логических проблем нашего времени относится проблема того, каким образом оказывается возможным мысленное воспроизведение исторических процессов развития, временной длительности их различных состояний средствами однозначных и устойчивых, иначе говоря, «статичных» по своей природе логических форм. Данная проблема естественным образом является центральной для исторического знания в целом, безотносительно к тому, имеется ли в виду история природы или же человеческого общества. Ведь если многие науки (например, механика, химия, география) в силу своих определяющих познавательных задач отвлекаются от временно́го фактора и рассматривают свои объекты, как если бы они существовали в определенный момент времени, то историческое знание, опять-таки в силу специфики своих определяющих познавательных задач, не только не отвлекается от временно́го фактора, но, наоборот, свою основную цель усматривает в том, чтобы воспроизвести реальную динамику своих объектов исследования, последовательную смену их различных временных состояний.

В повествовательной, нарративной истории данная задача решается просто. Сама суть повествования, сводящаяся к перечислению сменяющихся и следующих друг за другом событий, способствует введению временно́го фактора и рассмотрению установленных событий в их временно́й последовательности.

Но современное историческое знание никак не может уже сводиться к повествовательной истории, как это в целом имело место в прошлые эпохи. Все больше ее областей ставят задачи широких обобщений и исследования массовидных исторических явлений. Основным предметом их изучения становятся процессы развития исторических систем. И в первую очередь это относится к истории культуры, акцентирующей свое внимание уже не на отдельных политических событиях и личностях истории, а на установлении различных ее закономерных тенденций, изучении различных социальных институтов и т. д.

И именно в этих областях исторического знания исследователь по-настоящему сталкивается с вышеотмеченной дилеммой: каким образом оказывается возможным воспроизведение реальной динамики объектов исторического исследования, их изменений во времени средствами однозначных и устойчивых по своей природе логических форм. Ведь научное обобщение предполагает построение понятия, в котором фиксируются и закрепляются обобщенные признаки предмета. Образование же любого понятия естественным образом предполагает отвлечение от временно́го фактора, точнее, рассмотрение воспроизводимого предмета, как если бы он существовал в определенный момент времени, поскольку лишь этим путем оказывается возможным выделение его наиболее устойчивых и существенных в аспекте исследования признаков[95].