Владимир Шигин - Черноморский набат

• Название: Черноморский набат
• Автор: Владимир Шигин
• Жанр: Морские приключения
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9533-6125-5, 978-5-4444-8020-5

Новый роман Владимира Шигина посвящен Русско-турецкой войне 1787–1791 гг., в ходе которой были одержаны морские победы при Очакове, Фидониси, Керчи, Калиакрии, а Россия окончательно завоевала господство на Черном море. Большое внимание в книге уделено штурму Измаила, сражениям при Фокшанах и Рымнике. Среди героев книги: императрица Екатерина Вторая, князь Потемкин, генерал-аншеф Суворов, адмиралы Ушаков и де Рибас, капитаны Ламбро Качиони, Сакен и Веревкин.

---

Однако вечером в ближнем кругу император был более откровенен:

– Какие разбойничьи рожи! Таким головорезам выпотрошить человека, что нам высморкаться! Не хотел бы я когда-нибудь с ними еще встретиться.

Теперь Качиони был готов к своему первому крейсерству. Выбрав якорь, на фрегате подняли паруса, и «Минерва Севера» двинулась навстречу своим первым приключениям. Для пущего эффекта главный корсар стоял на шканцах в серебряном шлеме с пышным плюмажем.

– Понеслась душа в рай! – смеялся он, вдыхая полной грудью знакомый с детства соленый морской воздух.

На пристани в даль уходящему судну смотрел банкир Каваллар:

– Старый разбойник клятвенно заверил меня, что все призы будут присылать только в Триест, пока вырученные деньги не покроют кредит! Теперь нам остается только ждать и богатеть! – повернулся он к стоявшему рядом бухгалтеру. – Подавайте карету!

Наивный, он еще не знал, с кем связался!

Начало плавания «Минервы» оказалось удачным. Турки не ожидали разбоя на своих торговых путях и вели себя весьма беспечно. Первой добычей корсаров в водах Архипелага стали два кирлангича с пушками. Были они застигнуты врасплох и сопротивления никакого не оказали.

– Топить такие призы жалко! Тащить их в Триест далеко, а людей для самостоятельной отправки их у меня нет! – рассуждал Качиони с помощниками. – Пойдем к Кефалони, там видно будет!

Уже 23 апреля 1788 года, находясь у берегов Кефалонии, он взял на абордаж два турецких кирлангича, вооруженных один шестью, а другой двумя пушками. Кирлангичи были тут же переделаны в корсарские суда и сами отправились ловить турок. Первое хитрый корсар велел наименовать «Великий князь Константин», а второй «Великий князь Александр». Пусть «бабке императрице» будет приятно в охранении своих «внуков».

Вскоре у берегов Кефалонии Ламбро встретил еще два греческих купеческих судна: одно с острова Индрос, а другой из Шкодры. «Узнав о моих трудах, они (команда. – В.Ш.) решили ходить со мной и их вооружили оба по 16 пушек». И тут с названиями старый корсар не прогадал. «Князь Потемкин-Таврический» и «Граф Александр Безбородко» – таковы были названия нового пополнения. Теперь под началом Ламбро имелась уже целая флотилия.

– Не успел я еще как следует закатать рукава, а у меня уже свой флот в кармане! – хвастался он своему помощнику Дмитросу Мустоки. – То ли еще будет!

С захваченными судами «Минерва» пришла к острову Кефалония. Венецианцы были в ужасе. Еще бы, им не хватало вызвать на себя недовольство турок из-за выходок какого-то пирата!

Но Качиони было глубоко наплевать на стенания венецианцев. Пока суд да дело, он закупил новые пушки, порох и ядра, набрал и пару десятков бывших рыбаков, с радостью согласившихся примкнуть к удачливому корсару. Помог и русский консул на Кефалонии граф Бигилла, убедивший местные власти закрыть глаза на прибывших корсаров.

Вечером в каюту Качиони постучал вахтенный матрос:

– К вам просится какой-то капитан, говорит, что ваш старый приятель!

– Если приятель, то зови! Посмотрим, кто таков! – кивнул Качиони.

Через минуту в каюту, грохоча каблуками, спустился седоусый Мусаки, когда-то вместе с Качиони воевавший в эскадре адмирала Спиридова.

– Ламбро!

– Димитриос!

Приятели обнялись. Через полчаса Мусаки уже был капитаном одного из захваченных кирлангичей.

На следующий день Качиони привел капитанов к присяге, вручил им «арматорские» патенты, заверенные российским консулом.

– Теперь у меня уже своя флотилия и я не капитан, а адмирал! – самодовольно объявил он.

Оставив Кефалонию, флотилия направилась в Эгейское море.

Утром 30 апреля у западного побережья Мореи с «Минервы» заметили большое трехмачтовое судно.

– Похоже, что это турки! – оценил Качиони, разлядывая небрежно поставленные паруса и обвисший такелаж. – Такой жирный кусок нам упускать грех! Попробуем догнать!

Поймав в паруса попутный ветер, «Минерва» устремилась на пересечку обнаруженному судну. Турки, увидев это, пошли в отрыв. Началась многочасовая погоня. Пытаясь спастись, турки повернули к берегу, чтобы укрыться в одной из бухт. Однако им в тот день не повезло, ветер поменялся, и беглецам пришлось искать спасения в открытом море. Погоня продолжалась. Первыми турок настигли более быстрые и маневренные кирлангичи. Их задача была заставить беглеца сбавить ход. Капитан Мусаки палил исключительно по рангоуту и быстро заставил турка лечь в дрейф. А затем подоспела и «Минерва Севера».

Бой был жесток, турки бились насмерть, понимая, что от греков им пощады не будет. Отчаянная пальба продолжалась до самой темноты. Ночью турки попытались улизнуть, но им снова не повезло. На море был штиль, и противники лишь медленно дрейфовали, влекомые прибрежным течением.

На рассвете взору Качиони и его соратников представал полностью разбитый корабельный остов с обрубками мачт и паутиной свисавшего такелажа. Огня турки уже не открывали, так как выбросили пушки за борт. Да и драться у них было уже некому. Когда Качиони во главе своих сорвиголов первым взобрался на палубу, ему предстало страшное зрелище: груды мертвых и умирающих, обрубки человеческих тел, снасти и обрубки рей, все перемешано и густо полито кровью. Оставшиеся в живых, уже смирившиеся с судьбой, сидя на корточках, ждали своей участи.

– Кончайте с оставшимися! – обернулся к корсарам Ламбро. – И всех за борт, мне падаль на палубе не нужна!

Те выхватили сабли и, мешая друг другу, кинулись к опустившим головы туркам. Через несколько минут все было кончено…

В донесении князю Потемкину Качиони писал со всей откровенностью: «…По окончании военного действия осталось в живых 80 человек, которые так же в отмщение происходящего от их рода вероломства и крови, которое при сем военном действии скончались некоторые из моих, и словом да увидят другие, что творят, также преданы смерти».

– Турки нас, захватывая, казнят самой лютой смертью, и мы платим им той же монетой! – говорил он позднее в свое оправдание. – Это наши давние счеты, и никто не может нам в том помешать!

Захваченное судно окропили святой водой от «поганой» скверны и подняли Андреевский флаг. Немедленно начали и починку. Но когда спустились в трюм, стало очевидно, что жить трофею осталось совсем недолго. Вода все прибывала, и остановить ее было уже нельзя.

– Снимайте, что только возможно! – распорядился предводитель. Когда на борт «Минервы» было перегружено все, что представляло хоть какую-то ценность, трофей был предан огню.

Флотилия же взяла курс на Занте, чтобы исправить повреждения и пополнить запасы ядер, пороха и воды.

Отчитываясь о плавании, Качиони был весьма горд: «…Уже во всех местах турецких гремит, что Архипелаг весь наполнен военными российскими судами, в Архипелаге же нет больше никаких наших корсаров, только я с маленьким… флотом».

Но Качиони гонялся не только за турками. Не брезговал он и нейтралами. Так, в мае 1788 года он остановил рагузское купеческое судно. Капитан-далматинец не слишком печалился, ведь Рагуза в войне России с турками держала нейтралитет, и о том все прекрасно знают. Но на несчастье капитана, Качиони нашел в его шкатулке 800 золотых.

– Это деньги компании, и вы не имеете никакого права их забирать! Я буду жаловаться вашему посланнику при тосканском дворе графу Моцениго! – кричал далматинец, видя, как Качиони деловито сгребает золото в парусиновую кису.

– Вот мое право! – рассмеялся корсар и ткнул под нос пистолет. – Понюхай и заткнись!

Затем он погнался за следующим рагузским судном, которое шло на принадлежащий туркам Крит с военными припасами. Перехватить такую добычу было для Ламбро делом чести. Такой приз наглядно бы продемонстрировал всем, что Рагуза, не таясь, поддерживает Константинополь. После этого руки Качиони были бы полностью развязаны. Но сорвалось! В самый момент капитан успел проскочить в порт Кандию, куда из-за тамошних пушек Ламбро уже не сунулся.

«Все мои меры употреблю сыскать такой фальш, – писал он раздосадованный, – и тем довести, чтоб оные рагузцы подпали под наши призы».

В начале лета Качиони получил секретное письмо из Венеции. Посол Мордвинов сообщал ему о трех английских торговых судах, которые грузили в Салониках военное имущество для турок в Боснии. Качиони он сулил богатую добычу, себе – возможность получить карт-бланш в обвинении Англии в помощи туркам. Но Качиони ждала снова неудача, кто-то предупредил англичан о корсарах, и те в море так и не вышли.

Но неудачи все же случались не так часто, гораздо чаще опытному и предприимчивому Качиони сопутствовал успех, который людская молва множила тысячекратно. К середине июня флотилия Ламбро Качиони состояла уже из 13 вооруженных судов. Огромную добычу бойко сбывали во всех портах Средиземноморья, разве что за исключением Триеста.