Александр Широкорад - Российские военные базы за рубежом

• Название: Российские военные базы за рубежом
• Автор: Александр Широкорад
• Жанр: Военное
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4444-1236-7, 978-5-4444-8142-4

В неспокойном XXI веке ни одна великая держава не может существовать без могучего океанского флота. В свою очередь флот не может быть реальной силой, не имея мест базирования для заправки топливом, продовольствием, боекомплектом, а также для ремонта кораблей и отдыха экипажей.

К сожалению, отечественный читатель почти ничего не знает о заграничных военно-морских базах России и СССР. Автор рассказывает о создании таких баз, их функционировании и дальнейшей судьбе. Читатель впервые узнает о ряде засекреченных боевых операций нашего флота, морской пехоты и ВВС.

Книга рассчитана на самый широкий круг читателей.

---

Было установлено 31,4 км препятствий из колючей проволоки.

Долговременные сооружения базы состояли из:

– 15 артиллерийских железобетонных боевых сооружений типа АДФС со 122-мм пушкой в танковой башне и с пулеметом;

– 30 артиллерийских железобетонных боевых сооружений (полукапониров) со 100-мм казематной пушкой ЗИФ-25 и с пулеметом «Максим»;

– 21 пулеметного железобетонного боевого сооружения (полукапонира) с установкой И-8-Д – пулемет «Максим»;

– 130 пулеметных железобетонных боевых сооружения с установкой БУК (И-15 и И-16) – модернизированным пулеметом обр. 1947 г. КГСМ.

Замечу, что ЗИФ-25 и БУК были последним «писком» фортификационной науки в СССР. Так, например, установка БУК с 7,62-мм криволинейным пулеметом (или двумя) системы Горюнова имела высоту над грунтом всего 24 см, длину 70 см и ширину 30 см. То есть наружу выставлялся только ствол пулемета с толстым броневым кожухом. Обстрел установки круговой. При наезде на установку БУК танка она утапливалась на пружинах заподлицо с грунтом, а затем возвращалась в боевое положение и немедленно могла вести огонь.

Первоначально на территории базы Порккала-Удд аэродромов или даже взлетно-посадочных полос не было. В 1947 г. началось строительство аэродрома Фриггесбю. Аэродром имел взлетно-посадочную полосу с металлическим покрытием длиной 1800 м и шириной 60 м. В 1948 г. он уже начал принимать самолеты, и туда была переброшена одна истребительная авиаэскадрилья 8-го ВМФ. Позже ее переформировали в истребительный авиаполк.

В августе 1953 г. из состава 76-й воздушной армии ЛенВО в состав 9-го истребительного авиакорпуса 8-го ВМФ была придана 108-я истребительная дивизия. Штаб ее находился на аэродроме Ласнамяэ под Таллиным. В состав 108-й дивизии был включен и отдельный истребительный авиаполк, базировавшийся в Порккала-Удде. В 1954 г. авиасостав в Порккала-Удде перешел на новые реактивные истребители МиГ-15.

Авиаполк в Порккала-Удде не только осуществлял ПВО базы, но и мог сыграть важную роль в перехвате американских бомбардировщиков, наносивших удар по Ленинграду и другим объектам Союза. Замечу, что уже в 40-х гг. ХХ века командование американских ВВС разработало план удара по СССР через воздушное пространство Финляндии.

В 1955 г. после вывода из Финляндии полк был расформирован.

Несколько слов о жизненных условиях гарнизона Порккала-Удда и их семей. Так, некоторым родственникам офицеров жизнь в гарнизоне нравилась. Они заводили подсобные хозяйства, держали скотину и птицу, имели теплицы. В бывшей даче маршала Маннергейма устроили детский сад.

«У нас был полковой клуб, проводились различные культурные мероприятия. Жены офицеров ездили на выходные в Таллин – это было совсем близко по Финскому заливу. Всем нравилось жить в Порккала-Удде», – вспоминала дочь одного из офицеров, служивших в Порккала-Удде[12].

Прямо на базе молодожены вступали в брак. Естественно, что в Порккала-Удде рождались и дети, причем в метриках и паспортах записывалось место рождения: город Порккала-Уд д Ленинградской области.

Однако ряд офицеров считали Порккала-Удд чем-то вроде штафбата. Аббревиатуру БШК (бригада шхерных кораблей) они расшифровывали как «бардак, шхеры кругом». Спору нет, служба на старых катерах и тральщиках была нелегкой.

Естественно, «красотам природы успешно противостояли две распивочные с условными названиями: “Кровавая харчевня” и “Белый лебедь”. В другой редакции – “Лови момент” и “Зайди, голубчик”. Расположенные недалеко от пирсов, они имели широкую популярность, несмотря на скудность ассортимента. Завсегдатаи пользовались кредитом по записи. Два магазинчика типа “сельпо” в военно-морском варианте дополняли сферу услуг. В середине месяца у вышеуказанных точек было особенно оживленно, и патрулям приходилось оборонять их от страждущих, даже прибегая к стрельбе: “Расходись, бах-бах, все закрыто”. Обстановка обострялась острым дефицитом женского пола. Госпиталь был далеко, а военторг со второй задачей не справлялся»[13].

Болтовня офицеров о том, что Порккала-Удд – пистолет, нацеленный на Хельсинки, не имела никаких оснований. Рельеф местности на границе базы допускал возможность создания почти неприступной линии обороны со стороны Финляндии. Кстати, финны и построили мощную линию укреплений. Контактов у личного состава базы с финским населением не было, так что говорить о каком-либо политическом влиянии базы не приходится. База обеспечивала безопасность Финского залива и подступов к Ленинграду. Недаром еще Александр I называл Финляндию «крепкой подушкой Петербурга».

Из-за волюнтаризма Хрущева 19 сентября 1955 г. в Москве было подписано соглашение между СССР и Финляндией об отказе Советского Союза от прав на использование территории Порккала-Удд для военно-морской базы и выводе советских вооруженных сил с этой территории. В ходе советско-финляндских переговоров, проходивших в Москве с 16 по 20 сентября 1955 г., в обмен на соглашение о ликвидации военно-морской базы Порккала-Удд, советское руководство добилось продления на 20-летний срок Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи.

Хрущеву было наплевать, что наши конструкторы к тому времени спроектировали самые эффективные в мире 406-мм береговые стационарные и железнодорожные установки. Что в Порккала-Удде строился мощный защищенный пункт командования «Лось» в скальном массиве к югу от озера Энгвин-Тряск. Гранитные стены сооружений обеспечивали защиту от попадания фугасных бомб ФАБ-2500 и воздушных взрывов атомных бомб мощностью 1 Мт.

Сооружение состояло из двухэтажного оперативно-связного и одноэтажного технического блоков, разделенных между собой входной потерной протяженностью 109 м. Обделка была железобетонной, монолитной. Свод монолитный из бетона М-170 с армированием одной сеткой по низу. Свод опирался на монолитные железобетонные стойки из бетона М-170. Стены между стойками были заполнены железобетоном.

К 1 сентября 1955 г. завершились все скальные работы и железобетонная обделка стен, а также сделаны перегородки и междуэтажное перекрытие.

Береговая артиллерия на момент расформирования базы включала в себя:

– двухорудийную 305-мм батарею № 374 на острове Мякилуото;

– трехорудийную 152-мм батарею № 114 на острове Стура-Треске;

– четырехорудийную 130-мм батарею № 212 на острове Порсе;

– четырехорудийную 130-мм батарею № 463 на острове Ярве;

– трехорудийную 127-мм батарею № 261 на острове Хесте (законсервирована).

Ствол 305-мм башенной батареи № 374 был вынут и разрезан автогеном, а сама башня подорвана.

Семьи офицеров и других жителей Порккала-Удда были эвакуированы в спешке, им даже не разрешили взять скотину.

26 января 1956 г. граница на территории Порккала перестала существовать, и 4 февраля бывшим жителям-финнам было позволено вернуться.

Глава 3 Первые русские базы в Персии

Каспийское море у берегов Ирана мелководно, и там практически не было удобных стоянок для кораблей, за исключением порта Энзели (с 1925 г. по 1980 г. назывался Пехлеви) и Астрабадского залива. В обоих местах длительное время базировались корабли Каспийской флотилии.

Впервые русские (русы) появились на юге Каспийского моря в 880 г. По свидетельству арабского историка Ибн Исфендийара, они напали на город Абаскуна.

Ибн Исфендийар сообщает и еще о двух походах русов на южное побережье Каспия, состоявшихся в начале Х века. Большинство историков датируют их 909–912 гг. «В этом году в море появилось шестнадцать кораблей, принадлежащих русам, и пошли они в Асаскун, как и во время Хасана [ибн] Зайда Алида, когда русы прибыли в Асаскун и вели войну, а Хасан Зайд отправил войско и всех перебил. В это время, когда появилось шестнадцать кораблей русов, они разрушили и разграбили Абаскун и побережье моря в той стороне, многих мусульман убили и ограбили… В следующем году русы прибыли в большом числе, подожгли Сари и округи Пянджах хазара, увели в плен людей и поспешно удалились в море…»[14]

Затем арабский историк и путешественник ал-Мас’уди (? – 956 гг.) писал, что «после 300 г.х. (912/13 г.) около 500 русских кораблей, каждый из которых вмещал по сотне человек, получили разрешение от хазарского правителя на проход из Черного в Каспийское море. Условием прохода было обещание руссов передать правителю Хазарии половину добычи, захваченной ими на Каспии. Выйдя в Каспийское море, русы стали совершать жестокие набеги на страны, лежащие вдоль его южного и западного побережий.

“…суда руссов рассеялись по морю, и их отряды отправились в Гилян, Дейлем, Табаристан, Абескун на гурганском берегу, в область нефтяных источников и в Азербайджан, потому что главный город Азербайджана отстоит от моря всего на три дня пути. Они проливали кровь, захватывали женщин и детей, грабили имущество, снаряжали отряды для набегов, уничтожали и жгли [дома] … При возвращении из набегов они удалялись на острова, расположенные у нефтяных источников и в нескольких милях оттуда” (Мас’уди. Т. II. С. 20–21; Бартольд. 1963. С. 829).